П.1.5. Архитектурный облик советского Омска довоенный период (1917 – 1941 гг.).

Первые послереволюционные десятилетия – период, характеризующийся сложной социально-экономической ситуацией и бурными изменениями во всех сферах духовной жизни общества. Естественно, что изменился и облик городов (многие здания изменили свое функциональное назначение, многие были перестроены, а некоторые (в основном это касается храмов – уничтожены), остро стояли проблемы городского благоустройства.

Социально-экономическое неравенство различных слоев городского населения отразилось и на застройке. С одной стороны, архитектура административных зданий, магазинов и особняков состоятельной части городского населения приблизилась к общеевропейскому уровню, чему способствовала интеграция Сибири и Омска в мировую торговлю после проведения Великого транссибирского железнодорожного пути. С другой стороны, массовый приток в город населения вызвал застройку окраин суррогатными жилищами¹¹⁷. Планировка застройки велась городскими инженерами и землемерами и состояла в механическом прибавлении новых кварталов к уже существующим. В период двоевластия (1917- 1919 гг.) новые здания не возводились, достраивались сооружения, начатые до революции. Если не считать проведения водопровода не было сделано заметных шагов в плане развития коммунального хозяйства и улучшения санитарного состояния города.

В Омске к 1920 г. насчитывалось 141,8 тысяч человек постоянного населения (против 113 тыс. чел. в 1917 г.). При этом советская власть должна была обеспечить помещениями не только жителей, но государственные и партийные организации. Сложность ситуации усугублялась тем, что многие здания в этот период были заняты госпиталями чрезвычайной комиссии по борьбе с тифом (в Омске в 1920 г. было зарегистрировано 20 тысяч тифознобольных).

Преимущественно до начала 1920- х гг. Омск рос в основном за счет индивидуальных застройщиков. В 1926-1927 гг. было разрешено строительство суррогатных домов с насыпными стенами, что еще подстегнуло индивидуальных застройщиков (в силу дешевизны данных строительных материалов).

В 1920-е гг. в городе было создано множество учебных заведений, среди которых сельскохозяйственный техникум, промышленно-экономический техникум, механико-строительный, художественно-промышленный, педагогический техникум, Высшая военная школа Сибири и др. Приказом Сибнаробраза медицинский факультет Сибветинститута преобразован в Омский медицинский институт. Из технического железнодорожного училища (1903 г.) образован омский железнодорожный техникум. В октябре возобновлена деятельность кинотеатра (бывшего «Кристал Палас»), названного «Художественным» (ул. Партизанская, 4). В 1922 аэродром перенесен из района улицы Ипподромной в Куломзино, на левый берег Иртыша, где находится до сих пор. В июне 1923 г. началось автобусное движение между вокзалом и театром. В июле 1924 г. состоялось торжественное открытие первого городского стадиона - «Динамо». В апреле 1924 г. ЦЭС, усиленная ещё одним турбогенератором, стала работать круглосуточно, - не только на освещение, но и на электрификацию производства - махорочной, суконной фабрик, 1-го мехзавода и завода «Красный Пахарь», мельницы «Хлебороб» и водонасосной станции¹¹⁸.

В 1919 г. возродился созданный в 1917 г. В мае 1923 г. служба губернского архитектора была слита с комхозом, губархитектоор стал заведующим строительным подотделом. Хозспособ ведущий только к распылению скудных средств был ликвидирован. Все работы сдавались Госстройконторе, преобразованной в ноябре 1924 г. в Гостстройтрест. В 1922 г. В качестве руководящего органа строительством Омской губернии учреждена должность губернского архитектора, которую занял Д.А. Вернер. В 1921-22 гг. работа губернского архитектора ограничивалась техническим и пожарным надзором за существующими общественными зданиями. При строительном отделе Вернер предлагал учредить платные отделы: чертежный и консультационный¹¹⁹.

3 января 1920 г. Постановлением Сибревкома Акмолинская область была расформирована, образованы Омская губерния в составе уездов: Омского Кокчетавского, Петропавловского, Ишимского, Тюкалинского, Татарского Тарского и Калачинского. Форштадты были отменены. В феврале 1920 г. в Омске произошло массовое переименование улиц¹²⁰. Омгуберевком утвердил переименование 84-х улиц и утверждение 8-ми новых¹²¹.

Постановлением №6 пленума губисполкома от 02.08.21 Атаманская станица была переименована в г. Ленинск, куда вошли также территории прилегающих поселков (Семипалатинского, Сахалин, Порт-Артур, Треугольник, Рабочая слободка, Черный и Красный городки). Позднее эти городки были переименованы: Черный в Ленинский, Порт-Артур – в Куйбышевский, Сахалин – в Буденовский, Семипалатинский – в Сталинский. Постановлением президиума ВЦИК от 21.05.25 г. статус города получил и пристанционный поселок Куломзино, который с этого времени стал называться Ново-Омском¹²².

В 1923 г. инженер Назаретов выступил с инициативой застройки Ленинск-Омска, который, согласно его проекту (проект не сохранился) должен был представлять из себя город-сад в виде пятиконечной звезды – символа новой власти. В центре предполагалась площадь в форме пятиконечной звезды, которую продолжали 5 улиц-лучей. Вследствие этого площадь получила название «Площадь Красной звезды», а улицы получили номерные названия 1-й Красной Звезды, 2-й и т.д. Было проложено 7 улиц, из которых сохранились только три, остальные были снесены в 1941 г. По мнению В.И. Кочедамова, «в эти годы архитекторы и инженеры в своих проектах часто обращались к созданию идеальных схем и архитектурных форм, по их мнению, отражавших дух революционной романтики»¹²³. Существует точка зрения, что радиально-кольцевая планировка улиц Марьяновских и является частичной реализацией данного проекта.

Стоит отметить, что в России первые послереволюционные годы градостроительный утопизм воспринимался как явление естественное. Утопическое мышление было вообще характерной чертой времени, не только в градостроительстве, но во всех областях общественной жизни. Впрочем, первые его послереволюционные варианты следовали мечте о «городе-саде», рожденной в недрах культуры предшествующего периода. Резкие изменения, произошедшие в социально-политической среде, привели к тому, что многие люди чувствовали себя перемещенными в страну Утопию, что во многом приводило к стремлению сохранить хотя бы островки старой, а значит понятной и безопасной действительности. Данная тенденция, например, проявилась в разрабатываемых в 1918 г. схемах перепланировки Москвы, предполагавших сохранение ее исторически сформировавшейся радиально-кольцевой системы. Однако, вместе с некоторой стабилизацией в годы нэпа, появились утопические проекты экстремального характера. Образы нового города стали активно появляться не только как разработки архитекторов, они возникали и как литературные образы. Так, в середине 1920-х гг. появляется повесть А. Толстого «Голубые города», в которой соединяется мечта о городе-саде с чисто урбанистической атрибутикой. М. Кольцов описывает гигантский сверхгород в который срастутся две столицы – Москва и Ленинград и др.

