Ключевые понятия

Аспектуальная семантическая зона как множество способов описания динамики ситуаций («внутреннее время» глагола). Аспект и семантический (= «аспектуальный») тип предиката; аспект и «совершаемость» (Aktionsart).

Понятие «периода наблюдения» и линейная структура ситуации. «Внешние» и «внутренние» фрагменты длительной ситуации. Основные показатели первичного («линейного») аспекта: проспектив, прогрессив, результатив, комплетив, пунктив, лимитатив. Перфект как «ослабленный» результатив; основные типы семантической эволюции перфекта. Иммедиатный, экспериенциальный и эвиденциальный перфект. Перфект как типологически нестабильная категория. Дуратив и прогрессив; проблема выражения внутренней фазы у состояний и непредельных процессов.

«Вторичный аспект» как показатель смены аспектуального класса. Основные типы семантических переходов, связанных с употреблениями показателей вторичного аспекта: хабитуалис как стативизация динамических ситуаций, мультипликатив как процессуализация событий и семельфактив как «свертывание» процессов. «Ограничители», придающие исходно непредельной ситуации предельный характер; связь ограничителей с показателями глагольной ориентации.

«Аспектуальные кластеры» как наиболее распространенные в языках мира модели полисемии аспектуальных показателей. Имперфектив (совмещение значений дуратива и хабитуалиса), перфектив (совмещение значений пунктива, комплетива, инцептива и лимитатива); «расширенный перфект» (совмещение значений перфекта и перфектива), инкомплетив (совмещение значений результатива и прогрессива), фактатив (совмещение значений перфектива и дуратива), антирезультатив (совмещение значений недостигнутого и аннулированного результата) и др. кластеры. Универсально-типологи­чес­кая модель аспекта как комбинация понятий первичного и вторичного аспекта и аспектуальных кластеров; неадекватность бинарной («двухкомпонентной») модели вида для типологии аспектуальных систем.

Основные проблемы славянской аспектологии: морфологическая бинарность видовой оппозиции, семантически представленной сложными аспектуальными кластерами; словоклассифицирующий характер видовой оппозиции; видовая парность и «критерий Маслова». Приставочная перфективация, вторичная имперфективация и перфективация. Проблема «чистовидовых приставок»; эффект Вея-Схоневельда и классифицирующий характер славянской перфективации с помощью префиксальных глагольных «ограничителей». Связь славянской перфективности с событийностью и моментальностью. Проблема выражения хабитуалиса и перфекта в славянском ареале.

«Славянский вид» как ареальное и типологическое явление: системы «славянского типа» с деривационным видом на основе глагольных ограничителей в осетинском, грузинском, венгерском, балтийских и др. языках, а также в других ареалах (Африка, Северная Америка, Азия).

Фазовость как периферия аспектуальной зоны. Семантика фазовости как утверждение о (не)существовании ситуации по сравнению с предшествующим моментом времени. Четыре фазовых значения: инхоатив, терминатив, континуатив и кунктатив. Фазовость и значение «нарушенного ожидания». Выражение «внешней фазы» (‘начать / кончить тем, что...’).

Модальность как двуполюсная зона, организованная вокруг оценочных и ирреальных значений.

Типы оценки: качественная (интенсивность), этическая, эпистемическая. Интенсивность, количественный аспект и актантная деривация; выражение абсолютной и относительной интенсивности (сравнения) у стативных предикатов (качественных прилагательных): элатив и компаратив. Значения «эпистемической гипотезы» и «эпистемического ожидания».

Ирреальная модальность: возможность и необходимость; «аристотелевская эквивалентность», связывающая необходимость с отрицанием возможности. Внутренняя и внешняя возможность/необходимость. Условие и импликативная возможность. Реальное, нереальное и контрафактическое условие. Модальность желания как объединение оценочной и ирреальной сфер; желание и намерение (интенциональность).

Грамматикализация модальности: от «нелокутивной» к «локутивной» модальности. Наклонение как грамматикализованная локутивная модальность. Эпистемические наклонения: дубитатив, пробабилитив и ассертив; дезидеративные наклонения: оптатив и императив. Нейтральный (дезидеративный) и фактитивный (перформативный) оптатив. Императив как соединение желания и речевого акта побуждения. Разновидности императива: юссив, гортатив, прохибитив, адмонитив. «Синтаксические» наклонения.

Ирреальная модальность и категория реальности ситуации с граммемами реалиса и ирреалиса. Типологическая разнородность категории реальности ситуации и систем грамматического маркировании ирреалиса. Ирреальная семантика форм косвенных наклонений, отрицания, будущего и (имперфективного) прошедшего времени.

Эвиденциальность как грамматикализованное выражение источника информации о ситуации (или типа «доступа» к ситуации). Прямые vs. косвенные, непосредственные vs. опосредованные типы доступа. Виды прямых источников: визуальный, невизуальный сенсорный, внутренний («эндофорический»), партиципантный; типы косвенных источников: инференция и рассуждение на основе знаний о мире. Типы опосредованных источников: чужая речь, слухи, общий фонд знаний.

Классификация эвиденциальных систем: базовые тернарные, редуцированные бинарные и расширенные. «Медиативность» («заглазность») как семантическая доминанта бинарных эвиденциальных систем. Ареальное распределение различных эвиденциальных систем.

Эвиденциальность и другие глагольные категории. Связь эвиденциальности с категорией лица: «эффект первого лица», «обобщенное vs. раздельное маркирование лица». Связь эвиденциальности с модальностью: «эвиденциальные стратегии» использования модальных показателей. Модальный компонент эвиденциальных значений: рассуждение как эпистемическая оценка. Эпистемическая оценка других источников информации: «модализованные» и «немодализованные» системы. Эвиденциальность и (ад)миративность.