2.3. Системообразующие связи. Правовая природа отношений управления в системе банкротства

Структурно-функциональный анализ управления банкротством предполагает наряду с исследованием организационной структуры (субъектного состава) системы управления и функционального членения системы, выявление системообразующих связей, в том числе связей управления, определения их природы и содержания.

Понятие связи имеет в системных исследованиях основополагающее значение: системность объекта раскрывается, прежде всего, через его связи и их типологию. В научных исследованиях распространенным является рассмотрение понятия связи через категорию "отношение", которая в правовой действительности проявляет себя через категорию "правоотношение". Среди многообразия связей системообразующими для органичных целых являются связи управления, которые строятся на основе определенной программы и представляют способ ее реализации. Связи управления предполагают такой тип отношений, который способствовал бы взаимной увязке функций управления и оптимальному распределению их среди субъектов управления.

Вместе с тем, поскольку система банкротства представляет собой единство правовых норм и процесса их реализации, связи управления, во-первых, не могут существовать вне правового опосредования, во-вторых, они всегда имеют прикладной, вспомогательный по отношению к основным имущественным отношениям характер, призваны обеспечить стабильность системы, вне системы они не существуют.

Система банкротства в целом и ее управляющая подсистема (система управления банкротством) имеют внутрисистемные и межсистемные связи. Такие связи имеют характер прямых и обратных связей. Отношение управляющий субъект - управляемый объект в рамках реализации организационной функции является прямой связью, ее можно рассматривать как межсистемную, принимая во внимание автономность системы управления, и как внутрисистемную в рамках системы банкротства в целом. Информация о результате управляющего воздействия на объект управления, получаемая в рамках обратной связи, оказывает влияние как на поведение субъекта управления и выбор дальнейших управленческих действий в рамках системы банкротства, так и на организацию внутрисистемных связей между субъектами управления в рамках системы управления.

Например, осуществляя организацию выполнения плана внешнего управления, утвержденного решением собрания кредиторов, внешний управляющий, осуществляет с помощью трудового коллектива должника инвентаризацию имущества должника и его предпродажную подготовку либо подготовку и проведение дополнительной эмиссии акций либо иные действия в рамках реализации мер по восстановлению платежеспособности. Утверждение плана внешнего управления как юридический факт порождает, возникновение правоотношения между внешним управляющим с одной стороны (где управляющий является объектом управления), и конкурсными кредиторами и уполномоченными органами, формирующих свою волю коллективно, посредством принятия решений на собрании кредиторов (субъектом управления), - с другой стороны. Содержанием такого правоотношения является обязанность управляющего организовать выполнение плана внешнего управления и право конкурсных кредиторов и уполномоченных органов требовать от управляющего надлежащей реализации мер по восстановлению платежеспособности должника в рамках утвержденного плана внешнего управления.

Далее, между внешним управляющим и работниками должника возникают правоотношения относительно выполнения ими трудовых обязанностей по подготовке необходимой документации и иных действий, связанных с реализацией запланированных мер по восстановлению платежеспособности. Фактически внешний управляющий выступает здесь как работодатель (субъект управления), однако, квалификация подобного рода правоотношений не имеет однозначной оценки. Ранее уже было отмечено, что руководитель должника во внешнем управлении утрачивает права и обязанности как представитель работодателя, наряду с этим внешний управляющий приобретает в полном объеме правосубъектность работодателя, не приобретая никаких трудовых прав и обязанностей, как работник, что вступает в противоречие ст. 274 Трудового кодекса РФ.

Кроме того, внешний управляющий вступает в гражданско-правовые отношения по поводу организации торгов по продаже имущества должника, купли-продажи предприятия (имущества) должника, размещения акций дополнительного выпуска и пр. И наконец, внешний управляющий организует расчеты должника с кредиторами, в рамках чего возникают правоотношения между управляющим, совершающим сделку исполнением третьего лица (должника), и кредиторами.

Все указанные отношения опосредуют прямую связь субъекта управления (конкурсных кредиторов и уполномоченных органов, воля которых выражена посредством принятия решения на собрании кредиторов) и объекта управления (внешнего управляющего), посредством которой достигается поставленная цель - выполнение плана внешнего управления (восстановление платежеспособности должника).

Обратная связь между субъектом управления и объектом отражает достижение поставленной управленческой задачи: выполнен план внешнего управления (восстановлена платежеспособность должника) или нет.

Такая связь опосредуется правоотношением между внешним управляющим (объектом управления) и конкурсными кредиторами и уполномоченными органами, формирующих свою волю коллективно, посредством принятия решений на собрании кредиторов (субъектом управления), содержанием которого является обязанность управляющего предоставить собранию кредиторов отчет и право конкурсных кредиторов и уполномоченных органов требовать предоставления отчета внешним управляющим (ст. 117 Закона о банкротстве).

По результатам рассмотрения отчета внешнего управляющего собрание кредиторов вправе принять одно из решений: об обращении в арбитражный суд с ходатайством о прекращении внешнего управления в связи с восстановлением платежеспособности должника и переходе к расчетам с кредиторами; об обращении в арбитражный суд с ходатайством о прекращении производства по делу в связи с удовлетворением всех требований кредиторов в соответствии с реестром требований кредиторов; об обращении в арбитражный суд с ходатайством о признании должника банкротом и об открытии конкурсного производства; о заключении мирового соглашения.

