49. Западники и славянофилы

Западничество Грановский, Ковелин, Чечерин, Соловьев, Тургенев.

Россия – часть всемирной истории. Если человечество – единая семья, то задача – смешение народов и обмен умственного потенциала.

Перенесение политико-правовых институтов и учреждений из Западного мира.

Если перенести парламент, конституцию, идею прав и свобод человека – осчастливить народ.

Против крепостного права. Первичная проблема прав личности, формальный момент.

Россия развивается по единому историческому пути с Западной Европой. Многие процессы и являются в истории России и Европы сходны. Петр первый сблизил Россию и Европу.

В России должна сложиться конституционная монархия, сходная с монархиями в Западной Европе.

Славянофилы: Самарин, Асаков, Хомяков.

У России свой исторический путь. Самодержавие, община (земства), религия – православие.

Государство – внешняя свобода, соборность, самодержавие – это воля народа.

Европейский парламент – плохо. Либеральные ценности несут за собой революцию.

Россия имеет свой собственный путь развития, отличный от Запада. Но Петр первый нарушил естественный ход развития России.

Допускается сохранение самодержавия, но народ имеет право на выражение своего мнения, которое доводится до царя совещательным земским собором, созданным по примеру допетровского сословно-представительного органа.

Сходства: необходимость изменений в российской действительности, отмена крепостного права; надежда на мирный и эволюционный характер преобразований под руководством верховной власти; вера в возможность движения России к процветанию; сравнивают себя с Западом.

50. Герцен, Чернышевский. Русский утопический социализм 19 века.

Герцен «Письма с того берега» - посвятил сыну. Политический публицист, но цельной теории у него нет.

По вопросу происхождения государства придерживался договорной теории.

Государство Запада создано для коммерческих дел. Уничтожение экономического неравенства – справедливое общество. Парламентаризм – фикция.

Идеал – русская община, в которой основа преобразования русского общества. Хотел сохранить общину, но освободить личность, распространить волостное управление на города – так возникает социальная республика, которая преодолевает антагонизм между народом и царем. Социальной республике характерно самоуправление, община, федерация, единой правительство.

Чернышевский «Что делать?», «Письма без адреса».

Организовал тайное общество «Земля и воля».

Возникновение государственности связан с возникновением частной собственности.

Критикует западный политический институт. Вся свобода слова зависят от того, в чьих руках СМИ. Лучший способ одурачить массы – двухпартийный парламент.

В русском государстве узурпирована власть и собственность. На смену самодержавию должна придти демократическая республика.

Идеальный парламент, который отчитывается перед избирателями. Парламентарии могут быть отозваны.

Люди больше всего любят себя – поэтому возникают эмоции и вражда.

Формирующаяся свобода и право западного мира – ничто, если их нельзя исполнить. В их основе должны быть экономические отношения.

Против самодержавия, оно несовместимо с правом.

За революцию. В ее результате изменяются отношения работника к труду.

1)происх.государства 2)государство запада.парламент 3)идеал: социальная республика, демократическая республика.

51. Джон Остин (1790—1859), который в 1826 г. Возглавил первую кафедру юриспруденции в Лондонском университете, незадолго до этого открытого стараниями И. Бентама и его окружения. В цикле своих лекций под названием «Определение предмета юриспруденции» он развил идею Т. Гоббса о праве как команде суверена (командная теория права) и утилитаристский тезис И. Бентама о том, что подобная команда суверена должна быть нацелена на обеспечение наибольшего счастья для наибольшего числа людей.

Принцип полезности как неявно выраженное собрание божеских заповедей.

Не согласен был с теорией договора Гоббса.

Главный труд Остина «Лекции о юриспруденции, или Философия позитивного права».

ПР предстает в относительно определенной и легко обозреваемой совокупности правил (норм), принципов и типологических делений. Источником права, таким образом, является суверенная власть, причем важнейшей гарантией нормального функционирования права и самой суверенной власти выступает привычка большинства к повиновению. В конструкции Остина суверен предстает воплощением всевластного учреждения, а норма права — нормой властного принуждения, или «правилом, установленным одним разумным существом, имеющим власть

над другим разумным существом, для руководства им». Приказ суверена, снабженный санкцией, и есть, по сути дела, правовая норма (норма позитивного закона).

