1.1.2. Логико-риторические проблемы у софистов

Дальнейшая эволюция философской и логическрй мысли Греции оказалась тесно связанной с условиями общественно-эномической и политической жизни, которые определяли жизнь Афин в середине V в. до н.э., после окончания греко-персидских войн. В Афины — этот подлинный центр эллинского мира — устремились просветители, ученые, педагоги и другие представители духовного творчества. Как ходатаи по делам общин стали съезжаться деятели со стороны. Приехал Горгий из Леонтин (Сицилия), приехал софист Протагор. Последний пользовался грандиозным успехом в Афинах и всегда был окружен толпой восторженных слушателей и почитателей. Вопросы права и государства, морали и воспитания, языкознания и риторики — все эти проблемы входили в круг интересов софистов. Первоначально слово «софист» означало «мудрец».

Лишь позднее, когда софисты оказались ярко выраженными субъективистами, слово «софистика» приобрело одиозный смысл, как учение, враждебное подлинному знанию. Софистами культивировалось искусство красноречия (риторика), искусство спора (эристика) и искусство доказательства (диалектика).

По Плутарху, софисты довели до абсурда псевдогеракли-товскнй релятивизм в их «умозаключении об изменяющемся человеке». А именно: по этому умозаключению, взявший взаймы теперь уже ничего не должен, так как он стал другим; приглашенный вчера на обед приходит сегодня непрошеным и неприглашенным, так как он уже стал другим лицом, и т.п. Несмотря на очевидную наивность подобного рода псевдодиалектических рассуждений, все же приходится признать определенную роль софистов в становлении диалектического метода. При этом, конечно, следует помнить, что диалектика применялась софистами, как правило, предельно субъективно и в такой трактовке зачастую сводилась к беспринципному эклектицизму и коллекционированию логических ошибок.

Крупнейший риторик Протагор родился ок. 480 и умер ок. 410 г. н. э. Родом он был из Абдер (Фракия) и являлся младшим современником и земляком Демокрита. Будучи идеологом рабовладельческой демократии, Протагор, прибыв в Афины, выступил против религии. В конце концов Протагор был обвинен в безбожии, а сочинение его «О богах» было сожжено.

Центральным пунктом метафизики Протагора является его положение: «Человек есть мера всех вещей, существующих, в том, что они существуют, и не существующих, в том, что они не существуют». Кроме Протагора среди софистов должен быть отмечен Горгий из Леонтин в Сицилии (ок. 483—375 гг. до н. э.). Он приезжал несколько раз в Афины, большую часть жизни прожил в Лариссе в Фессалии. Ему принадлежит работа «О не сущем или о природе». Согласно Горгию, слово не есть субстрат и бытие. Следовательно, продолжает он, собеседнику сообщается не то, что существует в действительности, но слово. Подобно тому, как видимое не может быть слышимым и наоборот, точно так же обстоит дело и с нашим словом, так как бытие лежит вне нас. Не будучи сущим, слово в своем значе-

нии не может быть показано другому. Здесь Горгий подходит к чистому номинализму. Характеристика логических взглядов Горгия будет неполной, если мы не укажем на его своеобразную диалектику. На это последнее обстоятельство обратил вни мание великий немецкий философ Гегель. Согласно Гегелю диалектика Горгия «это не болтовня, как многие думают.» она «носит. объективный характер и имеет. интересное содержание». Однако диалектика Горгия квалифицируется Гегелем в целом как «не истинная диалектика». Ее ошибка, по Гегелю, в том, что Горгий не пытается найти какую-то связь между членами своих антитез, хотя такая связь всегда существует. Гегель иллюстрирует свою критику таким примером: карлик и великан, будучи противоположностями, имеют и нечто общее — их рост одинаково необычен. Следовательно, противоположности не только «отталкиваются» друг от друга, но они и «связаны». Можно сказать, Горгий, по Гегелю, напрасно не анализирует категорию «становления» в смысле синтеза категорий «бытие» и «небытие».