В те годы Омск продолжал расти за счет индивидуальных застройщиков. Активно развивались Северные улицы. Рабочие ближайших заводов и Затона, прибывающие из деревень новые жители были не в состоянии строить деревянные дома, поэтому появляется много суррогатных построек. За Лагерным городком вырос земляной поселок, иронически названный Новая Москва. За Ленинском - Земляная слобода. Суррогатные постройки существовали на берегах Оми («Нахаловка», «Волчий хвост»), на Северных, на Линиях. Понимая, что «копай-городки» - результат острого жилищного кризиса, тяжёлого наследия гражданской войны и разрухи, Горкомхоз и не надеялся упразднить их сразу. ГКХ вынужден был допустить возведение жилищ «упрощенного типа», чтобы создать мало-мальски сносные санитарно-гигиенические жилищные условия¹²⁴.

В условиях дефицита ресурсов, одним из способов улучшения жилищной проблемы в городе стало обращение к кооперативному строительству. В Омске идея жилищной кооперации пробивалась с трудом. Однако к декабрю 1924 г. в Омске образовались первые ЖСК и «Землес», «Профработник» и «Первый строитель». В конце апреля 1925 г. кооперативов было 35; середине мая 1925 г. - уже 41: 36 арендных, 3 строительных и 2 смешанных; в конце мая – 45. Если в 1925 г. построено только два кооперативных дома, то на 1926 г. их было запланировано уже десять, на 4-8 квартир, 1-2 этажные деревянные, на кирпичных фундаментах. Дома ЖСТ «Первый строитель» (от Союза строителей) по улице Профессиональной (современная И. Броз Тито, 5а) и Ильинской,3 были прямоугольными в плане, деревянными, 2-этажными, на 4 семьи, с лестничными клетками в торцах. Интересно применение советской символики - чередование пятиугольных звезд и серпа с молотом на фризовой доске, даты «1925» в тимпане фронтона, а также серпа и молота, перевитых лентами - в оконных наличниках¹²⁵.

Каменное строительство первоначально велось в чрезвычайно малых объемах и ограничивалось сферой промышленности. Так, например, в 1923 г. Госстройконтора возвела 4-х этажный корпус суконной фабрики. Здание подверглось перестройке (было разрушено, но, по мнению реставратора И.Л. Коновалова, часть довольно точно воспроизведена в составе нового здания, поэтому можно говорить о перестройке.). В 1924 г. в Ленинске выстроена каменная электростанция. На 1925 г. планировалась достройка дрожзавода (по ул.6-я Северная), биостанции кожзавода в Куломзино и возведение главной дымовой трубы бани № 1 (по ул. Пушкина). Реконструируется и расширяется завод «Красный Пахарь» по проекту инженера П.П. Голышева ¹²⁶.

В 1920-е гг. Омск продолжал оставаться аграрным; вся промышленность была ориентирована на удовлетворение потребностей и переработку продуктов аграрного производства: Обозный завод, Сибзавод», суконная и пимокатная фабрики, овчинно-шубный завод и др. Суровые условия не позволяли вести крупномасштабные строительные и прочие работы; производились только необходимый ремонт, достройка некоторых зданий, учет недвижимости. Разобщенность районов Омска не была преодолена; опережающими темпами росли именно заводские окраины. Город рос в основном за счёт частных застройщиков, «первенцы» молодой жилищной кооперации появились только к середине 1920-х гг. Негативную роль в дальнейшей жизни Омска сыграл перенос административного центра Сибири в Новосибирск.

К 1926 г. выявилась отставание Омска по темпам строительства жилья по сравнению с другими сибирскими городами. В. жилом строительстве не участвовали государственные организации и частный капитал. Общественное строительство в Омске началось в 1925 г., когда было построено два дома по улицам Веры Засулич¹²⁷ и Профессиональной. «Рубленные из бревен, двухэтажные на фундаментах, они снабжены высокими фронтонами на углах. Подкарнизная доска по всему фасаду украшена накладными звездами и изображениями серпа и молота. Автор проекта стремился внести элементы революционной символики в декор первых советских жилых домов»¹²⁸.

В 1927 г. впервые за годы советской власти началось строительство многоквартирных кирпичных жилых домов. Самый крупный из них (дом Сибметаллтреста) был построен по ул. Красный путь (инженер П.П. Голышев, архитектор В.С. Масленников). П.П. Голышеву принадлежит разработка основного объема здания с главным фасадом, выходящим на ул. Красный Путь. Боковые корпуса построены по проекту новосибирского архитектора В.С.Масленникова¹²⁹.

Каменное жилищное строительство первоначально могли вести лишь промышленные гиганты. Так, например, Металлотрест строит 2-этажный дом на 35 квартир по ул. Красный путь, 20. Омское отделение железной дороги в 1928 г. начинает строительство 3-этажного дома-коммуны напротив вокзала. В 1929 г. начата и только в 1935 г. закончена постройка дома-комунны по ул. Ленина, 47¹³⁰.

В 1926 г. впервые возник дефицит свободных земельных участков в центре Омска. На пленуме горсовета в декабре 1926 г. была обозначена первоочередная перспектива развития Омска в сторону Ленинска вплоть до их слияния. В жилом строительстве по-прежнему доминировала линия на возведение 4- и 8-квартирных деревянных домов, причем уже необязательно возле предприятий. В том же 1926 г. оформились первые градостроительные требования: на центральных улицах должны были возводиться здания не ниже 2-х этажей площадью 113-120 м². На окраинных улицах по-прежнему допускались дома одноэтажные, на 80 м^{2 131}.

В 1920-е – начало 1930-х гг. в советском архитектурном авангарде возникает ряд творческих организаций, объединяющей базой которых стала борьба с эклектизмом и отрицание классики. Основными принципами новой архитектуры провозглашаются экономичность, рациональность, типизация, строгость и геометризм форм, лаконичность. Одной из центральных проблем в области архитектурного пространства становится проблема его функциональности, соотнесения формы и функции. «В ментальности 1920-х гг. …провозглашалась чистая рационалистичность утилитарно детерминированного формообразования…форма была лишь материальным условием эффективного осуществления функции…»¹³².