Иными словами, в рамках полученной информации посредством обратной связи меняется поведение управляющего субъекта, он принимает новое управленческое решение, влияющее на движение дела о банкротстве. Дело о банкротстве либо прекращается, либо вводится новая процедура банкротства (конкурсное производство, мировое соглашение).

Претерпевает изменения и организационная структура системы управления, внутрисистемные связи в системе управления. При введении конкурсного производства внешний управляющий прекращает свои полномочия, утверждается конкурсный управляющий. Органы управления должника теряют свои полномочия, предусмотренные ст. 94 Закона о банкротстве. Появляются новые субъекты управления (становятся лицами, участвующими в деле о банкротстве) - представитель учредителей (участников) должника либо представитель собственника имущества должника - унитарного предприятия. Усиливается контрольная функция конкурсных кредиторов/уполномоченных органов.

Таким образом, управленческие отношения в системе банкротства призваны упорядочить, организовать взаимодействие всех лиц, участвующих в деле о банкротстве, в целях достижения системой поставленных целей и задач. Организационная сущность подобного рода отношений дает возможность соотнести их с аналогичными отношениями, исследованными учеными в разное время применительно к отдельным правовых отраслям и институтам.

Впервые вычленение организационных отношений в рамках гражданско-правового регулирования было произведено О.А. Красавчиковым. Ученый подчеркивал направленность организационных отношений на упорядочение имущественных отношений, в связи с чем, отводил организационным отношениям служебную, вспомогательную роль.*(335) Была предложена классификация так называемых хозяйственных отношений, включающая:

- организационные отношения, построенные на началах субординации (министерство - предприятие);

- организационные отношения, построенные на началах координации (равенства);

- имущественные отношения, построенные на началах субординации, не имеющие товарно-денежного характера;

- имущественные отношения, построенные на началах координации (равенства) - отношения сферы обращения.*(336)

В свою очередь, организационные отношения, входящие в предмет гражданско-правового регулирования, профессор О.А. Красавчиков делил на четыре группы:

- организационно - предпосылочные, в результате реализации которых происходит завязка и последующее развитие имущественных отношений;

- организационно - делегирующие, в результате реализации которых происходит наделение определенными полномочиями одних лиц по осуществлению известного рода действий от имени других;

- контрольные, предоставляющие возможность одному субъекту гражданского права контролировать действия другого, состоящего с первым в определенном гражданском правоотношении;

- информационные, в силу которых стороны имущественного или личного неимущественного отношения обязаны обмениваться определенного рода информацией.*(337)

Свое развитие исследование организационных (организационно-управленческих) отношений в частноправовой сфере получило в современный период, в частности при изучении природы корпоративных правоотношений. Содержанием организационных отношений, по мнению Б.М. Гонгало, являются организационные действия, направленные на упорядочение (нормализацию) организуемых отношений, а объектом таких отношений является упорядоченность отношений, связей, действий участников "организуемого" отношения.*(338) К. Кирсанов определяет гражданско-правовые организационные отношения как относительные неимущественные правоотношения, функционально направленные на возникновение или упорядочение (нормализацию) иных, как правило, имущественных отношений.*(339)

Рассматривая корпоративные отношения в организационном аспекте, Н.Н. Пахомова, отмечает зависимый, обслуживающий характер организационных элементов, их связанность с имущественными отношениями.*(340) Именно зависимость организационных отношений от основных (имущественных) отношений, невозможность возникновения их на "пустом месте", позволяет делать вывод об отраслевой принадлежности организационных отношений. Относя организационные (управленческие) отношения, возникающие в связи с корпоративным управлением, к предмету гражданско-правового регулирования, исследователи правовой природы корпоративных (акционерных) отношений подчеркивают, что внутриорганизационные (управленческие) отношения, также как и опосредуемые ими имущественные отношения, основаны на автономии воли, равенстве и имущественной самостоятельности их участников. В частности, А.В. Габов отмечает, что существенным признаком частноправового характера внутриорганизационных корпоративных отношений является добровольность ограничения участников организации своих интересов через согласие подчиняться определенным правилам и/или организационным структурам при "вхождении" в частноправовую систему управления.*(341) Указывая на отсутствие между участниками имущественных отношений внеэкономической зависимости, В.Ф. Яковлев видит в этом проявление равенства участников.*(342)

По мнению И.С. Шиткиной основаниями установления холдинговых отношений являются обстоятельства, позволяющие одному юридическому лицу иметь экономическую власть над другими формально независимыми юридическими лицами.*(343)

Возникающие в связи с осуществлением корпоративного управления управленческие отношения, С.Д. Могилевский подразделяет на отношения вертикального и горизонтального типа. В первом случае один из участников этих отношений выступает в роли управляющего (субъекта управления), другой - в роли управляемого (объекта управления). Во втором случае отношения строятся иначе: их участники взаимодействуют вне рамок подчинения одного другому. В качестве примера отношений первого типа рассматриваются отношения совета директоров и генерального директора или генерального директора и руководителя подразделения; примера отношений второго типа - отношения генерального директора и акционера или руководителей разных подразделений одного и того же уровня в управленческой иерархии.*(344)

Отношения организационного характера складываются при осуществлении деятельности по созданию, реорганизации и ликвидации организаций, предпринимательских объединений, которая, не являясь коммерческой, создает основу, является предпосылкой будущей предпринимательской деятельности.*(345)

К предмету правового регулирования отраслью предпринимательского права относит организационно - управленческие (корпоративные) отношений А.Е. Молотников,*(346) который разделяет позицию Е.П. Губина о том, что указанные отношения имеют особый характер, связанный с управлением новым субъектом права, и являются предметом регулирования предпринимательского права.*(347)

