5. Журналистика 1830-1840-х.

«Московский телеграф»

Первым среди прогрессивных журналов второй половины 20—30 гг. был «Московский телеграф» Н.А. Полевого. Начал издаваться он в канун восстания декабристов. Издателем его был выходец из купеческого звания, человек в высшей степени одаренный журналистскими способностями, получивший необходимые знания путем самообразования.

«Московский телеграф» был одним из наиболее удачных и популярных журналов после «Вестника Европы» Карамзина. В.Г. Белинский считал его лучшим от начала журналистики в России. По содержанию «Московский телеграф» носил энциклопедический характер. Полевой правильно понял, что время чисто литературного журнала проходит. Грамотный читатель интересовался уже и литературой, и политикой, и торговлей, и вопросами хозяйства. Надо было идти навстречу этому читателю. Еще Карамзин понимал, что успех журнала зависит от числа подписчиков, а это, в свою очередь, зависит от содержания журнала. Но одни журналисты шли навстречу читателю по пути приспособления к его невысоким еще вкусам. Так делали Булгарин, Сенковский. Другие шли сознательно на разрыв с массовым читателем, опираясь на узкий круг образованного дворянства. Так поступали дворянские аристократы. Полевой же принял заказ читателя на массовый разнообразный журнал, не отказавшись от того, чтобы идти впереди читателя, воспитывать его. Журналиста он называл «колонновожатым».

Полевой зарекомендовал себя как страстный адепт романтизма, как защитник раннего творчества А.С. Пушкина.

«Московский телеграф» критикует дворянство и со стороны нравственной; в журнале приводятся многочисленные примеры, свидетельствующие о духовном превосходстве людей «среднего состояния» над дворянами-аристократами. Полевой призывает писателей сатирически изображать «эгоистов-филантропов, либералов на словах, но мерзавцев в домашнем и общественном быту... глупую спесь, низость и невежество многих благородных, уничтожение неблагородных классов народа» (1829, №13).

С этой целью при «Московском телеграфе» с июля 1829 г. создается сатирическое прибавление – «Новый живописец общества и литературы». В нем продолжены лучшие традиции журнальной сатиры XVIII в., и прежде всего журналистики Новикова.

«Телескоп» В 1831 г. возник прогрессивный журнал «Телескоп». Издатель журнала профессор Московского университета Н.И. Надеждин сумел преодолеть односторонность эстетической теории романтизма и выдвигал в своем журнале идею нового искусства — искусства, близкого к действительной жизни, что позднее было определено как программа реализма. Надеждин придавал огромное значение литературному отделу журнала, пропаганде творчества Пушкина-реалиста. Но и его журнал был энциклопедическим по своему содержанию, структуре. Одной из заслуг Надеждина было приглашение в журнал молодого В.Г. Белинского, с приходом которого особого успеха достиг литературно-критический отдел «Телескопа». Белинский обратил внимание на творчество молодого Н.В. Гоголя как родоначальника, яркого представителя нового направления в русской литературе. Одновременно Белинский смело критиковал бездарность и эпигонство в литературе. Это вызывало нескрываемый интерес к журналу, где он печатался. Дебют Белинского в «Телескопе» был настолько удачным, что Надеждин, уезжая за границу, поручил редактирование журнала молодому критику. Работая в «Телескопе», Белинский приступил к созданию передовой теории журналистики в России. В статье «Ничто о ничем» он выдвинул как главное условие успеха прогрессивного журнала его направление. «Журнал без направления есть вещь нелепая», — заявил он, анализируя популярный в 30-е годы журнал Сенковского «Библиотека для чтения». Он провозгласил критику ведущим отделом общественного журнала своего времени, поскольку литература была доступна широким читательским кругам, и через критику публицист получал возможность влиять на публику, а кроме того, в критике по цензурным условиям легче можно было поставить вопросы социального развития и борьбы с крепостническим угнетением, самодержавием. «Без критики журнал есть образ без лица», — говорил он. Н.Г. Чернышевский позднее высоко оценил те номера «Телескопа», которые издавались при Белинском. Орган Надеждина был закрыт правительством в 1836 г. за резко критический пафос по отношению к самодержавной России «Философического письма» П.Я. Чаадаева, опубликованного в журнале. Причем Чаадаев был объявлен сумасшедшим, а Надеждин был сослан без права заниматься журналистикой.