Одним из первых возникает союз рационалистов АСНОВА (Ассоциация новых архитекторов), который возглавил которую Н.А. Ландовский. В ассоциацию входили такие известные архитекторы как К.С. Мельников, И.А. Голосов, В. Кринский и др. Рационалисты стремились на научной основе обосновать восприятие пластических форм архитектуры с учетом психофизиологии человеческого восприятия.

В 1925 году появляется творческий союз конструктивистов ОСА (Объединение современных архитекторов), во главе которого были М.Я. Гинсбург и В.А., Л.А. и А.А. Веснины, И.С. Николаев. Конструктивистская школа архитектуры основывалось на том, что том принципе, что функция должна определять форму. В качестве одной из основных задач, конструктивистами провозглашалась необходимость преодоления разрыва между внешней декоративной оболочкой здания и его истинной структурой. М.Я. Гинзбург, идеолог российского конструктивизма, писал, что основной задачей функционального творчества должно стать изобретательство новых типов архитектуры, долженствующих оформить социалистический быт.

При такой постановке вопроса, все инновации архитектуры модерна предреволюционных лет с их эстетизмом и тяготением к смутным и утопическим образам, отвергались. Конструктивисты провозглашали: «Мы объявляем непримиримую войну искусству! Настало время социально-сообразному… Ничего случайного, безучетного, ничего от слепого вкуса и эстетического произвола. Все должно быть осмыслено технически и функционально»¹³³. В рамках конструктивизма жесткой классификации и регламентации подвергались и функции городского организма. Определялась и четко ограничивалась функциональная нагрузка каждого конкретного объекта. Проблемность ситуации заключалась в том, что в рамки конструктивистского метода не укладывались практические задачи крупномасштабного развития городов, ставшие основными для советской архитектуры 1930-х гг.

Новый социальный строй формировал социальный заказ на новые типы жилых зданий. Дома нового типа должны были соответствовать идее о постепенном отмирании института семьи при коммунизме. Очень скоро, правда, пришлось признать утопичность данного тезиса, хотя само его провозглашение вдохновило советских архитекторов на создание проектов (некоторые из них даже были реализованы) домов-коммун, призванных создать новый быт и освободить советских женщин от «кухонного рабства». Позднее появилась идея создания домов переходного типа, в которых изолированные квартиры сочетались бы с общественными помещениями культурно-бытового назначения. Один из первых таких домов был построен по проекту Н.А. Ландовского в 1931 году на Тверской улице в Москве. В 1930 г. возник дом Наркомфина на Новинском бульваре в Москве (по проекту М.Я. Гинсбурга). Однако самым известным домом, построенным в конце 1920-х – начале 1930-х гг. стал Дом на набережной в Москве (по проекту Б.М. Иофана). Этот дом предназначался для партийной элиты и представлял целый комплекс, в котором, кроме квартир, были столовая, почта, прачечная, кинотеатр и театр.

С.М. Игнатович и П.И. Русинов, увлеченные новыми идеями, в 1931 г. построили в Омске жилой комбинат для рабочих обозного завода (современный адрес – пр. К. Маркса, 33), приближенный к типу дома- коммуны. Четырехэтажный дом на 150 квартир состоял из трех корпусов и размещал на первом этаже столовую, магазин, ясли и прачечную. В облике дома господствовала эстетика прямого угла: ритм четких линий оконных переплетов, ограждений балконов, карнизных тяг выделялся на гладких плоскостях оштукатуренных стен. Приметой нового стиля стали угловые окна, выходящие на средокрестье улиц. Авторы назвали жилой дом не «домом-коммуной», а «жилым комбинатом», поддерживая тем самым идею постепенного, ненасильственного перехода к новым формам быта¹³⁴.

Жаркие дискуссии о сути принципов нового жилищного строительства нашли отражение в местной (омской) периодической печати. Материалы газеты «Рабочий путь» предоставляют нам возможность ознакомиться с представлениями омичей тех лет. Так, например, предложенный архитектором «Р.» чертеж планировки 8-квартирного дома на 2 этажа вызвал следующие замечания. «Новые дома должны стать орудием освобождения женщины от горшков и пелёнок, и рассчитаны на общественную жизнь в них. Кухня должна быть общая на два этажа, это будет приучать к общественному питанию. За счет небольших кухонь надо расширить коридоры и устроить комнаты-ясли и читальни. Такой тип будет не разрознивать, а обобщать жильцов»¹³⁵. Его мнение разделяли и женщины-активистки: «при постройке новых домов нужно устраивать общие столовые и прачечные, детские уголки с дежурными»¹³⁶.

Инженер-архитектор ГКХА. Огородников выражал следующее мнение: «До сего времени городское жилищное строительство ни в коей мере не отражало элементов нового быта. Хуже того, и вновь проектированные дома - с теми же индивидуальными квартирами, с отдельными кухнями, клозетами, кладовками и прочими атрибутами отсталой квартиры… Экономические преимущества домов-коммун бесспорны. Косность строителей должна быть решительно сломлена… Мы много говорим о том, что надо строить новые культурные дома. Не хибарки, не буржуазные хоромы с клетушками и отдельными кухнями, а настоящие современные дома-коммуны. Дом на 81 кв. в Ленинске. Для каждого жильца - 2 комнаты и кухня, т.е. 76 кухонь… Тот, кто составляет проекты, часто не заинтересован в построении социализма. А дома строятся не на один год, а на сотни лет. Возле дома построена фабрика-кухня, - зачем нужны 76 маленьких кухонь ?»¹³⁷.

Вторая половина 1920-х – 1930- е гг. – время возникновения и утверждения такого архитектурно-художественного направления как конструктивизм. Вспомним, что в качестве одной из основных задач, конструктивистами провозглашалась необходимость преодоления разрыва между внешней декоративной оболочкой здания и его истинной структурой. М.Я. Гинзбург, идеолог российского конструктивизма, писал, что основной задачей функционального творчества должно стать изобретательство новых типов архитектуры, долженствующих оформить социалистический быт. При такой постановке вопроса, все инновации архитектуры модерна предреволюционных лет с их эстетизмом и тяготением к смутным и утопическим образам, отвергались. Конструктивисты провозглашали: «Мы объявляем непримиримую войну искусству! Настало время социально-сообразному… Ничего случайного, безучетного, ничего от слепого вкуса и эстетического произвола. Все должно быть осмыслено технически и функционально»¹³⁸.

