Глава II

Нефть страны Советов

На волне советской национализации

октября 1917 года в Петрограде в 10 часов 45 минут вечера в Смольном дворце открылся II Всероссийский съезд Советов. На этот съезд съехались делегаты со всей России от четырехсот Советов рабо­чих и солдатских депутатов, а также и отдельных крестьянских Советов. Из 649 делегатов, которые были зарегистрированы в начале съезда, 390 было большевиков, 160 левых эсеров и 99 правых эсеров и меньшевиков. В по­вестку дня съезда были включены вопросы: об организации власти, о войне и мире, об Учредительном собрании. В ходе работы до делегатов было дове­дено сообщение об аресте в 2 часа 10 минут ночи по постановлению Воен- но-революционного комитета членов Временного правительства в Зимнем дворце. После этого Анатолий Луначарский (1875-1933) от имени фрак­ции большевиков огласил обращение Военно-революционного комитета при Петроградском совете рабочих и солдатских депутатов «К гражданам России», в котором было сказано: «Временное правительство низложено. Государственная власть перешла в руки органа Петроградского совета ра­бочих и солдатских депутатов Военно-революционного комитета, стоящего во главе Петроградского пролетариата и гарнизона...». Утверждение этого документа делегатами Всероссийского съезда Советов и узаконило свер­жение большевиками Временного правительства, ликвидацию прежней Российской Республики и установление диктатуры пролетариата.

26 октября 1917 года на следующем пленарном заседании Съезда с до­кладами о мире и о земле выступил лидер большевиков Владимир Ульянов (Ленин) (1870-1924). После его выступлений делегаты утвердили «Декрет о мире», который предлагал всем странам, всем народам: «... начать немед­ленно переговоры о справедливом демократическом мире», мире без ан­нексий и контрибуций, а до окончания переговоров заключить перемирие.

Второй акт «Декрет о земле» отменял в России помещичью собствен­ность на землю «немедленно без всякого выкупа». Земля, недра, леса, воды объявлялись всенародным достоянием. Имения помещиков, монас­тырские, церковные, удельные земли со всем инвентарем, усадебными пос­тройками безвозмездно переходили в распоряжение волостных земельных комитетов и Уездных советов крестьянских депутатов. Составной частью декрета явился крестьянский наказ о земле, составленный еще эсерами до Октябрьской революции на основании 242 местных крестьянских наказов. В соответствии с этими наказами устанавливалось уравнительное земле­пользование. Земля делилась по трудовой или потребительской норме. По декрету о земле крестьяне получили от Советской власти безвозмездно 150 млн десятин земли и освобождались от уплаты 3 млрд рублей долга банкам и помещикам, а также от ежегодной уплаты 700 млн рублей золотом за аренду земли.

Кроме того, Съезд Советов принял ряддругих решений: об отмене смер­тной казни на фронте; освобождении из тюрем солдат и офицеров, аресто­ванных за революционную деятельность; об аресте председателя Времен­ного правительства Александра Керенского (1881-1970).

На II съезде Советов был утвержден Совет народных комиссаров (СНК) во главе с Владимиром Ульяновым (Лениным), как высший исполнитель­ный и распорядительный орган государственной власти. В постановлении съезда Советов об этом говорилось: «Образовать для управления страной, впредь до созыва Учредительного собрания, временное рабочее и крес­тьянское правительство, которое будет именоваться Советом народных комиссаров».

В момент создания СНК включал 13 комиссий, заведовавших отде­льными отраслями государственной жизни: внутренних дел, земледелия, труда, по делам военным и морским, по делам железнодорожным, по делам торговли и промышленности, по делам иностранным, по делам продоволь­ствия, народного просвещения, финансов, юстиции, почт и телеграфов, по делам национальностей. Председатели этих комиссий — народные комис­сары, назначенные съездом, — стали членами первого советского прави­тельства.

Съезд избрал также Всероссийский центральный исполнительный ко­митет (ВЦИК) во главе с Яковом Свердловым (1885-1919) в количестве 101 человека (62 большевиков, 29 левых эсеров, 6 социал-демократов ин­тернационалистов и 4 представителей других партий).

