Тема 15. Познавательные процессы: виды и развитие

справа от него) и на его глазах этот объект переносят в точку В (другая подушка, но слева от него), то он поворачивается сначала к А, как будто объект, исчезнувший в В, может обнаружиться в своей начальной пози­ции! Иными словами, объект еще тесно слит с ситуацией целого, которая определяется действием, только что увенчавшимся успехом, и во всяком случае еще не содержит ни субстанциальной индивидуализации, ни ко­ординации последовательных движений.

На пятой стадии эти ограничения исчезают, за исключением слу­чая, когда решение задачи связано с необходимостью представления не­видимого пути; и, наконец, на шестой стадии и этот случай не является препятствием для субъекта.

Таким образом, ясно, что, будучи продолжением привычных для субъекта движений, сохранение объекта является вместе с тем продук­том координации схем, а это составляет содержание сонсомоторного ин­теллекта. Выступая прежде всего как продолжение координации, свой­ственных навыку, объект, следовательно, строится самим интеллектом и образует его основной инвариант. Этот инвариант необходим для выра­ботки понятия пространства, связанной с ним причинности и всех форм ассимиляции, выходящих за пределы актуального поля восприятия. Но если очевидны эти связи объекта с навыком и интеллектом, то не менее очевидны и его связи с перцептивным постоянством формы и величины. На третьем из указанных уровней развития ребенок, которому дают со­ску в перевернутом виде, пытается, если он не видит с другой стороны резинового кончика, сосать стеклянное дно; если же он видит этот кон­чик, то переворачивает соску (опыт, в котором нет препятствий моторно­го порядка). Но если после попытки сосать стеклянное дно он видит всю соску целиком (которую ему показывают вертикально), а затем наблю­дает ее переворачивание, то он еще не догадывается повернуть соску, как только резиновый кончик становится невидимым. Это значит, что рези­новый кончик представляется ему «растворившимся» в стекле (кроме того случая, когда он видим). Таким образом, это поведение, типичное для несохранения объекта, влечет за собой и несохранение самих частей со­ски, т.е. несохранение формы. На следующей стадии, напротив, построив постоянный объект, ребенок сразу же переворачивает соску, и, следователь­но, она воспринимается им как форма, в основном сохраняющая посто­янство, несмотря на вращение. И на том же уровне можно наблюдать, как ребенок медленно поворачивает голову, проявляя интерес к изменениям формы объекта под влиянием перспективы.

Что касается константности величин, отсутствие которой в первые месяцы жизни ребенка недавно подтвердил Э.Брунсвик, то она также вырабатывается в течение четвертой и особенно пятой стадии. Например, можно часто наблюдать, как младенец то отдаляет, то приближает объект к глазам, держа его так, словно он изучает изменения величины в зави­симости от глубины. Это означает, что имеется определенная связь меж-

Пиаже Ж, Психология интеллекта

289

ду выработкой этих перцептивных константностеи и интеллектуальным сохранением объекта. <...>

В таком случае встает проблема, анализ которой связан с изучени­ем пространства. Перцептивные константности являются продуктом простых регуляций, и мы видели <...>, что отсутствие абсолютных кон­стантностеи, свойственное всем возрастам, и наличие «сверхконстантнос-тей», свойственное взрослым, выражает регулятивный, а не операциональ­ный характер системы. Это особенно относится к двум первым годам жизни. Но нельзя ли допустить, что построение пространства, напротив, достаточно быстро находит завершение в структуре группировок и даже групп, согласно гипотезе Пуанкаре о психологически первичном влия­нии «группы перемещений»?

Генезис пространства в сенсомоторном интеллекте целиком подчи­нен прогрессирующей организации движений, а они действительно стре­мятся к структуре «группы». Но в противоположность мнению Пуанка­ре, исходившего из априорного характера «группы перемещений», эта последняя вырабатывается постепенно и является конечной формой рав­новесия моторной организации: именно последовательные координации (композиция), возвраты (обратимость), отклонения (ассоциативность) и сохранения позиций (идентичность) постепенно порождают группу как фактор необходимого равновесия действий.

На уровне, характерном для двух первых стадий (рефлексы и эле­ментарные навыки), нельзя даже говорить о пространстве, общем для различных полей восприятия: здесь имеется столько разнородных меж­ду собой пространств, сколько и качественно различных полей (вкусовое, визуальное, осязательное и т.д.). И только на третьей стадии развития взаимная ассимиляция этих различных пространств становится система­тической в результате координации зрения и хватательных движений. По мере установления такой координации и происходит образование эле­ментарных пространственных систем, заключающих в себе начатки ком­позиции, свойственной группе. Например, стремясь возобновить прерван­ную круговую реакцию, субъект возвращается к исходной точке; следя взглядом за движущимся телом, скорость которого превышает скорость его собственного взгляда (падение тела и т.д.), субъект иногда достигает цели посредством собственных перемещений, скорректированных с пере­мещениями внешнего по отношению к нему движущегося тела.

Если иметь в виду точку зрения субъекта, а не только математика-наблюдателя, то надо отдавать себе отчет в том, что построение группы предполагает наличие по крайней мере двух условий: понятия объекта и децентрации движений на основе корректирования и даже конверсии первоначального эгоцентризма. В самом деле, совершенно очевидно, что обратимость, свойственная группе, предполагает наличие понятия объек­та, и наоборот, потому что вновь найти объект значит не что иное, как получить возможность возврата (путем перемещения самого объекта или

19 Зак. 2228

290