Распространению конструктивизма в архитектуре Омска способствовала деятельность омского художественно-промышленного техникума им. М.А. Врубеля (Худпром). Дипломные работы студентов включали в себя планировки рабочих поселков для Омска, проекты дворцов труда, клубов и кинотеатров, домов-коммун и прочих сооружений, востребованных временем. В 1929 г. преподаватели Худпрома (заведующий архитектурным отделением инженер С. М. Игнатович, инженер-технолог А.С. Огородников, архитектор П.И. Русинов) организовали по аналогии с московским «Объединением современных архитекторов» (ОСА) омскую группу сторонников конструктивизма. Своей задачей они видели налаживание связей со строительными организациями и отстаивание применения конструктивных форм в крупном строительстве. Пропаганда новой эстетики велась и с помощью публичных докладов. Помимо этого, преподаватели Худпрома – архитекторы и инженеры-практики – считали необходимым участвовать в реальном строительстве города. С середины 1920-х гг. реконструировались промышленные предприятия, строились новые цеха. Здесь как нельзя к стати пришлись принципы новой архитектуры, ориентированной на рациональность планировки, широкое использование железобетонных конструкций и дешевые строительные материалы¹³⁹.

В Омске представлен целый ряд уникальных сооружений периода конструктивизма (в районе железнодорожного вокзала, улиц Герцена, Ленина, Орджоникидзе и др.)¹⁴⁰. В последующие годы облик многих построек был изменен. Сохранившиеся до наших дней, все они представляют ценный фонд архитектуры и нуждаются в реконструкции и охране.

Новый социальный строй формировал социальный заказ на новые типы общественных зданий. Важным направлением советской архитектурной мысли первых десятилетий советской власти становится проектирование центров досуга трудящихся – рабочих клубов и дворцов культуры. Самой ранней общественной постройкой (1927) стал клуб металлистов на 800 мест на улице Лесной (Вавилова) (проект архитектора П.И. Русинова) и клуб имени З.И. Лобкова (1927-1928, Лобкова, 5а) на 1200 мест (инженер С.М. Игнатович). Примечательно, что на фасаде клуба им. З.И. Лобкова был вылеплен герб СССР¹⁴¹. На фасаде жилого дома на ул. Лобкова, №4, построенного в 1930-е гг., вылеплены рельефы на тему железнодорожного строительства. Данное здание, по мнению искусствоведов, является ярким образцом постконструктивизма – явления кратковременного, но важного для осмысления духа эпохи. В этот период новая власть уже обрела силу и нуждалась в явных свидетельствах своего могущества, чего не мог дать конструктивизм с его эстетикой аскетизма.

Согласно исследованиям И.Л. Коновалова, здание клуба (ДК) «Металлист» не было построено с нуля в 1927 г. Это перестроенное здание. На дореволюционном плане города на этом месте значилась больница для душевнобольных с церковью. Маленький многогранный тамбур главного входа, выделяющийся из крупного масштаба и прямолинейных форм здания, по мнению И.Л. Коновалова, не что иное как алтарная апсида церкви.

В своем внешнем облике омские клубы отразили общую тенденцию поиска нового языка архитектуры. Крупные формы их фасадов отличаются лаконичностью. Простота и целесообразность легли в основу планировки обоих зданий с коридорной системой комнат и большими залами. «Клубы как снаружи, так и внутри должны поражать широтой, светом и воздухом», – писали в прессе тех лет. В сравнении с окружающей одноэтажной застройкой новые общественные здания выглядели огромными и отвечали последним достижениям техники и гигиены (к примеру, в клубе железнодорожников, наряду с другими помещениями, предполагался спортзал с кабинками для душа и ваннами)¹⁴².

Принципы архитектуры конструктивизма (рациональная планировка, эстетическое осмысление конструкций, широкое использование железобетона и удешевленных материалов) ярко проявились и в промышленных постройках Омска тех лет. В ноябре 1929 г. вступил в строй мясокомбинат. В то время он располагался на площади Третьего Интернационала. Возник он не на пустом месте, еще в дореволюционный период на этой территории находились скотобойни. Новое здание было решено в стиле конструктивизма. Рядом разместился колбасный завод. В 1929 г., одновременно со строительством цехов, были возведены здания заводоуправления и другие служебные постройки Устройство экологически грязного предприятия выше уровня забора воды для городского водопровода было неоправданно с санитарной и градостроительной точки зрения. Обещанная очистка сточных вод так и не была организована. Напротив разместился небольшой обозостроительный завод (1931 г.). В этот же период начинается строительство производственных цехов заводов «Красный пахарь» и Сибзавода.

Со строительством этих значительных для Омска 1920-х гг. предприятий южная граница застройки сдвинулась в сторону Ленинска-Омского. Территория Ленинска составляла 336 га, а Ново-Омска – 177 га. Ленинск-Омский, градообразующим предприятием которого была станция Омск и Главные железнодорожные мастерские в 1920-е гг. лидировал по темпам прироста населения и темпам строительства различных типов зданий. В больничном городке по проекту Игнатовича возведен новый каменный корпус больницы, именно здесь выросли первые каменные 2-3-этажные школы¹⁴³. Рядом с крупнейшим клубом города - имени Лобкова (слева) была заложена фабрика-кухня для обслуживания железнодорожных рабочих (сохранилась в перестроенном виде); напротив вокзала был заложен шлакобетонный дом-коммуна.

Масштабное строительство вызвало всё более настоятельную потребность в генплане. Впервые этот вопрос поднял инженер М. Лебедев, выступивший в прессе со следующими размышлениями: «Омск - классический по неустроенности и беспорядочности строительства город. Никакого плана строительства нет; строит всякий там, где вздумает. Затрачивая миллионы рублей, что мы желаем получить: социалистический город или самый хаотический, нездоровый, худшего капиталистического типа? Выработан ли генеральный план Омска? Где его центр? Его общественно-коммунальные центры? Его сады и места отдыха? Источники санитарно-гигиенического облуживания и оздоровления? Радиусы расширения территории? Места возможных промышленных предприятий? Омск почти слился с Ленинском. Уместно ли было в центре города строить мясохладобойню с неисправной канализацией? Почему не на левом берегу Иртыша? Уместно ли в будущем центре вместо сада размещать обозный завод¹⁴⁴… ? … Омь засорена. Благодарны ли жители Ново-Омска соседу «птичьему городку» - со своим зловонием, а жители возле управления желёзной дороги – за превращение площади вместо сада в товарный двор?... Характерна омская география, - все коптилки - по южным окраинам, в направлении господствующих ветров. Не пора ли додуматься о создании благоустроенной набережной на правом берегу Иртыша, сейчас это грязное вонючее болото… Санитарно-гигиенические условия Омска мерзки. Горсовету нужно срочно выработать генплан и вынести его на широкую критику трудящихся»¹⁴⁵. Справедливости ради следует отметить, что от безалаберности строительства страдал не только Омск, но и многие российские города того времени.

