Глава III. Пик успеха. 1906-1908 гг.

Этот период деятельности Азефа мы с полной уверенностью можем назвать пиком его «охранной деятельности». Именно в этот период Азеф работает с одним из наиболее даровитых и опытных работников русского политического сыска – А.В. Герасимовым. Совместная работа шпиона-профессионала и «акулы» сыска принесла невиданные результаты.

В апреле 1906 года Боевая Организация взялась за подготовку покушения на министра внутренних дел П.Н. Дурново. Со временем, петербургской «охранке» во главе с А.В. Герасимовым удалось выследить некоторых членов БО, которые под видом извозчиков вели наблюдение за министром. Филерам удалось выследить трех таких «извозчиков», которые поддерживали связь с неким «четвертым лицом»⁴⁶. Один из филеров узнал в этом «лице» некоего «Филипповского», агента «охранки». Герасимов, который хотел было арестовать всех четырех тут же отказался от этой идеи. Однако, обратившись к Рачковскому, Герасимов также ничего для себя не узнал. Тогда он решил пойти ва-банк и арестовать «Филипповского». После двух дней молчания таинственное лицо наконец заговорило: «Филипповский» признал, что был агентом Департамента, но заявил, что для откровенного разговора ему нужно присутствие Рачковского. Герасимов позвонил Рачковскому. Оказалось, что «Филипповским» является Азеф. Через 15 мин после звонка Рачковский подъехал в охранное отделение. Пришедший с радостной улыбкой Рачковский протянул руку Азефу, однако в ответ раздалась многоминутная тирада Евно, приукрашенная самыми непарламентарными выражениями.

Как уже было сказано, у Азефа были прерваны все связи с Рачковским, во многом по вине последнего, и для пропитания Азефу пришлось «связаться с террористами»⁴⁷ и полноценно влиться в партийную работу, что, видимо, не входило в его планы. В результате дальнейших переговоров с Азефом было решено, что он переходит в ведение А.В. Герасимова, который тут же выхлопотал Азефу в качестве компенсации за невзгоды последних месяцев 5000 рублей.

После этого время Герасимов, чтобы не подставлять Азефа, решил не арестовывать «извозчиков». За всей группой было установлено «явное» наблюдение. Побоявшись ареста, группа Савинкова была вынуждена свернуть подготовку покушения на Дурново и уехала. В свою очередь Азеф был отпущен, его связи с «охранкой» полностью восстановлены. Не вдаваясь в подробности, мы лишь отметим, что благодаря работе с Азефом, Герасимову в течение ближайшего года удалось предотвратить покушение на Г.А. Мина, командира Семеновского полка и полковника Римана, активных участников подавления восстания в Москве в декабре 1905 года.

В свою очередь Азефу удавалось сглаживать последствия провалов и отводить от себя всяческие подозрения. Причиной этому во многом являлась его харизма, великолепная репутация и отличный «послужной» список, а также видимость живого участия в каждом деле, за которое принималась БО. Вместе с Герасимовым ему удавалось планировать все свои действия и действия БО таким образом, что покушение срывалось лишь в самый последний или наиболее подходящий для этого момент, при этом таким образом, чтобы это не кидало тень на Азефа. При этом последний выступал «спасителем», которому удавалось вовремя предупредить об опасности всех членов БО.

Таким образом, уже к концу 1906 года работа Боевой Организации была сильно подорвана совместными действиями Азеф и Герасимова. Все это позволило Азефу, а вместе с ним и подвергнувшемуся его влиянию Савинкову заявить ЦК о бесполезности дальнейшей работы БО⁴⁸. БО была распущена. После этого Савинков и Азеф удалились заграницу вместе с частью членов ушедшей в лету БО. Однако ряд групп, входивших в БО вернулись и начали подготовку к терактам. Из наших источников, в частности из воспоминаний Чернова и Герасимова, нам известно, что эти группы не имели отношения к Азефу. Следует здесь также отметить, еще до роспуска БО далеко не все боевые группы ПСР были подконтрольны Азефу. Сам он говорил Герасимову, что может отвечать только за действия своей группы⁴⁹.

Однако сложилась довольно тяжелая ситуация. С одной стороны, все чаще слышались подозрения против Азефа со стороны отдельных эсеров, и в то же время, полиции была необходима информация об этих новых террористических группах, которые так или иначе были связаны с ПСР, а, значит, информацию о них мог выудить и Азеф. Однако Герасимов прекрасно понимал опасность сложившегося положения, а потому не стал уговаривать Азефа остаться. Правда сам, Евно, перед отъездом заграницу оставил ряд адресов и «охранке» удалось установить наблюдение за некоторыми группами. Говоря в целом, благодаря тем отрывочным сведениям, которые предоставлял Азеф, Герасимову удалось предотвратить ряд терактов, в том числе и такие амбициозные, как покушения на Столыпина и императора.

В то же время нам представляется необходимым рассказать еще об одном важном эпизоде из этого периода деятельности Азефа. В июле 1908 г. в ЦК ПСР поступает информация, что среди команды спущенного на воду в Глазго «Рюрика», на котором планировался царский смотр, имеются революционно настроенные члены команды. Вскоре в Глазго для оценки обстановки прибыли друг за другом Карпович, Савинков и Азеф. В результате был составлен очередной план цареубийства: Авдеев и Каптелович, два члена команды, согласившиеся на цареубийство, должны были выстрелить в царя во время смотра. Однако покушение так и не состоялось – во время смотра 24 сентября 1908 года они так и не решились открыть огонь по императору. Наиболее интересным для нас обстоятельством в данном случае является то, что об готовящемся покушении ни Герасимов, ни другие полицейские чины так и не узнали –Азеф им просто ничего не стал сообщать. Казалось бы, для сторонников «провокационной» теории это явное доказательство в свою пользу. Однако, мы так не считаем. Как известно, против Азефа уже давно появились подозрения, которые особенно усилились в последние месяцы. В то же время, очевидно и то, что, если бы покушение удалось, это кинуло бы тень на Азефа для «охранки». Проанализировав ряд сообщений из наших источников по этому вопросу, мы пришли к следующему мнению: Азеф не имел планов убивать царя. Здесь стоит обратиться к Савинкову, который сообщает следующее: «Я был убежден, что он (Авдеев) не готов для террора и что царь на «Рюрике» не будет убит. Так же думали Карпович и Азеф"⁵⁰. И если Савинкова нельзя назвать хорошим знатоком человеческих душ, то к мнению Азефа, мастера в этом отношении, прислушиваться точно стоит. Ему сразу стало понятно, что, скорее всего, покушение не состоится. Конечно, был риск. Однако отсутствие какой-либо активной деятельности Азефа как «террориста» тоже было не менее губительно – подозрения против Азефа все усиливались. Таким образом, это дело можно назвать «личным» успехом Азефа: с одной стороны он как бы «очистил» себя перед товарищами по партии, выказав свою обычную энергичность и предприимчивость в деле, с другой стороны, пусть и невольно, провернул «экс» так, что он не состоялся.

С роспуском БО в июне 1908 года Азеф уезжает заграницу отдохнуть, по сути, собираясь уходить на почетную «пенсию». К тому же, в ПСР против него усилились подозрения, и Азефу была необходима передышка⁵¹. Однако в результате изысканий Бурцева и предательства бывшего директора Департамента полиции Лопухина, Азеф был раскрыт в декабре 1908 года. Он скрылся, поселился под чужим именем в Берлине. На этом вся его партийная и «охранная» деятельность были закончены.