§ 8. Суд и процесс

1. Судоустройство. Древнейшим судебным органом Афинско­го государства был ареопаг. Позднее образовался суд эфетов. Еще позднее, при Солоне, была создана гелиэя — суд присяжных засе­дателей. При Пизистрате для рассмотрения мелких дел учрежде­ны были судьи по демам, уничтоженные по свержении тирании и впоследствии восстановленные в виде коллегии тридцати (позднее коллегии сорока). Кроме того, для дел гражданских существовал суд диэтетов — официально назначенных третейских судей. Были также суды, специально предназначенные для отдельных катего­рий дел, например, суды по делам о рудниках, суды по делам о заморской торговле, суды по делам о нарушении порядка совер­шения мистерий и др.

Остановимся на устройстве и компетенции каждого судебного органа в отдельности.

а) Ареопаг разбирал дела о предумышленном убийстве, отрав­лениях и поджогах. Убийство считалось делом, вызывавшим гнев богов, поэтому наказание убийцы приобретало религиозное значе­ние. Вот почему после похорон убитого ближайший родственник убитого обращался с жалобой к архонту-базилевсу, в ведении ко­торого находились дела религиозного значения. Архонт-базилевс определял, какому именно суду подсудно данное дело (ареопагу, суду эфетов, гелиэе), и производил предварительное следствие. Дела, поступающие в ареопаг, слушались под открытым небом, что­бы присутствующие не осквернялись пребыванием под одной кров­лей с убийцей. Обвинитель и обвиняемый стояли на двух необде­ланных камнях, из коих один именовался камнем непрощения, а другой — камнем обиды. Убийца мог после речи обвинителя уда­литься в изгнание и в силу этого избавиться от осуждения. Обыч­

ным наказанием за умышленное убийство была смертная казнь, а за умышленное нанесение ран — изгнание с конфискацией иму­щества. При равенстве голосов членов ареопага подсудимый счи­тался оправданным.

б) Суд эфетов разбирал дела о непредумышленных убийствах, о подстрекательстве к убийству или нанесению увечья и дела об убийстве метэков. Эти дела он разбирал в зале при храме Палла- ды. Кроме того, он (в другом месте, при храме Аполлона) рассмат- ривал дела об убийствах, в которых обвиняемый заявлял, что он совершил убийство, дозволенное законом (убийство при самообо- роне, убийство вора, застигнутого на месте преступления, убийство любовника жены и т. п.), или убийство нечаянное. Тот же суд (под- ле гавани Зеи) разбирал дела тех, кто, будучи изгнан из Афин за непредумышленное убийство, совершал вновь убийство. В этом слу- чае подсудимый, который не имел права вступать на территорию Афинского государства, помещался в лодке, которая подплывала к берегу, а судьи садились у самого берега моря. Этот же суд рас- сматривал также случаи причинения смерти животными и неоду- шевленными предметами, например, каким-либо тяжелым предме- том, который упал без чьей-либо вины на голову потерпевшего. Эти предметы, а также животные, причинившие смерть человеку, уда- лялись за пределы Аттики.

в) Для рассмотрения уголовных дел существовала еще колле- гия одиннадцати. Ей подсудны были дела разбойников, ночных воров, карманных воров, похитителей граждан и других преступ- ных элементов общества (kakourgoi).

Первоначально коллегия одиннадцати сама судила этих лиц, позднее она стала приговаривать виновных к смертной казни лишь в случае сознания преступника, в других случаях она передавала дело на рассмотрение какого-либо суда. Коллегия осуществляла также надзор над тюрьмами и наблюдала за приведением в испол­нение приговоров, осуждавших виновных к тюремному заключе­нию, а также смертных приговоров.

г) Дела по имущественным спорам слушались главным обра- зом в суде диэтетов и в суде "сорока мужей".

Мелкие дела по спорам на сумму не свыше десяти драхм рас­сматривались окончательно судом "сорока мужей" (tettarakonta), который, как было сказано выше, вел свое происхождение от "су­дей по демам". По делам на сумму более десяти драхм, т. е. по большинству имущественных тяжб, в качестве первой инстанции выступал суд диэтетов. Апелляция на его решения приносилась в гелиэю. Истец мог и непосредственно начать дело в гелиэе, но счи­талось неудобным обращаться к гелиэе, не поставив своего дела сначала на рассмотрение диэтетов. К тому же суд диэтетов сопря­жен был с меньшими издержками, чем суд гелиастов.

