Глава I. Общая обстановка эпохи

Прежде чем начать анализ сочинений протопопа Аввакума в поисках ответа на поставленную цель, следует очертить общую обстановку эпохи, на фоне которой происходили затрагиваемые события.

XVII век сыграл особую роль в истории русской православной церкви. Изолированность церкви от народа, несправедливости со стороны церковной администрации, «которая, обирая священников, косвенно обирала мирян»³⁸, породили появление различных кружков ревнителей благочестия, самым влиятельным из которых был кружок под руководством духовника царя Алексея Михайловича – Стефана Вонифатьева. Деятельность кружка была направлена на «поднятие нравственности духовенства»³⁹ а также на «нравственное оздоровление народа»⁴⁰ и «улучшение понимания литургии и других традиций русской церкви»⁴¹. Его активными деятелями были протопоп Аввакум, протопоп Иван Неронов, а также будущий патриарх Никон.

В январе 1649 года иерусалимский патриарх Паисий Лигарид совершает визит в Россию. В ходе встречи с Никоном, бывшим на тот момент архимандритом Новоспасского монастыря, Паисий затрагивает различия между русским и греческим обрядами, а также проводит идею воссоединения Западной и Восточной церкви.

В 1652 году умирает патриарх Иосиф и новым патриархом становится Никон, которого давно заинтересовала идея воссоединения. Никон решает «объединить под скипетром русского царя и под престолом московского патриарха всех православных христиан»⁴². Он видит себя будущим главой объединенного христианского мира и, чтобы не возникло разногласий между славянским и греческим мирами, прибегает к изменению старославянского обряда на греческий, что выливается в церковную реформу 1650-х – 1660-х годов. При этом реформа Никона отнюдь не соответствует представлениям ревнителей: «с точки зрения ревнителей, реформа церкви должна была коснуться только церковной организации и нравственности. Но реформа не должна была касаться существа веры и культа»⁴³. Поэтому, проведенная Никоном реформа разрушает все проделанное ревнителями, вызывая раскол в церковной среде и находя «отклик во всех оппозиционных слоях тогдашнего общества»⁴⁴. На основе кружка ревнителей благочестия с С.Вонифатьевым возникает движение расколоучителей, или старообрядчество, сторонники которого отвергают вводимый Никоном новый обряд. Основателем же старообрядчества считается протопоп Аввакум.

Таким образом, движение старообрядчества, ярко выразившее себя в середине XVII века, было подготовлено предшествующими событиями и отнюдь не только реформой патриарха Никона. Активные меры, предпринятые патриархом для проведения реформы, лишь подтолкнули к тому, чтобы движение четко себя оформило, в то время как до этого оно лишь было представлено в деятельности кружка ревнителей благочестия, и не имело четкой идеологической обозначенности. И свое идеологическое оформление они получили именно в сочинениях протопопа Аввакума, одного из самых активных деятелей старообрядчества.

Глава II. Понятие традиции в учении старообрядчества

Следует рассмотреть сочинения протопопа и попытаться установить, какое место уделялось в идеологии старообрядчества традициям в русской жизни.

Старые обряды – проводники традиций и основание духовной сферы русской жизни.

Все старые обряды, за которые борется протопоп, это и есть в своем роде традиции и обычаи, которые были присущи русской православной церкви на протяжении нескольких столетий, на которые опирался русский народ до этого. К ним относятся: двуперстное крестное знамение «а первые наши пастыри яко же сами пятью персты крестились»⁴⁵; восьмиконечный крест «а иже крест трисоставный Христов суемудренный отлагают и четвероконечный римский кряж почитают»⁴⁶; одеяние духовенства; славословие (защита Аввакумом дониконовской формы славословия). Это то, что делало русскую церковь самобытной и показывало, что это не какая-либо другая церковь, а именно русская.

В отстаивании своей точки зрения Аввакум опирается на старые постановления, на старые авторитеты: «меня благославляют московские святители Петр, и Алексей, и Иона, и Филипп»⁴⁷, «еже и московский поместный собор и прочии, научиша»⁴⁸. Он опирается на идею «Москва – третий Рим»: «Рим давно упал и лежит невсклонно»⁴⁹.

И опять же, обращаясь к исследованию Каптерева Н.Ф., можно найти: «таким образом, такое авторитетное лицо в Московской Руси, как ученый Максим Грек, такие выдающиеся, учительные и по тогдашнему времени ученые митрополиты, как Даниил и Макарий, а затем наши московские патриархи Иов, Филарет, Иосаф, Иосиф и Никон в начале патриаршества и, наконец, даже целый собор русских иерархов (Стоглавый) неопровержимо и согласно свидетельствуют, что в Московской Руси с конца XV до половины XVI века общеупотребительным и признаваемым всей церковью за единственно правильное перстосложение в крестном знамении было двуперстное»⁵⁰.

