300 Глава X. Государство, право и демократия

области от 6 октября 1994 г. указывается на то, что данным документом «гарантируются идеологическое и политическое многообразие, свобода объединений и многопартийность, равенство общественных объединений и политических партий перед законом» (ч. 1 ст. 7)⁴⁵³[11].

Юридическим гарантиям демократии всегда уделялось значительное внимание не только в России, но и в других странах; не только в современном мире, но и на ранних стадиях развития государства, права и общества. «Можно ли назвать что-либо иное, кроме законов, – задавались вопросом еще в древних Афинах ораторы и философы, – на которых прежде всего были бы основаны благосостояние нашего государства, его демократическое устройство и свобода?» И тут же отвечали, что на этот вопрос «каждый с уверенностью ответит отрицательным образом»⁴⁵⁴[12].

Следует заметить, что на ранних стадиях развития демократии ее юридические гарантии, сами нередко нуждающиеся в дополнительных материальных и иных гарантиях, зачастую сопровождались своеобразными (в виде клятв, присяг, заклинаний и т.п.) религиозными, а точнее, ритуальными гарантиями.

«Нужно, чтобы вы понимали, граждане, – обращался к своим соотечественникам Ликург (IX-VIII вв. до н.э.), известный спартанский законодатель и оратор, – что клятва является основой демократии. Ибо трое составляют сущность государственного строя – правитель, судья и частный человек. Каждый из них приносит эту клятву верности. И это вполне справедливо – ведь многие, обманув других людей и оставшись незамеченными, не только избежали опасности в настоящее время, но и впредь остаются безнаказанными за совершенные преступления. А если кто-нибудь нарушил клятву, данную богам, он не скроется от них и не избежит наказания. И если не он сам, то дети его и весь род клятвопреступника попадут в большие беды»⁴⁵⁵[13].

По свидетельству историков и археологов, занимающихся изучением Древнего мира, такого рода клятвы – гарантии нарождавшейся, а позднее устоявшейся демократии – играли свою весьма заметную роль. В более поздний период и особенно на современном этапе развития государственной и общественно-политической жизни клятва, несомненно, утратила свое прежнее значение определенной гарантии или «основы демократии». Но она сохранилась в современном обще-

§ 3. Формы демократии. Референдум как одна из форм демократии 301

стве и государстве как некий морально сдерживающий приносящего эту клятву ритуал. Не больше. Ведь за нарушение клятвы, приносящейся, например, президентами России и США при вступлении их в должность, прямо не предусматривается фактически никакой юридической ответственности.

Принося присягу «народу» в «торжественной обстановке», Президент России, в частности, клянется «уважать и охранять права и свободы человека и гражданина, соблюдать и защищать Конституцию Российской Федерации, защищать суверенитет и независимость, безопасность и целостность государства, верно служить народу». Ответственность же президента, связанная с его отстранением от должности, наступает не за нарушение принесенной народу клятвы «верно служить» ему, а лишь «только на основании выдвинутого Государственной Думой обвинения в государственной измене или совершении иного тяжкого преступления» (ст. 82, 93 Конституции РФ).

Аналогично обстоит дело с выполнением клятвенных обещаний и юридической ответственностью Президента США. Здесь также имеются существенные расхождения. В соответствии с Конституцией страны (ст. II, разд. 1) Президент США клянется «честно выполнять» свои обязанности и «по мере своих сил охранять, защищать и поддерживать Конституцию Соединенных Штатов». Ответственность же его наступает «при осуждении в порядке импичмента» лишь за конкретные противоправные деяния, а именно – за «взяточничество или другие тяжкие преступления и проступки».

Что же касается юридической ответственности за невыполнение данных при вступлении в должность обещаний, иными словами, за нарушение клятвы, то ни в Конституции США, ни в текущих законах о ней даже не упоминается. Помимо всего прочего, это говорит о том, что клятвы, торжественные обещания высших должностных и иных лиц, претендующих на роль гарантов демократии, играют в настоящее время, как показывает практика России и США, не юридическую, а чисто символическую, моральную роль.