Норма получает юридический характер только в том случае, когда некто, обладающий необходимыми властными возможностями и способностями, в состоянии придать ей обязывающую силу принуждения под угрозой причинить вред нарушителю данной нормы. Этим субъектом суверенных властных полномочий может быть не только человек, но и бог. Санкции, установленные позитивным законом, имеют характер юридический и политический одновременно, поскольку они реализуются на практике данным политическим сообществом в принудительном порядке. Пр в целом является приказом суверенной власти, устанавливающим обязанности и находящим гарантии их реализации в политических санкциях и принуждении.

Естественно-правовые элементы и принципы обоснования и признания прав личности Остин решительно отвергал.

Суть юридико-позитивистского подхода в понимании и истолковании права хорошо передается формулой «закон есть закон». Негативизм он распространяет и на концепции естественных и неотчуждаемых прав.

Другой важной и более оправданной особенностью использования формулы является признание ее необходимейшим условием нормального общения в нормально организованном человеческом общежитии.

Право в строгом смысле устанавливается для разумных существ другим разумным существом или существами — таковы законы, установленные богом (божеское право), и законы, установленные людьми. Но среди второй категории не все можно безоговорочно отнести к праву в строгом смысле (позитивному праву), например правила, ус- тановленные лицами и учреждениями, не являющимися суверенами. К этому же разряду Остин относит правила, установленные общественным мнением (к их числу он относит и нормы международного права), а также правила моды, правила этикета и законы чести. Остин называл все эти разновидности нормативного регулирования термином «позитивная мораль».

Таким образом, право в широком смысле включает в себя богооткровенное право, позитивное право и позитивную мораль.

Между позитивным правом и моралью, а также религией существует противоречие. Противоречие с моралью не лишает право его качественных свойств, даже если оно подвергается критике с моральных позиций или испытывает ограничительное воздействие со стороны последней.

Таким образом, право обособляется от морали ради того, чтобы предметом юриспруденции было исключительно позитивное право — вне всякой зависимости от того, хорошее это право или плохое, несовершенное. Он склонялся к тому, что и решения суда следует воспринимать как часть права в том случае, когда они признаются в качестве таковых сувереном.

М/н право относил его к разряду не позитивного права, а к области «позитивной международной нравственности», правила которой распространены среди цивилизованных наций, хотя при этом у каждой из них свои собственные туманные представления

52. Герберт Спенсер (1820—1903) нет систематического образования. В историю обществознания он вошел как один из основателей социологии. «Человек и государство», «Надлежащие границы государственной власти»,«Справедливость». Органическая теория.

Исходным положением для оценки общественных структур и остальных частей политических агрегатов у Спенсера стало положение о том, что общество существует для блага всех членов, а не члены его существуют для блага общества. Другими словами, благосостояние общественного агрегата не может считаться само по себе целью общественных стремлений без учета благосостояния составляющих его единиц. Говорил, что между политическим телом и живым телом не существует никаких других аналогий, кроме тех, которые являются необходимым следствием взаимной зависимости между частями, обнаруживаемой одинаково в том и другом.

Утверждал, что первоначальная политическая дифференциация возникает из семейной дифференциации — когда мужчины становятся властвующим классом по отношению к женщинам. Одновременно происходит дифференциация и в классе мужчин (домашнее рабство), которая приводит к политической дифференциации по мере возрастания числа обращенных в рабство и зависимых лиц в результате военных захватов и увода в плен. С образованием класса рабов-военнопленных и начинается «политическое разделение между правящими структурами и структурами подвластными, которое продолжает идти через все более высокие формы социальной эволюции. Вместе с расширением практики завоеваний усложняется классовая структура — возникают различные сословия, выделяется особый правящий слой и тем самым усложняется политическая структура. В ходе объединения усилий во имя военных

целей возрастает роль «принудительной кооперации», что ведет к утрате индивидуальности у ее участников. В это время сохранение общественных устоев становится самой главной целью, тогда как сохранение каждого члена общества — целью второстепенной.

При этом регламентация поведения в таком обществе и при таком правлении носит не только запрещающий характер, но также и поощряющий. Она не только сдерживает, но и поощряет, не только запрещает, но и предписывает определенное поведение.

Другим, противоположным строем организации и управления Спенсер считает промышленный (индустриальный) тип организации общества. Для него характерны добровольная, а не принудительная кооперация, свобода ремесел и торговли, неприкосновенность частной собственности и личной свободы, представительный характер политических институтов, децентрализация власти и обеспечение способов согласований и удовлетворения различных социальных интересов. Всему задает тон промышленная конкуренция, происходящая в обстановке упразднения сословных барьеров, отказа от принципа наследования при замещении государственных должностей. Для правосознания и нравов промышленного общества характерна распространенность чувства личной свободы и инициативы, уважение к праву собственности и личной свободе других, меньшая мера подчиненности авторитету властей, в том числе религиозным авторитетам, исчезновение раболепия, слепого патриотизма и шовинизма и т. д.

