Глава III. Русская нация и реформирование современной России

§1. Русский вопрос в экономическом реформировании России

Современные реформы в России проходят в условиях НТР. Феномен научно-технической революции (НТР) с середины 60-х гг. привлекает к себе внимание ученых и политиков. Между тем в научной литературе до сих пор нет устоявшейся, общепринятой точки зрения на сущность этого явления. Очень часто внимание исследователей концентрируется на таких очевидных фактах, как автоматизация производства, внедрение в производственный процесс роботов и ЭВМ, широкое использование наукоемких технологий, а в последнее время – повсеместное применение информатики и бурное развитие информационных сетей. Однако, на мой взгляд, все эти процессы технологических изменений, которые безусловно имеют колоссальное социальное значение, являются лишь овеществленной, материализованной формой проявления более глубоких изменений, происходящих в самой ткани общества в высокоразвитых странах.

По существу, речь идет о глобальных, макросоциальных изменениях⁹². В современном обществе происходит процесс информатизации, когда материальное производство уступает первенство интеллектуальной деятельности. При этом производство все больше зависит от развития и применения научного знания и информации⁹³.

В основе процессов постиндустриализации, становления информационной экономики лежат изменения, связанные не только с научными и техническими достижениями последних ста лет. Эти достижения составили, конечно, необходимое, но само по себе еще недостаточное условие перемен. Главным условием постиндустриализации стало формирование нового типа работника, что стало возможным благодаря развитию массового среднего и профессионального образования, т.е. своего рода созданию «критической массы» рядовых исполнителей, способных осваивать новые технологии и отвергающих старые, порожденные индустриальной системой виды и условия труда. Далеко не случайно ряд экономистов и социологов как в России, так и за рубежом связывает научно-техническую революцию, развернувшуюся за последние три-четыре десятилетия в развитых странах, с накоплением «человеческого капитала», т.е. прежде всего с ускоренным развитием сферы образования, а также научных исследований⁹⁴. «Человеческий капитал» непосредственно выражается в цене рабочей силы современного работника. Однако формируется он под воздействием целого ряда факторов как экономического, так и неэкономического (социального, культурного) характера. Перечислю эти факторы и попытаюсь кратко рассмотреть их содержание.

I. Основной и первоначальной сферой формирования (накопления) «человеческого капитала» является семья, а в более широком плане – домашнее хозяйство. В семье «человеческий капитал» складывается благодаря, во-первых, затратам времени, усилий и материальных ресурсов родителей по воспитанию детей и, во-вторых, усилиям самих детей по освоению знаний и навыков.

В связи с этим следует отметить, что в эпоху научно-технической революции семья как ячейка общества играет особую роль. Видимо, далеко не случайно, что в общественном сознании высокоразвитых стран и в лозунгах политических партий очень часто труд в домашних хозяйствах (особенно усилия по воспитанию детей) по своей важности приравнивается к труду в материальном производстве⁹⁵.

II. Второй принципиально важной сферой деятельности, где происходит формирование «человеческого капитала», является система общего и специального образования.

III. Для формирования «человеческого капитала» огромное значение имеет сфера культуры, ибо только высококультурный человек способен осваивать и обновлять свои знания, активно заниматься творчеством.

IV. «Человеческий капитал» – качество рабочей силы – зависят от затрат на поддержание взрослыми работниками и детьми своего здоровья и «спортивной формы».

Возникает естественный вопрос: можно ли подсчитать, хотя бы приблизительно, количественные параметры «человеческого капитала» в развитых странах? Такие подсчеты (к сожалению, лишь на уровне оценок) делались российскими учеными. Они показали, что в денежном эквиваленте совокупный объем ежегодного накопления «человеческого капитала» в наиболее развитых странах приблизительно в 3,5 – 4 раза превышает размеры накопления физических, материальных элементов капитала⁹⁶.

