Проблема воображения в герменевтике

Исследование проведено в рамках проекта «Основные концепции воображения в современной антропологической парадигме», поддержанного грантом Министерства образования РФ (№ ГО 2 - 1.1-270).

Паткуль А.Б.

Воображение и проблема различия способов бытия

Традиционно считается, что воображение есть способность, предоставляющая человеческому существу доступ к различным формам бытия. Если принять кантовское определение воображения как способности созерцать без присутствия предмета, то такая способность окажется тем, что составляет условия возможности иметь дело с предметами, существующими тем или иным образом. Всякий раз воображение, в своей свободе, предоставляет эти сущие различными способами, причем то, как они есть, кажется существенно различным: сущие могут быть бывшими, действительными, только еще возможными, мнимыми и теми, которые вообще есть, но не восприняты актуально.

Но если приглядеться внимательнее, то можно обнаружить, что подобные возможности воображения не являются безграничными. Они сами зависят от форм предметности как таковой. Известно, что невозможно вообразить нечто, что уже не было бы определено через пространственно-временные характеристики, через те качества, которые уже не были бы даны во внешнем и внутреннем опыте. Свобода и спонтанность воображения оказываются, таким образом, произвольностью комбинирования уже данного.

Имеются также версии, относительно того, почему возникает подобная антиномия воображения. Воображение, с одной стороны, свободно и самопроизвольно, с другой же стороны, оно подчинено тем формам предметности, в которых только конечное человеческое существо способно воспринимать сами предметы. Дело в том, что в названных случаях воображение рассматривается преимущественно с эмпирической точки зрения. Однако оно имеет также и более фундаментальное, а именно трансцендентальное измерение. Воображение, взятое в чистое виде, должно при этом рассматриваться в качестве условия возможности любой предметности вообще. Чистое трансцендентальное воображение есть способность образования тех образов, в каких любое сущее как сущее вообще может быть дано и в которых оно может быть помыслено. В этой своей функции воображение, во-первых, образует чистые формы чувственности — пространство и время с их собственными определенностями; во-вторых, чистые определения мышления, категории рассудка; в-третьих, саму возможность связи первых и вторых. Поэтому всякое познание оказывается фундированным посредством чистого воображения. В силу этого и эмпирическое воображение оказывается зависимым от тех форм, которые заранее были образованы воображением чистым. Свобода комбинирования эмпирического воображения основывается на необходимости и постоянстве форм предметности трансцендентального воображения. Таким образом, эмпирическое созерцание без присутствия предмета, предоставляя доступ к различным способам быть, само оказывается ограниченным горизонтом предметности, образованным чистым воображением. Предоставляемые эмпирическим воображением способы бытия являются модификациями одного фундаментального способа: предметности предметного. Все они, так или иначе, могут быть редуцированы к предметности.

Воображение является основанием познания лишь в достаточно узком смысле слова: основанием познания сущего как предметного сущего, будет оно действительным или лишь мнимым.

Современная онтология выставляет тезис о том, что имеют место такие способы бытия, которые не сопоставимы с предметностью. Все они рассматриваются как несводимые друг к другу. Для них воображение в своей трансцендентальной функции уже не может служить основанием познания. В самом деле, как могла бы быть образована чистая форма экзистирования экзистенциально сущего? Тем более, как таковое могло бы быть дано в эмпирическом созерцании без присутствия предмета? Следует поэтому спросить, что в конечном итоге служит основанием для онтологического синтеза, обуславливающего познание всех несводимых к предметности способов бытия. Если таким основанием является временной схематизм вот-бытия, то следует ли спросить, каким еще более фундаментальным воображением мог бы быть образован он сам? Имеется ли вообще повод для того, чтобы спрашивать о чем-то таком, как непредметное воображение?

Райкова Л.М.

ИНТЕНЦИОНАЛЬНАЯ МОТИВАЦИЯ ВООБРАЖЕНИЯ

Рассуждения о «воображении» следует начать с определения его смысловой содержательности, ибо в разговорном, научном и философском языках оно толкуется по-разному. В контексте представляемых рассуждений «воображение» полагается как форма интеллектуальной интуиции, продуктивно репрезентирующая ирреальные образы действительности и потенциально бесконечная в силу трансцендентности сознания, креативности мышления и исторического многообразия антропологического опыта.

