Глава 18

Буржуазная

политическая и правовая идеология

в Западной Европе первой половины

XIX в.

§ 1. Введение

Французская революция открыла дорогу развитию капитализма

во Франции и ряде других стран континентальной Европы. К

этому же времени ощутимо проявляются результаты промышленного

переворота в Англии. Начальный период становления гражданского

общества принял форму первобытного капитализма и сопровождался

бурными социально-экономическими процессами. Массовое

разорение мелких собственников и развитие пролетариата, с

одной стороны, стремительное обогащение промышленной, торговой

и финансовой буржуазии — с другой, происходило в обществе,

еще не имевшем ни систем социальной помощи, ни массовых и

влиятельных организаций рабочего класса (профсоюзов, партий).

По социально обездоленным слоям общества больно били экономические

кризисы и безработица. Росло относительное и абсолютное

обнищание пролетариата. Его разрозненные выступления свирепо

подавлялись вооруженной силой.

Во всех странах Западной Европы сохранялись монархии с сильными

феодальными пережитками; после учреждения контрреволюционного

Священного союза (1815 г.) решающее влияние в политике

большинства стран Европы приобретает реакционное дворянство.

В своеобразных условиях первой половины XIX в. основным

направлением буржуазной политической мысли становится либерализм.

Либерализм делал основной упор на защиту и обоснование

"гражданской свободы", понимаемой как свобода частной инициативы,

предпринимательства, договоров, свобода слова, совести, мнений

и печати. Государство, согласно этой концепции, должно лишь

обеспечивать безопасность личности, частной собственности, охранять

общество, основанное на "гражданской свободе", отнюдь не

ограничивая последней.

Гл. 18. Бурж. полит.-прав. идеология в Зап. Европе 1-й пол. XIX в.

Особенно настойчиво либерализм отстаивал невмешательство

государства в экономическую жизнь. В буржуазной политэкономии

того времени это выражалось известными формулами: "free trade"

(свободная торговля) в Англии; "laissez faire, laissez passer" (предоставьте

свободу действий, не мешайте) во Франции.

§ 2. Либерализм во Франции. Бенжамен Констан

Великая французская революция (1789—1799 гг.), существенными

вехами которюй были якобинский террор и коррупция Директории,

военный деспотизм Наполеона I подвели мыслящих людей к

осознанию значимости гарантий индивидуальной свободы от произвола

государства с любой формой правления. Именно в это время

формируется учение политического либерализма Б. Констана, в

рамках которого он стремится обосновать принципы конституционного

государства, где свобода индивидов надежно ограждена от

произвола государства.

Бенжамен Анри Констан де Ребек (1767—1830) родился в Лозанне,

куда семьи его будущих родителей эмигрировали из Франции

по религиозным причинам. Получил домашнее образование.

Окончил Эдинбургский университет (Шотландия), в котором сформировались

основы его представлений о свободе. Тема свободы будет

занимать особое место во многих его работах: "О действиях

террора", "О политических реакциях", "Об узурпации", "Принципы

политики, пригодные для всякого правления", "О свободе древних

сравнительно со свободой новых народов", "Курс конституционной

политики" (1816—1820) и др.

Мировоззрение Констана сформировалось под воздействием

английской и французской культурных традиций. Он испытал сильное

влияние идей А. Смита и доктрины британского конституционализма,

идей французских мыслителей эпохи Реформации

(Ж. Воден, М. Монтень и др.) и эпохи Просвещения (Ш.-Л. Монтескье,

Ж.-Ж. Руссо и др.).

В постреволюционную эпоху во Франции Констан предложил

иначе, чем Монтескье и Руссо, осмыслить феномен индивидуальной

свободы и решить проблему гарантий этой свободы.

