«Заря» от 26 февраля 1989 год.

ЗИНАИДА ИВАНОВНА КЕТОВА:

Наша деревня Заозерье названа так потому, что находится за озером. Раньше тут текла река, а потом она своё русло спрямила, пошла напрямую. Расположено Заозерье под угором, а наверху будут деревни Осташевская и Вахтинская гора. За Горным полем будет деревня Никитинская.

Поля, которые окружают нашу деревню, называются так: напротив нас –

Подзаозёрные, Клечеватки, Исада, Большое поле, Кулига, Малое поле, Самороково, Перелонницы, Хидово, Усть-Выя.

Луга : Закурья, Кенашево, Харюшево, Хидово ( наволок над полем того же названия). Ручей у нас один – Матурин. Он вот и течёт в озеро близ деревни.

Есть и болото. Называется Зыбун. Тут и объяснять не надо, почему так назвали. Оно большое: начинается от нас и идёт до Чудинова. Вот я и ходила через этот Зыбун на Чудиново, когда была почтальоном, каждый день три километра лесом. А была я почтальоном от колхоза с шестьдесят первого по шестьдесят пятый, получала 10 рублей в месяц. Было нас двое, а с шестьдесят пятого отдали оба участка мне одной, перевели в узел связи – за 60 рублей уже. Деньги такие казались тогда очень большими.

Обход мой был такой – брала почту в Окулове, переезжала за реку Выю и начинала с Павла Поликарповича Савёлова – его дом в Петрухино ( так зовётся неофициально деревня Жихаревская) самый крайний у реки. После Петрухино иду в Никитинскую: они друг от друга далеко. После Никитинской, Вахтинской и Осташевской разношу почту жителям Заозерской и Чудиновской деревень, да ещё за рекой Пинегой есть деревня Демьяновская. А перевоза – нет. Но я ездила в своей лодке, все трудности преодолевала, потому что рада была, что денег больше платят. Детей у нас с мужем четверо, надо было их одевать, обувать, поднимать на ноги. Вот и старалась. Проработала в связи до восемьдесят третьего года, семнадцать лет. Так записано в трудовой книжке.

Скажу особо про мужа Михаила Фёдоровича. Он с трёх лет глухонемой, в школе не учился, работать начал рано: семья-то у них была большая. Как рассказывала мать, уже в шесть лет брала его с собой на гумно снопы таскать. «Он озябнет, плачет, а я ему: бегай бегом, не озябнешь». Вот так смала воспитывался, всё делал быстро, не ленился …Во время войны мужа заставили катать для фронта валенки и войлока для хомутов. Нас поставили на снабжение в сельпо, стали давать хлеба по 600 граммов. Через его руки все работы колхозные прошли. Помню, пахал на сменных лошадях. Кони устали , а он один весь день с ними. Вот так тогда работали. Я с ним с маховой пилой пилила.

Всё ему сказалось, еле дотянул до пенсии. Дали 60 рублей. Хоть и очень ослаб, а с палкой ходил на скотный двор дежурить. И сейчас плохо ходит, ноги болят. Вот и переживаю за его такую судьбу. И хотя бы кто хоть раз за всю его жизнь проявил к нему внимание, как к инвалиду с детства. Считаю это несправедливым. Ведь сколько им было сделано для колхоза, а потом для совхоза !

Я уже писала однажды в «Зарю», но почему-то не пропустили. Зато из райсобеса запросили о детях: где живут, кем работают, год и месяц, даже число их рождения. А их у нас четверо: два сына и две дочери. Они нас, родителей, вниманием не обходят. Старшая, Тамара, живёт в п. Северный, работает бухгалтером в лесопункте Северный. Младшая, Зоя, в Ленинграде, там же младший сын, старший лейтенант, заочно закончил университет. А старший, служил сверхсрочно подводником. Живёт в Северодвинске.

Год 1983, 1992 гг. («Заря» № 95 от 13. 08. 1992 г.)

Павел Поликарпович Савёлов ( 1894 – 1978) :

« Топонимы деревни Петрухино ( оф. Жихаревская)

Петрухино - народное название нашей деревни. Официально называется Жихаревская.

