§46. Крепость на Волге

1. Разработка плана летней кампании 1942 г.

1942 г. начался мощным контрнаступлением Красной Армии от Черного моря до Ленинграда. Казалось, еще немного — и враг будет окончательно сломлен. Уверенность в скорой победе охватила даже Ставку Верховного Главнокомандования.

Из директивного письма Ставки (январь 1942 г.)

«После того, как Красной Армии удалось достаточно измотать фашистские войска, она перешла в контрнаступление и погнала на запад немецких захватчиков. Для того, чтобы задержать наше продвижение, немцы перешли к обороне и стали строить оборонительные рубежи. Немцы рассчитывают задержать таким образом наше наступление до весны, чтобы весной, собрав силы, вновь перейти в наступление. Немцы хотят, следовательно, выиграть время и получить передышку.

Наша задача состоит в том, чтобы не дать немцам этой передышки, гнать их на запад без остановки, заставить их израсходовать свои резервы еще до весны, когда у нас будут новые большие резервы, а у немцев не будет больше резервов, и обеспечить, таким образом, полный разгром гитлеровских войск в 1942 г.»

Однако немецкое сопротивление оказалось значительно более упорным, чем поначалу предполагалось. Тесня силы вермахта, Красная Армия все же не смогла окружить и уничтожить ни одну немецкую группировку. Поэтому весной 1942 г. при обсуждении в Ставке планов на летнюю кампанию все признали, что к решительному наступлению по всему фронту советские войска пока не готовы. Б.М. Шапошников и Г.К. Жуков высказались за стратегическую оборону, предлагая ограничить наступательные операции ликвидацией ржевско-вяземского выступа. Сталин, согласившись с тем, что временно придется обороняться, потребовал, в то же время, «не сидеть сложа руки», а сочетать стратегическую оборону с рядом частных наступательных операций. С.К. Тимошенко заявил о готовности войск юго-западного направления нанести немцам упреждающий удар. Возражения Жукова, опасавшегося, что такие действия лишь поглотят резервы и осложнят подготовку решающего контрнаступления, не были приняты во внимание. Впоследствии маршал Василевский, в то время заместитель начальника Генштаба, свидетельствовал: «Критически оценивая теперь принятый тогда план действий на лето 1942 г., вынужден сказать, что самым уязвимым оказалось в нем решение одновременно обороняться и наступать».

Советское командование исходило из того, что Гитлер непременно попытается провести на советско-германском фронте новое наступление, чтобы взять реванш за поражение под Москвой. Это мнение правильно отражало решения, принятые руководством рейха.

Из мемуаров Г. Гудериана

«Переход к обороне… лишил бы нас шансов на успешное продолжение и окончание войны на Востоке и на Западе. 1942 год был последним годом, в котором, не опасаясь немедленного вмешательства западных держав, основные силы немецкой армии могли быть использованы в наступлении на Восточном фронте. Оставалось решить, что следует предпринять на фронте длиной 3 тыс. км, чтобы обеспечить успех наступлению, проводившемуся сравнительно небольшими силами. Было ясно, что на большей части фронта войска должны были перейти к обороне…»

Неспособность вермахта наступать на всем протяжении советско-германского фронта осознавали и в Берлине, и в Москве. Анализируя возможные варианты действий противника, советское командование, несмотря на донесения разведки о сосредоточении немецких сил на Украине, полагало, что гитлеровцы снова обрушат главный удар на Москву. В этом был уверен не только Сталин, но и большинство членов Ставки, руководство Генштаба, командующие фронтами. Исходя из этого, большая часть сил Красной Армии направлялась на центральное (западное) направление. Прогноз Ставки и Генштаба относительно направления германского наступления оказался ошибочным. Если в 1941 г. считалось, что немцы нанесут главный удар на Украине, а они двинулись на Москву, то в 1942 г. произошло прямо обратное. Теперь, когда война окончательно приняла затяжной характер, Германия действительно не могла обойтись без украинского хлеба, донецкого угля и кавказской нефти. В апреле 1942 г. Гитлер потребовал от своих войск сохранить существующее на центральном участке фронта положение, а на юге — прорваться на Кавказ.

Из директивы Гитлера

«… все имеющиеся в распоряжении силы должны быть сосредоточены для проведения главной операции на южном участке с целью уничтожить противника западнее Дона, чтобы затем захватить нефтеносные районы на Кавказе и перейти через Кавказский хребет».

Выход немецких войск в Закавказье позволил бы им не только овладеть бакинскими нефтепромыслами, но и выйти на Ближний и Средний Восток, захватить там практически безграничные источники нефти, отрезать Великобританию от ее колониальных владений, вовлечь в войну Турцию, которая сохраняла по отношению к Германии «дружественный нейтралитет».

Неверное определение советским командованием направления главного удара противника сыграло печальную роль в событиях мая-июня 1942 г.