2. Начало обновления

В марте 1953 г. Маленков заявил на пленуме ЦК, что необходимо отказаться от политики культа личности. Правда, слова главы правительства вызвали возражения Кагановича и Ворошилова, которых явно поддерживали многие участники пленума. Однако Маленков решительно настаивал: «Культ личности т. Сталина в повседневной практике руководства принял болезненные формы и размеры, методы коллективности в работе были отброшены, критика и самокритика в нашем высшем звене руководства вовсе отсутствовала». Маленкова активно поддержал Хрущев.

• Почему именно Маленков первым выступил против культа личности Сталина?

Большие перемены наметились в экономической политике. В августе 1953 г., выступая на сессии Верховного Совета СССР, Маленков предложил резко изменить инвестиционную политику. Он говорил о необходимости увеличить финансирование легкой и пищевой промышленности, чтобы обеспечить их ускоренное развитие. Предлагалось также снизить цены на товары широкого потребления, организовать их производство на предприятиях тяжелой промышленности. Говоря о сельском хозяйстве, Маленков высказался за снижение сельхозналога, списание недоимок по налогам прежних лет, увеличение приусадебных участков, повышение заготовительных цен на сельскохозяйственную продукцию. Учительница М. Николаева писала в 1956 г. Хрущеву, что газету с докладом Маленкова «в деревне зачитывали до дыр, и простой крестьянин-бедняк говорил: “Вот этот за нас”».

В сентябре 1953 г. состоялся Пленум ЦК, посвященный проблемам сельского хозяйства. Выступая с докладом, Хрущев откровенно признал, что потребление продуктов питания на душу населения в СССР не превышает дореволюционного уровня. Правда, в печать эти слова не попали, но общая картина тяжелого кризиса советской деревни была нарисована впечатляюще. Пленум принял решение значительно повысить закупочные цены на сельскохозяйственную продукцию, увеличить капиталовложения в сельское хозяйство, освободил личные приусадебные хозяйства колхозников, рабочих и служащих от обязательных поставок мяса, списал долги по поставкам прежних лет, вдвое снизил сельхозналог, отменил обязательный минимум выработки трудодней.

• Сформулируйте одной фразой главное направление намеченных в 1953 г. изменений в экономической политике

Критические замечания по поводу «политики культа личности», прозвучавшие в узком кругу партийного руководства, не стали достоянием гласности. Однако постепенно происходили изменения, заметные всем. Со страниц газет исчезли славословия в адрес «вождя народов». Падение Берии в глазах простых граждан, не осведомленных о кремлевских интригах, означало скорый отказ от прежней репрессивной политики⁴⁰⁹. В апреле 1954 г. были реабилитированы осужденные по «ленинградскому делу». Люди начали возвращаться из лагерей. Правда, поначалу число их было невелико: всего 12 тыс. чел. в 1953–1954 гг.

Обновление политики «верхов» породило в обществе надежды на скорые изменения к лучшему. В редакции газет и журналов потоком шли письма, авторы которых, одобряя устранение Берии, требовали пересмотреть дела невинно осужденных родственников. Карательные органы и местные власти были растеряны.

Ощущение близости перемен достигло и ГУЛАГа, вызвав целую серию лагерных восстаний в Сибири, на Урале, в Воркуте, в Средней Азии и Казахстане. Крупнейшее восстание этого периода произошло летом 1954 г. в Кенгирском лагере (Казахстан). В нем принимали участие 13 тыс. чел. 42 дня восставшие удерживали в своих руках лагерь, из которого выгнали надзирателей и конвой. Они потребовали приезда представителей ЦК КПСС и предъявили требования: пересмотр приговоров, внедрение 8-часового рабочего дня, ликвидация лагерей особого режима, удаление с одежды заключенных унизительных номеров. Власти жестоко подавили восстание, бросив против заключенных, вооруженных кустарным холодным оружием и бутылками с горючей смесью, танки и 3 тыс. автоматчиков. Вскоре вынужден был капитулировать и огромный Джезказганский лагерь, 20 тыс. заключенных которого бастовали в знак солидарности с кенгирскими повстанцами.

• О чем свидетельствовал рост сопротивления в ГУЛАГе?

Советская пресса не сообщила о событиях в Кенгире ни слова. И все же жертвы этой бойни и других лагерных бунтов оказались не напрасными. Боясь еще более мощных восстаний, власти сократили рабочий день заключенных, отказались от номеров на одежде, амнистировали часть малолетних и инвалидов, уменьшили многие сроки заключения. Лагерный режим в целом заметно смягчился. Лагерные восстания заставили советское руководство острее почувствовать, какую страшную опасность для существующего строя таит империя ГУЛАГа, и ускорить реабилитацию.

