§ 68. Англия при Елизавете.

Елизавета сочувствовала католикам, но как умная и осторожная правительница, должна была считаться с господствовавшим общественным мнением, вытекавшим из государственных интересов Англии, ее экономического развития, из потребностей буржуазии и нового дворянства. Поэтому она восстановила протестантизм в его умеренной форме.

Внешняя политика Елизаветы также определялась интересами нового дворянства и торгово-промышленной буржуазии. Для нее внешнеторговым конкурентом была, прежде всего, Испания, отношения с которой все более ухудшались. В борьбе с Испанией Елизавета способствовала развитию пиратства против испанских торговых кораблей, шедших из Америки. Это явилось формой открытый разбойничьей войны, с той лишь разницей, что война эта официально не была объявлена.

Но освободительное движение в Нидерландах Елизавета поддержала не сразу. Поначалу она увидела лишь борьбу черни против дворян и даже одобряла действия Альбы. Лишь позднее в Англии поняли суть происходившего и резко изменили свою политику.

Испания не оставалась в долгу. Филипп ll хитро интриговал против Англии. Орудием своей политики он избрал родственницу Елизаветы и французских католиков, герцогов Гизов, Марию Стюарт Шотландскую, ярую католичку. В судьбе этой королевы, в истории ее борьбы с Елизаветой за английский престол, на который Мария Стюарт претендовала в силу родственных связей, отразилась в своеобразной форме борьба старого, отмиравшего феодального общества с новым, восходящим – буржуазным.

Величие Елизаветы её сила, заметил Цвейг, – в неромантической плоскости, не в смелых планах и решениях, а в упорной, неустанной заботе об умножении и сохранении достояния страны, то есть в чисто бюргерских, хозяйственных добродетелях. Елизавета угадала веление времени. Она, представляя интересы обуржуазившегося дворянства, поощряет все новое: торговые корпорации, купцов и даже пиратов. Она жертвует своими личными желаниями (чего Мария не делает никогда) ради общегосударственного блага.

Елизавета была бездетной и незамужней. Потерпев крах как женщина, она все свои качества вложила в государственные дела и интересы. В другом произведении Цвейг заметил, что мудрость охотно посещает женщин, когда от них бежит красота. Впрочем, Скотт писал, что могучий, мужской ум Елизаветы странно уживался с чисто женскими причудами и капризами. К тому же она была дочерью Генриха Vlll и в чем-то унаследовала его жестокий нрав. Но, хотя фигура, приятные черты лица и манеры были грозным оружием при дворе Елизаветы, как и всякой другой царственной женщины, она умела управлять своими чувствами в интересах государства. Впрочем, известна ее медлительность при решении опасных или требовавших денег дел.

Новым в правление Елизаветы был не только отход от традиционных для средневековых монархов ценностей. Она, стараясь создать своей власти общенациональную поддержку, была, как теперь бы сказали, публичным политиком и внимательно следила за своим образом в народе, своим имиджем. Она много делала для создания образа мудрой правительницы – матери нации и страны. Даже неудачные попытки своего замужества обратила в свою пользу, подчеркивая, что, сохраняя девичество, она всю себя посвящает служению своему народу.

В религиозной политике она проявляла умеренность, сдерживала активность своих англиканских епископов. И, хотя взошла на престол как королева протестантов, хотела быть королевой всех англичан. Была очень осторожна со знатью, справедливо, кстати, полагая, что достоинство королевы подчеркивается достоинством ее пэров. Чисто по-женски старалась не подчинять аристократов, а приручать. Любила быть крестной матерью их детей. Делала пэров советниками. Давала им право платить пониженные налоги и повышение их до обычных считалось опалой.

Парламент королева, естественно, не любила, и не скрывала этого. Но у него приходилось просить денег, и довольно часто. Приходилось там много выступать. Она сама тщательно готовила свои речи в нем. Они публиковались и со временем Елизавета научилась ясно излагать свои мысли, выступать, то, клокоча гневом, то рассыпаясь в комплиментах.

Именно в эпоху Елизаветы ускорилось буржуазное развитие страны. Ликвидированные по реформе Генриха Vlll монастыри и секуляризация церковных земель привели к уничтожению влиятельной группы аристократии – аббатов и приоров, связанных со светской знатью родственными узами. Рост цен резко понижал реальную стоимость ренты, размеры которой сложились еще до ХVl в. В среднем цены за столетие выросли в 3 раза. Но аристократы не изменили расточительный образ жизни, отсюда долги, расплата землей и – недовольство усилением новой знати, которое сложилось при Тюдорах из мелких дворян и богатых горожан. Поэтому аристократия при Елизавете оказалась в оппозиции, часто устраивала мятежи. Поэтому королева всячески укрепляла новых дворян: им продали много коронных земель. В поисках доходов многие джентри не гнушались становиться фермерами.

Зато росли землевладельцы-буржуа из покупавших землю богатых горожан. Крестьянские держания разрушались невыгодностью копигольда и высокой денежной рентой за него. Традиционные рыцарские держания также становились невыгодными, ибо делали рыцарей лично зависимыми от короля, что предполагало опеку над малолетними, потом обязательную службу. И рыцари стремились превратить свою собственность в буржуазную через захваты общинных земель и вытеснение копигольдеров повышением рент (при Елизавете – в 2 раза). Богатели и купцы.

Новые богатые начинают всё активнее вмешиваться в политику через парламент, центр которого перемещается в палату общин. В ней возникают и всё усиливаются идеи превращения парламента в высшую власть, идеи разделения властей (при сохранении верноподданнических чувств к короне). В парламенте рождается и идея о том, что король не подчинен человеку, но подчинен Богу и закону, которые делают его королем. Но Елизавета старалась использовать парламент только для вотирования субсидий. Однако огромные расходы правительства на поддержание Нидерландов, на войны с Ирландией, Испанией требовали крупных займов, дополнительных налогов, которые парламент утверждал все более неохотно, под нажимом и постепенно переходил в оппозицию королевской власти.

В поисках средств власти стимулировали промышленность: с середины ХVl в. началась раздача льгот (преимущественно иностранцам) в стекольном производстве, изготовлении селитры, белого мыла, добыче меди (мастерами из Германии). Но это вело к злоупотреблениям и складыванию, за взятки, монополий. Владельцами монополий становились фавориты королевы (особенно монополии развились в торговле шерстью). В конце ХVl в. парламент начала борьбу с монополиями. Под давлением всё усиливавшейся палаты общин некоторые монополии были отменены. То есть парламент уже был в состоянии корректировать политику королевы. В палате общин выдвигаются политические деятели, не связанные с аристократией и королевскими милостями, отражавшие интересы буржуазии.

Все свое правление Елизавета лавировала между знатью и буржуазией с новым дворянством – отсюда противоречивость ее политики. Она, в целом, поддерживала предпринимательство, особенно во внешних делах, но также поддерживала цехи и запрещала мануфактуры. В итоге казну приходилось пополнять ростом налогов других платежей. Льготы дворянам и создаваемые ими монополии требовали субсидий от парламента. Все это вело к росту раздражения политикой Елизаветы к концу ХVl в. Елизавета умерла 24 марта 1603 г., пробыв на троне 45 лет. С ее смертью прекратилась династия Тюдоров. Яков Vl Шотландский, согласно договору, становится Яковом l Английским, открыв собой династию Стюартов в Англии, которой суждено было прекратить свое существование спустя полстолетия в результате буржуазной революции и казни наследника Якова – короля Карла l.