2 Ibid. — s. 79-95.

3 См.: Ibid. — s. 82.

⁴ Horsch U. Kommunikative Erziehung, Ein Beitrag zur Friiherziehung horgeschadigter Kinder. — Heidelberg, 1982. — S. 59.

Обучение адекватному восприятию у Пиаже является условием для образования семиотических функций (в противном случае на­блюдается замедленное развитие подражания, символических дей­ствий, речи), так что вследствие ограниченности слухового воспри­ятия могут возникнуть негативные последствия в формировании ког­нитивной схемы уже на сенсомоторной фазе развития. Так как об­разование умственной (интеллектуальной) схемы происходит в сен­сомоторной фазе, то, согласно У. Хорш, «ребенок в первые два года жизни должен рассматриваться как особо ранимый в становлении тех функций, которые находятся у истоков его речевого развития»¹.

Необходимость особой помощи людям, составляющим среду ближайшего общения ребенка, со всей наглядностью выступает в психологических и психоаналитических работах последних лет, в которых рассматриваются ситуации родителей, имеющих детей с нарушением слуха. Ряд авторов, которых, как и других родителей, коснулся диагноз «глухота или значительное нарушение слуха» у их детей или которые ведут практическую работу с родителями, описывают тяжелое потрясение, испытываемое, когда они узнают о его достоверности. Этот диагноз ставит под сомнение идентифи­кацию родителей, влияет на взаимоотношения супружеских пар и действует на общую структуру жизни, в которую до сих пор была интегрирована семья².

Прекоп и другие авторы ссылаются на трудную ситуацию, кото­рую переживает мать, если, ожидая рождения полноценного ребен­ка, узнает о том, что у нее родился ребенок с нарушением. «Чувство вины в том, что не смогла оправдать собственные и чужие ожида­ния, причиняет боль молодой матери. Она переживает это как свой собственный недостаток, ощущая, что ребенок — это часть ее са­мой и она не смогла выносить его без нарушений. Все ее существо потрясено. Она чувствует себя погруженной в неуправляемую си­туацию. Она переживает шок, что может определить ее дальнейшее отношение к ребенку, которое может оказаться нарушенным вплоть до неприятия. Внутренняя защита может быть направлена как про­тив новорожденного, так и против самой себя»³.

¹ Horsch U. Kommunikative Erziehung, Ein Beitrag zur Friiherziehung horgeschadigter Kinder. — S. 82.

² См.: Unkelbach E. P. Zur Eltemproblematik in der Friiherziehung // Neue Aspekte in der Friihforderung gehorloser und schwerhoriger Kinder / W. Salz, M. Breitinger (Hrsg.). — Heidel­berg, 1985. — S. 66-75.

³ Schmidt K. -J. G. Mein Kind ist behindert. — Heidelberg, 1986. — S. 13.

4 Ibid. — s. 15.

В случае если нарушение не диагностировано сразу после рож­дения ребенка, проблема отодвигается, пока не будет поставлен диагноз. Существовавшие до этого ожидания относительно буду­щего новорожденного и семьи поставлены под вопрос, «ребенок становится объектом, которого наблюдают, сравнивают с другими детьми...». В этой фазе неопределенности, страха и сомнений отно­сительно будущего «возможная дистанция родителей по отноше­нию к своему ребенку может изменить эмоциональный климат их взаимоотношений»⁴.

Беллинг-Бехингер проводила анализ отношений родителей с ребенком, имеющим нарушение слуха, считая правильную оценку ситуации предпосылкой успешной работы с родителями и ранней помощи ребенку. Она установила, что даже матери, уже имеющие здоровых детей, реагируют неуверенностью и страхом на поведе­ние своего ребенка с нарушением. В условиях дополнительной на­грузки для семьи и супружеской пары, по мнению Беллинг-Бехин­гер, существование больного ребенка приводит родителей к тяже­лому кризису «вследствие непереработанного событийного содер­жания их собственного детства, например неврозов»¹. Как утвер­ждает Е. П. Ункельбах, отец сына с глубоким нарушением слуха, подтверждение диагноза у ребенка ставит всю предыдущую жизнь под вопрос: «очная ставка» с нарушением испытывает на прочность крепость и неуязвимость брачного партнерства, терпимость рели­гиозных связей и убеждений, иерархию масштабов для счастья, уве­ренности, преуспевания, успешности в потомстве, авторитет, об­щественное положение, обеспечение в старости и т.д.»².

Многие американские авторы описывают в фазовых моделях реакцию родителей на заключение: «Ваш ребенок имеет наруше­ние развития». К. Й. Шмидт приводит следующие образцы реакций родителей.

