Глава 12

О том, как Епифаний, прибыв в Константинополь и желая угодить Феофилу, делал собрания и совершал рукоположения против воли Иоанна

Немного спустя, в Константинополь опять, по совету Феофила, приезжал кипрский епископ Епифаний и привез с собою запретительное определение против Оригеновых книг, которым не отлучил самого Оригена, а только отверг его сочинения. Пристав близ церкви святого Иоанна, отстоявшей на семь миль от города, и вышедши из корабля, он сделал собрание и, рукоположив диакона, немедленно прибыл в город. Из угождения Феофилу, не согласившись на приглашение Иоанна, он остановился для жительства в частном доме и, созвав приезжих епископов, прочитал им запретительное определение против сочинений Оригена и прибавил: «Я ничего не могу {254} сказать против них, но мне и Феофилу показалось нужным подвергнуть их запрещению». Некоторые, из уважения к Епифанию, подписали это определение, но большая часть отказалась. Из числа последних был и епископ Скифии, Феотим, давший Епифанию следующий ответ: «Епифаний! Я не согласен оскорблять и древнего мужа, если он скончался в благочестии; не смею приступить к поносному делу и изгнать то, чего не отвергали наши предки, особенно когда мне известно, что в книгах Оригена нет никакого худого учения». Тут он принес одну Оригенову книгу, прочитал ее и показал, что в ней содержится изложение учения Церкви, а потом прибавил: «Порицатели этих книг, сами не замечая, порицают и то, о чем в них говорится». Вот что отвечал Епифанию знаменитый своим благочестием и святостью жизни Феотим.

Глава 13 о том, что говорит этот писатель в защиту Оригена

Так как любители порицания многих расположили разуметь Оригена, будто человека поносного, то здесь прилично, думаю, сказать о них несколько слов. Люди слабые и неспособные высказаться собственными делами хотят обратить на себя внимание порицанием тех, которые лучше их. Такую слабость имел, во-первых, епископ ликийского города Олимпа Мефодий, потом недолго управляющий антиохийской церковью Евстафий, после него Апполинарий и, наконец, Феофил. Эта-то четверка хулителей, идучи не одним и тем же путем, поносила Оригена. Все они представляли разные причины к его обвинению и тем ясно показали, что чего не осуждали, в том были совершенно уверены. Так как всякий из них опровергал что-либо отдельное, то очевидно, что чего не осуждал один, то принимал за несомненную истину другой и самым молчанием одобрял учение, отвергаемое прочими. А Мефодий, многократно нападавший на Оригена, впоследствии даже запел противную тому песню и в своем разговоре под названием «Ксенон» начал удивляться сему мужу. Полагаю, что их обвинение более служит к похвале Оригена, ибо, если изыскав все, по их мнению, достойное порицания, они вовсе не упрекали его в неправомыслии касательно святой троицы, то этим ясно выставили себя свидетелями правой его веры. Непорицание с их стороны есть свидетельство в его пользу. Да и ревностный защитник веры в единосущие, Афанасий, в своих рассуждениях против ариан громогласно призывает этого {255} мужа в свидетели своего исповедания и, соединяя его слова с собственными, говорит: «Наше мнение о Сыне Божием подтверждает сам дивный и трудолюбивейший Ориген, когда называет Его совечным Отцу». Итак, порицающие Оригена сами не замечают, что вместе с тем злословят и хвалителя его Афанасия. Но довольно об Оригене, перейдем теперь к дальнейшему повествованию.