Глава 2.

2.1. Творчество Тартини

Джузеппе Тартини — личность необычайно многогранная, что проявилось в его композиторской, педагогической, научно ‑ изыскательской и исполнительской деятельностях.

Имя Джузеппе Тартини, как последнего яркого представителя итальянского скрипичного искусства XVIII века, как автора многих музыкальных произведений, пользовалось глубоким уважением не только среди его современников, но и последующих поколений скрипачей – исполнителей и педагогов. Рассказывают, что Никколо Паганини при упоминании Тартини в знак предельного уважения к соотечественнику обнажал свою голову. А выдающийся польский скрипач Кароль Липиньский, пользуясь уже широкой известностью, стремился изучить традиции школы Тартини, встречаясь с его учениками [3, с. 203].

Искусство Тартини вобрало в себя традиции, идущие от Корелли, Вивальди, Локателли, Верачини. Джеминиани и других предшественников и современников.

В его музыке находят много романтического. Скорее это связанно с программностью некоторых его произведений («Дьявольская трель», «Искусство смычка» («50 вариаций на гавот Корелли»), «Покинутая Дидона»).

Творческое наследие Тартини еще мало изучено даже с количественной стороны. Имеются сведения о 150 сонатах, 50 трио-сонатах, 140 концертах. Также его перу принадлежит ряд трудов, посвященных вопросам музыкальной теории — «Трактат об украшениях», «Трактат о музыке», «Трактат о принципах гармонии».

Систематизацией достижений смычковой техники своего времени явился труд Тартини «50 вариаций на тему гавота Корелли». Работая и обогащая штриховую технику, Тартини меняет конструкцию смычка, удлиняя его.

Занимаясь педагогической деятельностью, Тартини оставил ряд советов и наставлений по игре на скрипке — «Письмо к ученице» (1760г.), где в ответ на ее просьбу излагает свои советы, как упражняться на скрипке.

2.2. Тартини — исполнитель

Композиторская сторона Тартини неразрывно связана с его исполнительским искусством и педагогическими взглядами. Исполнительство, связанное с искусством импровизации, во многом было источником его произведений. О его игре современники говорили: «Не играет, а поет на скрипке».

Л. Гинзбург отмечает, что «исполнительство Тартини нельзя оторвать от его композиторского творчества, так же, как Тартини ‑ педагога нельзя рассматривать вне связи с Тартини – исполнителем» [3, с. 140]. Такое сочетание исполнительских и композиторских принципов и взглядов определило единство творческого воплощения.

Надо отметить, что Тартини осуждал авторов инструментальной музыки, берущихся за сочинение вокальной, так же, как знатоков вокального искусства, пытающихся сочинять для инструментов. «Эти два вида, — говорил композитор, — настолько различны, что тот, кому удается один из них, не может преуспеть в другом; надобно, чтобы каждые действовал в рамках своего таланта... Вивальди, который хотел действовать в том и другом жанре, всегда был освистан в одном, тогда как в другом успевал прекрасно!» [3, с. 123].

В своем Творчестве Тартини максимально приблизил выразительное звучание скрипки к вокальному творчеству. Вероятнее всего, здесь сказалось влияние оперного bell canto. Но он не пошел по пути подражания этому вокальному стилю, а, скорее, использовал специфику скрипичного «пения».

«Одним из непременных требований, которые Тартини предъявил к исполнительскому мастерству, было умение извлекать полноценный, насыщенный звук» [4, с. 119].

Стремясь к сильному и полному звуку, Тартини удлиняет смычок, что значительно обогатило штриховую технику, повысило эластичность и свободное «дыхание» смычка. «Если Корелли ограничивался штрихами de’tache и legato, то Тартини, несомненно, использовал staccato, в том числе летучие, и прыгающие штрихи» [4, с. 119].

Также композитор вводит канелировку трости (продольные вырезы распространенные им на всю трость). Это связанно с применяемыми им виртуозными «прыгающими штрихами», требующими более прочного держания смычка.

Штрихи, применяемые Тартини, для XVIII века явились новаторскими, и существенно расширили штриховую технику смычка.

Еще одним нововведением композитора было утолщение струн, что давало более интенсивное и качественное звучание. Игра Джузеппе была обогащена особой манерой использования приема portamento, заимствованная им у оперных певцов, которую он использовал в соответствии с особенностью скрипичного звучания.

Анконский период был плодотворным для Тартини, так как в 1714 году он открывает акустический феномен «tezzo suono» (третий звук), который явился находкой для точности интонирования на скрипке. Это открытие говорит о глубокой работе над двойными нотами и постоянных поисках совершенствования скрипичного искусства.

Очень интересна аккордовая техника, которую он чаще применяет в разложенном виде. Разнообразие штрихов у Тартини тесно связанно с его ритмической изобретательностью, в частности, с такими рисунками, как синкопы, или характерное чередование короткой и длинной нот.

В «Трактате об украшениях» Тартини говорит о природе совершенной интнации, которая должна быть выполнена с математической точностью. здесь описана точность интонирования, теплота вибрации, разнообразные украшения, используемые им для украшения мелодии. Тартини писал о разнице между увеличенной квартой и уменьшенной квинтой: «пальцем опытного музыканта можно различить эту минимальную разницу» [3, с. 142].

В своей игре Тартини использовал самые высокие регистры скрипки, вплоть до восьмой и девятой позиций (гриф скрипки в XVIII веке был короче). И. Кванц писал, что композитор охотно играл в самом высоком регистре.

Технике левой руки Тартини были подвластны такие приемы как трель, используемая в различных темпах. В «письме к ученице» он говорит о развитии беглости. Тартини рекомендует начинать трель в медленном темпе, постепенно наращивая скорость.

Многочисленные легатные пассажи, использование таких украшений, как морденты и форшлаги, пассажи с применением нескольких струн также описаны Тартини. Он идет и по пути развития пальцевых растяжек, следуя традициям Локателли.

Скрипичная полифония довольно часто применяется им во многих скрипичных сонатах, в частности в сонате «Дьявольская трель», где на фоне трели в нижнем голосе звучит самостоятельная тема.

Тартини в своем искусстве игры на скрипке использовал все достижения его предшественников и внес много нового в исполнительскую технику.