Увеличение промышленного производства повело за собой необходимость решения транспортной проблемы. В 1930 – 1932 гг. было осуществлено строительство окружной железной дороги длиною в 26 км. С промышленным ростом активизировалось и жилищное строительство. В 1930-е гг. по улице Герцена появился жилой дом горсовета (1931 г.), дом для рабочих обозостроительного завода на углу улиц Кузнечной и К. Маркса. На улице Орджоникидзе было построено здание клиник ветеринарного института (архитектор П.И. Русинов). Строились и другие жилые и общественные здания.

К концу второй пятилетки была преодолена разобщённость и «многоукладность» проектно-строительного дела, оно приобрело больший размах и стилевое единство, чему способствовало пополнение рядов омских зодчих выпускниками омского Художественно-промышленного техникума, «исповедовавшими» авангард. В формировании нового, конструктивистского лица Омска прослеживается влияние зодчих Новосибирска (подчиненность Омского округа Сибкрайисполкому влекла за собой необходимость согласования проектов в Новосибирске). Характерной чертой градостроительства была необходимость всемерной экономии. Именно поэтому практически все предвоенное строительство несмотря на умозрительные планировочные схемы, велось на порожних землях, с минимальным сносом жилых домов. Прежде всего, застраивались площади и пустыри. Постепенно осознавалась необходимость Генплана¹⁴⁶. Культ физического развития и оздоровления советского человека привел к строительству первых деревянных стадионов: «Динамо» у р. Иртыш, «Трудовые резервы» в пойме Оми, «Красная Звезда» на восточной окраине Омска и др.

В 1930 г. (Постановление Президиума Запсибкрайисполкома от 14.08.30) Ленинск был присоединен к Омску. В 1933 г. к Омску присоединен Ново-Омск (Постановление ВЦИК от 10.04.33 и Запсибкрайисполкома от 09.03.33)¹⁴⁷. Таким образом, вместо Омска, Ленинска-Омского, Ново-Омска, возникли следующие городские районы: Сталинский (собственно город), Ленинский, Кировский (который изначально именовался Куломзинским). В 1936 г. из Сталинского района был выделен Куйбышевский район. В 1942 г. из частей территории Ленинского и Куйбышеского районов выделен Молотовский район, в 1957 г. переимнованный в Октябрьский. В 1945 г. территория Сталинского района разделена на Центральный и Сталинский. Сталинский в 1967 г. переименован в Советский. В 1973 г. из частей Советского и Центрального районов организован Первомайский район. В 1996-1997 гг. (решения горсовета №284 от 18.12.96 и №334 от 21.05.97) вместо районов в городе организованы округа, при этом Центральный и Куйбышевский объединены в один – Центральный административный округ, а Советский и Первомайский также в один – в Советский. Таким образом, к настоящему времени в Омске 5 административных округов: Центральный, Ленинский, Октябрьский, Советский, Кировский¹⁴⁸.

В 1934 г. Омск стал центром огромной области с территорией от границ Казахской ССР до берегов Северного Ледовитого океана. Новый статус Омска как областного центра требовал соответствующего архитектурно-градостроительного оформления. Внешний облик Омска стал постепенно меняться. Конструктивизм перетекает в постконструктивизм, а затем сменяется «сталинским ампиром» («советским ампиром»), иногда характеризуемым как парадно-монументальный стиль.

В рамках общегосударственной программы создания новой промышленной базы-дублера за Уралом было начато строительство крупных заводов. Так в Омске еще в довоенный период началось строительство филиала Горьковского автозавода. К началу войны строительство завершено не было. Впоследствии в его недостроенных цехах разместился эвакуированный завод им. Баранова. В этот период осуществлялось строительство шинного завода, в состав которого влились эвакуированные Ярославский и Московский шинные заводы. Кроме того, началось строительство авиационного завода. Все это способствовало освоению восточной окраины города.

К 1935 г. была закончена первая очередь реконструкции паровозовагоноремонтного завода в Ленинске. Одновременно был разработан проект соцгорода при заводе¹⁴⁹. В 1938 г. был построен новый цех суконной фабрики на углу улиц Октябрьской и Тарской. В этот период ТЭЦ получает новую котельную, строится биофабрика и другие предприятия.

Промышленному строительству сопутствовало жилое. Строились многоэтажные каменные дома. Так, строится жилой дом на 35 квартир для специалистов Омской железной дороги на Кузнечной (современная улица Маяковского). В 1936 г. на улице Красный путь (Кр. Путь, 79) возводится жилой дом по проекту Е.А. Степанова и М.А. Александрова. По проектам Е.Н. Семенова идет строительство жилых домов по ул. Ленина (№ 6, 1934-38 гг.); № 40 -1935 г.).

На улице республики было возведено здание Финансово-экономического (ныне Авиационного) техникума¹⁵⁰. В 1936-1937 гг. 5-этажный дом был выстроен для рабочих и инженерно-технического состава Сибзавода (Красный путь, 79). Этот дом считается первым пятиэтажным зданием в Омске. В отделке его фасадов была применена трудоемкая техника сграффито (сейчас закрашена).

В 1936 г. на углу улиц Гусарова и Чапаева в стиле постконструктивизма был построен жилой дом Облплана (проект архитектора Е.Н Семенова) с магазинами и прачечной на первом этаже.

В 1937 г. на углу улиц К. Маркса и Короленко был выстроен дом для командного состава пехотной школы (бывшего Сибирского кадетского корпуса)¹⁵¹. Это здание задало собой новую линию застройки, которая значительно расширила улицу. Дом был единственным в линии около 20 последующих лет с периода его создания лет. Однако в старой линии еще долгое время сохранялись каменные здания (сейчас снесены). У железнодорожного вокзала в 1938г. по проекту ленинградского архитектора В.П. Калмыкова было возведено здание кинотеатра «Октябрь» в стиле постконструктивизма. Кроме того, в этот период строятся здания и сооружения общественного пользования.

Поступательный рост промышленности, образование новых городских районов, а также реконструкция исторической части Омска требовали разработки генерального плана развития города. 5 сентября 1935 г. была организована Омская областная проектная контора «Омскпроект» (современный «Омскгражданпроект»). Начальником был назначен П.Д. Сахаров, главным инженером – В.Г. Никифоров, позднее начальником становится П.П. Зутис, главным инженером – Н.Н. Корольков.