' Bolling-Bechinger Н. Diagnose der Beziehung // Neue Aspekte in der Friihforderung gehorloser und schwerhoriger Kinder / W.Salz, M.Breitinger (Hrsg.). — Heidelberg, 1985. — S. 54.

² Unkeltach E. P. Zur Elternproblematik in der Friiherziehung. — S. 68.

³ См.: Schmidt K. -J. G. Mein Kind ist behindert. — S. 23.

1. Неприятие возможности нарушения, родители сомневаются в правильности диагноза и обращаются за консультацией к дру­гим врачам. Такая форма протеста против реальности может привести к социальной дезориентации.

2. Гнев на наличие нарушения, который появляется как реакция на необходимость примириться с необратимой ситуацией. Он выражается как агрессия против врачей, педагогов и воспита­телей.

3. Поиск виновных среди других лиц, например обвинение суп­ружеского партнера.

4. Депрессия, которая проявляется как мягкая форма скорби о возможных ограничениях и необходимости перестройки об­раза жизни или о предполагаемом снижении социального ста­туса.

5. Признание нарушения (ограничения), которое позволяет ро­дителям принять ситуацию ребенка с нарушением развития и самим внутренне взять на себя свою новую роль. Принятие на­рушения и собственной роли служит условием развития под­держивающих ребенка взаимоотношений³.

Переживание различных фаз, согласно многим авторам, следу­ет понимать не как последовательную смену событий, приводящую к признанию нарушения, а как циклический процесс, в котором уже пережитые фазы и конфликтный потенциал еще могут вновь по­вториться. Ункельбах рассказывает, что родители, несмотря на «ставшую более ясной перспективу, вновь могут впасть в состоя­ние глубокого угнетения, как только их собственная ситуация и си­туация их ребенка снова предстанут перед их мысленным взором. Происходит это тогда, когда они сравнивают своего ребенка с его нормальными сверстниками и у них возникает чувство жестокого несоответствия между возможностью и действительностью»¹.

Теоретические исследования указывают на взаимозависимость, которая существует между нарушением отношения матери к ребен­ку и поведением ребенка. Беллинг-Бехингер описывает конкретный случай из опыта работы с родителями: «Между родителями и ре­бенком, и прежде всего между матерью и ребенком, складываются амбивалентные отношения. Родители испытывают чувство беспо­мощности и неуверенности в том, что они могут дать сверхчувстви­тельному и психически неустойчивому ребенку защиту и сумеют ограничить его нежелательные действия. Если ребенок проявляет неуравновешенность, страх или, наоборот, излишнюю самоуверен­ность, такое поведение сигнализирует родителям, что он неуправ­ляем и своеволен. Но они не знают, как ему помочь, становятся злы­ми, бранятся, испытывают чувство вины. Возникает навечно замк­нутый круг вследствие подавленности, беспомощности, страха, безысходности с обеих сторон»². По мнению Шмидта, все эти чув­ства усугубляются тогда, когда у ребенка отсутствует продвижение вперед и наблюдается «интерактивный ступор»³.

Из-за недостатка у ребенка импульсов к взаимодействию и об­щению у родителей ответно не возникают импульсы к налажива­нию контактов с ним. Отсутствие осознанных форм воспитания, обусловленное педагогической беспомощностью или ограниченной коммуникативной компетенцией, может привести как к чрезмерной опеке ребенка, так и к пассивности и равнодушию к нему, что в конце концов превратит ребенка в заброшенного. Некоторые родители прибегают к чрезмерной заорганизованности жизни малыша и пы­таются сделать как бы несуществующим его ограничение путем строгого, но эмоционально бедного воспитания.

¹ Unkelbach Е.Р. Zur Eltemproblematik in der Friiherziehung. — S. 73.

² Bolling-Bechinger H. Diagnose der Beziehung. — S. 57.

³ Schmidt K.-J.G. Mein Kind ist behindert. — S. 15.

В экстремальных случаях дело может дойти до «воспитательной катастрофы», которая вследствие тотального бессилия родственни­ков проявляется как мучительная совместная жизнь семьи. Страда­ния и конфликты, возникающие в семье с появлением больного ре­бенка, касаются также его братьев и сестер, социально-психологи­ческое развитие которых подвергается сильным нагрузкам. Груп­повая психотерапия, в том числе и семейная психотерапия, в этом случае требует преодоления больших затруднений, которые обус­ловлены необходимостью как примирения супружеской пары и всей семьи с дефектом ребенка, так и осознания родителями основопо­лагающих требований и предпосылок успешности работы по ока­занию помощи ребенку.