9. Молодежное подполье

Крушение послевоенных надежд, постепенное осознание глубокого разрыва между властью и народом, ощущение господства лжи и цинизма в окружающем мире вызвали к жизни новое явление в молодежной среде — подпольные кружки, постепенно перераставшие из чисто литературных и образовательных в политические. Наиболее известна среди них КПМ (Коммунистическая партия молодежи), созданная группой воронежских комсомольцев и насчитывавшая около 50 чел. Она описана А. Жигулиным в автобиографической повести «Черные камни». Подобные кружки и организации, правда, меньшей численности (как правило, 5–10 чел.) существовали в Москве, Ленинграде, Челябинске,. Свердловске и некоторых других городах. Члены большинства таких кружков (как правило, 16–20-летние, старшеклассники или студенты) пытались самостоятельно объяснить несоответствие окружающих порядков официально провозглашаемым высоким целям. Для этого они внимательно изучали труды Маркса, Энгельса, Ленина. Все молодежные организации придерживались марксистско-ленинских взглядов, а сталинский режим рассматривали как контрреволюционный и тиранический. В программе московского Союза борьбы за дело революции (СБДР) говорилось: «Общенародная собственность как таковая в СССР отсутствует, а есть государственный капитализм, при котором государство в лице правящей верхушки выступает как коллективный эксплуататор». Одна из участниц СБДР впоследствии вспоминала, что члены Союза «считали своей первой задачей разъяснение как можно большему количеству людей, что их жестоко обманули, что “это” — хорошо обставленная контрреволюция».

Все подпольные молодежные группы действовали недолго — как правило, около года, после чего на их след нападали органы МГБ и начинались аресты.

• Почему все подпольные молодежные группы придерживались марксистско-ленинской идеологии?

• В чем вы видите значение антисталинского молодежного подполья, ведь ни одна из подобных групп не оказала сколько-нибудь заметного влияния на общественное сознание?

10. Государство и церковь после войны

Отношения государства и Православной церкви в послевоенные годы развивались в духе договоренностей, достигнутых на встрече Сталина с иерархами в 1943 г. Церкви была передана Троице-Сергиева лавра, были открыты 2 церковные академии и 8 семинарий. Православной церкви передавались отобранные у униатов храмы на Западной Украине. В свою очередь, церковь активно пропагандировала миролюбивый характер советской внешней политики, клеймила империалистических поджигателей войны. Сталин явно стремился использовать авторитет православия, чтобы укрепить советское влияние в странах Юго-Восточной Европы и Ближнего Востока.

Вместе с тем, в 1947–1948 гг. нападки на религию постепенно возобновились. Партийные идеологи и журналисты провозглашали, что борьба против религии — это борьба против реакционной буржуазной идеологии. Особое внимание уделялось атеистическому воспитанию детей и молодежи. Газеты писали, что верующий не может быть учителем, состоять в комсомоле. Возобновились случаи закрытия храмов, а на открытие бездействующих и регистрацию общин власти соглашались крайне неохотно. В 1955 г. на территории СССР действовало 13477 православных храмов вместо 14477 в 1949 г.³⁷⁷ Журнал Московской патриархии выходил ничтожным тиражом 15 тыс. экз. Библия, не говоря уже о другой религиозной литературе, оставалась недоступной для верующих. Духовенство полностью зависело от Совета по делам РПЦ и его уполномоченных на местах. Коммунистическое государство лишь терпело церковь, но всячески ограничивало ее.