Правоотношения, носящие вспомогательный организационный (управленческий) характер по отношению к основным отношениям, составляющим предмет регулирования отрасли права, известны и иным отраслям права. Так, в сфере применения труда возникают трудовые правоотношения и иные отношения, непосредственно связанные с ними. К иным отношениям, непосредственно связанным с трудовыми, относятся согласно ст. 1 ТК РФ и отношения по организации и управлению трудом. Отношения по поводу организации труда, участия в управлении трудом складываются между работодателем и работниками в лице представляющего их интересы профессионального союза. Такие отношения в науке трудового права отнесены к сопутствующим, непосредственно связанным с трудовыми отношениями.*(348)

Применительно к конкурсному праву организационные отношения выделены Б.С. Бруско. По аналогии с концепцией, предложенной О.А. Красавчиковым, указанный автор выделяет организационно-делегирующие, организационно-установительные, организационно-контрольные и организационно-информационные отношения.*(349)

Между тем, классификация организационных отношений, предложенная в свое время О.А. Красавчиковым, подлежит уточнению в связи с реалиями современной правовой действительности, с учетом факторов, влияющих на содержание управляющего воздействия в той или иной сфере правого регулирования. Отношения по поводу управления в системе банкротства нельзя охарактеризовать только как организационные, поскольку они охватывают реализацию всех функций управления (в том числе и реализацию организационной функции). Правильнее именовать такие отношения управленческими. Само понятие "управленческие отношения" имеет в правовой науке неоднозначное определение. Являясь родовым понятием, определяющим предмет правового регулирования для ряда отраслей права, первоначально термин "управленческие отношения" использовался для обозначения общественных отношений, регулируемых административным правом. В науке трудового права традиционно выделяются организационно-управленческие отношения, сопутствующие трудовым отношениям и возникающие в сфере управления трудом. Постепенно сфера применения управленческих отношений расширялась. В частности В.В. Лаптевым были выделены хозяйственно-управленческие отношения, которые наряду с хозяйственными отношениями, складывающимися при осуществлении хозяйственной деятельности, и внутрихозяйственными отношениями, являлись предметом регулирования хозяйственного права.*(350) С развитием рынка управленческие отношения стали неотъемлемым спутником экономических отношений, правовое регулирование которых строится не на основе властно-распорядительного, централизованного метода, а на основе координации, частноправового метода правового регулирования. В научной литературе выделяются управленческие внутрихозяйственные отношения, складывающиеся в процессе самоорганизации и самоуправления в коммерческих организациях.*(351)

А.П. Шихвердиев, Н.В. Гусятников, И.В. Беликов отмечают, что "...в новых условиях особенно остро встала проблема выработки системы взаимоотношений между менеджерами компании и их владельцами (акционерами/инвесторами), а также другими заинтересованными сторонами, которая направлена на обеспечение эффективности деятельности компании и интересов владельцев и других заинтересованных сторон". Такая система и получила название "корпоративного управления", которую названные авторы определяют "как систему организационно-экономических, правовых и управленческих отношений между субъектами экономических отношений, интерес которых связан с деятельностью компании".*(352) "Осуществляемое хозяйственным обществом корпоративное управление, - по мнению С.Д. Могилевского, - будучи разновидностью социального управления, представляет собой непрерывное и целенаправленное упорядочивающее воздействие на поведение людей, вовлеченных в сферу деятельности хозяйственного общества (лица, уполномоченные на то законом и учредительными документами), в круг корпоративных интересов (участники, члены органов управления) или связанных трудовыми отношениями (работники и должностные лица). Это воздействие реализуется через формируемые между этими лицами управленческие отношения субъекта и объекта корпоративного управления".*(353) Таким образом, стал признаваться тот факт, что управленческие отношения являются определенным видом социальных отношений. Управленческие отношения были признаны как всеобщие, существующие во всех сферах общественной жизни.*(354)

Представляется, что при определении сущности и классификации правоотношений, возникающих между лицами, участвующими в деле о банкротстве, по поводу управляющего воздействия в ходе ведения процедур банкротства, следует исходить из следующего:

1. Указанные правоотношения опосредуют собой устойчивые системообразующие связи, возникающие между лицами, участвующими в деле о банкротстве (в отдельных случаях субъектом может быть лицо, участвующее в арбитражном процессе по делу о банкротстве), одно из которых (субъект управления), в силу закона управомочен требовать совершения определенных действий (например, право конкурсных кредиторов требовать созыва и проведения собрания кредиторов, составления плана внешнего управления, предоставления отчетности и т.д.), другое (объект управления) - несет соответствующую правовую обязанность;

2. управленческие правоотношения производны от правоотношений между должником и каждым из его кредиторов, возникших в связи с неспособностью должника исполнить обязанность по уплате долга и подачей заявления о признании должника банкротом (основных имущественных правоотношений), носят вспомогательный характер и направлены на обеспечение положительной динамики основных имущественных отношений и иных материально-правовых отношений, возникающих в процессе банкротства;

3. содержание управленческих правоотношений зависит от состояния (динамики) основных имущественных правоотношений, которое, свою очередь, детерминировано содержанием конкретной процедуры банкротства, а также установлением факта банкротства должника (признания должника банкротом);

4. управленческие правоотношения представляют собой правовую форму реализации функций управления субъектами управления в процессе банкротства должника и зависят от содержания той или иной функции и субъекта, реализующего конкретную функцию управления;

5. управленческие правоотношения нацелены на обеспечение гарантированного баланса интересов лиц, участвующих в деле о банкротстве, прежде всего, должника и его кредиторов, и связи с этим, воплощают в себе цели и задачи правого регулирования управления в системе банкротства.

