3. Письмо и проповедь: схематическое обобщение

Теперь, памятуя об условности всяких схем и таблиц, попробуем все то, что было сказано выше, свести в одну табличку, которая нам поможет еще раз повторить самое существенное, прояснит связи между затронутыми темами и облегчит запоминание пройденного материала. Поскольку в данный момент мы не письмо пишем, то можно позволить себе уподобиться софистам и обратить внимание на те соответствия и ту симметрию, какие естественным образом присутствовали во всем сказанном.

Душа человека, согласно святоотеческой традиции, проявляется в трех видах действий: мыслях, желаниях и чувствах. Источником каждого из этих действий являются, соответственно, ум, воля и сердце. Это мы зафиксируем с вами в первом столбце нашей таблички. Об этом устроении человеческой души хорошо знали античные риторы, и поэтому, готовясь к своим выступлениям, они ставили перед собой триединую задачу: «docere, movere, delectare». Запишем во второй столбец. Чтобы не запутаться, дадим здесь и наборы значений этих латинских глаголов.

Дальше. Господь наш Иисус Христос как Бог не имел нужды в каком-либо предварительном выделении задач своей проповеди, но мы можем видеть, как Его ведение о трисоставности человеческой души воплощалось в Его действиях и словах. И поэтому, внимательно вчитываясь в свидетельства евангелистов, мы можем отметить для себя, что Он учил Царствию Небесному, что целью Его проповеди было спасение душ тех, кто Его слушал, и наших тоже. Мы помним, что Он учил как власть имеющий, а не как книжники и фарисеи, потому что действительно имел эту власть от Отца и Сам был безгрешен. Мы запомнили, наконец, из предыдущей лекции, что народ слушал Его с услаждением. И из всего этого можем заключить, что и в Его проповеди естественным образом реализовывалась триединая задача древних в ее облагороженном и возвышенном виде, являя нам полноту совершенства настолько, насколько мы способны ее воспринять нашим падшим человеческим разумением. Рискуя навлечь на себя нарекания за излишний схематизм и чрезмерное упрощение, все же зафиксируем это в третьем столбике нашей таблицы.

Сегодня мы с вами разобрали очень маленькие кусочки из Священного Предания Церкви, воплотившиеся в тропарях трем угодникам Божиим, трем святителям – Василию Великому, Григорию Богослову и Иоанну Златоустому, и из этого попытались сделать выводы о том, каким должно быть слово истинного проповедника Христова. Получилось более пространно и, наверное, более спорно. Это изыскание менее авторитетно, в нем больше самодеятельности. Но все же и его результатам в еще более огрубленном виде отведем место в нашей схеме. Это четвертый столбец.

Наконец, в пятом столбце мы кратко сформулируем ту триединую задачу, какую поставил перед нами святитель Григорий, указав на необходимость соблюдения меры при написании писем: меры в объеме письма, меры в ясности изложения и меры в использовании украшений эпистолографии. О горизонтальных связях, т.е. о том, что получилось в каждой строчке таблицы, каждый пусть поразмыслит самостоятельно.

Итак, мы провели некоторое теоретическое исследование, касающееся целей и задач проповеди в рамках эпистолярного жанра, и сопоставили ее с устной проповедью. В следующей лекции мы поговорим об основных принципах написания писем, выработанных византийской эпистолографией к Х в., и о конкретном опыте переписки. Мы также постараемся показать, как именно описанные теоретические положения воплощаются в работе над письмами; как, двигаясь чуть ли не на ощупь, методом проб и ошибок, можно учиться соблюдению меры в этом деле в поисках царского пути, если только Бог даст.