§ 23. Спонтанность идеации, сущность и факт

Однако разве - возразят нам тут - не истинно и очевидно то, что понятия, или, если угодно, сущности вроде "красного", "дома" и т. д. проистекают путем абстрагирования из индивидуальных созерцаний? И разве не конструируем мы по собственной воле понятия на основе уже сложившихся понятий? Так, стало быть, речь все же идет о психологических продуктах. Ведь это все, - быть может, еще добавят к сказанному, - как в случае произвольных фикций: играющий на флейте кентавр, какого мы воображаем себе по собственной воле, - это ведь не что иное, как построение нашего представления. - Ответствуем: конечно же "складывание понятий", а также и свободное измышление осуществляются спонтанно, а все спонтанно порождаемое, само собой разумеется, есть продукт духа. Однако, что до играющего на флейте кентавра, то он есть представление в том самом смысле, в каком представлением называют представляемое, а не в том, в каком представление есть название психически-переживаемого. Конечно, сам кентавр - это не что-то психическое, он не существует ни в душе, ни в сознании, он не существует вообще нигде, ведь он "ничто", он - целиком и полностью "воображение"; точнее же говоря, переживание воображения есть во-ображение себе кентавра. Постольку, поскольку это так, самому переживанию, конечно, принадлежит нечто "принимаемое за кентавра", нечто "кентавро-мнимое", кентавро-сфантазированное. Но только не смешивайте же именно это переживание воображения с тем, что во-ображается в нем как таковом.19[19] Так и в спонтанном абстрагировании порождаемое - это не сущность, а сознание (о) сущности, и положение при этом таково: в то время как - и это, очевидно, сообразно с сущностью - дающее из самого первоисточника сознание (о) сущности (идеация) в себе самом необходимо есть сознание спонтанное, для чувственно дающего, опытно схватывающего сознания спонтанность - внесущностна, - индивидуальный предмет может "являться", может осознаваться, но и без всякой спонтанной "деятельности" "над" ним и "на" нем. Так что нет никаких мотивов, - разве что кроме мотивов смешения, - которые могли бы требовать отождествления сознания сущности и самой сущности, а тем самым и психологизации последнего.

Однако тут могло бы смущать соположение еще и воображающего сознания - именно в отношении "существования" сущностей. Что - разве сущность это не вымысел, не фикция, как это угодно скептикам? Между тем, подобно тому как соположение фикции и восприятия, подводимых под более общее понятие "созерцающее сознание", наносит ущерб существованию даваемых в восприятии предметов, так осуществленная выше соположенность - "существованию" сущностей. Вещи могут восприниматься, вспоминаться и тем самым сознаваться как "действительные"; или же они, в модифицированных актах, могут сознаваться как сомнительные, недействительные (иллюзорные); наконец, в совершенно иной модификации, - как "просто грезящиеся", как якобы действительные, недействительные и т. д. Точно так же обстоит дело и с сущностями, а с этим связано то, что и они, подобно иным предметам, могут иметься в виду, мниться, то правильно, то ложно, - как, например, в ложном геометрическом мышлении. Но постижение и созерцание сущности - это многообразный акт, и в особенности высматривание сущности есть дающий из самого первоисточника акт, а - как таковой - он есть аналог чувственного восприятия, a не воображения.