В свою очередь, основные (имущественные) правоотношения, складывающиеся между должником и каждым из его конкурсных кредиторов, классифицируются в зависимости от судебного признания должника банкротом и требуют отдельного рассмотрения.

На природу правоотношения, возникающего между должником и его конкретным конкурсных кредитором в связи с неспособностью должника исполнить обязательства по уплате денежного долга, существуют различные взгляды ученых. Современная наука использует разные подходы к выявлению сущности правоотношения несостоятельности: от простой констатации его комплексного характера до глубокого анализа всех форм и элементов данного правового явления.

М.В. Телюкина полагает, что частноправовые и публично-правовые элементы конкурсных отношений настолько сильно переплетены, что нет необходимости разделять публичные и частные аспекты конкурсного права.*(355)

В том же контексте рассматривает природу конкурсных правоотношений и А.Б. Агеев, определяя правоотношение банкротства как комплексное материально-процессуальное охранительно-регулятивное правоотношение, основанием возникновения которого является неисполнение или ненадлежащее исполнение должником своих денежных обязательств. Правоотношение банкротства в охранительном аспекте рассматривается как мера юридической ответственности, при этом ликвидация должника есть способ реализации такой ответственности.*(356) Однако, по нашему мнению, в этом случае происходит смешение принудительного исполнения обязанности с мерами юридической ответственности.

На необходимость четкой дифференциации институтов исполнения обязательств и ответственности за неисполнение обязательств указывают многие исследователи проблемы юридической ответственности.*(357) Признание реального исполнения мерой ответственности влечет отождествление ненарушенного правоотношения и ответственности, в связи с чем, проявление гражданско-правовой ответственности должно выражаться в виде обновления первоначальной обязанности (возмещение убытков, вреда, уплата неустойки наряду с исполнением обязательства),*(358) "в каком-то дополнительном бремени, тем самым, вызывая для нарушителя определенные отрицательные последствия".*(359)

Гражданско-правовая ответственность как один из способов защиты гражданских прав направлена не только на охрану имущественной сферы потерпевшей стороны, но и предполагает соответствующее материальное (имущественное) воздействие на правонарушителя.*(360) Такое воздействие предусматривает возложение невыгодных имущественных последствий на нарушителя, которое связано с применением санкций. Причем таких санкций, которые влекут определенные лишения имущественного или личного характера.*(361) Именно невыгодность имущественных последствий вкупе с применением санкции отличает меру гражданско-правовой ответственности от принудительного исполнения обязанности. Кроме того, санкции, представляющие собой причинение лицу определенных лишений, должны быть применены к нарушителю кем-то другим, "причинить же их нарушитель сам себе не может".*(362) Между тем, при банкротстве мы видим обратное: должник вправе самостоятельно подать заявление о признании самого себя банкротом, банкротство должника - гражданина является скорее благом, нежели невыгодным последствием правонарушения, поскольку освобождает должника от дальнейшего исполнения требований кредиторов, непогашенных в ходе конкурсного производства.

Критикуя позицию А.Б. Агеева относительно определения сущности правоотношения банкротства как формы гражданско-правовой ответственности, А.С. Гутникова отмечает, что признание должника банкротом может и не быть результатом противоправного, виновного поведения лиц, ликвидация должника сама по себе не носит имущественный характер, и если ее рассматривать как санкцию, то она может быть отнесена к санкции личного порядка.*(363)

Б.С. Бруско выделяет "первоначальные" обязательства между кредитором и должником, которые при отсутствии надлежащего удовлетворения по судебному акту, продолжают существовать наряду с конкурсными охранительными правоотношениями, претерпевая некоторые изменения, связанные с порядком их исполнения, предъявлением требований, наложением ответственности на должника.*(364) При этом, правда, не объясняется природа такого "параллельного" существования субъективного права кредитора и правовой обязанности должника в двух, одновременно существующих, правоотношениях - "первоначальном" и конкурсном охранительном.

Наиболее глубокий анализ природы правоотношения несостоятельности предпринят профессором СПбГУ В.Ф. Попондопуло и его учениками: Слепченко Е.В., Смирновым Р.Г.*(365) Согласно представленной концепции, возникновению правоотношения несостоятельности предшествуют либо регулятивные имущественные (гражданско-правовые) отношения либо регулятивные организационно - управленческие (публично-правовые) отношения, которые под влиянием правонарушения преобразуются в охранительные правоотношения. Среди последствий правонарушения, наряду с мерами ответственности, выделяется особое последствие: подача заявления о признании должника банкротом в арбитражный суд. С момента принятия такого заявления арбитражным судом и возникает правоотношение несостоятельности, причем требования кредиторов*(366) к должнику преобразуются из индивидуальных в совокупное требование всех кредиторов. Одновременно возникает и процессуальное правоотношение, которое рассматривается и как процессуальная форма правоотношения несостоятельности. Правоотношение несостоятельности, таким образом, представляется как "единое, охранительное обязательство с активной множественностью лиц, в котором на одной стороне несколько кредиторов, а на другой один должник".*(367) Охранительное обязательство является материально-правовой формой нарушенного регулятивного правоотношения, процессуальное правоотношение, в свою очередь, является формой охранительного обязательства, а все вместе опосредуют движение правоотношений в процессе банкротства. Спецификой отношения несостоятельности с процессуально-правовой точки зрения является определение его как вида процессуального соучастия, представляющее собой множественность заинтересованных по делу лиц и относящееся к активному виду процессуального соучастия.

