Леонид Александрович Кацва

История России. Cоветский период. (1917-1991)

Опубликовано на портале «Сеть творческих учителей» http://it-n.ru

Перейти к оглавлению курса

ТРАГЕДИЯ «БОЛЬШОГО СКАЧКА»

Мы живем, под собою не чуя страны.

Наши речи за десять шагов не слышны.

Только слышно кремлевского горца —

Душегубца и мужикоборца.

О. Мандельштам

§28. Индустриализация: рубежи и миражи

1. Курс на сбалансированное развитие

Разгром левой оппозиции в 1925–1927 гг. не снял главного вопроса, стоявшего перед страной: о путях осуществления индустриализации. По существу, речь шла о возобновлении процесса модернизации России, развернувшегося в начале ХХ в., особенно в 1910-х гг., и прерванного войной и революцией. Однако условия для осуществления индустриализации в конце 20-х гг. были во многом хуже, чем на рубеже XIX–XX вв., так как если царская Россия могла широко привлекать иностранные инвестиции и займы, то СССР рассчитывать на них не приходилось.

В 1926 г. Бухарин, Рыков, Сталин и их сторонники отвергали высокие темпы индустриализации. М.И. Калинин¹ даже заявил, что Ленин якобы завещал: «Быстро не пересаживайтесь на пролетарского рысака, подольше задержитесь на крестьянской кляче». Сталин и нарком торговли А.И. Микоян выступили против предложенного Троцким строительства Днепрогэса². Сталин говорил: «Тов. Троцкий думает подхлестывать наши центральные учреждения расширенными планами, преувеличенными планами промышленного строительства. Но преувеличенные планы промышленного строительства — плохое средство для подхлестывания. Ибо, что такое преувеличенный промышленный план? Это есть план, составленный не по средствам, план, оторванный от наших финансовых и иных возможностей».

Правда, в течение 1926 г. взгляды одержавшего верх большинства ЦК отчасти изменились. Осознав, что главной болевой точкой экономики является уже не отсутствие спроса на товары, а их нехватка, партийное руководство выступило за ускорение роста промышленности. Осенью 1926 г. XV партконференция ВКП(б) выдвинула задачу «догнать и перегнать» капиталистический мир. Бухарин заявил о смене периода восстановления периодом реконструкции. Капиталовложения в промышленность, прежде всего тяжелую, существенно возросли. Состоялось решение о строительстве Днепрогэса, мощность которого должна была в 10 раз превзойти мощность Волховской ГЭС и составить 558 тыс. квт. Вместе с тем, Бухарин по-прежнему выступал за сбалансированное развитие экономики, отвергая недооценку легкой промышленности и сельского хозяйства.

Резолюция партконференции гласила: «Процесс расширенного воспроизводства промышленности должен быть обеспечен, прежде всего, вложением в индустрию новых масс прибавочного продукта, создаваемого внутри самой промышленности».

Для того, чтобы обеспечить накопление средств, предлагалось осуществить «рационализацию хозяйства»: внедрить новую технику, повысить производительность труда, сократить расходы на управление, установить режим экономии и, таким образом, снизить себестоимость продукции. Другие источники средств, такие как привлекаемые посредством внутренних займов сбережения населения и перераспределяемые через бюджет доходы других отраслей, должны были играть вспомогательную роль.

В декабре 1927 г. XV съезд ВКП(б) принял I пятилетний план, рассчитанный на 1928–1932 гг. Переход к централизованному планированию обосновывался нехваткой ресурсов и необходимостью сконцентрировать их в руках центра для наиболее рационального использования. В дальнейшем, однако, централизованное планирование стало рассматриваться как постоянная основа социалистического строительства, а директивность плана — как предпосылка его выполнения. Родилась чеканная формула: «план — это закон!»

Проекты I пятилетнего плана, которые вырабатывались в Госплане и ВСНХ в течение 1927 г., свидетельствуют о том, что плановые показатели постепенно повышались, но оставались реальными и исходили из перспективы постепенного снижения темпов роста.

Проекты	1927/28	1928/29	1929/30	1930/31	1931/32
Госплан, весна 1927 г.	13,2	10,6	9,9	9,2	—
ВСНХ, середина 1927 г.	16,3	13,1	13,7	10,5	10,0
ВСНХ, конец 1927 г.	18,1	16,6	17,6	13,8	12,8
Госплан конец 1927 г.
отправной вариант	16,4	14,0	14,1	12,9	12,3
оптимальный вариант	18,1	16,6	17,6	13,8	12,8

На дальнейшей разработке I пятилетнего плана сказалась вновь развернувшаяся борьба в высшем партийном руководстве.

2. XV съезд и изменения в составе партийного руководства

XV съезд ВКП(б) знаменовал окончательное завоевание Сталиным большинства в высшем партийном руководстве.