В своих работах "Об узурпации" и "О свободе древних сравнительно

со свободой новых народов" Констан вырабатывает новое

понятие свободы, которое уже соответствует запросам современного

ему индустриального общества XIX в. До Констана многие публицисты,

пишущие на тему свободы, ориентировались на опыт

античности. Констан же не идеализирует античную свободу, которая

сводилась к праву участия граждан в политической деятельности:

гражданин древних полисов мог гордиться своей личной при

История политических и правовых учений

частностью к принятию важных государственных решений. Но фундаментом

той политической свободы было рабство. Констан доказывает

неприемлемость такого понимания свободы для современных

народов. Политическая свобода жителей античных республик была

обусловлена и небольшими размерами их территорий: "В античных

республиках благодаря малости занимаемой ими территории каждый

гражданин обретал в политическом отношении огромную личную

значимость. Осуществление гражданами своих прав составляло

всеобщее занятие и, так сказать, развлечение. Люди состязались

друг с другом в сочинении законов, они выступали в роли судей,

решали вопросы войны и мира". Констан также указывает на факт

жесткой регламентации государством-полисом (за исключением

Афин) семейной и религиозной жизни греков. "Возможность избирать

свою веру, возможность, которую мы рассматриваем как одно

из наших драгоценных прав, — замечает Констан, — показалась

бы в древности преступлением и святотатством".

Констан утверждал, что современные народы потеряли интерес

к политической свободе. "Подлинная современная свобода" связана

отныне не с политической свободой — ценностью античной

политико-правовой культуры и ее приверженцев в XVIII в., а с

личной свободой — независимостью от произвола государства. Политическая

же свобода рассматривается Констаном лишь как гарантия

личной свободы.

Быть свободным — в понимании современных ему англичан,

французов или жителей Соединенных Штатов Америки — означает

обладать следующими правами: "Это право каждого подчиняться

одним только законам, не быть подвергнутым ни дурному обращению,

ни аресту, ни заключению, ни смертной казни вследствие

произвола одного или нескольких индивидов.

Это право каждого высказывать свое мнение, выбирать себе

дело и заниматься им; распоряжаться своей собственностью, даже

злоупотребляя ею; не испрашивать разрешения для своих передвижений

и не отчитываться ни перед кем в мотивах своих поступков.

Это право каждого объединяться с другими индивидами либо

для обсуждения своих интересов, либо для отправления культа,

избранного им и его единомышленниками, либо просто для того,

чтобы заполнить свои часы соответственно своим наклонностям и

фантазиям.

Наконец, это право каждого влиять на осуществление правления

либо путем назначения всех или некоторых чиновников, либо

посредством представительства, петиций, запросов, которые власть

в той или иной мере принуждена учитывать".

Свое понимание свободы Констан противопоставляет пониманию

свободы Монтескье и Руссо.

Гл. 18. Бурж. полит.-прав. идеология в Зап. Европе 1-й пол. XIX в.

Констан не соглашается с определением свободы Монтескье:

"Свобода — право делать все, что дозволено законом". По мнению

Констана, законы могут включать в себя столько запретов, что совсем

не будет свободы (пример этого — деспотизм Конвента, который

был установлен при помощи законов). Констан считал, что

Монтескье смешал два понятия: свободу и гарантию этой свободы.

Для Констана, так же как и для Монтескье, закон — это гарантия

личной свободы, но, в отличие от Монтескье, закон не представляется

абсолютной ценностью. Закон должен исходить из легитимного

источника и иметь справедливые границы. Только такому закону

следует подчиняться. Следовательно, обязанность индивида подчиняться

закону — это обязанность относительная. "Подчинение закону

— это обязанность, но, как и всякая другая обязанность, она

не является абсолютной, — она относительна; она основывается на

предположении, что закон исходит из легитимного источника и имеет

справедливые границы", — утверждает Констан.

К числу законов, содержание которых выходит за справедливые

границы, Констан относит законы, которые устанавливают обратную

силу, и законы, которые противоречат морали (побуждают

граждан доносить друг на друга; запрещают "укрывать изгнанников";

делают граждан ответственными не за собственные действия,

привлекая к ответственности отцов детей-дезертиров или родителей

детей-эмигрантов).

Констан не согласен с Руссо, который вменял заботу о свободе

индивида в обязанность коллективной воле, которая не может ошибаться.

Для Констана существует часть человеческой жизни вне

правомочий любой государственной власти. "Есть то, что не может

быть санкционировано ничем. И если какая-либо власть все же

санкционирует это..., то будь она хоть всей нацией за вычетом

одного подавляемого ею, власть эта не станет оттого менее беззаконной.

