§ 5 Людовик XI и сословное представительство

Генеральные Штаты¹⁶⁸, как сословно-представительное учреждение впервые созванные Филиппом Красивым в 1302 году вовсе не играли той роли, которую, скажем, занимал в структуре государственных учреждений английский Парламент. Они созывались главным образом для того, чтобы одобрить очередное королевское нововведение, или чтобы с их помощью власть могла добиться права сбора экстраординарных налогов. С течением времени, их значение уменьшалось все больше, и в начале Великой французской революции они были собраны в последний раз. Но каково было их значение во времена Людовика XI, и для чего король прибегал к их созыву?

Коммин, как дворянин, относился к низшим сословиям с презрением, думая, что «народ немногого стоит, если только у него нет предводителя, которого уважают и боятся»¹⁶⁹, но в то же время и опасался его, ведь «когда народ приходит в ярость, он становится страшным».¹⁷⁰ Плюс ко всему, по его мнению, представители третьего сословия всегда стремятся занять любой пост и выжать из него все возможное.¹⁷¹ Тем не менее, касательно отношения французского народа к королевской политике, Коммин остается спокойным, и наоборот говорит, что в противоположность французам «есть и народы, которые оскорбляют своих сеньоров, не повинуются им и не оказывают помощи в их нуждах»¹⁷². Чтобы укрепить читателя в безоблачности отношений короля с сословиями, он существенно переиначивает историю знаменитых Турских Генеральных Штатов 1484 года, и рассказывает, что сословия «смиренно изложили свои просьбы и пожелания»¹⁷³, а также без возражений пожаловали королю ту сумму, которую тот от них потребовал. Плюс ко всему, они, по словам Коммина, просили собрать их через два года, чтобы снова пожертвовать королю те деньги, которых ему будет не хватать.¹⁷⁴ Подобная идеализированная картина позволяет мемуаристу задать вопрос – может ли король брать деньги с подданных по своему соизволению?¹⁷⁵ И ответить на него, что король всегда должен просить пожалования у сословий, чтобы не прослыть тираном.¹⁷⁶ Такие построения Коммина заставили некоторых исследователей говорить о том, что он признавал ограничивающую роль Генеральных Штатов при короле и был сторонником ограниченной монархии, однако прав в этом вопросе скорее И. Пузино, который считает, что у Коммина о сословном представительстве «одно лишь обособленное утверждение, из чего вывод, будто он был сторонником парламентаризма, является произвольным и ничем не подтверждаемым толкованием».¹⁷⁷ И действительно, Ю.П. Малинин многократно замечает сквозящую в «Мемуарах» мысль о том, что король всегда сам ограничивает себя в своих тратах.¹⁷⁸ Все упирается, опять же, в идею справедливости и мудрости, которой должен руководствоваться монарх, чтобы не переходить границы в финансовом вопросе.

Людовик XI за все время своего правления созвал Генеральные Штаты всего один раз, в 1470 году.¹⁷⁹ И он руководствовался вовсе не целью одобрить размеры своих налогов или попросить у сословий денег – судя по его налоговой политике ему и не требовалось подобное одобрение или пожалование. Штаты были собраны для того, чтобы законодательно оформить отказ короля от тех соглашений, которые он был вынужден подписать в Перонне, а следовательно, позволить ему вернуть все потерянное. И для решения такой деликатной проблемы, Людовик пригласил «только избранных людей, о которых знал, что они не станут противоречить ему».¹⁸⁰ Итог был предсказуемым – Штаты одобрили все королевские решения, а самого Карла Смелого вызвали на суд, обвинив в действиях, «наносящих ущерб короне».¹⁸¹

Итак, Людовик XI совершенно не считался с мнением Генеральных Штатов, лишь однажды созвав их для формального одобрения своей политики. Он совершенно не согласовывал размеры налоговых сборов с сословиями, не наблюдая, видимо, в этом особой необходимости. Эти факты совершенно стройно вписываются в концепцию Филиппа де Коммина, который только теоретически ратовал за согласие короля с сословиями в финансовой сфере, а на самом деле отводил роль ограничителя королевских запросов сочетанию справедливости и мудрости, отводя Генеральным Штатам только роль совещательного органа при короле, что позволяет сделать вывод о Коммине, как о стороннике неограниченной монархии.¹⁸²

Подводя общие итоги стоит заметить, что фигуру Людовика XI однозначно охарактеризовать нельзя. Смешение его потрясающих достижений в управлении королевством и, мягко говоря, странных методов, обусловивших эти достижения может в первом приближении запутать любого. Однако смешение это легко объяснимо – оно берет свое начало в знаменитой максиме «цель оправдывает средства», которая в ту эпоху обрела большое распространение. Ей активно следует и автор единственного произведения о Людовике – Филипп де Коммин, который как и его господин жил на стыке традиционных и новых устоев, жил в эпоху, которая требовала от человека постоянного движения к намеченной цели. И примечательно, что Людовик XI сумел уловить новые веяния, он со своими идеями, устремлениями и принципами оказался на троне в нужном месте и в нужное время¹⁸³, и невозможно представить себе для Франции второй половины XV века другой альтернативы короля.