5 декабря 1917 года СНК принимает Декрет о Высшем совете народ­ного хозяйства (ВСНХ), в котором определено, что «Задачей ВСНХ яв­ляется организация народного хозяйства и финансов. С этой целью ВСНХ вырабатывает общие нормы и планы регулирования экономической жизни страны, согласуя и объединяя деятельность центральных и местных регу­лирующих учреждений (Совещаний по топливу, металлу, транспорту, цен­тральный продовольственный комитет и пр.)...». В ВСНХ входили предста­вители всех наркоматов, а также Всероссийский совет рабочего контроля. Председателем ВСНХ был утвержден большевик Валериан Оболенский (Осинский) (1887-1938). Все важнейшие законопроекты по вопросам на­родного хозяйства вносились в СНК только после их одобрения в ВСНХ.

После Октябрьского переворота 1917 г. еще в течение трех месяц> российском обществе продолжали сохраняться общедемократичесю- республиканские настроения. Их наиболее ярким выражением стала \ созыва Учредительного собрания, призванного определить будущее сударственное устройство России. До решений Учредительного собра все органы исполнительной власти, возникшие и функционировавши! территории бывшей Российской Империи, неизбежно квалифицирован как временные, за исключением правительств Финляндии и Царства П( ского, входивших в состав империи на особых правах.

Хотя созыв Всероссийского Учредительного собрания противоречил ренным интересам большевиков, тем не менее, учитывая общественное строение, они были вынуждены декретом Петроградского СНК от 27 ок- pi (9 ноября) 1917 г. подтвердить дату его выборов 12 (25) ноября 1917 I С определенными затруднениями, вызванными последствиями в< ного времени, в стране все же были проведены выборы делегатов У дительного собрания. Из 79 округов, где проживало 90 млн избирате. в 54 округах проголосовало около 45 млн чел. К громадному разочарс нию большевиков, они получили менее четверти мест в Учредитель собрании. Всего было избрано 715 депутатов, из которых 370 — пра социалисты-революционеры, 175 — большевики, 40 — левые социалис революционеры, 17 — конституционные демократы, 15 — меньшевики — депутаты от различных национальных организаций и движений. Декре Совета народных комиссаров от 20 декабря 1917 г. (2 января 1918 г.) б определена новая дата созыва Всероссийского Учредительного собрания (18) января 1918 г.

Не желая признавать свободное волеизъявление большинства npi лосовавших российских граждан, 25 (12) декабря 1917 г. Централь комитет РСДРП(б) принял тезисы Владимира Ульянова (Ленина): «У¹ дательное собрание, созываемое по спискам партий, существовавши: пролетарско-крестьянской революции, приходит в столкновение с вол< интересами трудящихся; интересы революции стоят выше формальных г Учредительного собрания. Единственным шансом на безболезненное ра: шение кризиса... является безоговорочное заявление Учредительного с рания о признании Советской власти, советской революции, ее полити! вопросе о мире, о земле и о рабочем контроле... Вне этих условий кр! в 1связи с Учредительным собранием может быть разрешен только рево цйонным путем, какими бы лозунгами и учреждениями контрреволюци: прикрывалась». Разъясняя это решение на одном из митингов, видный б< шевистский функционер Яков Свердлов заявил: «Для нас несомненно, высшей властью является власть трудового народа в лице его Советов, превыше власти не может быть в России».

Подобная политика большевистского руководства вызвала решите ный протест в самых различных слоях российского общества, и демо! тической общественностью было решено в день открытия Всероссийа

Учредительного собрания провести в Петрограде массовую манифестацию в поддержку свободы и демократии в стране.

Большевики решили принять жесткие ответные меры. 18 (5) января 1918 г. в газете «Правда» было опубликовано постановление за подписью члена коллегии Всероссийской чрезвычайной комиссии по борьбе с контр­революцией Моисея Урицкого (1873-1918), которым запрещались всякие митинги и демонстрации в районах, прилегающих к Таврическому дворцу. Указывалось, что они будут подавлены военной силой.

Тем не менее, несмотря на угрозы, демонстрация в Петрограде в под­держку Учредительного собрания состоялась. Головная колонна демонст­рантов по некоторым оценкам насчитывала около 60 тыс. человек. В ее составе были рабочие, служащие, интеллигенция, студенты. Они двину­лись к Таврическому дворцу и были расстреляны из пулеметов и винто­вок большевистскими полками латышских и литовских красноармейцев. По официальным данным, приведенным в газете «Известия ВЦИК» от 6.01.1918., было убито 21 чел., раненых насчитывалось несколько сотен. Среди погибших были видные члены партии социалистов-революционе­ров: Е. Горбачевская, Г. Логвинов, А. Ефимов и другие. По этому поводу даже пролетарский писатель Максим Горький не сдержал своего негодо­вания: «Народные комиссары расстреливали рабочих Петрограда без пре­дупреждения, расстреливали из засад, сквозь щели заборов, трусливо, как настоящие убийцы».