Вот какие были раньше у её поля: Остров, Задворыма, Высоко, Кырасово, Копанин. Наволоки: Остров, Ившин, Мотокурск, Улеша, Наволок, Нижняя и Верхняя Летова, Ломова, Горевой, Милкова, Бараков, Буланков, Усть-Яба, Мишкина, Дурной, Перемецк, Загад.

Сено ставилось также в местах: Прилом, Мешанка, в Ябе, Вешка, Кыспала, Чищенин, Волгасов, Среднего, Койдамы ( на болотах). 1976 год.

НИКОЛАЙ АФАНАСЬЕВИЧ ФЕДОСЕЕВ:

«ПЕРЕВОДИТСЯ С КОМИ ЯЗЫКА»,

До появления русских людей наш Север заселяли племена, известные под общим названием чудь, в числе которых были и коми – зыряна, и пермяки. О их проживании на берегах Северной Двины и Пинеги свидетельствуют многие названия.

Какой же получается перевод на русский язык коми названий некоторых рек Горковского и Выйского сельсоветов?

Реки: Жердь – возможно, раскрытый остров, ( она действительно загибается как остров), Нембова – пустая, Юрас – от юрасьны ( копнить сено), Вензева – от вензьом – спор, пререкание – спорная вода, река, Ошева – медвежья, ( ош – медведь), Изюга – каменистая, Широва – видимо, от широ – это сборка хозяйственного имущества, грузов. В Широву в старину выходил с Двины волок; возможно, тут переваливались груза, чтобы дальше плыть рекой; Нюра - болотистая, Ентала – сильные пороги, Янсора – отбившаяся, отделившаяся, Едмова – сгущённая ( возможно, от едмом – свернувшийся, застывший); Куизева – возможно, от кунв – щелочь, щелочная вода; Писькова - прорвавшаяся вода, Шоча – от шоч – редкий , шоча – редко, редкий лес. Вадюга – от вад – озеро или заболоченное место – озерная река. Кода – код, кода – пьяный, хмельной; в данном случае – топ, зыбун, трясина, Илеша – от илось – илистый, и другие.

«Заря» 1972 год.

СЕРГЕЙ ГРИГОРЬЕВИЧ ТРЕТЬЯКОВ

«Василёвские черкасы» ( страницы истории).

В июле 1971 года я побывал в деревнях Выйского сельсовета, но до деревни Тинева не добрался. В пути сделал множество фотоснимков. Моим спутником от деревни Романов Остров до часовни на ключах была пожилая женщина Анастасия Афанасьевна. От неё я узнал названия лесных избушек, пожен вдоль реки Выя и легенду о часовне на ключах, которая была построена в 1819 году ( на дверном косяке имеется дата, оставленная мастером). Фотокопия переписной книги на Выйскую волость за 1710 год, которой буду пользоваться ниже, мною была получена из ЛОИИ Академии наук СССР в 70-х годах .

Начну с деревни Василёво. Она была основана в 60 километрах от устья реки Выя. На момент переписи в этой деревне имелись крестьянские хозяйства Ивана Мосеева 59 лет, Емельяна Большинина 58 лет, Павла Нифанина 46 лет, Дорофея Тюпышева 48 лет, Сергея Наумова 50 лет. Всего 5 дворов с общим числом мужчин - 25 и столько же женщин. Перепись в 1710 году крестьянскую пашню и сенокосные угодья не учитывала.

В деревне Тинева насчитывалось шесть дворов, принадлежавших Афанасию Малееву, Василию и Кондратию Тюпышевым, Ивану и Григорию Малеевым, Захару Наумову. Всего мужчин - 17, женщин – 16.

Василёво с 1957 года не существует. Тинева отживает своё название. В Гаврилове мне пришлось беседовать с бывшим жителем Василёво Александром Васильевичем Нифаниным. Он говорил, что раньше в Василёве было три деревни – Луг, Осерёдок и Шариха. До 1915 года в Василёве имелось 53 крестьянских хозяйства, жителей насчитывалось до 250 человек. В то время крестьяне держали 270 голов рогатого скота и 53 лошади. Были хозяйства и безлошадные, а в некоторых держали по две лошади. Коров от одной до восьми голов, овец помногу, так как они и одевали крестьянскую семью, и давали пищу.