Среди других софистов примечателен Продик (родился в промежутке 470—460 гг. до н.э.) — посол острова Кеос в Афинах, физик и софист, младший современник Протагора. Умер в Афинах. Он занимался проблемой синонимии, то есть идентификации совпадающих по смыслу слов. >По свидетельству Платона, Продик учил правильному употреблению слов. Для Продика характерны также попытки построения иерархии родственных понятий (полусинонимов). По-видимому, им составлялись даже этимологические «гроздья» родственных до значению слов, так что Продика можно рассматривать, быть может, как древнегреческого предшественника тезаурусной идеи построения глоссариев. О его соображениях касательно синонимов мы находим сведения в диалогах Платона «Кратил», «Протагор», «Менон», «Евтидем», «Лахес» и др.

В диалоге «Протагор» Продик, выявляв правила споров, указывал, что присутствующие при полемике двух спорщиков должны стремиться разобраться в существе спора, хотя и не обязаны одинаково относиться к сталкиваемым мн^чиям. Платон сохранил ряд примеров Продика, иллюстрирующих то, что синонимичные конструкции сохраняют известные смысловые

различия, от которых, впрочем, иногда можно абстрагироваться. Относительно таких пар слов, как «хотеть» и «желать», «становиться» и «быть», «ужасное» и «тяжелое», Продик говорит, что следует различать имена и в пределах указанных пар, хотя, например, и «ужасное» и «тяжелое» можно охарактеризовать словом «зло». Если воспользоваться языком традиционной логики, можно сказать, что Продик приводит здесь примеры соподчиненных понятий. В диалоге «Менон» анализируется, в частности, смысл термина «конец», под которым разумеется и «предел», и «самое край». Участвующий в беседе Сократ замечает: «По моему мнению, эти слова тождественны, хотя Продик, может быть, и нашел между ними различие».

Аристотель в «Топике» свидетельствует: «Еще и то, что является само тождественным самому себе, он принял за Другое по причине другого наименования, подобно тому, как Продик делил удовольствие на радость, наслаждение и хорошее расположение духа. Ведь все это — название одного и того же, а именно удовольствия».

Перипатетик Александр Афродизийский добавляет к этому месту: «Продик пытался каждому из этих имен придать некое особое значение, подобно последователям».

Если для Продика распознавание синонимии возможно лишь благодаря анализу контекста соответствующих слов, то для Александра Афродизийского ценность синонимики сводится к возможности смыслового приравнивания выражений, без анализа «окрестностей» этих выражений. Говоря современным языком, Александр Афродизийский, по-видимому, стремился истолковать синонимы в так называемом абсолютном смысле (как взаимозаменяемые в любых контекстах), в то время как Продик пытался определять синонимы (соответственно полусинонимы) в смысле относительном (как взаимозаменяемые только в некоторых контекстах).

В целом заслуга софистов V в. до н. э. состоит в осознании ими принципиальной важности анализа языка для исследования существа логических и философских проблем. Деятельность софистов должна рассматриваться как существенная веха в становлении и разработке логической проблематики. С развернутым анализом софизмов выступил Аристотель.

1.1.3. Логическая проблематика у Демокрита и Сократа

В качестве оппонента софистам выступил знаменитый Демокрит из Абдер (ок. 460 — ок. 370 гг. до н. э.), полагавший, что существо логической проблематики кроется не в дедуктивных тонкостях, а в необходимости построения логики индуктивного типа. Прежде всего он обращает внимание на важность операции анализа, например, по словам Платона, определяя войско числом входящих в него солдат или сводя повозку к сумме ее частей. Необходимость сведения целого к комплексу его элементарных ингредиентов естественно вытекает из атомистической концепции Демокрита.

Что касается логических текстов, то имеются свидетельства, что Демокрит написал следующие книги:

1) «Подтверждения» (теория доказательства);

2) «Об идолах (образах) или о предвидении»;

3) «О логике, или Канон»,

4) «Спорные вопросы».