5 (18) января 1918 г. в 16 часов в Петрограде было открыто первое и единственное заседание Всероссийского учредительного собрания, из 715 избранных депутатов на нем присутствовало 410. В самом начале заседа­ния большевистский представитель Яков Свердлов бесцеремонно прервал выступление старейшего депутата съезда Семена Швецова и предложил себя в качестве председательствующего на заседании Учредительного соб­рания. При голосовании большинством голосов председательствующим был избран один из лидеров партии социалистов-революционеров Виктор Чернов (1872-1952). Секретарем собрания член партии социалистов-ре­волюционеров был избран Михаил Вишняк. Ожесточенные дебаты раз­вернулись по принятию повестки дня, в которую большевики пытались поставить наиболее приемлемые для них вопросы.

В своем выступлении известный политический и общественный деятель Ираклий Церетели (1881-1959) огласил следующую декларацию: «Соци­ал-демократическая фракция призывает весь рабочий класс России отвер­гнуть неосуществимые и гибельные попытки навязать всей революционной демократии — диктатуру меньшинства и грудью встать на защиту полно­властия Всероссийского Учредительного собрания и потребовать, чтобы все органы власти, возникшие на почве гражданской войны, признали вер­ховную власть Учредительного собрания». При голосовании это предложе­ние эсеров получило большинство в 237 голосов.

После небольшого перерыва в заседании по внеочередному заявлен социал-демократа Матвея Скобелева (1885-1938) было решено избр; межфракционную комиссию для расследования обстоятельств расстре рабочих манифестаций в день открытия Учредительного собрания для ус новления виновников этих расстрелов. После этого большевик Федор Р; кольников (Ильин) (1892-1939) огласил заявление его фракции: «Гром; ное большинство трудовой России предъявило Учредительному собран требование признать завоевания великой революции — советские декре о земле, мире, о рабочем контроле и, прежде всего, признать власть Coi тов Рабочих, Солдатских и Крестьянских депутатов. Всероссийский Ца ральный Исполнительный комитет предложил Учредительному собран признать для себя обязательной эту волю. Большинство Учредительнс собрания отвергло это предложение. «Мы заявляем, что покидаем • Учредительное собрание, с тем, чтобы передать Советской власти окон¹ тельное решение вопроса об отношении к контрреволюционной части ^ редительного собрания». После чего большевистский функционер вме< с членами своей фракции удалился из зала Таврического дворца. Прег продолжились, но около 3 часов утра 6(19) января заседание решение i кинуть заседание приняла и фракция левых социалистов-революционер Их лидер Владимир Карелин (1891-1938) заявил: «Учредительное соб] ние встало на путь борьбы с Советской властью, чтобы в этой борьбе д] лагерей все отдать на пользу класса эксплуататоров. Это собрание мы < тавляем...».

К 4 часам утра, 6 (19) января 1918 г., когда в зале осталось 215 ; путатов, прозвучало известное обращение матроса-анархиста Анатси Железнякова (1895-1919) к председательствующему Учредительного сс рания Виктору Чернову: «Я получил инструкцию, чтобы довести до ваш» сведения, чтобы все присутствующие покинули зал заседания, потому ¹ караул устал...». После этого ультиматума Учредительное собрание в ср< ном порядке приняло прочитанную часть закона о земле, резолюцию о ми обращение к союзникам и постановление о государственном устройст провозгласив создание Российской Демократической Федеративной Pi публики. Был объявлен перерыв, и заседание было закрыто 6 января в^z 40 мин. утра. Собравшиеся в 17 часов того же дня члены Учредитель» собрания нашли все двери Таврического дворца наглухо закрытыми. I ночь с 6 (19) на 7 (20) января 1918 г. Всероссийский Центральный исп< нительный комитет, находившийся под контролем большевиков, прш декрет о роспуске Учредительного собрания.

Впоследствии председатель СНК Владимир Ульянов (Ленин) в бес< со своим ближайшим соратником Львом Троцким (1879-1940) достатс^ точно охарактеризовал позицию большевистского руководства: «Раз1 Учредительного собрания Советской властью есть полная и открытая л! видация формальной демократии во имя революционной диктатуры».

