5.2. Страх и ровные реакции в консультировании

Уже упоминалось, что близким к тревожности состоянием является страх. Главное, чем эти состояния отличаются — тревожность не имеет определенного объекта; а страх всегда связан с конкретным объектом окружения (лицом, предметом, событием). Страх имеет присущий ему биологический смысл, так как охраняет от многих опасностей. Без чувства страха мы стали бы легко ранимы.

В психологическом консультировании мы сталкиваемся с двумя типами страхов клиентов — нормальными, понимаемыми как реакции страха и патологическими страхами, часто называемыми фобиями. Чтобы консультант мог эффективно помочь таким клиентам, он должен хорошо понимать психоло­гический смысл тех и других реакций страха, психодинамику, знать особенности консультирования таких клиентов.

Чаще всего клиенты обращаются по причине конкретных страхов, связанных с какими-либо важными событиями (боязнь экзамена, боязнь хирургической операции и т.п.) В таких случаях прежде всего следует помочь клиенту понять смысл события, возбуждающего чувство страха, разобраться, в какой степени его реагирование на это событие является вполне понятным и оправданным и какие аспекты реакций можно считать неадекватными настоящей ситуации.

Это хорошо иллюстрирует выполненное Janis (1958; цит. по Kennedy, 1977) исследование. Он исследовал страх больных хирургического отделения и выделил три типа эмоциональных реакций:

1. Одни пациенты переживали особенно большой страх перед операцией. Они открыто говорили о своей озабоченности, старались как-либо отложить операцию, не могли заснуть без успокоительных лекарств и постоянно искали сочувствие, успокоение у персонала больницы. Для этих клиентов и после операции была характерна значительно большая тревожность, нежели для других.

2. Другая группа пациентов чувствовала перед операцией средний страх. Иногда они высказывали озабоченность отдельными аспектами предстоящей операции, например, способом обезболивания. Они просили правдивую информацию о том, что с ними будут делать, и получали ее. Хотя эти пациенты и чувствовали себя ранимыми, тем не менее объектом их озабоченности были реальные, а не воображаемые опасности. После операции среди пациентов этой группы было значительно меньше эмоциональных нарушений, чем у других. Они хорошо сотрудничали с персоналом больницы.

3. Эта группа пациентов почти не испытывала никакого страха перед операцией. Они оптимистично смотрели на то, что должно произойти, хорошо спали. Их ожидания в отношении операции были нереалистичными, слишком оптимистичными. После операции, столкнувшись с послеоперационными болями, эти па­циенты стали злыми и агрессивными и свою злобу выплескивали на персонал больницы. Они без конца жаловались и плохо сотрудничали с персоналом.

Janis сделал вывод, что страх средней степени ценный, потому что готовит человека к столкновению с реальными опасностями и будущими ограничениями. Важнейшей вещью для пациентов оказалась информация, предоставляемая накануне события, которого они боятся, в данном случае, перед операцией. Паци­енты третьей группы казались бесстрашными, не добивались узнать, что может случиться с ними, поэтому столкновение с послеоперационными болями было для них неожиданным.

Материалы этого исследования очень важны для случаев консультирования состояний страха. На их основании можно утверждать, что прежде всего не нужно стремиться помогать клиенту полностью избавиться от страха, а также не следует скрывать от клиента информацию, которая на первый взгляд может казаться пугающей, однако, если она представляется должным образом, может подготовить его к тяжким событиям. Определенная доза страха подготавливает человека к реальности, скрывающейся за этим страхом. Консультант должен помочь клиенту принять и конструктивно использовать этот страх.

Более затруднительным становится консультирование при наличии фобических реакций, т.е. когда клиент страдает от патологического страха. Основу фобии составляет тревожность, глубоко скрытая в личности. Сущность фобического механизма состоит в переносе тревожности с первичной ситуации или объекта, возбудивших страх, на другую ситуацию или объект. Человек начинает бояться вещей, которые являются лишь заменителями объекта настоящей тревожности. Такой перенос происходит благодаря нерешенным внутренним конфликтам.

Итак, при фобии человек заменяет опыт тревожности опытом страха, «выбирает» специфичный, однако конкретный объект или ситуацию страха вместо безымянной, неопределенной тревожности. Бояться тоже неприятно, однако эта неприятность более приемлема. В таком случае клиент по крайней мере знает, что то, чего боится, не может ему реально повредить, потому что он может избежать «бьекта страха. Тревожность невозможно контролировать, а ситуация позволяет контролировать страх.

Консультант не должен спешить интерпретировать внутренние конфликты клиента на основании его конкретной фобии. В интерпретациях очень ненадежно основываться на символическом смысле фобии. За одной и той же фобией у разных людей могут скрываться различные конфликты. Ввиду того, что смысл фобии сильно зависит от индивидуальной истории жизни клиента, нетрудно ошибиться, поддавшись соблазну поверхностного объяснения.

«Язык» фобий запутан и сложен. О нем очень метко писал Kennedy (1977), на соображения которого и сошлемся.

Стержнем выражающегося фобиями невротического поведения, как упоминали, являются усилия избежать тревожности, пытаясь обойти конфликт, который ее возбудил. Поэтому клиент, способный спокойно говорить о своем страхе, стремится отрицать существование каких-либо внутренних конфликтов, связанных с этим страхом. Консультант должен быть готовым к такому поведению клиента. Попытки избегнуть обсуждения конфликта могут проявиться самыми разнообразными способами. Прежде всего стараются быть бесконечно осторож­ными в отношениях с консультантом. Клиенты с фобиями склонны сопротивляться стремлению консультанта говорить о вещах, провоцирующих тревожность. Сопротивление опять же может проявляться по-разному. Клиент забывает важные детали истории своих проблем, которые могут быть очень важными для консультанта в понимании психологических проблем клиента.

Например, хотя возникновение фобии может быть связано с какими-либо важными событиями жизни, изменениями образа жизни или изменениями отношений, в которые вовлечен клиент, он может ничего не сказать об этом. Эта информация особо важна для понимания сути самой фобии. Сопротивляющийся клиент также может стараться увести беседу в сторону от важных тем и таким способом уклониться от раздражителей, провоцирующих тревожность. Клиент также может вообще уклоняться от разговора о себе. Это кстати классическая форма сопротивления в консультировании.

Консультант должен иметь в виду эти довольно типичные черты поведения клиентов с фобиями, так как иногда может уступить клиенту, не желая причинять ему еще больше страданий, и не говорить с ним на неприятные темы. Однако так ведущему себя консультанту трудно надеяться на успех в работе с этими клиентами. Еще одна форма уклонения от тревожности у клиентов с фобными реакциями — это занятие самолечением. Они покупают специальные книги, роются в специальных журналах, стремятся испробовать все возможные методы лечения, однако с другой стороны избегают непосредственных столкновений со своими внутренними конфликтами.

Консультанту важно понять вторичную пользу поведения уклонения для таких клиентов — в семейных отношениях, на работе или в каких-либо других областях. Имеется больше шансов понять клиента, если делается попытка смотреть на его проблемы или симптомы в более широком контексте.

Еще одна особенность консультирования клиентов с фобными реакциями состоит в том, что страхи клиентов могут подействовать и на консультанта. Если такое случилось и самого консультанта охватила тревожность, торжествуют используемые клиентом техники уклонения и настоящее консультирование на этом заканчивается. Консультанту очень важно контролировать свои реакции, чтобы такое не случилось. Управление самим собой является существенным, при работе с имеющими фобии клиентами.