Новые веяния ощущались и в литературе и публицистике. В ноябре 1953 г. «Правда» опубликовала за подписью «зритель» статью «Право и долг театра». Аноним, за которым явно скрывались высокие «инстанции», писал, что социалистический реализм дает «простор развитию самых различных направлений». В кругах художественной интеллигенции это было понято как приближение либеральных перемен. Правда, власть, по-видимому, еще не выработала четкой позиции. Об этом свидетельствует редакционная статья в журнале «Коммунист», в которой утверждалось, что в СССР «нет социальной базы для различных направлений искусства». Впрочем, отсутствие единого мнения «наверху» уже говорило о том, что наступали новые времена.

В конце 1953 — начале 1954 гг. журнал «Новый мир» опубликовал несколько критических статей, которые сразу привлекли огромное внимание. Писатель Ф. Абрамов обрушился на лакировочную литературу, изображающую жизнь послевоенной деревни как «переход колхоза от неполного благополучия к полному процветанию».

Настоящая буря разразилась после публикации статьи В. Померанцева «Об искренности в литературе». Автор провозглашал искренность и правдивость важнейшим критерием оценки литературных произведений. Впервые была столь резко обозначена потребность общества в преодолении охватившей его лжи. Официальная критика обрушилась на автора и редакцию, обвиняя их в идейной порочности и очернительстве советской действительности. Зато читатели завалили редакцию «Нового мира» письмами в поддержку Померанцева. В одном из них говорилось: «Пока существует предрассудок, ставящий литературе цели «воспитания средствами искусства»…, пока существует здесь любая предвзятость, литературы у нас, которой можно было бы гордиться, — не будет. Однако все это уже больше относится к политике, нежели к литературе». Таким образом, поднятый Померанцевым вопрос сразу вышел за рамки чисто литературной проблематики, приобрел широкое общественное звучание.

В 1954 г. И. Эренбурга опубликовал повесть «Оттепель», ставшую названием целого десятилетия.

• Подумайте: почему именно слово «оттепель» оказалось емкой характеристикой эпохи?

Решительная поддержка, которую встретили в обществе первые робкие признаки идеологической либерализации, испугала партийное руководство: события грозили выйти из-под контроля, стать неуправляемыми. Летом 1954 г. Хрущев угрожающе заявлял на совещании в ЦК КПСС: «Надежда некоторых лиц на смену ориентации у партии, на отказ от той политики, которая проводилась при Сталине, неоправданна». В июле 1954 г. ЦК КПСС принял специальное постановление, которое, однако, было засекречено и не публиковалось. Новое руководство не хотело сразу ссориться с творческой интеллигенцией, а потому предпочло устроить расправу руками самих литераторов. Решение «Об ошибках журнала “Новый мир”» было опубликовано от имени правления Союза советских писателей. Редакцию журнала во главе с А.Т. Твардовским обвиняли в увлечении негативными сторонами советской действительности и выступлении «с позиций, противоречащих указаниям партии, содержащимся в ее решениях от 1946–1948 гг.». Вместо Твардовского главным редактором «Нового мира» был назначен К.М. Симонов.

Разгромная критика обрушилась на драматурга Л. Зорина за пьесу «Гости», направленную против господства номенклатуры в советском обществе. Новым нападкам подвергся М.М. Зощенко, рискнувший заявить о несогласии с постановлением «О журналах “Звезда” и “Ленинград”» на встрече с английскими студентами.

Собравшийся в декабре 1954 г. Второй съезд советских писателей, по воспоминаниям В.А. Каверина оказался «похож на тусклое зеркало из жести, в котором отражалась не литература, а настороженность, встречающая прямой и откровенный разговор о литературе». Журнал «Коммунист» сразу после писательского съезда писал: «Нельзя не видеть жизненных противоречий и конфликтов, возникающих в нашей стране на почве борьбы нового со старым. В то же время следует давать отпор всяким попыткам охаивать советскую действительность».

Все это свидетельствует о том, что в первые годы после смерти Сталина советское руководство не имело четких политических и идеологических ориентиров, испытывало растерянность, понимая необходимость перемен, но, в то же время, опасаясь зайти слишком далеко по пути обновления.

• Как вы считаете: могло ли политическое и идеологическое обновление советского общества произойти быстро и последовательно? Если да, то что для этого было необходимо сделать? Если нет, то почему?