Тема 15. Познавательные процессы: виды и развитие

структуре, но различаются по поверхностным структурам. Другие пары предложений имеют обратную связь: они имеют различные скрытые структуры (и, следовательно, представляют собой разные утверждения), но одинаковую поверхностную структуру. В этом случае два предложе­ния будут выглядеть одинаково, потому что оба они состоят из одной и той же последовательности слов. Но одна из последовательностей слов будет иметь два значения — по одному для каждой из скрытых струк­тур. В результате предложение становится двусмысленным; это одна форма, которую можно интерпретировать двояко.

В качестве примера рассмотрим предложение «Курение вулканов может быть опасным». Одно толкование этого предложения очевидно, а именно: вулкан, из которого поднимается дым, потенциально опасен, так как в любой момент может начаться его извержение <...>. Но возможно другое толкование: можно представить себе великана, курящего вулкан, что врач посчитал бы опасным для его здоровья <...>. Можно без труда найти подходящие примеры: «Мэр попросил полицию прекратить пьян­ство в общественных местах», «Она наблюдала за птицами в пижаме» и т.п. <...>

Развитие языка у детей

<...> Мы неоднократно подчеркивали богатство языка, разнообра­зие его форм и сложность его структуры. В свете этого удивительно, что практически каждый ребенок умудряется научиться этой сложной сис­теме общения. Независимо от того, умны они или тупы, мотивированны или безразличны, поощряемы родителями или игнорируемы, дети учатся говорить на языке своей среды. И процесс обучения идет довольно бы­стро: к трем годам дети уже опытные пользователи языка. Как проис­ходит это быстрое, надежное обучение?

Что лежит в основе научения языку?

Одно очевидное объяснение научения языку — подражание. Дети слышат, как говорят другие люди, копируют их и затем начинают гово­рить на том же языке, что и другие в их окружении. В некоторых отно­шениях это должно быть верно: маленькие дети, которые слышат русский язык, в конце концов говорят собака, а не dog, perro или chien, когда ви­дят это животное. В этом смысле дети, несомненно, имитируют речь дру­гих людей вокруг них.

Но большая часть процесса научения языку у ребенка не может быть объяснена с точки зрения простого подражания. Ребенок может под-

Глейтман Г., Фридлунд А, Райсберг Д. Язык

347

ражать взрослым в использовании слова собака в отношении пуделя, лю­бимца семьи, но он выходит далеко за рамки этого подражания, исполь­зуя то же самое слово в отношении бульдога и ирландского сеттера, жи­вущих в соседнем квартале. К тому же дети создают множество форм, которые никогда не используются взрослыми людьми. Например, они час­то говорят фразы типа «Я тебя победю». Для этих высказываний нам необходимо какое-то другое объяснение, кроме подражания.

Весьма популярная гипотеза о научении языку предпологает, что оно основано на коррекции и подкреплении со стороны родителей. Со­гласно этой гипотезе, маленькому ученику немедленно указывают на грамматические ошибки, и впоследствии он избегает их — «Не говори победю, детка, это неправильно». Но эта гипотеза неверна¹. В реальной жизни ошибки в грамматике и произношении очень часто проходят незамеченными, как, например, в следующем диалоге:

Двухлетний ребенок: Мама не мальчик, он девочка. Мать: Правильно.

Родители действительно корректируют речь своих детей, но обычно они исправляют фактические, а не грамматические ошибки². Это совер­шенно объяснимо, так как цель родителей — создать социализированных и разумных существ, а не маленьких филологов. Но этот факт опровергает гипотезу о большом значении коррекции и подкрепления при научении ребенка языку.

Другое доказательство этого вывода дали исследования ребенка, ко­торый, по неврологическим причинам, был абсолютно не способен го­ворить³. У этого ребенка никогда не было возможности делать ошибки (и, следовательно, быть откорректированным) или правильно строить предложения (и, следовательно, получить подкрепление). Тем не менее этот ребенок мог отлично понимать сложные предложения и мог точно оценить, было ли данное предложение построено хорошо (грамматичес­ки правильно) или нет. Таким образом, ясно, что ни подражание, ни кор­рекция (ни какая-либо их комбинация) не могут полностью объяснить развитие языка у детей.

Чем же, в таком случае, объяснить научение языку? Начнем с того, что проследим развитие ребенка в первые несколько лет жизни.

¹ См.: Morgan J., Travis L. Limits on negative information in language input // Journal of Child Language. 1989. Vol. 16. № 3. P. 531-552.

² Brown R., Hanlon C. Derivational complexity and order of acquisition in child speech // J.R.Hayes (Ed.) Cognition and the development of language. N. Y.: Wiley, 1970. P. 11-53.

³ Pinker S. Why the child holded the baby rabbits: A case study in language acquisition // L.R.Gleitman, M.Liberman (Eds.) Language: An invitation to cognitive science. Vol. 1. Cambridge, Mass.: MIT Press, 1995. P. 107-133; Stromswold K. The cognitive and neural bases of language acquisition // M.Gazzaniga (Ed.) The cognitive neuroscience. Cambridge, Mass.: MIT Press, 1995.

348