§ 6. Устройство христианских общин в после апостольское время.

Для последующей истории определяющее значение получил не взгляд Игнатия

на епископа, как занимающего место Христа, а взгляд другого, также весьма

близкого ко времени апостолов, церковного писателя, св. Иринея лионского,

который указал основу епископской должности, как отличной от пресвитерской,

в апостольском преемстве. По Иринею, истинный смысл Св. Писания не может быть

объясняем без помощи предания, т. е. Св. Писания не может быть истолковываемо

произвольно аллегорически, как это делалось у еретиков-гностиков, но должно

быть понимаемо так, как оно передано апостолами. Апостолы получили от Св.

Духа истинное и совершенное знание ((***)), а не то лжезнание, которым хвалились

люди; величавшие себя гностиками, т. е. людьми, имеющими знание, и комбинировавшие

самым произвольным образом идеи христианства, а также ветхозаветного откровения,

с идеями греческой мифологии и философии. Епископская должность есть учрежденное

апостолами продолжение их собственной, апостольской, должности; поэтому епископы

имеют харизму, т. е. дар истины, и к ним, как к хранителям предания, непрерывно

идущего от апостолов, нужно обращаться для правильного истолкования смысла

Св. Писания. Таким образом, епископы, удержав в своих руках важнейшие акты

христианского богослужения, какова Евхаристия, вместе с администрацией церковного

имущества, унаследовали весь авторитет провозвестников Слова Божия (апостолов,

пророков и учителей). Их кафедры сделались центрами истинного христианского

учения. Равным образом в руках же епископов сосредоточились крещение, дисциплинарный

суд и обратное принятие в церковь исключенных из нее. Как совершитель Евхаристии

в особенности, епископ на долгое время удержал за собой титул священника в

собственном смысле ((***), sacerdos), предпочтительно пред пресвитерами. В

новозаветных книгах Св. Писания не говорится об особом новозаветном священстве,

которому бы принадлежала существенная священству функция - принесение жертвы;

напротив всем вообще христианам усвояется церковное священство (1 Петр. II,

5. 9; Откров. V, 9), в том смысле, что каждый христианин приносит в жертву

Богу свою полную преданность, молитву, хвалу и благотворение ближнему. Но

как в ветхом завете, рядом с всеобщим священством всех сынов Израиля существовало

особенное священство потомков Аарона и левитов, так и в христианстве со времен

апостольских, наряду с всеобщим священством всех христиан, развилась идея

особенного священства, в связи с идеей евхаристической жертвы. Евхаристия,

которую Христос заповедовал творить в свое воспоминание, рассматривалась не

только как благодарственная жертва Богу со стороны церкви за искупление, совершенное

голгофским жертвоприношением Христа, но и как вечно продолжающееся повторение

голгофской жертвы, совершаемое особым новозаветным священством. В половине

III в. св. Киприан карфагенский (+ 258) засвидетельствовал уже закончившееся

развитие епископской должности в христианской церкви, представляя епископа

органом Св. Духа, преемником апостолов, пророком, учителем, первосвященником,

судьей и администратором в делах общины. Епископ, по учению Киприана, есть

фундамент христианской общины, так что тот, кто не состоит в общении с епископом,

находится вне церкви, а кому церковь не мать, тому Бог не отец.

Под главенством епископов, к известным уже апостольскому времени пресвитерам,

диаконам и диаконисам, во II и III вв. присоединились разные низшие должности,

частью развившиеся из диаконской, частью независимо от последней. Римский

епископ Корнелий в письме к антиохийскому епископу Фабию 250 г. (у Евсевия

Церк. Ист. VI, 43, 11) дает видеть, что, в его время, в Риме, под главенством

одного епископа, существовало 46 пресвитеров, 7 диаконов, 7 иподиаконов, 42

аколуфа, затем еще известное число заклинателей, чтецов и привратников. Так

как в Риме крепко держалось предание о семи мужах иерусалимских, как родоначальниках

диаконской должности, то, несмотря на громадную численность христианской общины

в таком городе, как Рим, римская церковь не считала возможным увеличить число

диаконов, а вместо того создала по совершению Евхаристии и по управлению церковным

имуществом придала еще второе большее число (42) аколуфов, как низших служителей

для вспоможения епископу при взимании жертвенных даров, приносившихся христианами

за богослужение, и для поддержания в надлежащем порядке сосудов, предназначавшихся

для жертвенных даров. Такими жертвенными дарами были в особенности хлеб и

вино, но могли быть, как видно из позднейшего (IV в.) запретительного правила

(т. н. апост. 3) колосья, виноград, медь, молоко, птицы, животные, овощи,

вообще все то, что могло служить на пользу нуждающимся и поступало в распоряжение

епископа. Привратники (ostiarii, (***)) вероятно также развились из диаконской

должности, как лица, на обязанности которых лежало охранять место богослужебного

собрания, следовательно, и совершения Евхаристии, во времена же гонений тайно

извещать христиан о времени и месте богослужебного собрания. Напротив, должности

чтеца ((***) lector) и заклинателя ((***), exorcista) выработались из воспоминаний

обильного дарами Божией благодати апостольского времени, когда читать Св.