18 (31) января 1918 г. в Петрограде III Всероссийский съезд Советов рабочих, солдатских и крестьянских депутатов провозгласил создание Рос­сийской Социалистической Советской Республики. Кроме того, съездом был одобрен роспуск Учредительного собрания и принято постановление об устранении из текста всех советских законов ссылки на их временный, «впредь до созыва Учредительного собрания» характер.

Тем не менее, по логике политической борьбы флаг демократического общенационального Учредительного собрания было выгодно использовать против Советской власти, что и было сделано при первой же возможности. Катализатором взрыва «демократической контрреволюции» 1918 г. и на­чала многолетней гражданской войны в России стал мятеж чехословацкого добровольческого корпуса 26 мая 1918 г.

Взяв власть в свои руки, с первых дней большевики стали последова­тельно осуществлять огосударствление экономической политики. Еще в апреле 1917 г. их лидер Владимир Ульянов (Ленин) обозначил позицию партии в отношении высокоразвитых отраслей промышленности: «...наше предложение должно быть непосредственно практическим: вот эти уже со­зревшие синдикаты должны быть переданы в собственность государству. Если Советы хотят брать власть, то только для таких целей. Больше ее не для чего им брать...».

Накануне октябрьского переворота 1917 года Владимир Ульянов (Ле­нин) вновь подтвердил это программное положение. В вышедшей в сен­тябре 1917 г. брошюре «Грозящая катастрофа и как с ней бороться» он пишет: «Национализация нефтяной промышленности возможна сразу и обязательна для революционно-демократического государства, особенно когда оно переживает величайший кризис, когда надо во что бы то ни стало сберегать народный труд и увеличивать производство топлива».

Важным шагом по пути «социализации» промышленности России и пе­реходу к новым отношениям большевики считали установление на пред­приятиях рабочего контроля. Закон о рабочем контроле был принят уже 14 ноября 1917 г. Известный партийный деятель тех лет Лев Крицман пи­сал: «Идея рабочего контроля — сначала научиться у своего классового противника искусству вести предприятие во всех его частях: технической, административной, коммерческой, контролируя все его действия и, следо­вательно, наблюдая все его повадки».

В этом же направлении надо рассматривать появление идеи создания «народных нефтяных промыслов», обсуждавшейся на заседании СНК 27 января 1918 г. И на том же заседании советского правительства впервые был рассмотрен вопрос о национализации российской нефтяной промыш­ленности. В решении СНКдано поручение ВСНХ без промедления разра­ботать план национализации отрасли.

В короткие сроки в ВСНХ была создана специальная комиссия по национализации российской нефтяной промышленности, которая и при­ступила к работе.

15 февраля 1918 г. СНК рассмотрел проект декрета о национализации, который был принят за основу, и была создана комиссия для окончательной разработки этого вопроса. 21 февраля СНК постановил передать проект на заключение Народному комиссариату финансов. А 1 марта СНК создал но­вую комиссию из представителей ВСНХ, а также народных комиссариатов труда, финансов для доработки проекта о способах осуществления нацио­нализации нефтяной отрасли.

В сложившейся обстановке экономическая и политическая тактика большевиков была успешной — к весне 1918 г. возникли реальные предпо­сылки для установления Советской власти во многих регионах страны. На повестку дня встали практические производственные вопросы, для реше­ния которых правительство предприняло ряд шагов по организации управ­ления нефтяной отраслью.

Постановлением ВСНХ от 2 марта 1918 г. был назначен Главный ко­миссар нефтяной промышленности, которому предоставлялись широкие полномочия, в частности право секвестра отдельных предприятий. На эту должность был утвержден проверенный партийный функционер, бывший бухгалтер Исидор Гуковский. Одним из первых его действий стала подго­товка правительственного постановления от 25 марта 1918 г. о введении контроля над ценами на нефтепродукты.

Однако малочисленный аппарат Главного комиссара нефтяной про­мышленности и отсутствие его четких полномочий в межведомственных отношениях с другими ведомствами и наркоматами не могли обеспечить подготовку столь масштабной операции как национализация отрасли.

Поэтому через два с половиной месяца декретом СНК РСФСР от 17 мая 1918 г. должность Главного комиссара нефтяной промышленности была упразднена и вместо этого учрежден специальный орган — Главный нефтяной комитет (ГНК) — с обширными полномочиями, призванный кон­тролировать и регулировать «всю частную нефтяную промышленность и торговлю нефтепродуктами». В состав Главного нефтяного комитета вошли большевики: Н. Соловьев (председатель), Г. Пылаев, И. Гуковский, А. Ши- бинский, К Махровский, С. Тер-Габриэлян и известный геолог И. Губкин, впоследствии назначенный заместителем председателя ГНК.

