Тема 15. Познавательные процессы: виды и развитие

построен, так как он отнюдь не всегда признается инвариантным. Это определяет два взаимосвязанных, последствия: во-первых, в отношении объекта продолжаются те реакции, которые он вызывал и прежде (со сме­щением, вызванным тем, что речь идет уже не об изолированном элемен­те, а о совокупности), во-вторых, продолжает отсутствовать общая целост­ность, о которой мы говорили в связи с анализом предпонятия. С другой стороны, ясно, что причины ошибки — это причины почти перцептивно­го порядка: ребенка обманывает подъем уровня или уменьшение толщи­ны столбика и т.д. Однако дело здесь не в перцептивной иллюзии: вос­приятие отношений в основном является точным, но из него строится неполная интеллектуальная конструкция. Это тот дологический схема­тизм (еще вплотную имитирующий перцептивные данные, хотя и рецен-трирующий их при этом по-своему), который может быть назван интуи­тивным (наглядным) мышлением. Сразу же бросается в глаза его связь с образным характером как предпонятия, так и тех умственных опытов, которые стоят за трансдуктивным умозаключением.

Тем не менее это интуитивное (наглядное) мышление означает про­гресс в сравнении с предпонятийным или символическим мышлением: относясь главным образом к конфигурациям целого, а не к простым полуиндивидуальным-полуродовым фигурам, интуиция (наглядность) ве­дет к зачаткам логики, выступающей, правда, пока еще в форме репре­зентативных регуляций, а не операций. С этой точки зрения можно го­ворить об интуитивных «центрациях» и «децентрациях», аналогичных механизмам, о которых шла речь в связи с сенсомоторными схемами вос­приятия. <...>

Рассмотрим тот вариант, когда ребенок считает, что в сосуде В бу­синок больше, чем в сосуде А, потому что поднялся уровень; в этом слу­чае он «центрирует» свою мысль или свое внимание¹ на отношении меж­ду высотами А и В и оставляет без внимания ширину сосудов. Начнем, однако, пересыпать содержимое сосуда В в сосуды С или D и т.д., еще более тонкие и более высокие; в конечном счете обязательно наступит момент, когда ребенок окажет: «Это меньше, потому что это слишком узко». Отсюда можно заключить, что имеет место корректировка центра-ции на высоте путем децентрации внимания на ширине. В противопо­ложном варианте, когда испытуемый считает количество бусинок в В меньшим, чем в А, из-за уменьшения толщины, пересыпание в С, D и т.д. приведет его, напротив, к изменению суждения в пользу высоты. Этот переход от одной центрации к двум, осуществляемым одна за другой, уже возвещает о появлении операции: как только ребенок начнет рассуждать относительно двух отношений одновременно, он действительно сделает вывод о сохранении. Здесь же пока нет еще ни дедукции, ни действитель-

¹ Внимание, сконцентрированное на одной мысли, является не чем иным, как именно центрацией мышления.

Пиаже Ж, Психология интеллекта

301

ной операции: ошибка просто исправляется, но с опозданием, как реак­ция на собственный перегиб (как в сфере перцептивных иллюзий), и два отношения рассматриваются попеременно, а отнюдь не умножаются ло­гически. Здесь, таким образом, вступает в действие лишь своего рода ин­туитивная регуляция, а не собственно операциональный механизм.

Более того, чтобы изучить одновременно различия между интуици­ей и операцией и переход от интуиции к операции, следует рассмотреть не только установление, соответственно двум измерениям, связи между величинами, но и само соответствие как таковое, либо в логической (ка­чественной), либо в математической форме. Предъявим испытуемому од­новременно сосуды различной формы А и В и попросим его класть од­новременно по одной бусинке в каждый сосуд — одну левой рукой, дру­гую — правой. За небольшими исключениями (4 или 5 детей), ребенок сразу же понимает эквивалентность обеих совокупностей, что является уже предвестником операции; но когда формы сосудов резко меняются, он отказывается признать равенство, хотя соответствие и сохраняется! Ла­тентная операция оказывается, таким образом, побежденной чрезмерны­ми требованиями со стороны интуиции.

Выложим теперь на стол шесть красных жетонов и, предложив ис­пытуемому набор голубых жетонов, попросим его разложить их так же, как разложены красные. В возрасте примерно между четырьмя и пятью годами ребенок не может построить соответствия и довольствуется рядом равной длины (из элементов, прижатых друг к другу теснее, чем модель). В возрасте 5—6 лет (в среднем) испытуемый будет помещать шесть голу­бых жетонов напротив шести красных. Но овладел ли он в этом случае операцией, как это могло бы показаться? Отнюдь нет. Достаточно раздви­нуть элементы одного из рядов, собрать их в кучу и т.д., и ребенок отка­жется верить в их эквивалентность. Пока длится оптическое соответствие, эквивалентность воспринимается как нечто само собой разумеющееся, но как только это оптическое соответствие изменяется, исчезает и эквивален­тность, а вместе с ней — неизменность целого.

Итак, эта промежуточная реакция представляет большой интерес. Интуитивная схема стала достаточно гибкой для того, чтобы сделать воз­можным предвосхищение и построение точной конфигурации соответст­вий. Неискушенный наблюдатель обнаружит здесь все аспекты операции. Но оказывается, что это логическое отношение эквивалентности, которое неизбежно сохранялось бы, если бы оно действительно было продуктом операции, исчезает при видоизменении интуитивной (наглядной) схемы.

Следовательно, перед нами та форма интуиции (высшая по сравне­нию с интуицией предыдущего уровня), которую можно было бы назвать «сочлененной интуицией» — в противоположность простым интуициям. Но эта сочлененная интуиция, приближаясь к операции (и впоследствии достигая ее путем совершенно незаметных подчас переходов), остается негибкой и необратимой, как само интуитивное мышление в целом; поэто-

302