Надеждин выступал против аристократического, узко замкнутого, салонного искусства, истоками своими восходящего к западной культуре, преимущественно к французскому классицизму, против подражания – за самобытное, народное искусство. Он с удовлетворением отмечал, что «наша словесность мало-помалу выбралась из гостиных» и перестает быть «барщиною европейской». Надеждина радует стремление многих современных писателей: Крылова, Загоскина, Гоголя как автора «Вечеров на хуторе близ Диканьки», даже Булгарина – рисовать картины народной жизни. К числу «народных писателей» Надеждин относил и Пушкина, но только как автора «Бориса Годунова».

Спор «Московског телеграфа» и «Телескопа»:

Суждения «Телескопа» (и «Молвы») о внутренней политике государства также показывали полную благонамеренность издателя: он не допустил ни одного критического замечания в адрес правительства или каких-либо казенных учреждений. Больше того, «Телескоп» и «Молва» называют «мудрым» николаевское царствование и рассматривают его как «средоточие» всех успехов России в «экономии и науках».

С самого начала «Телескоп» (и «Молва») повели борьбу с «Московским телеграфом». Полевой характеризуется как антипатриот, обвиняется в космополитизме; старательно выбираются из «Московского телеграфа» все фразы, дающие повод заподозрить его издателя в недостаточной благонамеренности. Например, когда Полевой упрекнул Загоскина, автора романа «Рославлев», в «патриотическом хвастовстве Русью», Надеждин сразу же расценил эти слова как «дерзость» и выступил с отповедью вольнодумному журналисту: «Назвать хвастовством благородное одушевление русского, восхищающегося славою и величием своего отечества!!! Нет, это уже выше всякой меры!» (1831, №14).

Нападки на Полевого как журналиста, критика, историка, беллетриста продолжались в изданиях Надеждина вплоть до 1835 г.: отношение к Полевому меняется только после того, как во главе «Телескопа» и «Молвы» становится Белинский. Что касается самого Надеждина, то во время следствия в 1836 г., после закрытия журнала и газеты, он в доказательство преданности монарху приводил свои резкие выступления против «Московского телеграфа» и его издателя.

Пушкин Важную роль в журналистике 30-х годов сыграл А.С. Пушкин. Он принял самое активное участие в изданиях своего времени и как поэт, и как публицист. Особенно ценной была его причастность к борьбе против Булгарина и Греча — приспособленцев-журналистов, служивших негласными агентами жандармерии и царского правительства. Пушкин плодотворно сотрудничал в «Литературной газете» А.А. Дельвига, сам редактировал несколько номеров этой газеты. Против Булгарина и Греча он выступал также в московском журнале «Телескоп». Его фельетоны «О записках Видока», «О мизинце господина Булгарина и о прочем» были важным вкладом в борьбу прогрессивной печати с печатью проправительственной, какой были органы Булгарина и Греча («Северная пчела» и др.), обывательской литературой и саморекламой.

Журналистская деятельность Пушкина развивалась в трех направлениях: литературная критика, полемика и публицистика.

В общетеоретических и литературно-критических статьях Пушкина, большая часть которых не была опубликована при жизни поэта, разрабатывались принципы эстетики реализма (или «истинного романтизма», в терминологии Пушкина), рассматривались с позиций реализма такие важные вопросы, как народность и общественная роль литературы, историческая обусловленность литературного процесса, понимание истинно прекрасного в искусстве, значение литературной критики и т.д. В трактовке некоторых проблем (в частности, проблемы народности) и в оценке творчества отдельных писателей Пушкин выступал как предшественник Белинского.