Можно следующим образом реконструировать логическое учение Демокрита. Мышление анализируется у Демокрита по аналогии с речью. Он различает: 1) буквы — это элементы познания, отдельные данные чувственного восприятия вещей (ступень ощущения — ступень элементов алфавита); 2) через синтез ощущений впервые возникает собственно познание, то есть суждение, которое состоит из субъекта и предиката. Таким образом, суждение соответствует ступени слова; 3) целое есть умозаключение («логос»), что соответствует ступени фразы, в которой обосновывается присущность данного предиката данному субъекту.

Необходимо отметить, что Демокрит владел интересным специальным приемом опровержения. Сущность его связана с опровержением высказываний с квантором общности, таких, которые апеллируют (косвенно) к собственному истинностному значению. С помощью этого можно, например, опровергнуть софистический тезис о том, что все ложно (это и проделывает Демокрит). Демокритовская индукция была применена Сократом (470/69—399 гг. до н. э.) для анализа рассуждений на этические темы.

Согласно Сократу, знание есть не что иное, как понятие об объекте, и достижимо с помощью определения понятий. Сократ обобщил ряд приемов логической аргументации, встречавшихся у греческих ораторов и трагиков. Он начинает прежде всего с описания элементарных приемов, дающих возможность раскрывать содержание понятия. Как, в самом деле, определить, например, понятие несправедливости? Можно сказать, что несправедлив тот, кто лжет, причиняет насилие, приносит вред. Однако это высказывание нужно уточнить как со стороны ограничения субъекта, так и со стороны ограничения предиката. Начнем с ограничения субъекта. Не всякий несправедлив, кто приносит вред: действительно, кто вредит врагам, тот не считается несправедливым. Затем следует провести соответствующее ограничение по предикату. В самом деле, не рее лгущие несправедливы; если происходит обман без намерения вредить, то это не есть нечто несправедливое — ведь врач имеет право обмануть больного. В результате приходим к «окончательной» формулировке, гласящей, что несправедливым следует считать того, кто делает зло друзьям с намерением вредить им.

Сократ выдвинул также метод индукции как состоящий в отсекании общего в частных видах этических определений. По Сократу, логический опыт призван определить то, что данная вещь есть постоянное, общезначимое, с помощью процесса индукции. Последний процесс развертывается в ходе совместных размышлений исследователей и бесед их друг с другом. Попутно используя отдельные приемы искусства спора («эристики»), Сократ ведет (иногда слегка завуалированную) критику традиционных этических представлений. Сократ различает «эпа-гогэ» (индукция) и «параболэ» (первоначальное сопоставление понятий в целях сравнения). Индукция исходит из уже сложившегося («ходячего») определения понятия (мнения — «док-са») и ставит своей задачей выяснить, насколько такое определение в действительности эффективно и нельзя ли найти случаи, когда оно недостаточно. Что же касается «параболэ», то этот прием включает в себя: 1) выделение общих признаков понятий посредством сравнения отдельных моментов у предметов этих понятий; 2) установление того, насколько исходное понятие в действительности основывается на общих признаках

(проверка целесообразности допущений соответствующих общих признаков).

Аристотель свидетельствует: «По справедливости две вещи надо было.отнести на счет Сократа — индуктивные рассуждения и образование общих определений: в обоих этих случаях дело идет о началах знания».

Сократ резко противопоставляет науку и мнение, предостерегает от поспешных обобщений. Он считал также, что индукция должна исходить из самого обычного и вместе с тем наименее сомнительного. Характерны в этой связи указания Ксе-нофонта, описывающего споры, инициатором которых был Сократ. Ксенофонт приводит примеры, которые использовал Сократ; последний любил говорить о сапожниках, кузнецах, валяльщиках, поварах, а также о быках, лошадях. Таковы были «денотаты» в тривиальных примерах Сократа. Онтологическую подоплеку логических изысканий Сократа вскрывает Аристотель. Сократ оказал заметное влияние на мегарскую логико-философскую школу.