Несомненно, авторами проведено глубокое и всестороннее исследование сути правоотношения несостоятельности, поскольку "анализ гражданского правоотношения есть не что иное, как анализ его основных элементов".*(368) Положительно оценивая проделанную авторами скрупулезную работу по выявлению природы и элементов правоотношения несостоятельности, позволим себе не согласиться с рядом предлагаемых выводов.

Во-первых, вызывает несогласие установление момента возникновения правоотношения несостоятельности. По нашему мнению, основанием возникновения правоотношения несостоятельности может служить только судебный акт о признании должника банкротом и об открытии конкурсного производства. До этого момента несостоятельность должника не установлена судом, следовательно, правоотношение по ее поводу не возникает.

Разделяя конкурсное право по характеру его норм на материальное и формальное, Г.Ф. Шершеневич считал, что основную цель правого регулирования банкротства - доставить всем кредиторам справедливое и равномерное удовлетворение,- выражает формальное конкурсное право или конкурсный процесс, которое по времени возникает ранее действия материального конкурсного права. "Конкурсное производство, - писал ученый - возбуждается с момента предъявления кредитором или должником просьбы об открытии несостоятельности, между тем как материальные положения являются последствием объявления должника несостоятельным".*(369)

Из верной посылки о том, что "правоотношение несостоятельности берет свое начало не из абстрактного нуля, а из существующих и развивающихся отношений", Р.Г. Смирнов делает неверный, на наш взгляд, вывод о моменте возникновения правоотношения несостоятельности, который связывает с датой принятия арбитражным судом заявления о признании должника банкротом.*(370) Вопрос заключается в том, что понимать под существующими и развивающимися отношениями, предшествующими возникновению правоотношения несостоятельности. Р.Г. Смирнов понимает под ними регулятивные отношения между кредиторами и должником, преобразующиеся в охранительные на основе правонарушения со стороны должника, которые в совокупности с юридическими фактами подачи заявления о признании должника банкротом в суд и принятия им такого заявления и являются основанием для возникновения правоотношения несостоятельности. Между тем, такой подход существенно умаляет само понятие несостоятельности, которое, по общему мнению, и ученых и законодателя определено, как признанная арбитражным судом неспособность должника в полном объеме удовлетворить требования кредиторов. Такому судебному решению предшествует не только правонарушение со стороны должника и возникновение охранительных отношений, не только факты подачи заявления в суд о признании должника банкротом и принятие такого заявления судом, но и вся совокупность фактов, свидетельствующих о невозможности восстановления платежеспособности должника.

Отсюда вытекает второе замечание, которое сводится к следующему. Правоотношение несостоятельности содержит в себе субъективное право кредитора, основанное не на охранительном обязательстве, возникшем в силу нарушения первоначального регулятивного обязательства, а на требовании соразмерного пропорционального удовлетворения первоначального обязательства в определенной законом очередности. Кредитор, соглашаясь вступить в правоотношение несостоятельности (голосуя за открытие конкурсного производства), отказывается от права требовать безусловного удовлетворения первоначального обязательства в полном размере и, следовательно, у него возникает субъективное право получить удовлетворение из конкурсной массы должника в порядке, определенном Законом о банкротстве. Субъективное право кредитора, голосовавшего "против" (равно не голосовавшего вообще) на собрании кредиторов (аналогично и в ситуации, когда арбитражный суд принимает решение без решения собрания кредиторов), трансформируется на данном этапе в составе коллективной воли кредиторов, поскольку, как уже было сказано, воля кредиторов в правоотношениях, регулируемых законодательством о банкротстве, формируется коллективно, на началах подчинения большинства меньшинству. Между тем, автономия воли кредитора проявляется на начальном этапе - этапе подачи заявления об установлении состава и размера его требований к должнику и включении их в реестр требований кредиторов, что предполагает его согласие вступить в процесс банкротства и подчиняться коллективной воле кредиторов, выражаемой посредством принятия решения на собрании кредиторов.

Соответственно, претерпевает изменения и противостоящая субъективному праву правовая обязанность должника. В правоотношении несостоятельности она заключается в необходимости погасить требование кредитора из сформированной конкурсной массы в соответствии с очередностью и порядком, установленным Законом о банкротстве. До момента возникновения правоотношения несостоятельности, складывающиеся между кредитором и должником правоотношения, имеют в своей основе охранительное обязательство, возникшее в связи с нарушением регулятивного правоотношения. Иными словами, во всех процедурах, за исключением конкурсного производства, сохраняется возможность восстановления платежеспособности и удовлетворения требований каждого кредитора в полном объеме, а, следовательно, и субъективное право каждого кредитора требовать полного удовлетворения своих требований.

Можно ли в таком случае считать правоотношение несостоятельности охранительным, основанием возникновения которого является нарушенное регулятивное правоотношение? С одной стороны, требование кредитора, подлежащее удовлетворению в конкурсном производстве, зафиксировано в реестре требований кредиторов, исходя из первоначального регулятивного обязательства. С другой стороны, как было уже отмечено, субъективного права, основанного на требовании полного погашения долга у кредитора уже нет, у него возникло новое субъективное право, о содержании которого говорилось выше. Таким образом, можно говорить о возникновении нового регулятивного правоотношения (обязательства), заменяющего прежнее охранительное обязательство.

