§ 4. Преступления и наказания воинов

¹ И отрывки из Менандра при включении их в Дигесты, вероятно, были "подновлены" Юстиниановыми кодификаторами.

С переходом Рима к профессиональной армии (I в. до н. э.) воины начинают приобретать особое правовое положение (специ­альные правила о воинах вырабатываются в различных отраслях права). Необходимость поддержания дисциплины, борьбы с нару­шениями обязанностей военной службы и стремление охранить до­стоинство воинов приводят к созданию особых и детальных пра­вил о специально-воинских преступлениях и об особых видах на­казаний, которым могут подвергаться только воины (но, конечно, воины подвергаются ответственности и за общие преступления). Выработка этих правил относится главным образом к периоду им­перии. Эти правила в систематическом виде дошли до нас пре­имущественно в отрывках из книги "О военном деле" юриста II— III вв. Аррия Менандра, включенных в 16-й титул кн. 49 Дигест. По-видимому, и позднейшие века существования Рима не приве­ли в данном отношении к каким-либо существенным изменениям по сравнению со временем Менандра: в Кодексе Юстиниана не со­держится по этим вопросам каких-либо важных постановлений¹.

1. Воинские преступления. 1) Тягчайшим воинским (равно как и гражданским) преступлением является измена. Специально-во­енным видом измены является переход на сторону врага и раз­глашение военной тайны. Перебежчики и лица, разгласившие тай­ны, сжигаются живыми или подвергаются повешению (l. 38 D 48.19). И "перебежчиков разрешается убить, как бы врагов, где бы они ни были обнаружены" (l. 3 § 6 D 48.8). Тот, кто убежал к врагам и возвратился, подвергается пытке и присуждается к отдаче диким зверям или к повешению. Кто во время сражения первый обра­тился в бегство, тот, для примера, должен быть наказан смертной казнью на виду воинов.

¹ Но в некоторых случаях императоры производили набор в войска, и землевладельцы должны были поставлять рекрутов. В IV в. принима­лись даже меры к тому, чтобы сделать военную службу наследственной.

2. Уклонение от военной службы. Менандр (l. 4 § 10 D 49.16) указывает, что тот, кто отказывается от военной службы, совер­шает тяжкое преступление. Те, кто не отвечали на призыв, не­когда обращались в рабство, как предатели свободы родины; но с изменением характера военной службы это наказание перестало применяться, так как армия пополняется добровольцами (т. е. на-емниками)¹. Особо указывается, что отец, укрывший сына от при­зыва, наказывается изгнанием с конфискацией части имущества или же подвергается телесному наказанию, сын же назначается на низшую должность. Карается и симуляция болезни вследствие страха перед врагами.

3. Поступление на военную службу путем обмана. Не име­ли права поступать на военную службу рабы, а также свободные, подвергнутые отдаче диким зверям или сосланные, и вообще лица, подвергнутые наказанию за тяжкие преступления. Если же эти лица, скрыв обстоятельства, препятствующие им быть зачислен­ными на военную службу, поступили в войско, то они подверга­ются смертной казни.

4. Выдача себя за воина. "Выдавать себя за воина, кому это не дозволено, считается тяжким преступлением" (l. 2 § 1 D 49.16).

5. Самовольный уход из войска. Различаются два случая: иног­да воин совершает прогул и возвращается сам, иногда же он ухо­дит с намерением совершенно оставить военную службу, но его ловят и приводят обратно. В первом случае определяется более мягкое наказание (разжалование и т. п.). Дезертирство же, а осо­бенно во время войны, облагается более строгими наказаниями — до смертной казни.

6. Мятеж и неисполнение приказа. Зачинщики серьезного мя­тежа воинов наказываются смертной казнью; "если же мятеж не вышел за пределы криков или легкой ссоры, то виновный лиша­ется воинского звания".

"Совершение во время войны действия, запрещенного началь­ником, или невыполнение поручения наказывается смертной каз­нью, хотя бы виновный действовал хорошо" (l. 3 § 13 D 49.16).

7. Оскорбление начальника. "Кто поднял руку на начальни­ка, тот должен быть наказан смертной казнью; дерзость преступ­ления отягчается в зависимости от достоинства начальника" (l. 6 § 1 D 49.16).

8. Потеря вооружения. Воин, потерявший или продавший оружие во время войны, наказывается смертной казнью; возмож­но, однако, ограничиться разжалованием (l. 13 § 3 D 49.16).

9. Покушение на самоубийство. Это преступление не имеет каких-либо аналогий среди общегражданских преступлений. Ве­роятно, имелось в виду, что если воин прибегает к самоубийству, то у него отсутствуют мужество и доблесть, необходимые воину. Поэтому императоры, в целях создания примера для других вои­нов, стали на путь применения карательных мер в случаях поку­шений на самоубийство. "Воин, который наложил на себя руки и не довел этого дела до конца, должен быть наказан смертной каз­нью; если же он совершил это вследствие непереносимой боли или болезни или иного горя, то он должен быть уволен с военной служ­бы с позором" (l. 38 § 12 D 48.19).

2. Наказания воинов. Прежде всего, к воинам, совершившим преступления, применяются общие наказания, за исключением, однако, повешения, отдачи диким зверям и отдачи в рудники (l. 3 § 1 10 D 49.16). Эти наказания, очевидно, признавались не соот­ветствующими достоинству военной службы; но повешение и от­дача диким зверям применялись к перебежчикам. Привилегии в отношении освобождения от указанных наказаний предоставля­ются и ветеранам (т. е. оставившим военную службу после долго­го пребывания на ней) и их детям. Они не подвергаются и наказа­нию палками (l. 3 D 49.18).

Наряду с этим имеются и специальные воинские наказания, налагаемые преимущественно за менее тяжкие преступления: воз­ложение дополнительных обязанностей, разжалование, увольне­ние от службы с позором (l. 3 § 1 D. 49.16).

Иногда за одно и то же деяние воины подвергаются иному наказанию, чем гражданские лица. "Некоторые действия, совер­шенные гражданскими лицами, не влекут никакого наказания или вызывают легкое наказание; если же их совершают воины, то эти действия вызывают более строгое наказание. Если воин занима­ется искусством, служащим для забавы других, то он наказыва­ется смертной казнью" (l. 14 D 48.19). Очевидно, выступление вои­на в качестве танцовщика или мима признавалось находящимся в резком противоречии с воинским достоинством.