Тема 4. Теоретико-методологические проблемы социального познания.

Как и в естествознании, в структуре социального познания выделяются эмпирический и теоретический уровни познания. Эмпирический уровень познания формируется в непосредственном опыте познающего субъекта, теоретический предполагает значительное обобщение и абстрагирование от непосредственной действительности, проникновение в сущность предмета познания. В этом смысле социальное познание похоже по структуре на естественнонаучное. Но социальное исследование никогда не начинается с простого накопления данных, оно предполагает некоторую теоретическую позицию. Функциональная зависимость эмпирии от теории, и наоборот, теории от эмпирии является одной из характерных особенностей социального познания. Поэтому эмпирический и теоретический уровни здесь имеют относительную самостоятельность и большую зависимость друг от друга, чем в естественнонаучном познании. В реальном процессе социального познания эмпирическое исследование необязательно генетически предшествует теоретическому, а последнее необязательно «надстраивается» над эмпирическим. Наблюдение и любая обработка социальных данных являются средством решения определенной теоретической задачи, средством развития концептуального содержания через нахождение понятий для эмпирических данных.

4.1. Характеристика эмпирического уровня социального познания.

Эмпирическое исследование – это процесс непосредственного взаимодействия субъекта и объекта познания. Оно выполняет функцию выявления фактов и эмпирических зависимостей с помощью средств наблюдения, измерения, описания, сравнения, эксперимента и т. д. При эмпирическом исследовании используются также общелогические методы и приемы исследования: анализ, абстрагирование, обобщение, идеализация, индукция, аналогия, моделирование и т. д.

В социально-гуманитарных науках кроме философских и общенаучных применяются специфические средства, методы познания, обусловленные особенностями предмета этих наук. Среди них можно назвать следующие:

1. идиографический метод – описание индивидуальных особенностей единичных исторических фактов и событий.

2. Диалог.

3. Герменевтический метод.

4. Анализ документов.

5. Опросы – интервью, анкетирование, почтовый или телефонный опросы, экспертные оценки и пр.

6. Проективные методы (характерны для психологии) – способ опосредованного изучения личностных особенностей человека по результатам его продуктивной деятельности.

7. Тестирование (в психологии и педагогике).

8. Биографический и автобиографический методы.

9. Метод социометрии – применение математических средств к изучению социальных явлений (используется в социологии).

10. Игровые методы – применяются при выработки управленческих решений и др.

Из всех названных методов, используемых в социально-гуманитарном познании, наиболее отражающих его специфику, является метод диалога. Первым указал на значение диалога в процессе постижения истины Ф. Шлейермахер. Он ссылался на Сократа как основоположника этого метода. Взятый в широком контексте (а не в обыденном смысле как беседа двух лиц), диалог представляет собой замечательный пример активного отношения к собеседнику. Сократ, по его словам, выступает в роли «повивальной бабки», помогающей рождению истины у своих оппонентов. Диалогический метод Сократа является искусством целенаправленной постановки вопросов собеседнику, благодаря которым собеседник незаметно для себя обнаруживает противоречия в своих тезисах, затем их неверность, наконец, отказывается от них и принимает точку зрения Сократа.

Однако не выставление собеседника в невыгодном свете было целью Сократа, желание помочь ему найти истину посредством его же собственного разума. Процесс совместного поиска истины шел в сопряжении с процессом достижения взаимопонимания. Метод диалогического обмена мнениями в ходе совместного поиска истины вытекал из самой живой природы человеческого общения и был исключительно продуктивным. Его применяли в античных учебных заведениях, в частности, в «Академии» Платона, «Ликеи» Аристотеля, в «Саде» Эпикура.

В наше время под названием сократического метода он нашел применение в активизации учебного процесса, в юридической практике (диалог обвинителя и защитника), в научных дискуссиях и т. д. Однако он активно используется в самой практике творческой работы ученого, в том числе и прежде всего гуманитария. Написание любой монографии обязательно включает в себя на ее страницах заочную полемику со специалистами в той области, которой касается данная монография. Особо следует отметить использование сократического диалога при анализе художественных произведений, проведенный М.М. Бахтиным. Он сумел через диалог по-новому посмотреть на процесс художественного творчества вообще и на творчество Ф. М. Достоевского, в частности.