Главный нефтяной комитет получил право на управление нефтяными делами в общероссийском масштабе и должен был вести разработку и осуществление мероприятий, связанных с организацией государственно­го нефтяного хозяйства. В декрете было подчеркнуто: «Главный нефтяной комитет является единственным органом, ведающим всеми вопросами, связанными с добычей, переработкой, распределением и потреблением нефти и ее продуктов. Главному нефтяному комитету подлежат: контроль и регулирование всей нефтяной промышленности и торговли нефтяными продуктами; разработка и практическое осуществление мероприятий, свя­занных с переходом частной нефтяной промышленности в собственность государства и организация государственного нефтяного хозяйства...».

Учреждение специальной организационной структуры по управлению нефтяной отраслью и стремление государства получить контроль над тор­говлей нефтепродуктами стали решительными шагами на пути запланиро­ванного огосударствления нефтяной промышленности.

По предложение Главного нефтяного комитета, 20 мая 1918 г. СНК со­здал специальную Экономическую комиссию для помощи Баку, а 22 мая 1918 г. на основании ее доклада постановил ассигновать 100 млн руб. для вывоза нефти из Баку и расплаты с рабочими и принял решение немедлен­но отправить из Царицына в Баку 10 тыс. пудов хлеба.

Декрет о национализации нефтяной промышленности в России от 20 июня 1918 г. положил начало новой главе истории российской нефтяной промышленности, связанной с особыми условиями ее функционирования в рамках социалистической системы, предложенной большевистским пра­вительством.

Основные положения Декрета изложены всего в следующих 12 пунктах:

«1. Объявляются государственной собственностью предприятия нефте­добывающие, нефтеперерабатывающие, нефтеторговые, подсобные по бу­рению и транспортные (цистерны, нефтепроводы, нефтяные склады, доки, пристанские сооружения и проч.) со всем их движимым и недвижимым имуществом, где бы оно ни находилось и в чем бы оно ни заключалось.

2. Мелкие из названных в п.1 предприятий изымаются из действия на­стоящего декрета. Обоснования и порядок означенного изъятия опреде­ляются особыми правилами, выработка которых возлагается на Главный нефтяной комитет.

3. Объявляется государственной монополией торговля нефтью и ее про­дуктами.

4. Дело управления национализированными предприятиями в целом, а равно и определение порядка осуществления национализации передается в Главный нефтяной комитет при Отделе топлива Высшего совета народного хозяйства (Главкомнефть).

5. Порядок образования местных органов по управлению национализи­рованных предприятий и пределы их компетенции определяются особыми инструкциями Главного нефтяного комитета по утверждению их президиу­мом Высшего совета народного хозяйства.

6. Впредь до принятия национализируемых предприятий в целом в уп­равление Главным нефтяным комитетом, прежние правления названных предприятий обязаны продолжать свою работу в полном объеме, прини­мая все меры к охране национального достояния и безостановочному ходу операций.

7. Прежнее правление каждого предприятия должно составить отчет за весь 1917 год и за первое полугодие 1918 года, а также баланс предприятия на 20 июня, по каковому балансу новое правление производит проверку и фактический прием предприятия.

2. Главный нефтяной комитет имеет право, не ожидая представления балансов и до полной передачи национализированных предприятий в уп­равление органов Советской власти, посылать своих комиссаров во все правления нефтяных предприятий, а также во все центры добычи, произ­водства, транспорта и торговли нефтью, причем Главный нефтяной коми­тет может передавать свои полномочия своим комиссарам.

3. Все права и обязанности советов съездов нефтепромышленников пе­редаются соответствующим местным органам по управлению национали­зированной нефтяной промышленностью.

4. Все служащим предприятий и учреждений, переходящих в ведение Главного нефтяного комитета, предписывается оставаться на своих местах, не прерывая возложенных на них работ.

5. Впредь до издания Главным нефтяным комитетом предусмотренных в декрете инструкций, распоряжений и правил, местным советам народ­ного хозяйства, а где таковых нет, - другим местным органам Советской власти, предоставляется право издавать их для своего района.

6. Настоящий декрет вступает в силу немедленно по опубликованию».

Следует отметить, что осуществление декрета на практике привело к

достаточно поспешному и непродуманному слиянию на территории Совет­ской России в единое целое активов частных нефтепромышленных пред­приятий на базе имевшихся крупнейших монополистических объединений. Структура управления отраслью в результате получилась весьма пестрой и хаотичной. Кроме того, введенные принципы уравнительного тарифа в промышленности не создавали стимулов для эффективной работы рабочих и служащих.

