Часть 1. Что изучает философская антропология? 19

скорее, как онтолог, строящий иерархию бытия, и как гносеолог, сопоставляющий знание и веру. Его рационалистическая мысль не знает эмоциональных метаний, она указывает человеку его место в мире.

2. Идея антропоцентризма: от Возрождения до наших дней

Возвращение человека в философскую мысль происходит в эпо­ху Возрождения. Это возвращение праздничное, порой карнаваль-) юе. Оно не просто возобновляет античный интерес к человеку, его телесности и наслаждениям, разуму и творчеству, но совершенно по-новому расставляет акценты: постепенно начинается эманси­пация человека от всего, что не есть он сам, от всего , что до сих пор и его сознании господствовало и властвовало над ним. Иллюзия это ил и справедливое прозрение? Являясь наследниками ренессансного пробуждения, мы до сих пор не можем дать себе окончательного ответа. Однако так или иначе, человеческое бытие, в течение сто­летий подчиненное Богу, оказывается реабилитировано Возрожде­нием в своей самостоятельности и самоценности. Впрочем, было бы наивно считать, что Бог совсем забыт ренессансными мыслите­лями. Он продолжает присутствовать в мире, но существенно под­вигается, освобождая рядом с собой место для своего лучшего тво­рения. Хотя это творение — как забыть о первородном грехе? — по-прежнему глубоко противоречиво.

С одной стороны, итальянскими гуманистами человек оцени­вается высоко: Пико дела Мирандола пишет «Речь о достоинстве человека» (достоинство гуманисты связывают со свободой и твор­чеством), Лоренцо Валла утверждает право человека на наслажде­ние. С другой стороны, человек обнаруживает себя как скопище страстей, и темами философствования становятся алчность и глу­пость, властолюбие и похоть, страх и гнев. В произведениях Н. Ма­киавелли незыблемые представления о добре и зле растворяются в прагматике политической борьбы, и человек становится прежде все­го ловцом удачи, тем, кто не слишком обращая внимание на рок, желает оседлать фортуну. Позже, в произведениях В. Шекспира сформируется многоликий образ символа эпохи — человека-тита-

20

Философская антропология

на, раздираемого страстями, ведомого местью, алчностью, не зна­ющей пощады любовью, и оставляющего за собой горы трупов. Интересно, что как откачка маятника, одним из мыслителей по­зднего Возрождения оказывается Мишель Монтень, в философс­ких эссе которого ренессансньте страсти умеряются, а на читателя смотрит со страниц скептический и иронический взгляд человека, который, с одной стороны, не принимает сварливой добродетели Средневековья, но с другой — далек от титанизма и гигантизма сво­их предшественников и современников.

В эпоху Возрождения в разных формах и обликах рождается идея, которая затем станет центральной для европейской культуры — идея антропоцентризма и гуманизма. Она по сей день остается ведущей и для правителей, и для интеллектуалов современности, хотя поро­дит много противоречий, возражений и упреков.

Новое время обычно считают периодом забвения человека. По­лагается, что в этот период безраздельно царит тема метода, мате­матика и техника, активно развиваясь, вытеснили «соработника божьего» с философской сцены, на которую заступил Разум, со­провождаемый вычислительными формулами и грохочущими ме­ханизмами. До некоторой степени это действительно так. Однако лишь до некоторой степени. На самом деле антропологическая тра­диция никуда не уходит, проблема человека по-прежнему актуаль­на, но для решения ее, по мнению нововременных мыслителей, следует прибегнуть к достижениям точных наук. Так, Ф. Бэкон, от­крывающий' плеяду блестящих умов XVII века, заботится прежде всего о человеческом благе. Чудный остров Бенсалем, наполнен­ный достижениями техники, являет собой пример хорошего бла­гоустройства человеческой жизни и служения науки людям. Борь­ба с заблуждениями ума, разного рода «идолами» — это тоже забота о человеке, о ясности и адекватности его сознания. Спиноза, пи­шущий свою «Этику» «геометрическим методом», скорее, отдает дань математике, чем вправду занят ею: его волнует счастье челове­ка, спокойствие его души («Свободный человек ни о чем так мало не думает, как о смерти»), правильность его взаимоотношений с ми­ром, являющим собой развертывание превосходящей нас необхо­димости. Другой ученый и философ Блез Паскаль ставит вопросы о жизни и смерти, подчеркивает достоинство человека, связанное