“Когнитивная герменевтика” пифагорейцев

Из всего многообразия философских школ Древней Греции и Рима мы рассмотрели только орфиков и пифагорейцев. На этих примерах наиболее отчетливо видна специфика символического образа мира, где мифология постепенно уступает место философии, а некоторые аспекты учения таковы (например, учение о душе), что делают их основанием вероучения. Сопоставляя орфиков и пифагорейцев с точки зрения того, как они понимали, объясняли и интерпретировали мир, или рассматривая уже более отчетливую с точки зрения появления новых абстрактный понятий философскую доктрину пифагорейцев (даже если не сравнивать ранних пифагорейцев и более поздний пифагореизм), можно утверждать, что характерный для тех и других символизм понимания мира, при всей очевидной разнице, позволяет выделить некоторые базисные герменевтические принципы, присущие именно этим учениям и интересные для нас, поскольку они напоминают базисное подобие между мифопоэтической и философской/научной структурами объяснения.

Конечно, надо иметь в виду, что эти герменевтические принципы или герменевтические правила нигде не формулируются в их чистом виде, но реконструируются мной на основании внутреннего смысла и содержания данных философских концепций. Эти рассматриваемые концепции интересны тем, что они довольно отчетливо иллюстрируют закономерный процесс постепенного перехода от образно-эмоционального к дискурсивному способу мышления. При этом подход к знаниям, которым обладали орфики и пифагорейцы с позиции когнитивной герменевтики, т.е. посредством постижения скрытой методологии процесса познания, которая реконструируется, восстанавливается или воссоздается на основании использования материала этих философских школ, позволяет утверждать когнитивное значение герменевтического подхода в целом.

Когнитивная (познавательная) цель герменевтического подхода состоит в том, чтобы приблизиться к пониманию структуры знания, а также выявить внутренние механизмы познания, соответствующие уровню знания. Поэтому то, что я называю “когнитивной герменевтикой пифагорейцев”, на самом деле самим пифагорейцам не принадлежит. Скорее всего, когнитивную герменевтику пифагорейцев следует понимать метафорически — как подключение герменевтического анализа (или герменевтического подхода) к познавательному процессу с целью систематизации рациональных принципов (или правил) понимания и истолкования.

Орфикам и пифагорейцам можно приписать, по-видимому, следующие герменевтические правила: орфикам — (1), (2), (3); пифагорейцам — (1), (2), (3), (4), (5).

1. Учения и (или) тексты должны были истолковываться двояко: один способ истолкования — для посвященных, другой — для всех иных.

2. Истолкование должно носить аллегорический характер.

3. Лучшим языком истолкования является язык предельно общих понятий — таких, например, как “единая сущность”, “бог” или “число”. Для пифагорейцев язык чисел представляется наилучшим, и даже космогоническое учение истолковывается с использованием свойств чисел.

4. Истолкование на языке чисел не означает математизацию всей совокупности знания, доктрины, концепции или концепции в какой-то ее части. Но числа используются для абстрагирования и освобождения философских (космогонических) понятий от их мифической (символической) оболочки; а также для придания некоторым важным сущностным понятиям предельно общую (абстрактную), математически выраженную, количественную форму. В их трактовке “одного” (единицы) и “многого” (двойки) можно найти зародыши теоретико-множественных понятий 20 века.

5. После перевода на язык чисел возможно обратное истолкование — отсюда, как следствие, нумерология^xliv.

К этим выводам следует добавить, что в орфизме, пифагореизме и в более поздних концепциях неоплатонизма, миф принимает новый смысл. Ему приписывают определенную власть в преобразовании души, вступившей в контакт с миром — является ли это преобразование ощущением катарсиса (как у орфиков); внутреннего очищения и осознания чувства гармонии с миром и космосом (как у пифагорейцев); или это трансцендентальное восприятие Бога как высшего существа, не сводимого ни к чему земному (неоплатонизм). Все эти истолкования дошли до наших дней и продолжают оказывать влияние на формирование новых идей.

Из всего многообразия философских школ и концепций я выбрала только такие, на примере которых можно отчетливо проследить основную тенденцию в тройственном преобразовании некоторых основополагающих отвлеченных идей — идеи Бога, идеи души и идеи гармонии (в самом широком их понимании). Рассматривая смысловое изменение этих понятий, а также реконструируя скрытый механизм процесса понимания, я старалась выявить предпосылки развития философского знания как отражения нового уровня знания и нового понимания. А главное, я стремилась проследить зарождение систематического философского объяснения, которое можно было бы соотносить с традиционным для того времени символическим (мифологическим) истолкованием мира. Возникновение абстрактных понятий и отвлеченных идей относится к периоду становления и формирования первичных интеллектуальных ценностей средиземноморско-европейской культуры в целом, миропонимание которой развивалась в направлении от мифа к логосу с одной стороны и от мифа к культу — с другой^xlv.

Перечисляя и систематизируя принципы истолкования, приписываемые орфикам и пифагорейцам, важно уяснить значение герменевтического подхода, который позволяет осуществлять такого рода систематизацию при условии, что будет соблюдено важное герменевтическое требование. Оно состоит в следующем: истолкование должно учитывать воззрения эпохи на мир и его историю. Герменевтика учитывает эти факторы миропонимания и использует воззрения эпохи в качестве предпосылок знания отдельных форм операции истолкования. Научным выражением зависимости интерпретации от воззрений эпохи и от техники истолкования, соответствующей этим воззрениям, становится зависимость герменевтики от философии.