В 1935 г. новосибирским филиалом «Горстройпроекта» были составлены четыре варианта развития территории¹⁵². По одному из них город должен был развиваться на левом берегу Иртыша, а железнодорожный вокзал должен был быть перенесен в центр города (район современной 10-й линии). Главными магистралями определили улицы Ленина, Красный Путь, Герцена, Карла Маркса, 10 лет Октября. Развитие города на левом берегу Иртыша – та часть проекта, которая действительно реализуется и по настоящий день, а вот перенос железнодорожного вокзала в центр города – так и остался проектом на бумаге, как и проект Дома Советов, конкурс на проект которого был объявлен в 1935 г. В конкурсе участвовали архитекторы - омичи Е.Н. Семенов, В.А. Касаткин, инженер Д.С. Бутырин, группы специалистов «Горстройпроекта» (Новосибирск, с московскими зодчими, руководимыми проф. Запорожцем). Сооружение было призвано своими торжественно-монументальными формами оформить административный центр Омска и его главную площадь. В здании предполагалось разместить структуры обкома и облисполкома, госарбитража, облплана, оргбюро Центрального комитет ВЛКСМ. Планировались помещения зала съездов, типографии, архивов, складов и пр. Для оформления фасадов считали необходимым применение элементов классической архитектуры: колонн, пилястр¹⁵³, арок, скульптуры. Пятиэтажное масштабное сооружение имело башни со шпилями, а площадь вокруг него – ротонды, триумфальные колонны и скульптурные композиции. Главный фасад здания, обращенный на ул. Ленина, должен был восприниматься с далекой перспективы. Чтобы увеличить окружающее Дом Советов свободное пространство, предполагалось снести некоторые находившиеся рядом постройки: например, здание автодорожного института (бывшего Торгового корпуса). Фасады других домов (бывшего магазина товарищества «Братья Овсянниковы и А. Ганшин», мужской и женской гимназий) хотели надстроить и переделать в соответствии с новой архитектурой главного здания города¹⁵⁴. Проект не был реализован.

Следует отметить, что во второй половине 1930-х гг. происходит изменение стилевой направленности советской архитектуры. Постепенно утверждается мнение о том, что для отражения побед молодого социалистического государства наиболее подходит архитектурная традиция неоклассицизма. Лучшие образцы сталинского ампира копировали предреволюционный неоклассицизм в технологиях, материалах, декоре, и хотя отличались меньшей пышностью и монументальностью, все же использовали такие элементы классического наследия как колонны, арки, портики, лоджии и др. Во многом схожесть средств архитектурного языка определялась схожестью целей. И в том и в другом случае архитектура была призвана показать весомость и значимость государственной власти и ее институтов.

В 1930-е гг. традиционность архитектурного языка, тяготевшая к наследию классицизма, была принята как условие сохранения контекста. Вместе с тем, традиционализм наследовал некоторые идеи, предложенные конструктивизмом, в частности, функциональное зонирование территории города, подчинение ее структуры сети коммуникаций. Городские комплексы формировались вокруг замкнутых пространств, таких же самодостаточных объектов, как здание в системе конструктивистской архитектуры. Многосекционные дома имитировали некий целостный организм, имеющий центр, главные и второстепенные элементы. При этом достаточно жестко подчеркивались принципы симметрии и геометрической правильности.

В 1932 году вышло постановление о ликвидации творческих союзов и создании Союза советских архитекторов, а в 1933 году была создана Академия архитектуры СССР. Одновременно происходит и изменение стилевой направленности советской архитектуры. В рамках социалистического реализма (применительно к архитектуре), рационалистическое отношение к социально-функциональным и техническим проблемам соединялось с требованием идейности. Партийное руководство выдвигает тезис о том, что для отражения побед молодого социалистического государства наиболее подходит архитектурная традиция неоклассицизма, важную роль в становлении которой сыграл объявленный в начале 1930-х гг. конкурс на разработку проекта Дворца Советов в Москве на месте снесенного (ныне восстановленного) храма Христа спасителя¹⁵⁵.

Обращение к историческому прошлому стало рассматриваться как источник, где можно почерпнуть все необходимые выразительные средства. В этот период востребованным оказалось творчество московского архитектора И.В. Жолтовского и представителя петербургской школы И.А. Фомина. Вообще 1930-е гг. были плодотворным периодом в истории отечественной архитектуры. В этот период были построены такие известные произведения как Мавзолей В.И. Ленина (1924, архитектор А.В. Щусев); гостиница «Москва» (1938, А.В. Щусев, Л.И. Савельев, О.А. Страпан), Государственная библиотека им. В.И. Ленина (1941, В.А. Щуко, В.Г. Гельфрейх) и др.

В своем тяготении к историзму советская архитектура 1930-х гг. была не одинока. Тенденции историзма были почти столь же сильны во Франции, Англии, США. При этом в советской архитектуре стремление к историзму было результатом внутрикультурных процессов. По оценке А.В. Иконникова, в историзме советской архитектуры «воплотились настроения времени, тот не знающий сомнений оптимизм, который был порожден внутри массовой культуры и лишь эксплуатировался сталинской пропагандой, но не был побужден ею»¹⁵⁶.

К середине 1930-х гг. Омск, растянувшийся на 14 км вдоль Иртыша требовал удобных коммуникаций. В 1936-1937 гг. прокладываются первые трамвайные линии, соединившие вокзал с центром (кольцевая у сквера Борцов революции). Первая однопутная линия прошла от вокзала до сада имени Куйбышева (потом здесь появился кинотеатр им. Маяковского) по улицам Серова, Маркса, Баррикадной, Сенной, Бударина, Либкнехта, Гагарина и Интернациональной. К 1940 г. общая протяженность трамвайных линий составила 24 км¹⁵⁷. В 1937 г. по проекту инженера Л.М. Старцева был построен трамвайный деревянный мост через реку Омь, располагавшийся рядом с Железным (Ильинским).

В предвоенный период продолжался экстенсивный рост городской территории за счет малоэтажной застройки (средняя этажность составляла 1,07). Не смотря на то, что в годы первых пятилеток строительство многоэтажных жилых домов активизировалось, каменных зданий в Омске было всего 2,5 %, смешанных – 5%, деревянных 64 %. Многие постройки в данный период были земляными и насыпными¹⁵⁸. В предвоенные годы активизировалась работа по благоустройству (расширена канализационная и водоводная сети). Для минимизации затрат новое строительство по-прежнему располагалось на порожних землях и использовало уже существующие здания. В более крупных масштабах стал решаться жилищный вопрос, острота которого росла вместе с индустриализацией города. Инициатива жилого строительства перешла от крупных промпредприятий и кооперации к государству.

