§ 2. Модальность и наклонение

2.1. Общее представление о модальности

Семантическая зона глагольной модальности – одна из самых обширных и разнородных, что делает ее описание особенно трудным. Даже аспектуальные значения, несмотря на их разнообразие, имеют достаточно отчетливый общий компонент (описание «динамики» ситуации); между тем, у модальных значений такого единого понятийного центра, по свидетельству многих специалистов, обнаружить не удается: они связаны друг с другом постепенными переходами, в результате чего у значений, локализованных в противоположных областях модальной зоны, может не иметься практически ничего общего (ср. Palmer 2001).

Тем не менее, если не один, то два таких «центра консолидации» внутри зоны модальности указать все же можно. Это, во-первых, отношение говорящего к ситуации (или «оценка») и, во-вторых, статус ситуации по отношению к реальному миру (или «ирреальность»). Как представляется, все многообразие модальных значений (даже при самых широких интерпретациях модальности) так или иначе связано с одним из этих двух понятий (или, нередко, и с обоими сразу). Полемика вокруг понятия модальности во многом возникала именно из-за того, что разные лингвистические теории считали главным то «оценочный», то «ирреальный» компонент в составе модальности; между тем, отказаться от одного из них в пользу другого (без существенного сужения понятия модальности по сравнению с общепринятым), по-видимому, нельзя – поэтому остается считать модальность «двуполюсной» зоной. Вместе с тем, нельзя игнорировать и различия, существующие между обоими компонентами в составе модальности: в частности, исследования последних лет показали, что ирреальность может составлять в языках мира особую грамматическую категорию, связанную с модальностью, но далеко не тождественную ей. Мы рассмотрим этот вопрос в § 3.

Отметим сразу, что мы придерживаемся такого понимания модальности, при котором термины модальность и наклонение семантически не противопоставлены: наклонением считается любая грамматическая категория, граммемы которой выражают модальные значения (в качестве базовых). Таким образом, наклонение – это просто «грамматикализованная модальность» (ср. J. Lyons 1977, Bybee 1985, Palmer 2001 и мн. др.; менее традиционное – и, по-видимому, менее удачное – решение предлагается в Мельчук 1998, где «наклонением» и «модальностью» называются две не связанные друг с другом категории глагола).

2.2. Оценочная модальность

Присутствие «оценочных» значений в модальной зоне отражает тот факт, что модальность является одним из основных «эгоцентрических» механизмов естественных языков: модальные компоненты позволяют не просто описывать мир «как он есть», но представлять «субъективный» образ мира – т.е. мир, пропущенный через призму сознания и восприятия говорящего. В предложении, содержащем модальный компонент (в семантических теориях его иногда называют, вслед за А. Вежбицкой, «модальной рамкой», ср. Апресян 1995: 30-33), не только сообщаются некоторые сведения о мире, но и выражается отношение говорящего к тому, что он сообщает. Это отношение и называется, обобщенно, «оценкой» (в англоязычной литературе чаще всего употребляется заимствованный из психологии термин attitude, букв. ‘<психологическая> установка’).

Различается несколько важнейших типов оценочных значений – в зависимости от того, какой именно параметр ситуации подвергается оценке и по какой «шкале» он оценивается говорящим как в ту или иную сторону отклоняющийся от нормы. Возможна, например, оценка по степени интенсивности реализации ситуации (‘сильно’ ~ ‘слабо’) или ее этическая оценка (т.е. по шкале ‘хорошо’ ~ ‘плохо’, ‘правильно’ ~ ‘неправильно’, и т.п.). Оба этих вида оценки, действительно, могут выражаться морфологическими средствами в естественных языках, но степень их грамматикализации незначительна (в силу достаточной специфичности таких значений). Интенсивность – довольно распространенное словообразовательное значение глагола, как правило непродуктивное; дальнейшая грамматикализация показателей интенсивности выводит их в аспектуальную сферу (итеративность) и в сферу повышающей актантной деривации (ассоциатив, реципрок, каузатив); такие словообразовательные глагольные показатели широкой «количественной» семантики особенно характерны для семитских, австронезийских и нек. др. языков.