Река Выя и её притоки очень богаты речными наволоками, поэтому корму для скота хватало – только не ленись ставить сено. Паханые земли были неплохие, хлеб родился добрый, но беда в том, что ранние заморозки убивали недозревшее зерно. Это сильно отражалось на хозяйстве крестьянина, приходилось семью кормить покупным хлебом. В таких случаях часто бывали урожайные годы на белку и рябчика. Крестьяне-охотники старательно занимались ловлей в силышки рябчиков и другой боровой птицы. Ходили на охоту за белкой, а хороший охотник за осень доставал

по 200 белок ( цена шкурки 1 сорта была 25 – 27 копеек.). За осень семья могла заработать на лесной охоте 80 – 100 рублей, иногда больше. При таком заработке крестьянин и на покупном хлебе жил хорошо. « Я помню, - говорил Александр Васильевич, - в 1914 году мешок муки весом 72 кг. стоил 3-50 и 3-70. Были годы, когда хлеб в поле от ранних заморозков погибнет и белки, рябчика в лесу мало. Крестьян это вынуждало продавать лишних коров, лошадей и даже овец, чтобы прокормить свою семью, а многие ходили в отдалённые волости собирать милостыню, молодые мужчины уходили в города на заработки, оставляя своих жён с детьми при хозяйстве.

Осенью, на охоте за белкой и другим зверем, часто встречались с охотниками Качема, Вершины и охотниками деревни Шигнема на речке Юра. От Василёва до Качема, мы считали, 60 вёрст, до Вершины – 50, до Шигнемы – 70. Лесозаготовок в наших лесах лесозаводчики не производили в виду того, что очень дорого обходился им сплав брёвен до Архангельска. Людей в нашей волости Выя, всегда звали «Василёвские черкасы». Такое прозвище сохранилось от предков.

Теперь немногие знают о том, что деревня Завал Сефтренского сельсовета была основана около ста лет тому назад крестьянами, пришлыми из деревни Василёво. В 1974 году мне сказала об этом 88-летняя Елена Григорьевна Устинова, которую мато привезла сюда ещё в пелёнках из Василёва. Она помнила, что у них в деревне Завал было четыре крестьянских двора, а фамилии хозяев – Устинов, Нифанин и Селяниновы.

Переписная книга за 1710 год особо выделила кережские деревни (Гаврилово) Выйской волости. Перечислю их: дер. Гаврилов остров ( другие названия Самойловская и Жихаревская), а в ней крестьянских дворов – 7, мужчин - 26 , женщин – 26: дер. Лавчиево, соответственно - 4, 20, 10; дер. Романов Остров ( или Жуково) – 3, 6, 7; дер. Евский Остров ( Романовская) у часовни – 6, 21, 20 ; дер. Ивановская (Емельяновская, Сполольская) 2, 4, 4; дер. Кудрина Гора – 6, 24, 19; дер. Кобылкина (Потаповская) – 1, 2, 2 ; дер. Калачнева ( Васильевская) – 3, 14, 13.

А начинается переписная книга на волость Выя Кеврольского уезда за 1710 год с погоста. Были церкви в честь святых Ильи да Афанасия и Кирилла Александрийских . Было три двора, в которых жили: поп Нестор Минин, его жена Маремьяна Андреева, их дочь Февронья 5 лет. Поп нанимал работника из Кеврольского уезда Малопинежской волости Агафона Шестакова 30 лет, жена его – Евдокея Карпова , 26 лет; дьячок Григорий Минин и жена его – Екатерина Романова 54 лет; пономарь Терентий Михайлов 32 лет, и жена его - Гликерия Тимофеева 30 лет, их дочь Прасковья 2 лет.

В той же волости упоминаются деревни: Хорнема, Усть-Выйская, Шишинская, Заетчужская, Стахеев Холм, Залывье ( Даниловская), Степановская, Васильевская, Окуловская (Юхновская), Белоусовская, Прилук, Никитинская, Вахтинская и Остахова гора, Заозерье, Демьяново, Чудиново, Бабиново (Клетной Починок), Бор(Заневеженская), Заборская ( Заборье). Итого в Выйской волости 105 крестьянских дворов, три двора церковных причетников да нищенских два двора. Мужского населения: от младенцев до 15 лет – 123 человека, от 15 до 25 лет – 30, от 25 до 60 лет – 165, престарелых – 5. Женского населения: от младенцев до 15 лет – 86, от 15 до 25 – 21, от 25 до 60 лет – 148 человек, престарелых – 2. Итого 580 человек обоего полу.