В качестве интересных построек Омска тех лет можно отметить здание больницы водников (1936 г., архитектор Г.А. Капустин, ул. Красный Путь, 127а), здание гостиницы «Сибирь» (1940 г., архитектор Г.А. Капустин) и здание Управления Нижне-Иртышского речного пароходства (1937 г., архитекторы Г.А. Капустин, В.А. Касаткин).

Гостиница «Сибирь» (совр. отель «Ибис»). Фото Алексея Озерова

Гостиница «Сибирь», стала первой гостиницей советского Омска. Здание отличалось монументальностью и респектабельным видом фасадов. Цокольный этаж гостиницы был решен в темных тонах, отделан крупным рустом и эффектно контрастировал со светлыми, почти гладкими стенами верхних ярусов. Многочисленные детали фасадов (трехъярусные лоджии, портик, колонны, карниз и др.) имели основание в классической традиции, а элемент конструктивистской архитектуры – ленточное остекление лестниц – был «вынесен» архитектором на дворовый фасад¹⁵⁹. В 1955 г. был надстроен верхний ярус башенной части. В последние годы гостиница в ходе реконструкции претерпела значительные изменения фасадов.

Здание Управления Нижне-Иртышского речного пароходства со времени строительства также претерпело ряд перестроек, что изменило его первоначальный вид. В начале 1960-х гг. были надстроены боковые крылья здания (центральная часть изначально была четырехэтажной). В конце 1990-х гг. произведена облицовка крыльца. Здание отличает простота геометризированных форм фасадов, заимствованная у эпохи конструктивизма и симметричность объемно-планировочного решения здания, свидетельствующая об обращении архитекторов к классической традиции.

Кроме того, в этот период строятся клуб биофабрики (по проекту архитектора В.А.Касаткина) и здание кинотеатра «Октябрь» в районе железнодорожного вокзала (архитектор В.П. Калмыков). Искусствоведы отмечают, что фасады клуба биофабрики являют собой «пример сложного соединения конструктивистских и классических архитектурных элементов», а здание кинотеатра «отличается сложной объемно-пространственной композицией, приведенной к симметрии, крупным масштабом, строгостью и простотой оформления фасадов»¹⁶⁰.

Среди негативных тенденций данного периода необходимо отметить тот факт, что под предлогом борьбы с религией разрушаются здания многих храмов.

Именно в эти годы разрушен Успенский кафедральный собор. В 1934 году партийное руководство области решило перестроить храм в оперный театр, в связи с этим была создана комиссия по обследованию акустики собора под руководством инженера А.Д. Лебедева. Акустика была найдена удовлетворительной, но данным планам не суждено было реализоваться. Инженер А. Д. Лебедев вскоре был репрессирован и расстрелян. В феврале 1935 было принято решение о сносе здания. Предполагалось использовать кирпич для строительства здания НКВД. Не смотря на то, что храм после взрывов распался на крупные блоки, часть кирпича все же была использована¹⁶¹.

Успенский Кафедральный собор. Фото 20-х годов XX века162	Начало разрушения храма. Фото 1935 года163	Алтарная стена, устоявшая после взрыва. Фото 1935 года164

Многие здания, принадлежащие церкви, новой властью приспосабливались под собственные нужды. Так, например, по какой-то иронии судьбы, именно здания Духовной консистории и Архиерейского дома были перестроены под нужды НКВД (1936 г. – архитектор Е.Н. Семенов), а до этого, с начала 1920-х гг. там размещалась лечебница для душевнобольных.

Искусствовед Н.И. Лебедева считает данные перестройки глубоко символическими, не случайными. По ее мнению, «вещными символами в советский период становятся дворцы Советов, чаще реализованные как здания обкомов КПСС. В них на первый план выступает идея тотального освоения пространства идеологией – физическая масса властного объекта должна насыщать собой пространство. Проект пятиэтажного темно-серого дома Советов для г. Омска является красноречивым свидетельством такого подхода. По этому проекту «социалистической реконструкции» центра города предполагалось расчистить территорию не только от идеологически чуждого объекта – собора (который, в случае его сохранения, казался бы маленькой церковкой), но и от здания Автодорожного института (современная картинная галерея им. М. Врубеля). Как в случае с московским и другими дворцами Советов, этот проект так и не был реализован. Но осколком этого плана является здание управления НКВД Омской области к западу от площади, перестроенное из Архиерейского Дома и Духовной консистории в 1935 – 1936 гг.»¹⁶⁵.

В октябре 1928 года был закрыт и Воскресенский собор. Еще в ноябре 1924 года Памятнико-охранительной комиссия, в составе Н.А. Сардонникова, В.В. Барышевцева, П.В. Ящерова, М.Ф. Отрашкевича, И.И. Загривко, ознакомилась с ценностями собора.

Воскресенский военный собор. Фото 1928 г. Из фондов ОГИКМ166

13 октября 1928 года Омским краевым музеем было принято решение о создании Комиссии для обследования исторического и художественного значения собора. Комиссия, обследовав храм, пришла к заключению, что в условиях Сибири такой памятник представляет безусловно большой исторический интерес и значение; является ценным архитектурным памятником. Члены комиссии решили, что, как памятник искусства и старины, крепостной собор должен быть использован под Музей, книгохранилище и т.п., но с непременным условием сохранения его наружного и внутреннего вида. Использование собора под клуб или аудиторию не представляется возможным, так как помимо указанных причин исторического и художественного характера, он не велик по размерам, плох в отношении акустики и имеет ряд других архитектурных неудобств. Закрытие собора состоялось 27 октября 1928 г. Результаты приведенного обследования собора Комиссией Музея Окрисполком во внимание не принял. Музею не удалось получить здание собора¹⁶⁷. Последние годы существования здания его использовали как склад картографической фабрики. Храм снесли во время строительства дома по ул. Спартаковской, в конце 1950-х годов. Часть имущества собора, например, библиотека, была передана в краевой музей. Собор вошел в мировую литературу, благодаря образам, запечатленном в романе Ф.М. Достоевского «Записки из мертвого дома».