Главной закономерностью в общественных изменениях, относящихся к обществу и государству, он считал закон эволюции и прогресса, причем главным изменением здесь следует считать переход от социума, целиком подчиняющего индивида, к обществу, которое заботится о составляющих его индивидах.

В каждом достаточно развитом обществе можно обнаружить сосуществование трех регулятивных систем — производительной, распределительной и регулятивной. Регулятивная система, олицетворяемая государством, обеспечивает подчинение составных частей целому. Наилучшим образом эта деятельность организована в государстве с представительным парламентским правлением. Свобода является естественным первичным правом человека, она существует задолго до появления государства и именно из нее вырастает весь набор основных гражданских свобод в государстве. Справедливость и право - мера индивидуальной и общественной пользы.

В социальном воздействии права он различает две ориентации — позитивную, включающую право любого индивида на свободное развитие личности, свободную активность и свободное пользование ее результатами, и негативную, нацеленную на ограничение этих прав вследствие необходимости уважать свободу других.

53. Иеринг германский правовед. «Дух римского права на различных ступенях его развития», «Цель в праве» и «Борьба за право».

Различают два периода его творческой деятельности. Первый — он придерживался установок «юриспруденции понятий», полагавшей главным своим делом выведение (дедукцию) конкретных правоположений из общих понятий, видевшей в понятиях основной источник знания. Второй период «юриспруденции интересов». Не собственно логика должна являться объектом правоведения, но жизненные ценности, реальные интересы людей.

Уподобляя право организму, Иеринг придает ему «все качества продукта природы: единство во множестве, индивидуальность, рост из себя и т. д.». Рост или развитие права из самого себя как раз и требует исторического подхода к нему.

Реализуя подобное намерение, Иеринг делает особый упор на раскрытии функций права, поскольку он считает, что в любых организмах функции являются носителями их целей.

Право выходит «из рук» общества, которое он интерпретирует как сферу «совместного действия людей, объединенных общими целями; в этой сфере каждый, действуя для других, действует также для себя, а действуя для себя, тем самым действует и для других». Однако демиургом права выступает не всякое, но лишь государственно-организованное общество. Венчает такое общество аппарат государства, воплощающий социальную, публичную власть. Вот этим-то аппаратом государства в конечном счете и порождается право.

Государство — единственный источник права.

Само право характеризуется Иерингом с разных сторон. Содержание права - интересы субъектов социального взаимодействия, но такие интересы, которые общи всем его участникам; другими словами — интересы общества в целом.

Право есть защищенный государством интерес. Право есть совокупность жизненных условий общества в широком смысле, обеспечиваемых внешним принуждением, т. е. государственной властью

Взятое со стороны своей формы, право характеризуется Иерингом в качестве суммы норм, общеобязательных правил поведения.

Принудительность, сообщаемая государством общеобязательному правилу поведения (этой форме права), служит для Иеринга главным, решающим признаком того, что в сущности есть право и что к нему не относится. Получается, что природа права не присуща изнутри ему самому, а привносится в него государством: «критерий права заключается в принуждении».

Право оказывается обязанным государству не только своим происхождением, но еще и способом существования.

Иеринг не проводит сколько-нибудь серьезного теоретического разграничения права и закона. Сплошь и рядом он считает их явлениями равнопорядковыми, идентичными.

Государство есть организация социального принуждения. Эта организация не только порождает право, обеспечивает его существование, но и управляет им. Иеринг характеризует в данном свете право как разумно понятую политику, проводимую государственной властью.

Попечение о праве — важнейшая задача государства.

Право не противостоит последнему, а является всецело зависящим от

него придатком.

Сугубо «государственническое» понимание права Иерингом не совсем привычно (при таком настрое мысли) совмещается у него с признанием необходимости создавать простор для экономической деятельности индивидов, обеспечивать их юридическое равенство, уважать закрепленные за ними политические права. Иеринг ратует за независимость и несменяемость судей,

Иеринг полагает, что забота о самосохранении вынуждает власть подчиняться праву.

Ему ясно, что законом государственная власть сама себе связывает руки, сама ограничивает свободу собственных действий.

Иеринг переносит на почву правоведения концепцию борьбы как универсального принципа бытия органического мира. Если бы при этом речь шла о необходимости сопротивляться произволу, устранять беззаконие, добиваться восстановления нарушенных прав, защищать законные интересы, никаких вопросов не возникло бы.