Писание в богослужебном собрании мог только тот, кто чувствовал в себе необходимый

для этого дар ((***)), и когда силой заклинания одаренного Духом Божиим лица

изгонялись демоны и исцелялись больные. Заклинаниям (экзорцизмам) христиане

придавали тем большее значение, что Сам Сын Божий пришел на землю чтобы, побороть

сатану и его царство (Гарнак). Так как заклинание практиковалось над каждым

крещаемым и сделалось составной частью священнодействия крещения, совершаемого

епископом или пресвитером, то особые заклинания в восточной церковной практике

исчезли очень рано; напротив, на Западе exorcista, как особая церковная степень,

хотя и без соответствующей названию заклинательной должности, сохранился и

доныне.

Вся совокупность церковно-должностных лиц, высших и низших, со II в.

стала называться клиром ((***)), в отличие от народа ((***)). Слово: (***)

означает собственно жребий или основанную на жребии долю участия в чем-либо,

в переносном смысле - призвание, достающееся на долю человека (Лук. XXIII,

34; Деян. I, 17. 25-26), и отсюда известный разряд лиц, составляющих по своему

призванию особый класс. На латинском Западе, кроме слова: "clerus", пользовались

еще латинским термином: "ordo", в каковом термине выразилась идея привилегированного

положения церковнодолжностных лиц в христианской общине, по аналогии с привилегированным

положением сенаторов и всадников в Риме (ordo senatorius, ordo equester) и

декурионов в муниципиях (ordo decurionum), по отношению к массе простых членов

общины (plebs).

Вся христианская община, как целое, слагающееся из клира и народа, под

главенством епископа, называла себя (***) или (***). Последнее название (от

(***) - живу где-либо в качестве чужестранца - указывает на то, что христиане,

жительствовавшие в городе или в городском округе, в противоположность окружающему

их нехристианскому населению, смотрели на себя, как на пришельцев в данном

городе, составлявших колонию среди чужого им мира. Подобным же образом римские

граждане, жившие в перегринских греческих городах и составлявшие из себя особую

юридическую единицу - conventum civium romanorum - обозначались на греческом

языке словом (***). Следовательно, и христианская (***), parochia означала

не пространственно-определенный географический округ, а группу или союз людей.

Города, даже и самые многолюдные, не дробились на отдельные общества, а составляли

одну христианскую общину, с епископами, пресвитерами, диаконами и прочими

служителями, хотя могли быть устраиваемы отдельные богослужебные пункты, для

руководства которыми епископ назначал подчиненных ему пресвитеров. Что же

касается подгородных округов с принадлежавшими к ним селениями ((***)), то

в церковной организации их существовали две системы. В Сирии и некоторых частях

Малой Азии подгородные и сельские общины обладали полной организацией с епископом

во главе, который назывался сельским епископом ((***)). В других местах, как

напр. в подгородных местностях Рима, христиане, жившие в деревнях и в окрестностях

города, не имели особой организации и рассматривались как члены епископской

(т. е. епископа городского) церкви, хотя отдельные группы могли собираться

на местах жительства в отдельных помещениях, и для руководства каждой группой

епископ посылал того или другого из подчиненных ему пресвитеров.

Взаимное отношение двух составных элементов христианской общины - клира

и народа или мирян - было отношением органического взаимодействия. Общество

христианское заявляло свое активное участие в церковной жизни: в обсуждении

дел на собраниях, в дисциплинарном суде, в обратном принятии в церковь исключенных

грешников и в избрании епископов. Даже св. Киприан карфагенский, стоявший

на высоте епископского миросозерцания, держался всегда, по его собственным

словам, правила ничего не делать без совета пресвитеров и без согласия народа.

Это, однако, не значит, чтобы первым векам христианства были свойственны наши

современные понятия о голосе совещательном и о голосе решительном, равно как

о большинстве голосов.