Переход к внешнему производству в период конкурного производства, скорее представляет собой исключение из правил, и, в связи со сложностью выявления обстоятельств, опровергающих данные о несостоятельности должника, вряд ли будет использоваться в практике. Тем не менее, в случае такого перехода можно говорить о повороте в правоотношении несостоятельности, о его преобразовании в охранительное обязательство.*(371)

Правоотношения, складывающиеся между основными участниками - кредиторами и должником в отдельных процедурах банкротства имеют свою специфику, обусловленную определенными ограничениями по взысканию долга. Такие самостоятельные правоотношения нельзя рассматривать как стадии правоотношения несостоятельности,*(372) поскольку, как уже говорилось, только правоотношение, складывающееся в ходе конкурсного производства можно назвать правоотношением несостоятельности.

Третье замечание к изложенной концепции правовой природы правоотношения несостоятельности сводится к критике неверного, на наш взгляд, утверждения об изменении субъектного состава правоотношения несостоятельности в процессе его развития, в том числе, утверждения, о том, что правоспособность должника в различных процедурах банкротства восполняется действиями арбитражного управляющего. Суть арбитражного управления заключается в независимом, профессиональном ведении дел должника на основе разумности и добросовестности в интересах не только должника и кредиторов, но всего общества. Именно ориентация на общественные интересы позволяет отнести арбитражного управляющего к лицам привилегированных профессий, выполняющих особые социально значимые функции, которые не могут быть сведены к выполнению функций органов управления должника.*(373) Арбитражный управляющий, как уже отмечалось, не может рассматриваться ни как орган управления должника, ни как его представитель. Арбитражный управляющий является самостоятельным независимым субъектом конкурсных отношений, нормы, регулирующие его деятельность от имени должника, должны быть исключены из законодательства о банкротстве. Правоотношение несостоятельности возникает между кредитором и должником, на котором лежит правовая обязанность по удовлетворению денежного требования кредитора. Отношения между кредиторами и конкурсным управляющим (равно как и иным арбитражным управляющим), а также между ним и должником относятся к категории управленческих.

Представляется неверным определение правоотношения несостоятельности как обязательства с активной множественностью лиц, исполнение которого основано не на долевом или солидарном принципах, а на особом принципе - принципе соразмерного удовлетворения требований кредиторов в определенной очередности.*(374) Авторы такого подхода исходят из следующего. Суд объединяет все поступившие заявления кредиторов о признании должника банкротом в единое производство. Кредиторы с момента введения наблюдения/финансового оздоровления не вправе предъявлять свои требования в ином порядке, нежели установленном Законом о банкротстве, а исполнительное производство по отдельным требованиям кредиторов приостанавливается при возбуждении дела о банкротстве. Интересы всех кредиторов представляет собрание (комитет) кредиторов, представитель которого является участником дела о банкротстве и данное лицо действует от имени всех кредиторов. Все указанные обстоятельства и положены в основу утверждения о преобразовании отдельных охранительных обязательств в совокупное обязательство с активной множественностью лиц. Аргументы против такой концепции заключаются в следующем. Во-первых, наряду с представителем собрания (комитета) кредиторов в деле участвуют и сами кредиторы, что предопределяет компетенцию представителя собрания (комитета) кредиторов. Он вправе представлять интересы не кредиторов, а собрания (комитета) кредиторов по вопросам, относящимся к его компетенции. Во-вторых, диспозиция, установленная ст. 321 ГК РФ относится к установлению равенства долей и не предполагает возможности отказать в удовлетворении кому-либо из кредиторов, что собственно и происходит при банкротстве в связи с реализацией принципа очередности. Диспозиция, установленная п. 2 ст. 322 ГК РФ, может свидетельствовать как об альтернативной множественности (иной, нежели солидарная), так и об отсутствии множественности вообще. Между тем, вряд ли законодатель допускает такую альтернативу, которая могла бы привести к отказу в удовлетворении требования кому-либо из кредиторов и предоставляла бы возможность для злоупотребления сторон при заключении договора. Как правильно указывает С.В. Сарбаш, зачастую отношения, внешне напоминающие множественность, таковыми в реальности не являются (мнимая множественность).*(375) Ключевой фактор в размежевании таких отношений ученый видит в определении предмета обязательства, который, являясь составным, свидетельствует об отдельных обязательствах, напротив являясь единым, в том числе и делимым, говорит об обязательстве с множественностью лиц. При банкротстве обязательства, возникшие между каждым из кредиторов и должником, не могут иметь единого предмета. Каждый кредитор, участвуя в деле о банкротстве, самостоятельно выдвигает возражения против требований иных кредиторов, тем самым, пытаясь уменьшить количество требований, удовлетворяемых из имущества должника.

Таким образом, основные (имущественные) правоотношения, складывающиеся между должником и каждым из его кредиторов, можно классифицировать в зависимости от наступления факта признания должника банкротом. При этом с момента принятия арбитражным судом заявления о признании должника банкротом до вынесения судебного акта о признании его банкротом, правоотношения между должником и каждым из его кредиторов являются охранительными правоотношениями, в основе которых лежит нарушенное регулятивное обязательство. Специфика таких охранительных правоотношений состоит в особенностях их реализации, обусловленных законодательными ограничениями по взысканию долга.