В 1931 году состоялся громкий процесс над представителями общин Ильинской и Братской церквей. По мнению Н.И. Лебедевой, «участь Ильинского храма была предопределена двумя факторами: во-первых, тем, что община была разрушена процессом 1930 – 1931 годов, во-вторых, его градостроительным значением, так как храм являлся доминантой в самом центре города, неся чуждые социалистической эпохе идеалы»¹⁶⁸. Процесс уничтожения памятника был многоступенчатым. Сначала, на рубеже 1930-х, с колокольни сняли колокола. 31 октября 1935 года вынесено постановление № 1585 Президиума Омского городского совета рабоче-крестьянских и красноармейских депутатов о расторжении договора с общиной Ильинской церкви на передачу аренды молитвенного здания. В феврале 1936 года было принято решение о сносе Ильинской церкви. Изначально на месте Илинской церкви предполагалось возвести памятник А.С. Пушкину и даже был установлен закладной камень, но впоследствии установили гипсовый памятник В.И. Ленину, замененный в 1957 году монументом, выполненным скульптором Ф.А. Абдурахмановым. В настоящее время памятник соседствует с вновь отстроенной часовней.

В данный период разрушению подвергались не только православные церкви, но и храмы других конфессий. Так 15 августа 1920 года было муниципализировано здание кирхи. В начале 1930-х годов кирху закрыли. Здание использовали как склад. Башенка на крыше была разобрана. В 1972 году здание кирхи реконструировано и соединено пристройкой с Домом культуры им. Ф.Э. Дзержинского. С 1977 года в нем находится музей Управления внутренних дел по Омской области. Здание было взято на государственный учет как памятник архитектуры решением Омского областного исполнительного комитета Советов депутатов трудящихся № 239/10 от 26.06.80. В 1990-е гг. в районе Речного порта (близ железнодорожного вокзала) было возведено новое здание лютеранской кирхи¹⁶⁹.

25 августа 1932 года работники музея обратились с просьбой передать им здание закрытого костела. Предполагалось сделать главный зал лекционным, а в алтаре и приделах разместить экспонаты. В прошении говорилось, что без ремонта фасадов здание простоит еще год, а внутри оно «в полном порядке». Музейные работники считали, что «снимать башню нецелесообразно», так как это единственное здание в готическом стиле. Предлагалось крест на костеле заменить флюгером, снять колокола, а в башне устроить наблюдательный пункт для астрономического кружка. Антирелигиозный музей был открыт в здании костела в 1932 году. 1 августа 1937 г. в переоборудованном здании костела открылся Городской летний театр. Причем перестроенное здание костела использовалась как сцена, деревянный зрительный зал был пристроен. Здание костела было разобрано в 1965-м году. Теперь на его месте – театр для детей и молодежи (ТЮЗ), построенный в 1967 г. По мнению архитектора-реставратора И.Л. Коновалова, фундамент костела мог сохраниться, потому как, судя по плану здания ТЮЗа, он располагается примерно на месте внутреннего дворика театра.

Более повезло Никольскому казачьему собору и Крестовоздвиженской церкви. Здание Никольского казачьего собора было отобрано у общины верующих еще в 1920-е гг. под предлогом того, что требует ремонта, а у общины нет на это средств. В здании была проведена кардинальная реконструкция. В частности была разобрана колокольня, сделана внутренняя лестница, барабан был отделен перекрытием от купольного зала, к алтарю были пристроены туалеты. В разные годы в здании размещались управление культуры, музыкальная школа, кинотеатр «Победа» и Управление кинофикации и др. В 1970 г. было принято решение об его сносе, однако храм спасла активная гражданская позиция общественности города. В 1975 году была проведена реставрация, а в 1982-1983 гг. в нем размещался органный зал.

В мае 1933 г. было сфабриковано дело группы священнослужителей Крестовоздвиженской церкви. В 1936 г. приход Крестовоздвиженского храма составлял 445 человек, но территория церкви постановлением президиума Омского облсовета от 5 ноября 1936 года была отдана под строительство школы. Церковь «приговорили» к сносу, но верующие подали протест. Снос здания приостановили. Церковь закрыли, но не снесли. Начавшаяся Великая Отечественная война внесла коррективы в государственно-церковные отношения. Патриотическая работа духовенства и верующих, их стремление помочь стране в трудные годы заставила партийное руководство пойти на принятие ряда законов о Русской Православной Церкви. Так, в частности, принимается постановление СНК СССР от 28 ноября 1943 года «О порядке открытия церквей», по которому верующие, желающие организовать религиозное общество, должны подать заявление за подписью 20-ти человек в райисполком о регистрации общества и передаче для нужд верующих церкви или молитвенного здания. Ещё до постановления от 28 ноября 1943 г. общине верующих Крестовоздвиженской церкви удалось получить назад свой храм. Решением № 263 Исполкома Омского городского Совета депутатов трудящихся от 7 марта 1943 г. Крестовоздвиженское религиозное православное общество было зарегистрировано, ему было передано здание по ул. Тарской. Представители верующих, в большинстве случаев, ходатайствуя об открытии церквей заявляли, что кроме богослужений о даровании побед Красной Армии над врагом, они будут производить сбор денежных средств в фонд обороны страны.

По мнению омского архитектора А.М. Каримова, в силу различных причин, в советский период наибольшее развитие получили такие города как Новосибирск, Свердловск, в которых были реализованы архитектурно-градостроительные принципы так называемого сталинского стиля, воплощенного в крупных магистралях, площадях, архитектурных ансамблях. «Омск, к сожалению, подобного архитектурного наследства, определяющего масштаб застройки крупного города, не получил» ¹⁷⁰.

В данной связи необходимо вспомнить, что в результате дискуссий о планах переустройства Москвы, к середине 1930-х гг. родился официальный заказ со стороны государства (в лице его первого лица И.В. Сталина), определивший идеалы градостроительства не только в Москве, но и во всех иных советских городах. Данный идеал предполагал создание широких улиц, красивых площадей, мощных зеленых массивов и благоустроенных домов. Приметой времени становится стремление к гигантизму, проявлявшемуся в масштабности зданий и прилегающих к ним открытых пространств, хотя открытость пространств можно считать и давней русской традицией.

С 1930-е гг. архитектура тяготеет к наследию классицизма, достаточно жестко подчеркиваются принципы симметрии и геометрической правильности. 1940-1950-е е гг. – период освоения классического наследия («неоклассицизм», «сталинский стиль», в 1950-е - «сталинский ампир» до выхода известного постановления 1956 г. о борьбе с архитектурными излишествами, после этого его постепенно сменяет функциональный стиль и переход к типовому строительству). Элементы классицизма – портики, фронтоны, колонны, карнизы, пилястры, балясины - придают репрезентативность зданиям и эстетичность городской среде.