Онтологический универсализм воображения предстает в конкретности его форм. Так, принято выделять репродуктивный образ (ранее воспринятое), образ прошлого (воспоминания, реконструкция), образы настоящего (эйдосы, универсалии, идеи вещей-в-себе, вымыслы, фантазии, конструирование и др.), образы будущего (проектирование, целеполагание, моделирование, протенция, актиципация /Гуссерль/ ) и др.

В философии сложилась традиция исследования воображения как образов сознания, репрезентированных в наличных, ставших, конкретно-идеальных формах, но проблемным остается вопрос интенциональной мотивации воображения, или иначе, чем инициируется сам акт воображения, каковы побудительные причины выстраивания ирреальности, что «направляет» субъективность на создание воображаемых миров?

Исходными положениями ответа на поставленный вопрос могут служить тезисы: о безусловной необходимости другого для развертывания субъективности, о креативности мышления и продуктивном характере деятельности человека, о ценности полноты жизненного опыта личности, о «сокрытости» вещи, инобытия, внеположенной субъекту реальности и о феномене цельности бытия в его единстве.

Феномен интенциональности сознания возможен только при наличии другого, как онтологического условия интенционирования мышления, ибо чистую мысль можно полагать только трансцендентным условием ее актуализации, без наличия иного любая мысль (и воображение etc.) есть только потенция. И потому воображаемое предстает как вариативность соотнесенности сознания к внеположенному ему (сознанию) началу, т.е. инобытию.

Творчески-продуктивое свойство сознания трансцендировать, т.е. выстраивать мир идеального, выходя за границы предельно-наличного бытия, оказывается всеобще-необходимым условием интенциональной мотивации воображения. Обратим внимание на факт единичности человека в существовании, которую индивид иррационально и осмысленно стремится преодолеть, укореняя себя в бытии и обретая истину в открывающемся мире. Мышление, открывая субъекту иной, кроме имманентного, мир, оформляет его в воображаемых образах, которые в процессе деятельностной ориентации становятся и целью, и планом, и способом действия. Универсальным средством включенности человека в со-бытие предстает язык, звуковые и семантические формы которого, будучи символами и знаками бытия, интенционируют воображение.

Мысль, слово, действие, укореняя человека в объективную реальность, формируют его жизненный опыт, потребности, интересы, цели, ценности которого проектируются в воображаемом. Целостный опыт души, чувств, ума, мудрости, практического умения и знаний порождают новые ирреальные образы, которые могут и не состояться как объективность, но они есть и останутся как проективность. Интересна мысль о том, что полнота жизненного опыта, его ценностная выраженность предопределяют полноту и богатство воображения.

Условием инициации воображения полагается феномен тайны, сокрытости сути вещей, неразвернутости бытия /Хайдеггер/. Вещь-данность открывается чувственному восприятию в неполноте формы и свойств, которыми она свидетельствует о себе как о единичности, так и о соотнесенности, соразмерности, сходстве и различии ее с другими, а потому рациональность и наделяет эту вещь смыслом, сущностью, законом. «Жизненное пространство» вещи в ее динамике побуждает мысль достраивать ее скрытую полноту (причины существования, сущность, смысл, закон связи). Вещь открывается как системное начало, в котором чувства только предугадывают ее тайну, которая и порождает воображение-проекцию, фантазию и иной ряд ирреальных образов о ней.

Вещи, события, факты, ситуации как существующее организованы, упорядочены причинно-следственными отношениями; функциональность вещей олицетворяет принцип универсальной взаимозависимости всего в бытии, что порождает вопрос о характере связи, отношений, единства, структурности. Субъект, сознание есть единичная и самостоятельная точка этой цельности бытия, а потому воображение воссоздает фрагменты этой цельности в истории, культуре, прошлом, настоящем и будущем. Воображение из мозаики существующего выстраивают образную цельность и полноту бытия.

Романенко Ю.М.