С момента вынесения судебного акта о признании должника банкротом возникает правоотношение несостоятельности, которое с материально-правовой точки зрения можно характеризовать как регулятивное правоотношение, возникающее между должником и каждым из его кредиторов по поводу соразмерного пропорционального удовлетворения первоначального обязательства в определенной законом очередности.

И то и другое правоотношение имеет процессуальную форму, не сливаясь, вместе с тем, с процессуальным правоотношением, возникающим между судом и каждым из участников дела о банкротстве.

Отдельно следует рассмотреть природу правоотношений между должником и кредиторами, требования которых к должнику носят текущий характер. Денежные обязательства, возникшие после даты принятия судом заявления о признании должника банкротом либо после возбуждения дела о банкротстве, считаются текущими на протяжении всех процедур банкротства. Закон о банкротстве в редакции от 30.12.2008 г. исключил из числа текущих денежные обязательства, срок исполнения по которым наступил после введения соответствующих процедур банкротства.

В данном случае между должником и кредитором возникает относительное регулятивное правоотношение, содержанием которого является субъективное право кредитора на получение денежного удовлетворения в индивидуальном порядке и правовая обязанность должника исполнить денежное обязательство вне очереди. Очевидно, что привилегия "текущих" кредиторов по сравнению с конкурсными кредиторами обусловлена теми рисками, на которые идут "текущие" кредиторы, предоставляя должнику, находящемуся в процессе банкротства, возможность продолжать свою финансово-хозяйственную деятельность либо обеспечивать неотложные нужды.

Как было уже сказано, управленческие правоотношения имеют вспомогательный, обслуживающий характер по отношению к основным (имущественным) правоотношениям, складывающимся между должником и его кредиторами, и материально-правовым отношениям, возникающим с участием иных субъектов в процессе банкротства (например, правоотношения, возникающие между должником и третьими лицами по поводу погашения долга, между внешним управляющим и покупателем имущества должника и т.д.). Классификация управленческих правоотношений по объекту воздействия может быть представлена следующим образом:

- управленческие правоотношения, направленные на упорядочение основных (имущественных) отношений между должником и кредиторами и иных материально-правовых отношений, возникающих после принятия заявления о признании должника банкротом и до вынесения судебного акта о признании должника банкротом. Объектом управленческого воздействия в данном случае является продолжающаяся хозяйственно-финансовая деятельность должника, действия, направленные на выявление реального финансового состояния должника, обеспечение сохранности его имущества, установление кредиторов и размера их требований, принятия мер по восстановлению платежеспособности должника;

- управленческие правоотношения, направленные на упорядочение основных (имущественных) отношений между должником и кредиторами и иных материально - правовых отношений, возникающих после судебного признания должника банкротом (правоотношений несостоятельности). Здесь объектом управляющего воздействия выступает процесс ликвидации должника и осуществления расчетов с кредиторами на принципах соразмерности, пропорциональности и очередности.

По субъектному составу управленческие правоотношения классифицируются, как складывающиеся:

- между арбитражным управляющим с одной стороны и конкурсными кредиторами и уполномоченными органами с другой стороны, формирующими свою волю коллективно, посредством принятия решений на собрании кредиторов (например, в рамках п. 3 ст. 16; абз. 5 п. 3 ст. 82; абз. 3, 10 п. 2 ст. 99; п. 4 ст. 106; п. 1 ст. 117, п. 1 ст. 143 Закона о банкротстве)

- между арбитражным управляющим с одной стороны и конкурсными кредиторами и уполномоченным органом с другой стороны, воля которых формируется опосредованно, через избранный ими комитет кредиторов (например, в рамках абз. 2 п. 3 ст. 17; абз. 9 п. 2 ст. 99; п. 4 ст. 106; п. 1 ст. 143 Закона о банкротстве)

- между арбитражным управляющим и отдельными конкурсными кредиторами/уполномоченным органом (например, в рамках абз. 5, 6 п. 1 ст. 67; абз. 2 п. 2 ст. 76; п. 3 ст. 88 и др. норм Закона о банкротстве) группой конкурсных кредиторов совместно или без участия уполномоченного органа, имеющими определенный законом совокупный размер требований (например, не менее 10% при созыве собрания кредиторов) или численный состав (например, 1/3 от общего числа при созыве собрания кредиторов);

- между арбитражным управляющим и должником (например, в рамках абз. 7 п. 1 ст. 66; абз. 2 п. 1 ст. 67; абз. 4, 6, 7, 8 п. 3 ст. 83; п. 1 ст. 88, абз. 2, 4, 6 п. 2 ст. 99 Закона о банкротстве)

- между арбитражным управляющим и учредителями (участниками) должника либо собственником имущества должника - унитарного предприятия (например, в рамках абз. 4, 6, 7, 8 ст. 83; п. 2 ст. 113; ст. 125 Закона о банкротстве);

- между арбитражным управляющим и третьим лицом (лицом, предоставившим обеспечение для проведения финансового оздоровления, лицами, исполнившими обязательства должника);

- между арбитражным управляющим и органами местного самоуправления, федеральными органами исполнительной власти и органами исполнительной власти субъектов РФ при банкротстве градообразующей организации (в рамках ст.ст. 174, 175 Закона о банкротстве);

- между конкурсным управляющим и Банком России (при банкротстве кредитной организации);

- между арбитражным управляющим и федеральным органом исполнительной власти, обеспечивающим реализацию единой государственной политики в отрасли экономики, в которой осуществляет деятельность соответствующие стратегические предприятие или организация (при банкротстве стратегического предприятия или организации);