Грамматикализация интенсивности особенно типична для стативных предикатов, обозначающих постоянные свойства (и соответствующих грамматическому классу «качественных прилагательных» в тех языках, где имеются прилагательные). Качественные прилагательные могут иметь морфологические показатели повышенной интенсивности (или элатива, ср. русск. ужасн-ейш-ий <удар>), пониженной интенсивности (или аттенуатива, ср. русск. бледн-оват-ый), а также кумулятивные показатели интенсивности и актантной деривации: это наиболее распространенное значение «сравнительной степени» (или компаратива), т.е. ‘в большей степени A, чем X’. Компаративные формы отличаются от исходных тем, что у стативного предиката появляется второй обязательный аргумент – «основание для сравнения». Таким образом, компаратив оказывается разновидностью повышающей актантной деривации, поскольку он выражает не просто оценку степени проявления признака, но ее оценку по сравнению со степенью проявления того же признака у другого субъекта¹⁰⁵. Ср. различие в значении между русскими предикатами типа холодноватый ‘в небольшой степени холодный’ и похолоднее ‘несколько менее холодный, чем X’: в обоих случаях делается утверждение о небольшой степени проявления свойства, но в первом случае эта степень абсолютна (т.е. она невелика по сравнению с нормой), а во втором случае эта степень невелика по сравнению с каким-то другим конкретным фактом проявления того же свойства (но в сравнении с нормой вполне может быть и очень высокой).

Показатели этической оценки (имеющие во всех языках лексическое выражение в виде специальных – и, по-видимому, семантически универсальных – оценочных предикатов, ср. Goddard & Wierzbicka 1994) грамматикализуются при глаголах еще реже, чем показатели интенсивности; тем не менее, в отдельных языках (как, например, в манси, ср. Гл. 2, 3.1) встречаются аффиксы со значением ‘говорящий одобряет / не одобряет совершение данного действия’.

Однако главным оценочным значением, имеющим наиболее интенсивные связи с другими значениями как в сфере модальности, так и за ее пределами, является значение так называемой эпистемической оценки (часто говорят просто об эпистемической модальности). Эпистемическая оценка имеет отношение к сфере истинности; это оценка степени правдоподобности (или степени вероятности) данной ситуации со стороны говорящего.

Оценку вероятности ситуации говорящий может давать в двух разных случаях. Во-первых (и это наиболее естественно) можно прогнозировать вероятность некоторой ситуации, о наличии которой в настоящем, прошлом или будущем у говорящего нет достоверных сведений. Говорящий может объявить такую ситуацию маловероятной (‘вряд ли’), возможной (‘может быть’), высоковероятной (‘скорее всего’), и т.п.; показатели с таким набором значений («эпистемическая гипотеза») – самые распространенные показатели эпистемической модальности. Второй тип эпистемической оценки – это тот, который говорящий дает post factum, т.е. по отношению к ситуации, истинность которой ему достоверно известна; в этом случае говорящий сообщает о том, совпадает или нет наступление ситуации с той эпистемической гипотезой, которая у него имелась раньше – иными словами, соответствует ли наступление ситуации его ожиданиям по этому поводу. Как и показатели «эпистемической гипотезы», показатели «соответствия эпистемическому ожиданию» могут квалифицировать ситуацию как маловероятную, возможную или высоковероятную. Наиболее часто встречаются показатели низкой вероятности (= «неожиданности»), что прагматически естественно: говорящие скорее склонны эксплицитно маркировать случай нарушенных, чем случай подтвердившихся ожиданий. Показатель «эпистемической неожиданности» имеет специальное название – адмиратив; он встречается в глагольных системах многих языков мира, и в частности, в балканских языках (албанском, турецком, болгарском), где он впервые и был обнаружен и где он (как и во многих других языках) обнаруживает тесную связь с грамматическими показателями эвиденциальности (подробнее см. ниже, § 4).

Как уже было отмечено в разделе 1.4, значения эпистемической неожиданности очень часто выражаются кумулятивно с фазовыми значениями в составе показателей фазовой полярности (типа ‘всё еще’, ‘так и не’, и т.п.), находящихся, таким образом, на пересечении аспектуальной и модальной зон.