Тема 15. Познавательные процессы: виды и развитие

различий, которые относятся как к природе самих координации, так и к расстояниям, которые проходит действие, т.е. к широте поля применения этого действия.

Во-первых, функция актов сенсомоторного интеллекта состоит единственно в том, чтобы координировать между собой последовательные восприятия и последовательные реальные движения; при этом сами эти акты могут образовывать только последовательности состояний, связы­ваемых посредством кратких предвосхищений и восстановлений в па­мяти, но никогда не могут сами по себе привести к образованию представ­лений целого; эти последние образуются только при условии, что мышле­ние выразит состояния как одновременные и, следовательно, абстрагирует их от действия, развертывающегося во времени. Иными словами, сенсомоторный интеллект представляет собой как бы пленку, полученную при замедленной съемке: на ней можно увидеть последовательно все карти­ны, но раздельно, по очереди, следовательно, без одновременного, связного видения, необходимого для понимания целого.

Во-вторых, акт сенсомоторного интеллекта направлен лишь на прак­тическое удовлетворение, т.е. на успех действия, а не на познание как таковое. Он не направлен ни на объяснение, ни на классификацию, ни на констатацию как таковые, и если в нем все же устанавливается причин­ная связь, классификация или констатация чего-то, то это преследует только субъективную цель, далекую ст поиска истины. Сенсомоторный интеллект является, таким образом, интеллектом просто «пережитым», а отнюдь не рефлексивным.

Что касается области его применения, то сенсомоторный интеллект «работает» только на реальном материале, поэтому каждый из входящих в него актов ограничен лишь очень короткими расстояниями между субъектами и объектами. Конечно, он способен к отклонениям и возвра­там, но речь всегда идет лишь о реально осуществленных движениях и реальных объектах. От этих коротких расстояний и этих реальных пу­тей освободится только мышление в его стремлении охватить весь окру­жающий мир в целом, вплоть до невидимого и подчас даже непредстав-ляемого: именно в этом бесконечном расширении пространственных расстояний между субъектом и объектами и состоит основное новшество, создающее собственно понятийный интеллект, и то особое могущество, которое делает этот понятийный интеллект способным порождать опе­рации.

Имеется, следовательно, три основных условия перехода от сенсо­моторного плана интеллекта к плану рефлексивному. Это, прежде всего, увеличение скоростей, позволяющее слить в одновременный комплекс знания, каждое из которых связано с определенной фазой в последователь­ности действия. Затем осознание уже самого действия, в отличие от про­сто желаемых его результатов; сама констатация этого, понятно, усили­вает поиск успешных результатов. И наконец, расширение расстояний,

Пиаже Ж, Психология интеллекта

295

позволяющее дополнить действия, направленные на реальности, символи­ческими действиями, которые направлены на представления и выходят, следовательно, за пределы близкого пространства и близкого времени.

Таким образом, мышление не может быть ни выражением, ни даже простым продолжением сенсомоторной сферы в репрезентативную. Не­обходимо осуществить нечто значительно большее, чем просто сформу­лировать или продолжить начатое действие: прежде всего надо реконст­руировать целое в новом плане. В своем первоначальном, исходном виде будут по-прежнему осуществляться только восприятие и действенная моторика, которые могут наполниться новыми значениями и врасти в но­вые системы понимания. Структуры же интеллекта должны быть пол­ностью перестроены, прежде чем они смогут быть пополнены: умение повернуть объект (сравните с упоминавшейся <...> соской) еще не пред­полагает умения представить себе мысленно ряд вращений; факт мате­риального перемещения с полным отклонением и возвращением в ис­ходную точку еще не влечет за собой понимания системы перемещений, представленных в воображении; и даже предвосхищение сохранения объекта в действии не ведет само по себе к пониманию сохранений, от­носящихся к системе элементов.

Более того, при построении этих систем в мышлении субъект стол­кнется с теми же самыми трудностями (но перенесенными в этот новый план), которые в непосредственном действии он уже преодолел. Чтобы построить пространство, время, мир причин и сенсомоторных или прак­тических объектов, ребенок должен освободиться от своего перцептивно­го и моторного эгоцентризма; только благодаря ряду последовательных децентрации ему и удается воссоздать эмпирическую группу материаль­ных перемещений, располагая свое собственное тело и свои собственные движения среди совокупности других тел и движений.

Построение операциональных группировок и групп мышления тре­бует инверсии в том же направлении, но пути движения в этой области бесконечно сложнее: здесь речь пойдет о децентрации мысли не только по отношению к актуальной перцептивной центрации, но и по отношению к собственному действию в целом. Действительно, мысль, рождающаяся из действия, является эгоцентрической в самой своей исходной точке, при­чем именно по тем соображениям, по которым сенсомоторный интеллект центрируется сначала на актуальных восприятиях или движениях, из которых он развивается. Поэтому построение транзитивных, ассоциатив­ных и обратимых операций должно предполагать конверсию этого на­чального эгоцентризма в систему отношений и классов, децентрированных по отношению к собственному Я, и эта интеллектуальная децентрация занимает практически все раннее детство (мы опускаем здесь социальный аспект этой децентрации — о нем пойдет речь [далее]).

Следовательно, развитие мысли приходит прежде всего к повторе­нию, на основе широкой системы смещений, той эволюции, которая в сен-

296