М.М. Бахтин создал концепцию диалогизма понимания и общения. В своих работах он утверждал уникальность, неповторимость каждого человека, которая формируется и познается в общении особого рода – в диалоге. В работе о поэтике Ф.М. Достоевского Бахтин характеризует человека как субъекта общения. «Только в общении, во взаимодействии человека с человеком раскрывается «человек в человеке» как для других, так и для себя самого», - писал он.

Диалог рассматривается М.М. Бахтиным не просто как средство формирования и социализации личности, но и как ее самобытие. «Диалогические отношения … - это почти универсальное явление, пронизывающее всю человеческую речь т все отношения и проявления человеческой жизни, вообще все, что имеет смысл и значение … Где начинается сознание, там … начинается и диалог», - писал он.

Основной заслугой Ф.М. Достоевского М.М. Бахтин считал создание нового типа художественного мышления, «новой художественной модели мира», нового типа романа – полифонического. Он писал , что «множественность самостоятельных и неслянных голосов и сознаний, подлинная полифония полноценных голосов действительно является основною особенностью романов Достоевского».

Диалог как особая форма взаимодействия между равноправными и равноценными сознаниями дает возможность героям Ф.М. Достоевского «раскрыться и самоуясниться». При этом голос автора не сливается с голосами героев, а вступает с ними в равноправный диалог, его голос-позиция наравне противостоит другим голосам-позициям.

Если читатель за строками текста сумеет увидеть автора, его позицию; если автор и читатель спорят на равных, если они друг друга вопрошают и друг другу отвечают, то можно сказать, что диалог-понимание состоялся, что читатель понял идею, замысел автора. Именно в таком со-творчестве, со-понимании, взаимопонимании заключается смысл встречи двух сознаний – автора и читателя. К этому же сводится и внутренняя логика научного гуманитарного исследовательского процесса. Поэтому диалог не просто один из методов социально-гуманитарного познания: он его подлинное бытие, живая плоть.

Исходный пункт знания об обществе – изучение социальных фактов, наблюдение социальных процессов в конкретном опыте. Специфика наблюдения в социальном познании состоит в том, что 1) субъект наблюдения одновременно в другом отношении является и объектом наблюдения; 2) наблюдателю необходимо совместить объективность наблюдения с субъективностью переживаемого опыта и 3) объект надо постигать одновременно извне и изнутри, т. е. в двух измерениях – социально-историческом и субъективно-психологическом.

Таким образом, в отличие от природных феноменов социальные факты воплощают собой единство материального и духовного, объективного и субъективного, что обнаруживается как в деятельности наблюдаемого объекта, так и наблюдающего субъекта. Поэтому позитивистская ориентация общественной мысли на игнорирование всего субъективного, на поиск «голых» фактов несостоятельна. Необходимо рассматривать социальные факты не просто как «мир вещей», но прежде всего как мир субъективных смыслов и человеческих ценностей.

Социальные факты не лежат на поверхности общественной жизни, само их «конструирование» требует определенных мыслительных усилий. Например, первоначальное накопление капитала как социальный факт не может быть представлен в виде единичных событий, их описание требует теоретических обобщений.

В определенном смысле научный факт является «производным» от теории, которая как бы «конструирует» из разнородного эмпирического материала некоторую целостность, т. е. обобщенный факт. Фактическое знание в социальных науках имеет смысл лишь в связи с определенной теоретической концепцией, которая служит его обоснованием. Вот, поэтому один и тот же фактический материал может иметь совершенно разное социальное звучание в зависимости от применяемого категориального аппарата, от ценностной позиции познающего субъекта, теории. Так, события октября 1917 года одними авторами трактуются как революция, другими – как государственный переворот.

