2. Дискуссия 1923 г.

В октябре 1923 г. Троцкий обратился в ЦК с письмом, в котором обрушился на бюрократизацию партии и нарушения партийной демократии. Аналогичные обвинения в подмене партии «подобранным чиновничьим аппаратом» содержались в письме, направленном в ЦК 46-ю старыми большевиками.

«Письмо 46-ти» свидетельствовало о серьезном кризисе в партии. Но серьезный разговор был подменен политическими обвинениями. Объединенный Пленум ЦК и ЦКК при участии представителей специально отобранных крупнейших парторганизаций обвинил Троцкого и авторов «письма 46-ти» во фракционной деятельности. В ноябре ЦК открыл дискуссию. Стремясь дискредитировать Троцкого, его противники опубликовали отрицательные высказывания Ленина о нем, относившиеся еще к дореволюционным годам. Чтобы ослабить недовольство рядовых коммунистов всевластием аппарата, Политбюро и Президиум ЦКК приняли резолюцию «О партийном строительстве», провозгласив преданность внутрипартийной демократии. Троцкий, понимая, что это лишь маневр, 8 декабря опубликовал в «Правде» статью «Новый курс»:

Из статьи «Новый курс»

«Новый курс должен начаться с того, чтобы в аппарате все почувствовали снизу доверху, что никто не смеет терроризировать партию. Партия не выполнила бы своей миссии, если бы распалась на фракционные группировки…, но партия может справиться с этой опасностью, держа курс на внутрипартийную демократию, ибо аппарат бюрократизации является одним из важнейших источников фракционности… Перерождение нашей старой гвардии совсем не исключено. Средства против этой опасности — глубокая перемена курса и все большее вовлечение в партию пролетариев у станка… Нужно обратить особое внимание на учащуюся молодежь. Они наша проверка, наша смена, завтрашний день».

Публикация «Нового курса» привела к новому витку дискуссии. Против Троцкого слаженно выступило все Политбюро. Бухарин, заявляя, что «противопоставлять партию аппарату значит уклоняться в сторону от ленинизма», обвинял «троцкистов» в том, что они хотят «разбольшевичить партию». Каменев предупреждал об опасности лозунга демократии: «Сегодня говорят — демократия в партии, завтра скажут — демократия в профсоюзах, послезавтра беспартийные рабочие могут сказать — дайте нам такую же демократию, какую вы вызвали у себя. А разве крестьянское море не может сказать нам — дайте демократию?»

Слабое место в призывах оппозиции к партийной демократии подметил Сталин, высмеявший «демократизм недовольных партийных вельмож». Действительно, Троцкий заговорил об опасности бюрократизации, лишь когда его начали оттеснять от власти. Но многим еще были памятны его призывы к «перетряхиванию».

Б. Бажанов, называя дискуссию односторонней, пишет: «ЦК мобилизовал все силы против Троцкого и его «троцкистской оппозиции», обвиняя их во всех смертных грехах. … Троцкий молчал, в дискуссии участия не принимал и на все обвинения никак не отвечал. На заседаниях Политбюро он читал французские романы и, когда кто-либо из членов Политбюро к нему обращался, делал вид, что он этим чрезвычайно удивлен».

Итоги дискуссии подвели Пленум ЦК и XIII партконференция в середине января 1924 г. Позиция Троцкого была охарактеризована как «явно выраженный мелкобуржуазный уклон» и «прямой отход от большевизма». По словам одного из сторонников Троцкого, оппозиционеров изображали меньшевиками, а слово «меньшевик» звучало как «белогвардеец».

На Пленуме Бухарин заявил, что диктатура пролетариата немыслима без диктатуры партии, а та, в свою очередь, — без диктатуры «старой гвардии» и руководящей роли ЦК «как властного учреждения».

В начале февраля ЦК провел реформу Красной Армии. Пост Главкома РККА¹⁰⁰ был упразднен. В Реввоенсовете сторонников Троцкого сменили его противники, его заместителем стал близкий к Зиновьеву М.В. Фрунзе. Сам Троцкий сохранил свои посты, но дискуссия серьезно подорвала его позиции и предопределила его дальнейшее окончательное поражение. Главной причиной разгрома оппозиции стало влияние противников Троцкого в партийном аппарате, что позволило им принимать нужные резолюции, а то и прямо фальсифицировать результаты.