К моменту национализации в России было 787 складов нефтепродуктов общей емкостью 3,68 млн т. На складах в разных губерниях было 53 млн пудов (0,87 млн т) нефти и нефтепродуктов.- Например, в телеграмме упол­номоченного Глакомнефти Петра Имбера в Москву от 20 июня 1918 г. го­ворилось: «... в Царицыне на частных складах ныне имеется не менее 12 млн пуд. различных нефтяных продуктов, даже не говоря о Рыбинске и Са­ратове». Речной флот состоял из 222 железных и 432 деревянных судов, способных перевезти 2.05 млн т. Парк железнодорожных вагонов-цистерн насчитывал более 10 тыс. единиц.

Всероссийский съезд служащих и рабочих «Товарищества нефтяного производства братьев Нобель», состоявшийся в июне 1918 г., в Саратове, вначале предпринял отчаянную попытку не допустить поспешных действий в деле обобществления отрасли, обратившись в ВСНХ со специальным обращением. Однако после получения известия об опубликовании декре­та о национализации нефтяной промышленности делегаты съезда приняли резолюцию о том, что «бывшее Товарищество бр. Нобель для пользы дела и государства, предлагает временно, как людей опыта, свои услуги по пред­варительной разработке инструкций по проведению в жизнь национализа­ции и дальнейшему ведению дела».

Надо отметить, что поскольку большевистскому руководству было при­суще чувство прагматизма, то ГНК издал следующее предписание: «Всей местной администрации бывших нефтяных фирм исполнять по-прежнему свои обязанности и нести полную ответственность перед Главным нефтя­ным комитетом за сохранность всего имущества этих фирм и за правильное ведение дела, подчиняясь контролю местных органов Главного нефтяного комитета... Увольнение кого-либо из ответственных служащих этих фирм может быть произведено не иначе, как по предварительному разрешению Главного нефтяного комитета».

Решением ВСНХ с 1 июля 1918 г. были установлены директивные цены на керосин, а с 15 ноября того же года на все остальные нефтепродукты и вскоре в стране уже появились первые очертания грядущего «топливного голода».

В целом, национализация иностранной собственности стала результа­том общей тенденции складывания в Советской России системы государс­твенного социалистического управления. Не случайно, что инициаторами этого, далеко неоднозначного по своим экономическим и политическим последствиям явления, как национализация, стали лидер большевиков Владимир Ульянов (Ленин) и его соратники. По их мнению, деятельность частного капитала не способствовала развитию экономики страны в целом и не отвечала интересам широких народных масс. Поэтому осуществление национализации они рассматривали, как меру призванную сохранить и ук­репить Советскую власть.

Следует отметить, что в то же время принятие декрета о национализа­ции нефтяной промышленности привело к ухудшению и без того тяжелого внешнеполитического положения Советской России. Так, 8 июля 1918 г. под председательством шведского посланника Брендстрема состоялось со­вещание послов нейтральных государств — Голландии, Испании, Норвегии, Дании и Швейцарии, на котором обсуждалась проблема национализации российской нефтяной промышленности и возникших в результате этого имущественных претензиях. Совещание выразило согласованный протест Наркомату иностранных дел и СНК в связи с принятием декрета, нанесшим «громадные убытки» иностранным владельцам нефтяной промышленнос­ти. В декларации указывалось на то, что «представленные на совещании государства оставляют за собой право предъявить впоследствии требова­ния о возмещении ущерба».

В полосе «топливного голода»

Начало постреволюционного периода в Советской России характеризо­валось крайне негативными явлениями в промышленности, на транспорте и сельском хозяйстве. После трех с половиной лет войны и первых месяцев революции экономика страны находилась в руинах. Из-под контроля боль­шевиков отошли наиболее богатые районы: Украина, Прибалтика, Повол­жье, Западная Сибирь. Экономические связи между городом и деревней уже давно были прерваны. Забастовки и локауты предпринимателей , вершили разложение экономики, порожденное войной.

Поданным промышленной переписи на 31 августа 1918 г. в Совета России из общего количества 9 тыс. 750 национализированных промы ленных предприятий бездействовало 3 тыс. 690, или 37,8%. Из 97 ура. ских доменных печей работало только три. Процесс национализации в р личных отраслях промышленности проходил порой беспорядочно и нере; выступал как репрессивная мера против предпринимателей, пытавши: сопротивляться рабочему самоуправлению.