Для более детального исследования эмпирического уровня в социальном познании обратимся для примера к исторической науке и посмотрим как осуществляется здесь познание на эмпирическом уровне. Прежде всего следует назвать те методы, которые применяются при эмпирическом историческом исследовании. Это – описание, сравнение, обобщение и анализ.

Описание является ведущим методом познания исторической науки на эмпирическом уровне. Это даже послужило поводом назвать историческую науку описательной. Этой характеристикой широко пользовались в 19 веке. К числу описательных наук, помимо истории, относили географию, этнографию, филологические науки и др. В противоположность «описательным» выделяли «теоретические» науки, в число которых включали физику, математику и др. Предполагалось, что «описательные» науки являются науками как бы второго сорта, поскольку они не способны в силу своей природы давать знание о законах возникновения, функционирования и развития изучаемого объекта. На этом основании эти науки ограничивались только эмпирическим уровнем.

Так что же собой представляет историческое описание? Является ли оно столь же однозначной эмпирической процедурой, как в естествознании? Историческое описание – это письменное свидетельство о каких-то событиях, например, политических, дипломатических, военных. Их основная задача зафиксировать некоторые акты. Например, в месопотамских летописях содержится информация об ассиро-вавилонских войнах. Каждое описание касается конкретной войны: числа участников, трофеев, убитых и раненых, взятых в плен, сожженных городов и пр. Принципиально важной методологической проблемой является вопрос о том, являются ли эти описания сугубо индивидуальными, идиографическими, неповторимыми или они несут на себе характер обобщения?

Очевидно, что в подавляющем большинстве случаев эти описания легко поддаются обобщениям. Например, информация из месопотамских летописей может быть сведена к следующему обобщению: «Войны ассиро-вавилонских царей ХII – VIII вв. до н. э. отличались большой жестокостью и завершались большими опустошениями, грабежом, покорением народов». Для формирования обобщений, исторические описания предварительно подвергаются анализу и сравнению. Завершается эмпирическая процедура формирование исторического факта.

Вопрос о сущности исторического факта является достаточно дискуссионным, и обсуждается он в литературе начиная с 19 века.

Исторический «факт» трактуется в двух значениях:

1. под фактом понимается фрагмент действительности, объективное событие, ситуация или процесс. В этом смысле фактом является, например, прибытие в Москву посольства от Казанского хана.

2. под фактом понимается особое знание о существующем событии, фактофиксирующее предложение.

Первая трактовка исторического факта является онтологической, вторая – гносеологической. Первая была распространена в 19 – начале 20 века, вторая – преимущественно в 20 веке.

Именно с гносеологической трактовкой исторического факта связано представление об активной деятельности самого исследователя, который «конструирует» факты, восстанавливая недостающую информацию о прошлом.

Тезис, согласно которому исторический факт строится, конструируется историком из некоторого специфического сырья – исторических свидетельств получил в современной западной методологии истории довольно широкое распространение. Сам по себе конструктивный момент действительно присутствует в формировании исторического факта. Но он может быть истолкован чисто субъективистски и тогда исследователь попадает в лоно кантианской трактовки знания. В этом случае факт не является адекватной формой воспроизведения и отражения исторической реальности. Таким образом, вопрос состоит не в том, чтобы отрицать элемент конструктивизма в формировании факта, а в том, признавать или нет факт отражением действительности.

Исторический конструктивизм совершенно верно отмечает, что факты не извлекаются историком из исторических источников в готовом виде, а представляют собой результат интеллектуальной активности субъекта. Но сторонники конструктивизма утверждают, что содержание исторического факта определяется не его объективной стороной, а концептуальной схемой, взятой за основу исторического знания. В этом случае проблематичным становится вопрос об определении истинности факта.

Таким образом, можно признать, что исторический факт не лежит на поверхности, а представляет собой результат интеллектуальной абстрагирующей деятельности исследователя. Однако это не означает, что он не может быть объективным в своем содержании. Его объективность подтверждается исторической практикой, прямо или косвенно через различные свидетельства.

