Глава I. Эволюция французского двора в первой половине XVII века.

Перед тем, как перейти непосредственно к рассмотрению норм и ритуалов придворного общения, необходимо разобраться, что из себя представлял французский двор середины XVII века, как он сформировался и какую роль он играл в управлении страной. В это время политические церемонии и праздники переживали серьезный упадок. Уже не было той пышности, присущей двору последних Валуа, которая мог соперничать с испанским и английским дворами. Религиозные войны и смена династии отразились и на придворной жизни, и несмотря на все усилия Генриха IV и его первой супруги – королевы Маргариты, новый двор был куда менее блестящ и театрален, чем двор Генриха III¹⁹. Тем не менее, помимо чисто декоративной, он нес в себе решение ряда актуальных задач – в частности, приближая дворянство ко двору, разрешая «закулисно» воздействовать на политику, королевская власть компенсировала аристократии её реальное отстранение от политической власти, а заодно получала возможность «приглядывать» за ними. Поэтому короли старались, с одной стороны, привлекать высшую аристократию ко двору, но с другой стороны, все же боялись доверить им важные должности. Таким образом, формирование двора способствовало формированию абсолютистского государства. К тому же после разрушительных войн конца XVI века дворянство осознало, что «золотой век» при дворе при условии подчинения правилам его жизни выгоднее, чем самостоятельное существование в своих владениях. Именно поэтому Генрих IV, начав восстанавливать двор, столкнулся с тем, что желающих служить при дворе в разы больше, чем это было необходимо и чем это было доступно с финансовой точки зрения. Новый король не только постарался отстранить всех тех, кто не выполнял свои обязанности, но и привлек ко двору как можно больше молодого дворянства и тех, кто помогал ему взойти на престол. Чтобы иметь возможность привлечь всех желающих, он учреждал новые должности (в том числе и в штате королевы), а также практиковал «посменную» службу при дворе. Все это привело к тому, что должности продавались, покупались и наследовались столичными вельможами.

Со временем знатные аристократы не могли никуда отлучиться от двора, даже в собственные имения – это расценивалось почти как бунт, в то время как простые дворяне не могли пробиться на придворную службу. Двор стремился к самозамыканию, не допуская почти никого в свой элитный круг, но при этом становясь важнейшим социально-политическим институтом страны. Постепенно оказалось, что не только короли «приглядывают» за высшей знатью, но и знать, в свою очередь, «приглядывает» за принятием важнейших королевских решений. Ситуацию осложняло то, что как Генрих IV, так и впоследствии Людовик III были совершенно не приспособлены к роли «церемониальных» королей, для них двор был скорее средством решения политических проблем, а не самоцелью, поэтому оказалось, что двор стал автономной от короля единицей, центром которого являлись королевы.

Стоит заметить, что именно королевам принадлежит особая заслуга в формировании придворного церемониала. Королева Маргарита возродила двор Валуа, а Мария Медичи добавила итальянской пышности. Особый вклад внесла, несомненно, Анна Австрийская, которая прибыла во Францию с целой свитой испанских дам, которые ввели новые нормы этикета, непривычно строгие для французского двора. Она же смогла воспитать Людовика XIV монархом, привычным к церемониям, и именно этим объясняется небывалый расцвет придворных церемоний в конце XVII – начале XVIII вв. Через церемонии начинает ярко проявляться идея о божественности власти короля и о его величии. ²⁰ В середине XVII века двор организационно оформился, и, как замечал Ришелье: «когда волнуется двор, это отражается на всем государстве». Несмотря на активные действия Ришелье, двор был инициатором всех форм борьбы знати с короной и таковым оставался до конца века.

Внутри двора формировались партии и группировки. Чаще всего партии были клиентеллами знатнейших вельмож и членов королевской фамилии. Взаимоотношения между патроном и клиентом частично напоминали вассально-ленные отношения. С одной стороны, члены клиентелл показывали свою готовность участвовать во всех антиправительственных выступлениях под руководством своих патронов, но, с другой стороны, требовали от них разного рода милостей, должностей и прочего. Важную роль играли и семейно-родственные отношения и протекционизм: целые дворянские фамилии служили своему патрону и помогали развивать сеть клиентов за счет своих друзей и родственников.

Поскольку в данном исследовании речь идет о периоде регентства Анны Австрийской, то не лишним будет описать отдельно и двор королевы. Именно Анне принадлежит заслуга возрождения «дамского» двора и привлечения женщин к активному участию в социальной и политической жизни²¹. Помимо ряда материальных выгод статус придворной дамы давал возможность оказывать серьезное влияние на принятие тех или иных решений; очень часто мужчины получали нужные должности именно по протекции своих родственниц или приятельниц. Королевы добились права самостоятельно регламентировать внутреннюю жизнь «дамского двора», оставив за королем право только регулировать количество мужских и женских должностей (первых было больше). Постепенное осознание собственной значимости значительно изменило мировосприятие знатных дам: они сочли себя обязанными принимать участие во всех крупных политических событиях.

По утверждению Н. Элиаса, двор эпохи старого порядка есть не что иное, как «чрезвычайно разросшийся дом и домохозяйство французских королей». И власть короля над страной, достигшая своей кульминации в правление Людовика XIV, была продолжением и расширением этой власти над двором; король пытался организовать страну как продолжение дворцового хозяйства²².

Рассмотрев процесс становления французского двора, мы можем заметить, что он стал центром общественной жизни страны. Несмотря на разнообразие партий и группировок внутри двора и непрекращающееся соперничество между ними, он оставался единой системой, присоединение к которой демонстрировало лояльность аристократа к существующему государственному строю и монарху. Именно поэтому знать была вынуждена постоянно соотносить свои действия с тем, как это будет воспринято при дворе, и подчиняться строгим нормам и традициям придворной жизни.