К концу 1918 г. Советская Россия имела в наличии всего около 83 п пудов жидкого топлива, а для обеспечения планов 1919 года было необ димо 220 млн пудов, таким образом, топливный дефицит составил 62,2^е

Грозные события Гражданской войны на длительный период прерв; поставки в Центральную Россию угля из Донбасса и Кузбасса, а также фти с Северного Кавказа и Закавказья. Еще 24 ноября 1917 г. чечена бандитские формирования подожгли новые грозненские промыслы. В де бре 1917 г. журнал «Нефтяное дело» опубликовал сообщение председа ля Терского военно-промышленного комитета А. Зомбе, который сообн в Петроград: «Нефтяные промыслы нового грозненского района, дав шие ежемесячно 5-6 млн пудов нефти, разгромлены и сожжены пол1 стью. Восстановление промыслов при настоящих условиях невозможно. Грозненские промыслы горели почти 17 месяцев, и по некоторым оцеш тот пожар унес нефти стоимостью почти на четверть годового довоенн> бюджета Российской Империи.

В распоряжении советского правительства оставался только Подм ковный угольный бассейн, дававший в небольшом количестве бурый уп низкого качества.

В этих условиях большевистское правительство стало проводит! стране жесткие и неоднозначные по своему характеру политические и циально-экономические мероприятия, получившие название «полит1 военного коммунизма». Основной причиной складывания этой полит] можно считать как тяжелейшее экономическое положение в стране, та догматические марксистские воззрения большевиков, пришедших к вла в России в 1917 г. Игнорируя незрелость объективных предпосылок coi алистической революции в России, значительная часть большевистск руководства после Октябрьского переворота настаивала на немедлен? осуществлении социалистических преобразований во всех сферах жи. общества, в том числе, и в первую очередь, в экономике. Они настаив; на отказе от каких-либо компромиссов с мировой и российской бурж зией, скорейшей экспроприации всех форм частной собственности, св тывании товарно-денежных отношений, отмене денег, введении принци] Уравнительного распределения и социалистических порядков буквально сегодняшнего дня». Исходя из того, что всякая революция есть насил они широко использовали революционное принуждение. Популярный ветский плакат 1918 г. провозглашал: «Железной рукой загоним челове­чество к счастью!».

В значительной степени политика военного коммунизма была обуслов­лена также надеждами российских коммунистов на скорейшее осущест­вление мировой революции. Лидеры большевизма рассматривали Ок­тябрьский переворот как начало мировой революции и ожидали прихода последней со дня на день. Отсюда у них существовало твердое убеждение о недопустимости компромиссов с буржуазной контрреволюцией, о необ­ходимости превращении страны в единый боевой лагерь, и повсеместной милитаризации всей внутренней жизни.

Хронологически военный коммунизм приходится на период гражданс­кой войны, однако отдельные элементы политики стали возникать в начале 1918 года.

Основами военного коммунизма были:

• чрезвычайные меры в снабжении городов и армии продовольствием;

• свертывание товарно-денежных отношений;

• национализация всей промышленности, включая мелкую;

• продразверстка;

• снабжение населения продовольственными и промышленными това­рами по карточкам;

• всеобщая трудовая повинность;

• максимальная централизация управления народным хозяйством и страной в целом.

Был установлен уравнительно-классовый принцип распределения. С июня 1918 г. введено карточное снабжение по четырем категориям.

Характерной чертой военного коммунизма являлась крайняя центра­лизация управления народным хозяйством. Сначала система управления строилась на принципах коллегиальности и самоуправления, но с течением времени стала очевидной несостоятельность этих принципов. Фабричным и заводским комитетам рабочих не хватало ни компетентности, ни опыта для эффективного управления производством.

Лидеры большевизма поняли, что прежде они преувеличивали степень революционной сознательности рабочего класса, который не был готов к управлению предприятиями. Поэтому была сделана основная ставка на выстраивание жесткой вертикали государственного управления всей хо­зяйственной жизнью из ВСНХ, ее главков и центров, при этом каждый представлял собой своеобразную государственную монополию в соответс­твующей отрасли производства.

К лету 1918 г. во всех губерниях, подчинявшихся советскому правитель­ству, были созданы местные (губернские, уездные) совнархозы, подчинен­ные ВСНХ.