Уваров А.И. в книге «Гносеологический анализ теории в исторической науке» (Калинин, 1973 г.) дает следующее определение факта: «Исторический факт – это такое достоверное знание о событиях и процессах социального прошлого, где чувственное и рациональное знание синтезированы, а общее – обязательно облечено в единичную или особенную форму; знание, которое строго фиксировано по отношению к определенным историческим явлениям и относительно завершено в самом себе». (С.21-22)

Уваров разъясняет, что факт и описание тесно связаны: исторический факт всегда выступает в форме описаний, но не всякое описание по своему содержанию является историческим фактом. Факт есть обобщающее знание, выступающее в форме единичного описания.

Исторические факты могут быть представлены двумя группами. Первую группу составляют эпистемологические факты, которые отличаются друг от друга отражательными ситуациями. Среди них выделяют: экзистенциальные, квалификационные, количественные, темпоральные, локографические, актомотивационные.

Экзистенциальные факты отвечают на вопрос о существовании того или иного события, исторического лица, ситуации и т.п. Логическая форма экзистенциального факта следующая: «В эпоху Х происходил процесс В» или «Существовало А».

Квалификационные факты дают ответ на вопрос, что именно существовало? Например, политической системой Древней Греции в 5 веке до н. э. были города-полисы. Причем квалификационные факты могут фиксировать как чувственную сторону событий, так и сущность процессов.

Количественные, или квантитативные факты содержат в себе количественную информацию. Например, «в событии А приняло участие Х человек».

Темпоральные факты содержат в себе сведения временного характера. Например, «событие А произошло в момент Т», или «событие А происходило раньше В» и т. п.

Локографические факты содержат в себе сведения пространственного характера. Например, «процесс Х, начавшись в пункте А, перешел в пункт В».

Актомотивационные факты являются отражением мотивов и действий людей на основании исторических источников. Например, «борьба за власть привела к военным действия».

Помимо эпистемологической классификации исторических фактов существует методологическая типология исторических фактов. Она включает в себя четыре типа приемов и процедур установления исторических фактов: типизацию, аналитическую процедуру, статистическую обработку, фиксацию общего и достоверного.

Типизацией называется прием выделения типического через отождествление с единичными данными. Это имеет место в том случае, когда историк располагает единственным свидетельством, прямым или косвенным, об отдельном событии или процессе.

Аналитической процедурой является процедура сравнения единичных данных, их критика, оценка и выделение реального содержания противоречащих или не совпадающих свидетельств. В итоге формируется так называемый аналитический факт.

Статистическая обработка – это применение к единичным данным методов статистики. Итогом является формирование статистических фактов.

Фиксация общего и достоверного является процедурой, связанной с наличием внутренних и внешних описаний в системе источников. Такая процедура дает конфигуративный факт.

Чтобы исторические описания стали историческими фактами, а не продуктами свободного воображения субъекта, они должны соответствовать следующим требованиям:

• отвечать критерию объективной истинности. Уточнение таких фактов представляет собой последовательное приближение к исторической реальности.

• каждый элемент исторической реальности может быть использован как факт с разными целевыми установками, но сам факт при этом должен иметь объективное содержание. Например, численность погибших в том или ином бою может быть истолкована как проявление героизма солдат и офицеров, а может толковаться как бездарность командования. Однако сам факт боя и числа погибших должен соответствовать исторической реальности.

• Исторические факты могут иметь различную интерпретацию, но решающая роль в их оценке принадлежит критически проверенным и отражающим объективную реальность данным.

Таким образом, на эмпирическом уровне социального познания исследователь с помощью наиболее соответствующих данной социально-гуманитарной науке методов (например, социологии – опросов, истории – анализа документов, педагогике – тестирования и т. д.) накапливает эмпирический материал, анализирует и обобщает его и оформляет его в виде научных фактов, подготавливая тем самым почву для теоретического познания.