Высшие партийные органы после XV съезда РКП(б)

Члены Политбюро	Кандидаты в члены Политбюро	Секретариат
Н.И Бухарин	А.А. Андреев	И.В. Сталин (Генеральный секретарь)
К.Е. Ворошилов	Л.М. Каганович	С.В. Косиор
М.И. Калинин	С.М. Киров	Н.А. Кубяк
В.В. Куйбышев	С.В. Косиор	В.М. Молотов
В.М. Молотов	А.И. Микоян	Н.А. Угланов
Я.Э. Рудзутак	Г.И. Петровский	Кандидаты
А.И. Рыков	Н.А. Угланов	А.В. Артюхина
И.В. Сталин		А.С. Бубнов
М.П. Томский		И.М. Москвин

* На XV съезде, как и на предыдущих, было избрано Оргбюро. Оно продолжало избираться также на XVI, XVII и XVIII съездах, однако серьезной политической роли уже не играло, поэтому в данном случае его состав не приводится.

Последовательными сторонниками Сталина в Политбюро были Ворошилов, Куйбышев, Молотов, Рудзутак, а с некоторыми оговорками — и Калинин. «Людьми Сталина» оказались и все кандидаты в члены Политбюро и секретари ЦК, за исключением Угланова. Очень скоро Бухарину и его единомышленникам пришлось почувствовать, чем обернулся для них разгром левых.

3. Поворот к форсированию. Поражение «правого коммунизма»

Резкий поворот произошел на рубеже 1927–1928 гг. В 1927 г. сложились крайне неудачные условия для проведения хлебозаготовок. Стремясь привлечь рабочих, государство возобновило политику опережающего роста заработной платы. В результате проведения политики «деревенского нэпа» возросли доходы крестьян. Общий покупательский спрос поднялся на 20%. Между тем, промышленность произвела товаров широкого потребления всего на 0,5% больше, чем в 1926 г. Естественно, возник дефицит и начался ажиотажный спрос на промышленные изделия, усугубленный слухами о надвигающейся войне. Не имея возможности купить товары, крестьяне неохотно продавали хлеб, тем более, что хорошие заработки уменьшили их нужду в деньгах. К тому же им было выгоднее торговать мясом, молоком, льном. Цены на продукцию животноводства и технические культуры значительно возросли по сравнению с довоенным периодом и предыдущим 1925/26 г., в то время как на зерно они даже снизились.

Однако для государства были особенно важны именно заготовки хлеба, поскольку экспорт зерна обеспечивал приток валюты, необходимой для проведения индустриализации. Председатель Совнаркома Рыков считал, что кризис хлебозаготовок можно преодолеть рыночными мерами. Но большинство ЦК во главе со Сталиным квалифицировало нежелание крестьян продавать государству хлеб по низкой цене как «кулацкую хлебную стачку» и решило ответить репрессиями и насильственным изъятием хлеба, фактически вернувшись к методам времен военного коммунизма.

Бухарин, Рыков и Томский выступили в защиту нэпа и линии XV съезда против «неотроцкистских» действий Сталина. Генеральный секретарь в ответ обвинил их в отказе от ленинизма, правом уклонизме и защите кулачества. В 1928–1929 гг. между недавними союзниками по борьбе против троцкизма и «новой оппозиции» развернулась острейшая борьба. С опозданием осознав опасность, исходящую от Сталина, Бухарин попытался было наладить контакт с бывшими лидерами «левых». С этой целью он даже встретился в июле 1928 г. с Каменевым, специально приехавшим из Калуги, где он отбывал ссылку. В ходе этой встречи Бухарин в крайне взвинченном, почти истерическом тоне предложил Каменеву союз против Сталина, которого назвал «Чингисханом» и обвинил в том, что он меняет взгляды в зависимости от того, «кого в данный момент надо убрать». Создать новый антисталинский блок не удалось. Каменев самонадеянно расценил визит своего недавнего непримиримого врага как свидетельство того, что в очередной междоусобице обе борющиеся группировки будут искать помощи у левой оппозиции. Зато Сталин, своевременно узнавший о встрече, тотчас обвинил Бухарина в беспринципных интригах и двурушничестве. Попытки установить связь с левыми, уже скомпрометированными прежними поражениями и покаяниями, лишь ослабили позиции Бухарина и подорвали доверие к нему в партии.

Опираясь на большинство в руководящих партийных органах, Сталина в течение 1929–1930 гг. добился отстранения лидеров правых от занимаемых постов и исключения их из Политбюро³. Лишь Рыков оставался Председателем Совнаркома и членом Политбюро до декабря 1930 г. После ноябрьского Пленума ЦК 1929 г. «правые» заявили о признании своих ошибок.

Борьба с «правым уклоном», лидеров которого он теперь обвинял в капитулянтстве, подтолкнула Сталина к форсированию планов индустриализации и сосредоточению всех сил и средств исключительно на тяжелой промышленности. По существу, Сталин вернулся ко многим, им же раскритикованным и отвергнутым предложениям левой оппозиции.