Предшественником Белинского Пушкин был и в жанре полемики. В статьях, заметках и письмах Пушкина содержатся его многочисленные высказывания о методах и приемах полемики. Поэт был непримиримым противником «вежливости» и «доброты» в критических и полемических спорах, он требовал умной, дельной и в то же время живой, острой полемики. Настоящий полемист, по мнению Пушкина, «заставляет мыслить и смеяться».

Пушкин наметил некоторые стилистические принципы полемической статьи, которые потом были развиты и блестяще реализованы Белинским, Герценом, революционно-демократической журналистикой 1860-х годов. Главные из них – это стилизация, пародирование особенностей речи и стиля оппонента (в одной из заметок Пушкин утверждал, что пародия «требует редкой гибкости слога, хороший пародист обладает всеми слогами»), разоблачение противника путем пародийной «защиты» его мыслей и поступков, создание вымышленных образов (масок) в целях маскировки своих позиций. Полной дискредитации противника служило также остроумное обыгрывание неудачных выражений в произведениях критикуемого автора, широкое использование разного рода сатирических сопоставлений, намеков («обиняков», по словам Пушкина), иносказаний и сравнений, т.е. эзоповского языка. Пушкин охотно прибегал к острому слову, остроумным выражениям, каламбурам, эпиграммам, афоризмам.

При всем желании Пушкину не удалось сделать массовыми руководимые им периодические издания, как журналист он обращался преимущественно к узкому кругу читателей, к «образованной публике», достаточно подготовленной и эрудированной. Поэтому Пушкину (в отличие от Белинского, у которого был совсем другой читатель) не было нужды подробно и обстоятельно аргументировать свои положения. Пушкину достаточно было сказать: «Батюшков... сделал для русского языка то же самое, что Петрарка для итальянского», чтобы читатель его понял. Отсюда идет предельная сжатость, почти афористичность пушкинских формулировок.

Писал и в «Моск. Телеграф» и в «Сын отечества», в «Лит. Газету», «Моск. Вестник».

Борьба с Булгариным и Гречем:

Борьбу «Литературной газеты» с продажной прессой возглавлял Пушкин. Он был первым и единственным в то время журналистом, показавшим в подцензурной печати политическое лицо Булгарина как агента Третьего отделения.

В рецензии на седьмую главу «Евгения Онегина» («Северная пчела») Булгарин возвестил о «полном падении» таланта Пушкина. Он заявил, что описание московской жизни Пушкин взял из его романа «Иван Выжигин», вышедшего в 1829 г., хотя, как известно, седьмую главу Пушкин закончил годом раньше, Булгарин обвинил Пушкина в том, что, будучи на Кавказе, поэт не воспел успехи русского оружия и якобы без должного почтения говорит о России, вспоминая Отечественную войну.

С ответом Булгарину выступили одновременно Дельвиг и Пушкин («Литературная газета», 1830, №20). Свою заметку Дельвиг посвятил защите Пушкина от обвинений в плагиате и разоблачил Булгарина как лгуна и клеветника. Пушкин поместил памфлет, написанный в форме библиографического известия о «Записках» начальника французской полиции Видока и построенный на сходстве некоторых моментов биографий Видока и Булгарина (дезертирство из армии, доносительство, мошенничество и др.). Читатели сразу поняли, что речь идет о Булгарине. Памфлет имел огромный успех, и правительство поспешило принять меры в защиту своего агента: были запрещены все разговоры и печатные высказывания о Видоке, с которым сопоставили Булгарина. «Записки» Видока и даже его портреты изъяты из продажи.