Одной из основных черт политики военного коммунизма явилось пол­ное свертывание товарно-денежных отношений. Это проявлялось прежде всего во введении неэквивалентного натурального обмена между городом и деревней. В условиях галопирующей инфляции крестьяне не желали про­давать хлеб за обесцененные деньги. В феврале — марте 1918 г. потреб­ляющие районы страны получили лишь 12,3% планируемого количества хлеба. Норма хлеба по карточкам в промышленных центрах сократилась до 50-100 граммов в день. По условиям Брестского мира Россия поте­ряла богатые хлебом районы, что усугубило продовольственный кризис. После принятия Декрета о хлебной монополии (13 мая 1918 г.) торговля фактически была запрещена. Для изъятия продовольствия у крестьянства стали формироваться продовольственные отряды. Продотряды действова­ли по принципу, сформулированному наркомом продовольствия Цюрюпой: «если нельзя взять хлеб у деревенской буржуазии обычными средствами, то надо взять его силой». В помощь им на основании декретов ЦК от 11 июня 1918 г. создаются комитеты бедноты (комбеды). Эти меры советской власти заставили крестьянство взяться за оружие. По словам видного экономис­та Николая Кондратьева, «на вооруженное насилие деревня, наводненная вернувшимися после стихийной демобилизации армии солдатами, ответила вооруженным сопротивлением и целым рядом восстаний». Однако ни продо­вольственная диктатура, ни комбеды не смогли решить продовольственную проблему. Попытки запрещения рыночных отношений города и деревни и насильственные изъятия хлеба у крестьян привели лишь к широкой неле­гальной торговле хлебом по высоким ценам. Городское население по карто­чкам получало не более 40% потребляемого хлеба, а 60% — через нелегаль­ную торговлю. Дальнейшему свертыванию товарно-денежных отношений способствовало также полное запрещение большевиками осенью 1918 г. в большинстве губерний России оптовой и частной торговли. После национа­лизации торгового флота (23 января 1918 г.) и внешней торговли (22 апреля 1918 г.) правительство в июне 1918 года приступило к общей национализа­ции всех предприятий с капиталом свыше 500 тыс. рублей.

Система централизованного управления диктовала необходимость ко­мандного стиля руководства. Одной из черт политики военного коммунизма стала система чрезвычайных органов, в задачи которой входило подчинение всей экономики нуждам фронта. 30 ноября 1918 года по постановлению ВЦИК был создан новый чрезвычайный орган советского государства - Совет рабочей и крестьянской обороны РСФСР. Его задача заключалась в мобилизации всех сил для успешного ведения гражданской войны. По­становления Совета обороны были обязательны для всех ведомств. В его состав входили представители ВЦИК, Реввоенсовета, Наркомата путей со­общения, Чрезвычайной комиссии по снабжению Красной армии, Нарко­мата продовольствия, Всероссийского совета профсоюзов, ВСНХ и Глав- комтруда. Руководил Советом обороны председатель СНК Заседания, как правило, проходили два раза в неделю. Решения принимались большинс­твом голосов. Совет обороны при необходимости создавал многочислен­ные комиссии, в том числе по топливу, и направлял на места чрезвычайных уполномоченных, которые имели широкие права, в том числе отстранять от работы и предавать суду ревтрибуналов всех должностных лиц.

Сложившаяся экономическая система не стимулировала к эффектив­ному труду, производительность которого неуклонно падала. Выработка на одного рабочего в 1920 г. составляла менее одной трети довоенного уровня. Осенью 1919г. заработ; к высококвалифицированного рабочего превышал заработок разнорабочего всего на 9%. Исчезали материальные стимулы к труду, а вместе с ними угодило и само желание трудиться. На многих пред­приятиях прогулы соста вили до 50% рабочих дней. Для укрепления дис­циплины принимались в основном административные меры. Принудитель­ный труд вырастал из уравниловки, из отсутствия экономических стимулов, из-за малой обеспеченности жизни рабочих, а также из-за катастрофичес­кой нехватки рабочих рук. Не оправдались и надежды на классовую созна­тельность пролетариата.

Неудачи Красной армии в начале весны 1919 г. в Поволжье и на Вос­точном направлении привели к еще большему напряжению в обеспечении топливом. 26 апреля 1919 года Владимир Ульянов (Ленин) направляет в реввоенсоветы Поволжья следующую директиву: «Ввиду критического по­ложения с жидким топливом запрещается под страхом строжайшей ответс­твенности кому бы то ни было расходовать и отпускать топливо без раз­решения Главкомтопа. Виновных в самовольном захвате и распределении топлива предписывается немедленно предавать революционному суду».