Романтизм

Романтизм – это особое мироощущение, концепция жизни, тип творчества, этап художественного процесса, литературное направление, эстетика.

Романтизм как литературное направление

Романтизм стал идеологическим выражением своей эпохи, охватив практически все области культуры — философию, историю, религию наиболее наглядно проявившись в литературе и искусстве.

Исторические предпосылки романтизма:

Романтизм возникает как результат целого комплекса факторов – социальных, исторических, историко-литературных.

Великая французская революция впервые в европейской истории сломала казавшиеся незыблемыми социальные традиции, уничтожила власть аристократии и духовенства, провозгласив всеобщее равенство перед законом. Эмоциональный отклик на этот общественный переворот, воплотивший в жизнь (пусть и на краткое время и далеко не в полном объеме) идеи просветителей, породил и «революцию духа».

Поскольку практическое осуществление теорий просветителей оказалось далеко не идентичным тому, что предсказывалось, очень многие последователи Вольтера и Руссо были разочарованы и даже удручены итогом разрушения традиционных социальных институтов. Великая французская революция никого не оставила равнодушным: одни уповали на дальнейшее совершенствование общества и человека, другие отбросили просветительскую иллюзию, будто человек по природе добр и прекрасен. Широчайшая гамма откликов на происходившее во Франции — от восторженных приветствий до проклятий — и составила сущность романтического мировосприятия. Романтики предприняли новую попытку украсить низменное в человеке, придав ему величаво-трагический характер.

Русский романтизм имел те же исторические предпосылки, что и романтизм западноевропейский: известные разочарования в результатах Французской революции, в просветительском движении ХУШ в., провозгласивших свободу, равенство и братство. Романтическое мироощущение было отражением настроений русского общества: ожидание перемен, пробуждение национального самосознания, патриотическое воодушевление, вызванные освободительной борьбой против Наполеона.

Романтическая эстетика менее всего похожа на стройную и законченную теоретическую систему с четкими категориями и понятиями. В. Г. Белинский, пытаясь понять это явление исторически, все же признал, что вопрос о нем «не уяснился, и романтизм по-прежнему остался таинственным и загадочным предметом». Без преувеличения можно сказать, сколько было писателей, поэтов-романтиков, столько существовало и романтических теорий. И все же, несмотря на все многообразие проявлений романтического искусства, в нем прослеживаются определенные черты и закономерности, определенное видение мира и человека, что позволяет говорить о романтизме как о литературном направлении.

Свою деятельность романтики начали с ниспровержения рационалистической эстетики классицизма. Они разрушили устоявшиеся каноны классицизма в искусстве, которые казались им неестественными, сковывающими творческое воображение художника. Романтики выступили против резкого разграничения высокого и низкого стилей, против драматургического правила «трех единств», против торжества рассудка и здравого смысла над чувством и воображением и т. п. Требование свободы в воспроизведении настоящей, непредвиденно развивающейся жизни присутствует почти во всех романтических манифестах (у братьев А. и Ф. Шлегелей в Германии, у У.Вордсворта и Д.Байрона в Англии, у В.Гюго во Франции, у Э. По в США).

Самые острые выступления романтиков против эстетических канонов классицизма были посвящены театру, где позиции классицистов были особенно прочными. Борьба против «трех единств» ставила перед новым искусством невиданные ранее по сложности проблемы, касающиеся построения сложного и динамического сюжета, что в свою очередь требовало более широкого охвата «места» и «времени» действия, чем это позволяла нормативная эстетика классицизма.

В борьбе романтиков с классицистами была поставлена и развита еще одна важная эстетическая проблема — проблема историзма искусства. Как поколение ровесников революции, романтики были наделены острым чувством вовлеченности каждого человека и всего человечества в бурное историческое движение. Это рождало живой интерес к историческому прошлому - и к недавнему, и к очень далекому. Романтики категорически выступили против антиисторизма классицистов.

Исторический подход к воссозданию действительности у романтиков связан с требованием национальной самобытности искусства. В своих произведениях романтики стремились воспроизводить не только внешние приметы национальной жизни, так называемый «местный колорит», но и «дух времени» — дух различных эпох и национальных культур, под которым они понимали особенности национального уклада, верований, обрядов, понятий и поведения людей. «

Изучение романтиками истории и культуры своего народа естественным образом обратило внимание писателей на народное творчество их стран. Немецкие, английские романтики активно собирают народные песни, баллады, предания, исследуют их, обрабатывают и издают. В России росту интереса к национальной поэзии в большой мере способствовали две публикации: в 1800 г. было напечатано «Слово о полку Игореве», а 1804 г. вышли воспроизведенные с записей XVIII в. «Древние российские стихотворения» Кирши Данилова, содержавшие основной репертуар русских былин и исторических песен. Впервые фольклор во всем богатстве его жанров, сюжетов, образов, художественных средств и приемов стал предметом систематического и целенаправленного изучения и освоения. Народная культура превращается у романтиков в одно из средств обновления искусства.

Интерес романтиков к истории и национальной культуре связан не только с проблемой создания национального самобытного искусства. В истории, национальном прошлом романтики пытаются обрести ответы на волнующие их вопросы современности (В. Гюго, декабристы), или стремятся противопоставить старину с ее непреходящими ценностями (стабильностью, устойчивостью семейных и общественных связей, твердым нравственным кодексом) современному стремительно развивающемуся «железному» веку, отмеченному меркантильностью, разладом между человеком и обществом.

Разочарование в общественном устройстве XIX в., которое лучшие просвещенные умы Европы недавно предвещали и обосновывали как «естественное» и «разумное», заставляло романтиков создавать иной мир — мир идеальный. Романтики отчетливо сознавали свою чуждость обывательскому существованию буржуа, его корыстным расчетам и деловым интересам. Недовольство их вызывалось, прежде всего, внешним, эстетическим уродством буржуа и его образа жизни.

Центральный конфликт в творчестве романтиков — это конфликт между мечтой и действительностью. Взамен прозы обывательского существования они выдвигали свой гуманистический идеал, вместо корыстных отношений между людьми — иное содержание жизни, основанное на бескорыстии, дружбе и любви, поэтому тема любви и дружбы в романтическом творчестве занимает едва ли не ведущее место. Любовь у романтиков выступает в качестве силы, роднящей и объединяющей людей, способной противостоять вражде и насилию. Любовь окрыляет личность, облагораживает ее, излечивает от дурных наклонностей, как происходит это, например, с героями В.Гюго Жаном Вальжаном («Отверженные», 1862), Квазимодо («Собор Парижской Богоматери», 1831).

Таким образом, романтическое миропонимание порождало острое ощущение конфликта между идеалом и действительность.

У каждого романтика была своя область, куда он уходил в мечтаниях, свой, выстраданный им идеал, благодаря чему творчество романтиков, как и романтизм в целом, носило ярко выраженный субъективный характер.

Субъективность живет в романтизме и реализме по-разному. В реалистическом произведении она проявляется в утверждении эстетического идеала, в авторских оценках изображаемого. В романтизме субъективное начало пронизывает всю ткань произведения, определяет принципы обобщения, все элементы художественной формы. Романтик приводит действительность в соответствие со своими идеалами и представлениями, наделяет положительных персонажей чертами своего сознания. Субъективностью отмечен и историзм романтиков, которые стремились увидеть в историческом прошлом прежде всего то, что соответствовало их эстетическому идеалу, отвлекаясь при этом от реальных общественных противоречий.