- между арбитражным управляющим и федеральным органом исполнительной власти, уполномоченным Правительством РФ проводить государственную политику в отношении соответствующего субъекта естественной монополии (при банкротстве предприятий ТЭК);

- между должником с одной стороны и конкурсными кредиторами и уполномоченным органом с другой стороны, формирующими свою волю коллективно, посредством принятия решений на собрании кредиторов (например, в рамках ст. 76; п. 3 ст. 82; п.п. 1, 2 ст. 84; п. 1 ст. 85; п. 3 ст. 87; п. 5 ст. 110 Закона о банкротстве)

- между должником с одной стороны и конкурсными кредиторами и уполномоченным органом с другой стороны, воля которых формируется опосредованно, через избранный ими комитет кредиторов (например, в рамках п. 3 ст. 82 Закона о банкротстве).

Отношения между арбитражным судом и участниками дела о банкротстве имеют процессуально - правовой характер, независимо от того имеет ли полномочие суда управленческую направленность.

В зависимости от выполнения субъектом управления той или иной функции управления управленческие правоотношения возникают:

а) в рамках реализации функции диагностики;

б) в рамках реализации функции планирования;

в) в рамках реализации организационной функции;

г) в рамках реализации функции контроля;

д) в рамках реализации функции отчетности.

В качестве примера рассмотрим элементы правоотношения, возникающего между внешним управляющим с одной стороны и конкурсными кредиторами и уполномоченными органами с другой стороны, в рамках реализации функции планирования в процедуре внешнего управления. Содержанием указанного управленческого правоотношения является право конкурсных кредиторов и уполномоченных органов требовать от внешнего управляющего осуществления действий по составлению плана внешнего управления в сроки, установленные Законом о банкротстве, и правовая обязанность внешнего управляющего разработать план внешнего управления и представить его на рассмотрение собранию кредиторов. Субъектами правоотношения с одной стороны являются конкурсные кредиторы и уполномоченные органы, воля которых формируется посредством принятия решения на собрании кредиторов, и внешний управляющий, с другой стороны.

Объектом правоотношения является комплекс действий внешнего управляющего по реализации функции планирования в процедуре внешнего управления, включая составление плана внешнего управления, согласование отдельных мер по восстановлению платежеспособности с органами управления должника, представление плана на рассмотрение собранию кредиторов и внесение необходимых изменений с учетом решения собрания кредиторов, а также направление утвержденного плана в арбитражный суд.

Как видим, содержание прав и обязанностей сторон в указанном правоотношении направлено на организацию последующих действий арбитражного управляющего по реализации мер, предполагающих восстановление платежеспособности должника, и как результат - на реализацию основного имущественного отношения между должником и кредитором, в рамках которого обеспечивается погашение задолженности.

Управленческая природа рассмотренного выше правоотношения не предполагает субординации субъектов правоотношения, напротив, отношение строится на началах координации. Несмотря на то, что составление плана внешнего управления является обязанностью управляющего, существенным фактором является его собственное усмотрение при разработке плана. Он вправе предусмотреть наиболее оптимальные, на его взгляд, меры по восстановлению платежеспособности должника, учитывая при этом мнения кредиторов и должника. Никто не может обязать управляющего включить в план мероприятия, невозможные для реализации либо не приводящие к восстановлению платежеспособности должника. Обязанность разработать план предполагает не слепое следование пожеланиям кредиторов и должника, а, прежде всего, реализацию собственных профессиональных навыков.

Таким образом, управленческое правоотношение, возникающее в рамках дела о банкротстве, можно определить как регулятивное, относительное правоотношение, основанием возникновения которого является совокупность юридических фактов, предполагающих необходимость управляющего воздействия на поведение лиц, участвующих в деле о банкротстве, направленное на реализацию конкретной функции управления с целью упорядочения основных (имущественных) правоотношений между должником и каждым из его кредиторов и иных материально-правовых отношений, возникающих после возбуждения судебного дела о банкротстве и до момента его завершения.

Отдельно необходимо выделить внутриорганизационные отношения, возникающие между субъектами права, в рамках принятия решений органами управления должника, собранием кредиторов, комитетом кредиторов. Рассмотрение отношений, складывающихся между участниками (учредителями, акционерами, членами) должника не входит предмет настоящего исследования, однако, необходимо отметить, что такие отношения, составляющие часть корпоративных правоотношений именуются в правовой литературе как членские,*(376) неимущественные отношения личного характера, сопутствующие имущественным,*(377) как форма реализации правосубъектности юридического лица.*(378)

Отношения, связанные с участием конкурсных кредиторов (уполномоченных органов) в собрании кредиторов, призваны обеспечить выработку управленческого решения, которое в свою очередь, в ряде случаев является юридическим фактом, порождающим возникновение управленческих правоотношений в системе банкротства (например, решение собрания кредиторов об утверждении плана внешнего управления способствует возникновению управленческих правоотношений между внешним управляющим и должником, внешним управляющим и конкурсными кредиторами/уполномоченными органами относительно реализации мер по восстановлению платежеспособности). Здесь необходимо согласится с мнением тех ученых, которые полагают, что такого рода внутриорганизационные отношения основаны на подчинении сферы интересов одних лиц интересам других лиц,*(379) на подчинении воли одних лиц, оставшимся при голосовании в меньшинстве, другим лицам, составляющим большинство.*(380)