В 1829 г. вышел в свет роман Булгарина «Иван Выжигин» Расхваленный в «Северной пчеле» и «Сыне отечества» Гречем и самим автором, он разошелся тиражом в 7000 экземпляров. За «верноподданнические чувствования», выраженные в романе, Булгарин получил от императрицы золотой перстень. Третьесортный сочинитель А.А. Орлов решил подработать на официальном успехе Булгарина и начал поставлять на московский толкучий рынок свои романы о Выжигиных. В первые месяцы 1831 г. Орлов издал романы: «Хлыновские степняки Игнат и Сидор, или Дети Ивана Выжигина», «Хлыновские свадьбы Игната и Сидора, детей Ивана Выжигина» и «Смерть Ивана Выжигина». Надеждин напечатал критическую статью, в которой рассмотрел все романы о Выжигиных, булгаринские и орловские («Телескоп», 1831, №9). Похвалив политическую направленность романов Булгарина, он все же позволил себе ряд язвительных замечаний в адрес автора.

За друга вступился Греч, заявивший, что Булгарин как писатель велик и никакие хулы критиков ему не страшны: «У него в одном мизинце более ума и таланта, нежели во многих головах рецензентов». А вот Орлова следует порицать за то, что он посягнул на героев Булгарина и дал повод рецензентам делать оскорбительные для таланта Булгарина сопоставления с ним, Орловым.

Прочитав эту защитительную речь, Пушкин выступил в №13 «Телескопа» с памфлетом «Торжество дружбы, или Оправданный Александр Анфимович Орлов», под которым стояла подпись «Феофилакт Косичкин».

Косичкин в восторге от нежной дружбы Греча и Булгарина, он увлекается романами Булгарина и Орлова, но так передает свои впечатления, что читателю совершенно ясен иронический смысл этих похвал. Под видом «ученого» рассуждения Косичкина Пушкин приводит убийственную характеристику романов Булгарина, а заодно и Орлова, сопоставляя «сии два блистательные солнца нашей словесности».

Когда в ответ на статью Косичкина в «Северной пчеле» усилились выпады Булгарина против Пушкина и Надеждина, а Греч (в №201) вновь напал на Орлова, в «Телескопе» (№15) печатается еще один памфлет Пушкина-Косичкина «Несколько слов о мизинце г. Булгарина и о прочем». Взяв из заметки Греча слова «блаженный Орлов»,

«Современник» Пушкина

В 1836 г. Пушкин добился права издавать свой собственный журнал под названием «Современник». По условиям цензуры это был чисто литературный журнал. Пушкину не разрешили издавать общественно-политический журнал, а тем более газету, хотя он стремился к этому. Тем не менее орган печати, организованный поэтом, — примечательное явление. Пушкин повел «Современник» в традициях «Полярной звезды» декабристов, отдавая предпочтение русским авторам.

Читатели возлагали большие надежды на пушкинский «Современник». Положительно отозвался о первом номере журнала Белинский. Пушкин мечтал расширить программу издания, пригласить в журнал Белинского. Однако трагическая смерть Пушкина в 1837 г. помешала осуществлению журнальных планов поэта. Журналистика 1840-х годов и Белинский.

Журналистика 40-х годов XIX в. ознаменовалась важным шагом вперед, и связано это прежде всего с деятельным участием в ней Белинского.

Белинский первым, исходя из реальной обстановки 40-х годов, серьезно двинул вперед принципы журнализма. Он прекрасно изучил и оценил опыт Карамзина, Пушкина и Полевого — наиболее ярких журналистов первой трети XIX в. В условиях нарастания противоречий крепостного уклада, усиления крестьянских бунтов против помещиков острее, чем при декабристах, встал вопрос о путях дальнейшего прогресса, путях развития России, о выработке правильной революционной теории. В этих условиях сформировались такие идеологические течения, как «официальная народность» (М.П. Погодин, С.П. Швырев), «славянофилы» (И.В. и П.В. Киреевские, А.С. Хомяков, К.С. Аксаков и др.), «западники» (В.П. Боткин, Т.Н. Грановский). В рядах «западников» очень скоро выделилась группа революционных демократов (Белинский, Герцен).