В Гаврилове вместе с деревнями Тинева и Василёво было 43 крестьянских двора ( мужчин – 152, женщин – 141). А всего в Выйской волости жило 873 человека.

Для сравнения: по списку населённых пунктов Российской империи Вологодской губернии Сольвычегодского уезда за 1859 год, в Выйской волости крестьянских дворов – 357, мужчин – 1267, женщин -1316. Всего 2583 жителя. Самой большой деревней по числу жителей ( 204 человека) считалась Хорнема.

Читая переписную книгу, узнаём, что в деревне Остахова Гора жил кузнец Галактион Авксентьевич с сыном Андреем. Из людей с физическими недостатками упомянута одна хромая девица . В деревне Заозерье у Степана Прокопьевича Поварницына и его жены Марьи было шесть сыновей – Герасим, Семён, Филипп, Лаврентий, Павел и Иван да дочь Ксенья. В той же деревне у Михаила Сергеевича Бакилина и его жены Евдокии Афанасьевны было пять сыновей – Иван, Абросим, Парфён, Прокопий, Нестор.

Ещё немного о василёвских черкасах. Однажды я писал в Ленинград доктору наук В.И. Малышеву, спрашивал его: откуда вышли черкасы? Он ответил, что это выходцы с Украины от запорожских казаков из Черкасского уезда. В исторической литературе упоминаются черкасы, которые занимались разбоем в наших местах – по рекам Ваге, Северной Двине и Пинеге. В переписной книге на часовни Важского уезда за 1691 год упоминаются шайки разбойников – казаков, поляков и людей всякого сброда, которые нападали на деревни Пучужской и Вершинской волости. На месте проитой крестьянами крови были поставлены кресты, а затем строились деревянные часовни в память о погибших от рук разбойников. В Вершинской волости такая часовня упоминается в трёх волостях, ниже погоста на берегу реки Верхняя Тойма. Часовня была также построена крестьянами в деревне Постоиха.

Мой сосед В.И. Третьяков из деревни Большой Панфиловской вспоминал о том, что будучи мастером баржестроя по реке Ваеньге , ему тамошние старички рассказывали такую бывальщину. В верховьях речки Юрас, ( приток реки Пинеги) ещё в 17-ом веке было поселение старообрядцев, их там жило до 40 человек. Об этом же поселении я слыхал в нижнетоемском Качеме от С.Я. Гавзова. Туда по речке Юрас на стружковых лодках добралась шайка разбойников. В ночное время они взяли из этого поселения молодых женщин с детьми и увели к своим лодкам, а потом вернулись в это поселение и разграбили его. Кто им сопротивлялся, тех они перебили на смерть, а сами скрылись от властей, чтобы избежать наказания. Надо полагать, что они поехали вверх по Пинеге реке и добрались до таких мест, где им приглянулось место будущей оседлой жизни. За правдивость рассказа В.И. Третьякова я ручаться не могу.

Теперь о тех фамилиях в волости Выя, которые упоминаются в переписной книге за 1710 год: Минин, Зуев, Некрасов, Дунаев, Толстиков, Шумилов, Данилов, Трофимов, Баженов, Мелюков, Замятин, Путелин, Пономарёв, Драчёв, Яковлев, Поздеев, Поварницын, Бакилин, Савёлков, Милков, Первышин, Коротаев, Первушин, Колосов, Ерафеев, Порывкин, Костин, Патухин, Томилов, Докунин, Тюков, Омосов,Селянинов, Завьялов, Мельцов, Максимов, Нифанин, Трещин, Малеев, Тюпышев, Большин. Часто встречались женские имена – Екатерина, Марья, Васса, Марина, Федосья, Пелагея, Акулина, Евфимия, Анна, Татьяна, Евдокия, Агафья, Варвара, Ирина, Неонила, Марфа, Матрёна, Наталья, Домника, Елена. А вот имён Александра и Николай не было вообще в деревнях.