3.2.3. Аргументирующий дискурс

Аргументация в современной лингвистической литературе трактуется как «доказательство… в расширенном понимании – с использованием для обоснования истинности суждения (тезиса), наряду с истинными суждениями, также неистинных или недосказанных, хотя и правдоподобных суждений или доводов [Культура русской речи: 80]. Другими словами, аргументация как «интеллектуальная надстройка над дискурсом» [Герасимова, Новоселов 2003: 78] – способ убеждения кого-либо посредством значимых аргументов, обоснование какой-либо мысли или действия, разъяснение с целью формирования определенного мнения о них у реципиента.

Можно считать, что современные исследования по аргументации принципиально междисциплинарны: аргументация входит в состав риторики, изучается в коммуникативной лингвистике, психолингвистике, включается в логический анализ языка (блок языковедческих дисциплин). Исторический и методологический аспекты аргументации – предмет эволюционной и когнитивной эпистемологии, логики и методологии науки, философии языка; для теории аргументации важны выводы этики и эстетики общения (блок философских дисциплин). Аргументация – предмет исследования в психологии мышления, психологии общения, психологии влияния, когнитивной психологии (блок психологических дисциплин). Приемы аргументации традиционно изучаются в судебной риторике. Сравнительный анализ культурных традиций мышления и общения – область исследований в культурологии. Кроме того, аргументация как составная часть входит в состав более обширных исследовательских программ с собственными целями и задачами. Дедуктивная логика, индуктивная логика и теория аргументации составляют блок логических дисциплин. Прикладные исследования по аргументации охватывают когнитивные модели на базе искусственного интеллекта, менеджмент, модели политического мышления, деловое общение, психотерапию, теорию принятия решения, теорию игр, теорию массовых коммуникаций.

В сфере институционального общения аргументация, как правило, является важным элементом построения языковой картины мира носителями языка. При этом аргументирующий дискурс выполняет свою коммуникативную задачу лишь в том случае, когда содержащаяся в нем информация адекватно воспринимается соответствующим реципиентом. А потому говорящий, если он хочет не только быть правильно понятым, но и склонить собеседника на свою сторону, обычно в той или иной мере ориентируется на определенного адресата речи как в отборе языкового материала, так и в построении и в оформлении высказываний.

В рамках когнитивного направления современной науки аргументация изучается в различных аспектах.

Так, изучение аргументации в рамках эволюционной и когнитивной эпистемологии основывается на осмыслении соответствующих феноменов в различных формах мышления, когнитивный подход на базе искусственного интеллекта рассматривает формальные модели аргументации с привлечением идей логики и компьютерной лингвистики. В эволюционно-когнитивных исследованиях реализуются идеи теоретико-информационного подхода в знаково-символическом контексте. Культурологический подход к аргументации предполагает изучение корректно-некорректных приемов аргументации, особенностей диалога в национально-культурных традициях. Лингвосинергетический подход изучает процессы «неустойчивости» аргументирующего дискурса.

В самом общем виде, можно считать, что целью аргументации является доказательство, для чего используются строгие логические приемы. Представителям логического направления свойственно рассматривать аргументацию в контексте монолога, что, фактически, «выхолащивает» ее социальную сущность [Еемерен, Гроотендорст 1994: 18]. В то же время, современная философия, основываясь на взглядах Аристотеля о том, что доказательство предполагает диалог, именно в таком контексте трактует проблему аргументации.

Г. А. Брутян пишет, что «по внешней форме аргументация проявляется в виде явного или неявного диалога» [Брутян 1978: 53]. Как отмечают И. А. Герасимова и М. М. Новоселов, «аргументация всегда диалогична и шире логического доказательства (которое по существу безлично и монологично), поскольку аргументация ассимилирует не только „технику мышления“ (собственно логику), но и „технику убеждения“ (искусство подчинять мысль, чувство и волю человека)» [Герасимова, Новоселов 2003: 78]. Мысль о диалогичности аргументации поддерживается также В. И. Курбатовым [Курбатов 1991: 136], Л. Н. Сумароковой [Сумарокова 1986: 346] и др.

Так, Дж. Макензи обосновал модель процедуры доказательства на основе теоретико-диалогового подхода. В процессе аргументации выдвигается тезис, который затем обсуждается, что приводит к его опровержению или подтверждению. Функционально опровержение и подтверждение «присущи» различным участникам интеракции [Mackenzie 1981].

В теории аргументации можно выделить риторическое и прагма-лингвистическое направления. Теоретические основы первого были заложены X. Перельманом и Л. Ольбрехтом-Тытекой в работе [Perelman, Olbrechts 1969].

Неформальная (риторическая) аргументация как элемент в структуре риторической коммуникации Х. Перельмана выполняет три функции: 1) конвинктивную (convince – убеждать, уверять, доводить до сознания); 2) персуазивную (persuade – склонить, уговорить, совершить какое-либо действие); 3) суггестивную (suggest – внушать, подсказывать, наводить на мысль) – и восходит к учению Аристотеля о способах убеждения.