В процессе постиндустриализации изменяется структура валового внутреннего продукта (ВВП) и занятости населения. Возрастает удельный вес услуг и видов деятельности, прямо или косвенно связанных с обработкой и использованием потоков информации. По разным оценкам, от 40 до 50% всего активного населения развитых стран заняты подобными видами деятельности. И именно от степени информатизации материального и духовного производства, развития науки и образования сегодня непосредственно зависит и место каждой страны в международном разделении труда, и уровень благосостояния ее народа. Инвестиции в развитие образования и науки, т.е. в конечном счете вложения в формирование «человеческого капитала», творческого потенциала нации, в конце XX в. стали наиболее эффективными формами капиталовложений.

На фоне преобладающих тенденций мирового социально-экономического развития крайне тревожно выглядят тенденции, наблюдаемые сегодня в России. По своей сути они являются прямой противоположностью первым. Причем в отношении России речь идет даже не о замедленном накоплении «человеческого капитала» по сравнению с высокоразвитыми странами Северной Америки, Западной Европы и Восточной Азии, а о его деградации и полном разрушении. Согласно парламентским данным, сегодня приблизительно две трети населения России живет в бедности, а 35–40% не имеет возможности полноценно питаться. В бюджете на 1998 г. доля расходов на образование предусматривается на уровне 3,44%. Если соотнести эти расходы с объемом ВВП, то эта доля примерно соответствует доле ВВП, затрачиваемой на нужды образования в наиболее отсталых государствах Африки и Азии. По существу, разрушение «человеческого капитала», начавшееся еще в годы брежневского руководства, является сегодня главным социальным препятствием НТР в России.

Это обстоятельство активно используется (а по возможности и усугубляется) международной транснациональной финансовой олигархией, намеренной сохранить обширные зоны устаревшего индустриального производства с дешевыми человеческими ресурсами, а также попытаться решить острые проблемы (экологическую, ресурсную и т.д.) за счет территории России. Превосходство высокоразвитых стран в объемах и качестве «человеческого капитала», по сравнению с менее развитыми регионами земного шара или остановившимися, как Россия или ряд стран Латинской Америки, на индустриальной стадии развития, является основой их реального мирового господства. Так называемая либерализация экономики в ходе «реформ» (обернувшаяся, в частности, тем, что на смену государственным монополиям пришли частные, практически никем не контролируемые) при технологически устаревшей производственной базе, отсталой (преимущественно топливно-сырьевой) структуре отечественного хозяйства в действительности поставила Россию в заведомо невыгодное положение в системе международного разделения труда. Россия превращается в периферию мирового хозяйства, в государство «третьего мира». Неслучайно для так называемой финансовой стабилизации «реформаторами» были выбраны крайне примитивные схемы, использовавшиеся ранее для финансового оздоровления слаборазвитых стран «третьего мира». (Между прочим, еще не известен случай, когда эти схемы способствовали бы не только развитию, но даже чисто количественному росту экономики.) Правда, необходимо учесть, что такая экономическая политика обеспечивала эффективный контроль за денежными ресурсами той или иной страны со стороны международных банков и других финансовых институтов. Фактически Россия уже сегодня оказалась в состоянии финансовой зависимости от мировых банковских центров. Следует полагать, что при сохранении нынешнего социально-экономического курса правящих кругов Россия в скором времени также попадет и в технологическую, и в прямую экономическую зависимость от высокоразвитых стран. Очевидно, в этом случае решение вопроса о ее политической независимости будет лишь делом времени и управленческой технологии.

Очень часто в подтверждение правильности избранного курса «реформ» в России поверхностные наблюдатели и журналисты ссылаются на пример других стран СНГ. Радикальность и последовательность в проведении этих «реформ» преподносятся как основное объяснение того, почему положение в экономике России лучше, чем в экономике других бывших союзных республик (кроме стран Балтии). Между тем реальное объяснение состоит в том, что в России оказался более мощный потенциал сопротивления разрушительному курсу. Примечательно, что в докладах ООН 1990-х гг., посвященных человеческому развитию в разных странах, Россия по индексу человеческого развития занимает лидирующие позиции среди стран СНГ, находясь в одной группе с такими государствами, как динамично развивающаяся Южная Корея, Аргентина, Чили и Уругвай⁹⁷. Так, если средний уровень образования взрослого населения в России в первой половине 90-х гг. составлял девять лет, то на Украине только шесть. Другими словами, в России оказалось выше качество «человеческого капитала», поэтому и разрушение накопленного за прежние годы потенциала оказалось для «реформаторов» более трудным делом, чем в других бывших республиках СССР, хотя схемы «реформирования» бывшей государственной экономики повсеместно были выбраны почти одинаковые.