Из этого можно сделать вывод, что идеи, которые отстаивались старообрядцами носили «отпечаток старины». Но для раскольников самым главным, таким образом, была защита всего, что было введено до Никона. При этом обращение Аввакума к старине и авторитетам, которые были раньше, делает его учение и идеи более убедительными для его последователей.

В противовес новым обрядам протопоп предписывает: отвечая на вопрос о причастии в своем послании к «горемыкам миленьким», Аввакум говорит: «повелевает исповедатися искусному простолюдину, нежели невеже попу, паче же еретику»⁵¹. В отношении вопроса как крестить младенцев также следует особая мера: необходимо причащать младенца заранее освященными «истинным» (не никонианским) священником дарами⁵², а также «и мирянин причащай робенка, Бог благословит»⁵³. Следует заметить, что призывы Аввакума следовать старым обрядам, несут при всем этом агрессивное поведение в сторону священников-никониан: «он кропит, а ты рожу ту в угол вороти»⁵⁴. Такое активное неприятие новых обрядов, конечно, обратило бы на себя внимание и повлекло бы к агрессии и с другой стороны. Но ведь можно же было бороться с новыми обрядами скрыто, не показывая своей яркой принадлежности к старообрядцам. Возможно, этим Аввакум хотел расширить аудиторию своих последователей и показать неправильность нового. Почему же он был против?

В своих размышлениях протопоп недоумевает, зачем надо было вводить новые обряды в церковное богослужение. Причем, развивая свои предположения, он окончательно приходит к выводу от первоначальной «навязанности» реформы Никоном царю к тому, что реформа заключала в себе уже царскую волю, преследовала царские цели, что впоследствии будет высказано царем Никону на соборе 1666 года: «но в 1666 г. окончательно и официально было признано, что реформа Никона не есть его личное дело, но дело царя и церкви»⁵⁵.

Следует заметить, что во всей критике Аввакумом новых обрядов содержится резко негативная направленность в сторону западноевропейской церкви, что связывается с идеей Антихриста: «Что блядословят никонияна научением Антихриста»⁵⁶, «в русской земле Божие попущение»⁵⁷.

Во всем новом, вводимом Никоном, протопоп видит угрозу уничтожения национального, устоявшегося, а также неблаготворное влияние на духовную жизнь русских людей: он отвергает новые приемы живописания, критикуя их чрезмерную правдоподобность и отход от канона («А то все писано по плотскому умыслу, понеже сами еретицы возлюбиша толстоту плотскую и опровергоша долу горняя»⁵⁸); он критикует развитие наук, говоря, что «уподоблятися Богу своею мудростию начинающее»⁵⁹. И вместо этого Аввакум наставляет: «Не ищите риторики и философии, ни красноречия, но здравым истинным последующее, поживите»⁶⁰. А обосновывает он это, говоря: «Понеже ритор и философ не может быть християнин»⁶¹.

Но в этом случае мы знаем, что самому Никону были чужды новые приемы живописи⁶², то, следовательно, здесь мы видим уже критику Аввакума в сторону новых западных веяний в Российском государстве, но, возможно, он сам этого бессознательно не понимал и поэтому она направлена в сторону Никона и его реформы.

Следовательно, в новом, идущем с Запада, Аввакум видит только отрицательное для русского народа. Обряды, которые вводятся – проделки Антихриста, но хуже всего – идет разрушение церкви изнутри. Причем поведение и духовная жизнь духовенства будут воздействовать на прихожан: «Да нечева у вас послушать доброму человеку: все говорите, как продавать, как куповать, как есть, как пить, как баб блудить»⁶³, «святых образы изменили и все церковная уставы и поступки»⁶⁴. По Аввакуму нововведения и подражание Западу ведут только к разрушению русской церкви, пропаганде бездуховности. В нововведениях уделяется большое место эстетическому компоненту, что отвлекает от сути религии.

Таким образом, защита Аввакумом старых обычаев церковного богослужения носит ярко патриотический обличительный характер. Протопоп видит пагубность не в новых обрядах, а именно в том, что несет Запад через новые обряды: развращение нравов духовенства, подмена духовных ценностей и как следствие упадок самой церкви. А церковь для народа играет огромную роль как источник поддержки, наставления на истинный путь. Церковь – сердце духовной жизни русского народа и хранительница традиций, и если она придет в упадок, то и государство будет разрушено.