Основой прагматического направления стал диалогический подход Е. Барта и Е. Краббе [Barth, Krabbe 1982], в котором аргументация рассматривается как коммуникативный акт. При анализе акта аргументации как коммуникативного феномена диалогическая природа этого процесса отчетливо проявляется. Можно согласиться с мнением А. А. Ивина, который считает, что «аргументация представляет собой совокупность речевых действий (речевых актов), включающую систему утверждений, предназначенных для оправдания или опровержения какого-то мнения. Она обращена в первую очередь к разуму человека, который способен, рассудив, принять или отвергнуть это мнение» [Ивин 2000: 8]. Двусторонний характер процесса функционально обусловливает возникновение аксиологического аспекта аргументации: «роль реципиента отнюдь не ограничивается пассивным восприятием аргументационного текста, результаты восприятия и оценки аргументации выражаются реципиентом в его действиях, в том числе и в вербальном представлении оценки» [Алексеев 1991: 110].

Наряду с аксиологическим, выделяют актуальный (информация о фактах, используемых в качестве аргументов), риторический (формы и стили речевого и эмоционального воздействия), этический (нравственная приемлемость или дозволенность аргументов) и логический (последовательность и взаимная непротиворечивость аргументов, их организация в логически приемлемый вывод) аспекты [Герасимова, Новоселов 2003: 78–79]. Все они дополняют друг друга и рассчитаны на «эффективное» воздействие на аудиторию. Однако их значимость во многом обусловлена конкретной ситуацией речевого взаимодействия. Так, в фатическом диалоге логические средства аргументации используются редко. В то же время, правильный логический вывод в институциональном общении редко зависит от интуитивной убедительности посылок и аксиом. Его «обязательность» основывается на убежденности реципиента в истинности доказательств, т. е. на логическом доказательстве как важнейшем варианте аргументации.

Наряду с доказательством, ключевым для теории аргументации является понятие обоснования. Обоснование и доказательство являются главными составляющими аргументации.

В бытовом общении коммуникант далеко не всегда «требует» от партнера логической ясности в подборе аргументов, и сам нередко стремится убедить его в чем-либо, исходя из аргументов, применяемых без осознанной тактики или стратегии (а зачастую, и логики). В институциональном речевом взаимодействии, как правило, «аргументирующий» планирует доказательство стратегически, на уровне логического обоснования. Безусловно, это касается и процесса дидактической коммуникации.

Хотя учащиеся и «доверяют» педагогу как статусно значимому собеседнику, но эффективная аргументация для учителя – тот «идеал», к которому надо стремиться. Во многом такая позиция обусловлена и требованиями профессиональной этики.

Процесс речевой аргументации непосредственно связан с дискурсивной ситуацией, с порождением текста, в котором содержится аргумент. Такой текст именуется аргументационным или аргументативным текстом. Как уже отмечалось, основной областью воздействия аргументации выступает ценностная сфера человека. При этом возможны следующие случаи: 1) обращение к сложившейся у адресата иерархии ценностей без изменения ее структуры, 2) попытки поменять положение различных ценностей в ценностной иерархии адресата и 3) воздействие с целью создать у адресата новую ценность или уничтожить одну из существующих [см. Баранов 1990; Баранов, Сергеев 1988].

Рассмотрим примеры использования аргументирующего дискурса в процессе вербального дидактического взаимодействия на уроке при реализации информационно-аргументирующей коммуникативной стратегии (речь учителя и учащихся представлена без редакторской правки).

(1) Урок литературы. 7-й класс. Тема: «Судьба и творчество М. В. Ломоносова».

Учитель: Михаил Васильевич Ломоносов. Михаил Васильевич Ломоносов. Я думаю, что каждому русскому человеку это имя близко. Давайте вспомним, что вы знаете о Михаиле Васильевиче Ломоносове. Пожалуйста. Мы в учебниках потом почитаем, а вот интересно, что вы знаете, может быть, читали, может быть, фильм смотрели про Ломоносова (есть многосерийный фильм). Гриша.

Гриша: – То, что как Михаил Васильевич Ломоносов родился в Архангельской области…

Учитель: – Так.

Гриша: – Его отец занимался рыбным промыслом. Уже в детские годы он вместе с отцом ходил в море.

Учитель: – Отец его был помор. Да? Раньше так называли «помор». Так.

Гриша: – Один раз был случай с Михаилом, что его вместе со шлюпкой отнесло от берега, когда он еще был маленький и не умел там управлять ею. И отец спас его…

Учитель: – В Северном море они там… Да?

Гриша: – Потом без разрешения отца он вместе с рыбным обозом…

Учитель: – Почти пешком…

Гриша: – Да, почти пешком добрался до Москвы. Там он поступил в академию. Он там был на несколько лет старше всех учеников.

Учитель: – Так. Хорошо.