32.П. А. Столыпин как государственный деятель: деятельность и реформы.

Самый молодой министр начала ХХ века, Петр Аркадьевич выступал за построение правового государства под монархическим руководством. Для того, чтобы оградить страну от революционных потрясений, которые грозили в ближайшем будущем, он настаивал на четком определении гражданских прав россиян, чтобы они не находились «в зависимости от толкования и воли отдельных лиц». Реализация идеалов правового государства требовала от правительства самого жесткого подавления всех революционных эксцессов. По мнению Столыпина, правовое государство предполагало устойчивый социально-политический порядок, при котором все конфликты разрешались бы правовым путем в рамках действовавших юридических процедур.

Перед правительством стояла задача проведения целого комплекса преобразований, чтобы провозглашенные властью права человека не остались лишь декларацией. Прежде всего, П.А. Столыпиным ставился вопрос об упразднении действовавшего дискриминационного законодательства по отношению к социальным, сословным, национальным, конфессиональным группам. Еврейский вопрос в Российской империи времён Столыпина представлял собой проблему государственной важности. Для евреев существовал целый ряд ограничений. В частности, за пределами так называемой черты оседлости им запрещалось постоянное жительство. Такое неравноправие относительно части населения империи по религиозному признаку приводило к тому, что многие ущемлённые в своих правах молодые люди шли в революционные партии.

С другой стороны, среди консервативно настроенного населения и большой части представителей власти господствовали антисемитские настроения. Во время революционных событий 1905—1907 гг. они проявились, в частности, в массовых еврейских погромах. Столыпин резко выступал против подобных явлений и всецело проводил политику уравнивания евреев в правах с остальным населением. Во время службы в Ковно и Гродно Столыпин ознакомился с бытом еврейского населения, по его инициативе было открыто еврейское двухклассное народное училище. Заняв государственный пост, на одном из заседаний Совета министров он поднял еврейский вопрос и предложил соответствующий законопроект. Результат получился, однако, совсем неожиданный. Большинство Совета проект одобрило, а государь, невзирая на единогласное мнение Совета, не утвердил его, приняв, следовательно, всецело на себя всю ответственность за его неосуществление. Затем, последовав совету Столыпина, передал вопрос на рассмотрение в Государственную думу, которая долгое время откладывала и «замалчивала» проект. Со второй половины 1907 года до конца премьерства Столыпина в Российской империи не было еврейских погромов. Во время правительства Столыпина был издан указ, определявший процентные нормы студентов-евреев в высших и средних учебных заведениях. Он не уменьшал, а даже их несколько увеличивал по сравнению с таким же указом 1889 года.

По мнению Столыпина, человек, будучи творчески свободным и заинтересованным в результатах своего труда, способен «вытянуть» Россию. И для такого человека надо было потрудиться – законодательно дать ему право свободного труда. Более того, Столыпин призывал и правительство, и народных избранников осознать силу этих людей, их значение для становления новой России. Выступая в Думе в декабре 1908 года по вопросу земельного законопроекта, он сказал: «Но главное, что необходимо, это, когда мы пишем закон для всей страны, иметь в виду разумных и сильных, а не пьяных и слабых». Таковых оказалось около полумиллиона домохозяев, закрепивших за собой боле 3 200 000 десятин земли. «Не парализуйте, господа, дальнейшего развития этих людей и помните, законодательствуя, что таких людей, таких сильных людей в России большинство», – призывал Столыпин. Изданные указы ликвидировали архаичную систему ущемления прав крестьян и предоставляли широкий круг прав, уравнивающих их даже с дворянством (в отношении государственной службы). В итоге, получая гражданские права, простой человек приобщался к процессу принятия решений на всех уровнях. Столыпин, прежде чем приступить к земельной реформе, около десяти лет на различных уровнях занимался вопросами земельного переустройства. Столыпин решился на беспрецедентный в истории России шаг – слом архаичной крестьянской общины и введение частной собственности на землю. Хотел крестьянин работать на земле – получал ее столько, сколько мог обработать. При этом Столыпин был противником тотального рынка, когда земля и другие национальные ресурсы становятся объектом свободной купли-продажи. Крестьяне, которые действительно хотели, могли и умели трудиться, через 2-3 года уже имели большие наделы земли. «Мелкий земельный собственник, – писал Столыпин, – несомненно, явится ядром будущей мелкой земской общины; он, трудолюбивый, обладающий чувством собственного достоинства, внесет в деревню и культуру, и просвещение, и достаток. Вот тогда писаная свобода превратится и претворится в свободу настоящую, которая, конечно, слагается из гражданских вольностей и чувства государственности и патриотизма».

Столыпина и правых сближало лишь отрицательное отношение к революции. Она воспринималась как безусловное зло, подлежащее беспощадному подавлению. Далее, однако, мнения расходились. По Столыпину, подавление революции должно было сопровождаться реформами. Премьер был убеждён: «Обращать всё творчество правительства на полицейские мероприятия — признак бессилия правящей власти». Нуждаясь в поддержке правого крыла Государственной Думы, он, тем не менее, находил вредным вмешательство правых в политику и, в меру своих возможностей, не допускал его. Правые в своём подавляющем большинстве выступали за силовое подавление революционных выступлений. Они утверждали, что путь, на который становится в своей работе Столыпин, — «это путь наружной твёрдости, в сущности же, в общем, путь уступок» с опорой на октябристское большинство Государственной думы. П.А.Столыпин, в глазах правых, начинает осознаваться как несостоятельный политик, его «не образумили» даже покушения, организованные революционерами. Но Столыпин «слишком верит в возможность совместить восстановление порядка с охраной дарованных «свобод».

Саму аграрную реформу в целом современные историки склонны оценивать положительно; изучение мнений политиков и экономистов на протяжении последних 100 лет по отношению к данной реформе представляется довольно увлекательным занятием. А фраза премьер-министра: «Дайте государству 20 лет покоя, внутреннего и внешнего, и вы не узнаете нынешней России!» давно уже стала крылатой.

Столыпин постоянно пытался создать атмосферу диалога и компромисса в политике. Выступления его были доступными для понимания общественности. Они отражали внутреннее отношение политического деятеля к тому или иному вопросу. Вся его деятельность на благо родной страны была подчинена одному принципу, провозглашенному в речи в Государственной думе 11 января 1911 г.: «Родина требует себе служения настолько жертвенно чистого, что малейшая мысль о личной выгоде омрачает душу и парализует свою работу». Столыпину удалось реализовать малую долю задуманного. Не смотря на то, что он был мишенью для угроз, обид и террористических актов, он смело выходил на публику и говорил: «Не запугаете!».

В годы столыпинских реформ был разработан новый Воинский устав, четко определявший порядок призыва в армию, права и обязанности призывных комиссий, льготы по отбыванию воинской повинности и, наконец, возможности обжалования решений властей.

Реформаторские проекты в истории России были обычно внутренне противоречивыми. В них не было системности. Они изменяли элементы системы во имя сохранения целого — самодержавной модели управления. Новаторство Столыпина как реформатора заключалось в том, что он проводил политику последовательной модернизации всех политических и общественных институтов Российской империи.