Несмотря на колоссальные разрушения экономического и научно-технического потенциала – а по своим масштабам они превосходят те, которые пережил Советский Союз в годы Великой Отечественной войны, – пока еще сохраняется возможность развития России в направлении постиндустриального, информационного общества. Главным условием осуществления этой возможности является проведение внутренней и внешней политики, соответствующей национальным интересам России, русского народа. В частности, необходимо четко осознать, что сегодня, на рубеже XXI столетия, основным направлением социально-экономического развития и основным видом капиталовложений являются инвестиции в «человеческий капитал». Было бы наивно ждать притока инвестиций в Россию из-за рубежа, если у нас не только отсутствуют правовые, институциональные условия для приема крупномасштабных инвестиций, но и разрушается «человеческий капитал», происходит деградация населения. Не говоря о том, что это разрушение, как и рост бедности, резко сокращает платежеспособный спрос, являясь вследствие этого фактором социальной и финансовой дестабилизации, оно препятствует и структурной перестройке российской экономики, обновлению всей инфраструктуры нашего хозяйства. Сегодняшняя социально-экономическая политика российской правящей элиты, по сути дела, продолжает антирусскую политику верхушки КПСС времен Хрущева и Брежнева – следовательно, она объективно направлена на изоляцию России от процессов мирового развития.

Выход из глубокого социально-экономического кризиса, переживаемого Россией, может заключаться только в том, чтобы направить ход реформ по пути, который бы соответствовал общемировой тенденции. Это значит, что сегодня главным для России, наряду с повышением платежеспособного спроса населения, является увеличение инвестиций в «человеческий капитал», в частности развитие всех форм образования (от начального до высшего, включая подготовку специалистов по управлению промышленными предприятиями).

Отсюда следует вывод, что социально-экономическую политику необходимо ориентировать на те социальные и профессиональные группы, которые в наибольшей степени пока сохраняют свою квалификацию и интеллектуальный потенциал. Речь идет о специалистах в тех отраслях науки и техники, которые символизируют сегодня наиболее перспективные направления прогресса (особенно в области точных и естественных наук), а также о представителях массовых профессий умственного труда – врачах и учителях. Подавляющее же большинство среди них по-прежнему составляют русские, поэтому решение проблем НТР в России и перехода к новому качеству развития неотделимо от коренного улучшения положения русского населения. Опыт последних десяти лет показал, что именно в среде русского народа (значит, и в геополитическом центре Евразии) в наибольшей мере по сравнению с другими титульными нациями бывших союзных республик СССР сохраняется приверженность рационалистическим идеям и принципам – техническому творчеству и развитию, экономическому росту, научному знанию и образованию. Следовательно, Россия сохраняет пока наиболее высокие шансы среди стран СНГ занять лидирующее положение.

Необходимо отметить, что реализовать свои потенции развития Россия может только при условии, если не будет пытаться повторить путь, пройденный другими странами, пусть даже и в ускоренном темпе. Чужой опыт как раз и показывает, что наибольших успехов добиваются на пути развития те страны, которые учитывают не сегодняшний, а завтрашний день науки, техники, экономики, стремясь, так сказать, «опередить ситуацию». Так обстояло дело в Японии, среди западноевропейских стран – в Испании, а сегодня подобной стратегии придерживаются новые индустриальные страны Азии, включая и такие некогда отсталые, как Малайзия и Индонезия.

В то же время России надлежит определиться с приоритетными направлениями использования ее «человеческого капитала», технического потенциала и материальных ресурсов. Как мне представляется, эти направления должны, во-первых, учитывать возможности страны, во-вторых, соответствовать социокультурным традициям русского народа, его особому менталитету в рамках западной цивилизации, в-третьих, отвечать насущным потребностям самого русского народа с учетом географических и геополитических условий его жизни.