Руссо этого не понял", — вот позиция Констана по данному

вопросу. Констан считал, что народ, который может все, опасен для

индивидуальной свободы так же, как и тиран.

Отвергая представления о свободе Монтескье и Руссо, Констан

дает свое определение общего понятия свободы: "Свобода есть только

то, что индивиды имеют право делать, и то, чему общество не имеет

права помешать".

Гарантиями индивидуальной свободы для Констана выступают

ограничение государственной власти через ее разделение, а также

сила общественного мнения. В своем "Курсе конституционной политики"

Констан обосновал необходимость создания шести конституционных

властей: королевской, исполнительной, постоянной представительной

(палата пэров), выборной представительной власти

(нижняя палата), судебной, муниципальной.

История политических и правовых учений

Королевская власть рассматривается Констаном как власть нейтральная

и уравнивающая (le pouvoir modevoteur), способная разрешать

конфликты между законодательной, исполнительной и судебной

ветвями власти. Отсутствие королевской власти для Констана

— порок почти всех существующих конституций. "Королевская

власть есть, в некотором роде, судебная власть над другими

властями", — писал Констан. Королевская власть должна иметь

ряд исключительных полномочий: смещение и назначение министров;

право абсолютного вето (для обеспечения достоинства монарха);

роспуск нижней палаты и назначение новых выборов; назначение

членов наследственной палаты, назначение судей, право

помилования.

Исполнительная власть осуществляется министрами, ответственными

перед парламентом. Министры от своего имени предлагают

проекты законов. Судом для министров служит палата пэров.

Выборная представительная власть формируется на основе

высокого имущественного ценза. "Одна лишь собственность обеспечивает

досуг; только собственность делает человека способным к

пользованию политическими правами", — полагает Констан. Деятельность

депутатов не оплачивается. Когда заработная плата связана

с функциями представительства, тогда она становится, согласно

Констану, главным объектом внимания этого представительства.

Постоянная представительная власть (палата пэров) рассматривается

Констаном по образцу английской палаты лордов. И в

этом сходство Констана с Монтескье, еще ранее выступавшим сторонником

создания наследственной палаты во Франции.

Судебная власть — это власть, независимая от других властей.

Этого можно добиться, по Констану, если судьи будут назначаться

королем пожизненно и будут несменяемы. Народу, у которого нет

независимой судебной власти, живется хуже, чем бедуину в пустыне,

— утверждал Констан. Он — сторонник суда присяжных и

противник создания каких-либо чрезвычайных судов.

Обоснование Констаном муниципальной власти, призванной

решать вопросы местного управления, построено на приеме аналогии:

поскольку индивид имеет свободу сам заботиться о своих экономических

и социальных интересах, постольку и общине, и городу, и

департаменту также необходима полная самостоятельность в вопросах

местного бюджета, торговли, обеспечения безопасности граждан.

Констан осмыслил проблему свободы в послереволюционную

эпоху во Франции, предложив определение свободы нового типа.

Различение личной свободы и свободы политической, предложенное

Констаном, лежит в основе современных классификаций прав и

свобод человека.

Гл. 18. Бурж. полит.-прав. идеология в Зап. Европе 1-й пол. XIX в.

Большой вклад внес Констан в теорию конституционализма. Его

концепция разделения властей нашла свое отражение в конституциях

некоторых западных государств. В ст. 71 Конституции Португалии

1826 г. было закреплено такое положение: "Уравновешивающая

власть является основанием всякой политической организации

и принадлежит исключительно королю как верховному главе нации,

дабы он непрерывно мог заботиться о независимости, согласии

и гармонии остальных властей".

Констан выработал концепцию анахронизмов в политике, которая

и в настоящее время не потеряла своей актуальности. К числу

такого рода анахронизмов он отнес деспотизм, завоевание и узурпацию

государственной власти. В своем творчестве Констан уделял

много внимания разграничению понятий "деспотизм" и "узурпация":

"Когда узурпатор осуждает на смерть невиновного, он приказывает

его оклеветать, чтобы клевета походила на приговор народа.

Деспот запрещает дискуссии и требует лишь подчинения. Узурпатор

предписывает шутовское расследование в качестве предисловия

ко всеобщему одобрению".