Дела, рассмотрение которых полагалось закончить в месячный срок, поступали на суд особых "докладчиков" (eisagogeis) и аподек­

тов. Этими срочными "месячными" тяжбами считались, как сооб­щает Аристотель ("Афинская полития", 52, 2), дела о возврате при­даного, дела о процентном займе или о займе на оборудование ма­стерской, дела об обществах и товариществах, споры о триерха-риях и некоторые другие. Аподекты в месячный срок разбирали дела, возбуждаемые откупщиками и против откупщиков.

д) Наконец, важнейшим судебным органом в Афинах была ге­лиэя. Гелиэя была первой инстанцией по важнейшим судебным делам и апелляционной инстанцией по делам, решенным другими судебными учреждениями.

2. Судопроизводство. Начинать судебные дела могли лишь пол­ноправные афинские граждане. За женщину и несовершеннолет­него действовал kyrios, за метэка — его простат, за раба — его господин.

Уже было отмечено, что в Афинах различались два рода су­дебных дел: а) dike и б) graphe. Процесс dike начинался по заявле­нию потерпевшего или его законного представителя — kyrios и т. п. Процесс graphe начинался по заявлению любого полноправ­ного гражданина, независимо от того, были затронуты его личные интересы или нет.

Начавший процесс dike мог его прекратить, не доведя дела до постановления решения.

Начавший процесс graphe должен был довести дело до конца под угрозою штрафа в 1000 драхм. Никаких материальных выгод в случае выигрыша дела он не получал, за некоторыми исключе­ниями. В случае проигрыша он подвергался штрафу в 1000 драхм, если при вынесении решения в его пользу голосовало меньше Vs части судей. При процессе dike начавший дело должен был внести судебную пошлину, при процессе graphe, как общее правило, ни­каких пошлин вносить не полагалось.

При процессе graphe материальная выгода для начавшего дело могла получиться лишь в том случае, если он жаловался на нару­шение финансовых прав государства: неуплату налогов, пошлин, нарушение правил хлебной торговли или на недобросовестную опе­ку. В этом случае жалобщик получал часть конфискуемого иму­щества или часть наложенного на виновного штрафа. То же про­исходило и при жалобах на осуществляемое кем-либо незаконное пользование государственным имуществом.

Эти выгоды, создававшиеся для обвинителей в некоторых ви­дах процессов, побуждали отдельных афинян специально занимать­ся доносами, так что образовался особый разряд профессиональ­ных доносчиков — сикофантов, которые разоблачали злоупотреб­ления разного рода, но вместе с тем нередко не останавливались перед недобросовестными обвинениями. Вымогательство сикофан­тов угрозой возбудить обвинение считалось преступлением и да­вало основание для жалобы на сикофанта и начатия против него процесса.

Вызов обвиняемого или ответчика в суд производился не орга­нами государства, а самим обвинителем (истцом), который перед свидетелями призывал обвиняемого или ответчика явиться в на­значенный день и час в суд, точнее, к тому должностному лицу, которое должно было дать направление делу. При неявке дело слу­шалось заочно.

Должностное лицо, получившее жалобу, прежде всего само производило расследование дела — anakrisis. При этом обвиняе­мому (или ответчику) принадлежало право представить свои пись­менные возражения против заявления обвинителя (истца), так на­зываемую paragraphe. С рассмотрения этих возражений, если они поступали, и начиналось расследование дела. Ответчик мог сослать­ся на то, что его дело уже однажды разбиралось раньше, или что претензия истца погашена давностью, или что дело начато не в том порядке, в каком следовало, или не у того должностного лица, у которого надлежало. Если протест признавался основательным, дело прекращалось по рассмотрении протеста.

Если же обвиняемый (ответчик) не представлял paragraphe, судья переходил к расследованию дела по существу. Стороны пред­ставляли все необходимые по делу доказательства: документы, сви­детельские показания и пр., скрепляли свои утверждения клятва­ми. В качестве свидетелей могли выступать не только свободные, но и рабы. Однако рабы, как правило, допрашивались лишь под пыткой (битье бичами, подвешивание на лестнице, заливание носа уксусом и пр.), которая происходила в присутствии сторон. Жен­щины и несовершеннолетние не могли давать свидетельских пока­заний.

По окончании предварительного расследования (анакризиса) все доказательства, в том числе и записи свидетельских показа­ний, заключались в особые медные или глиняные сосуды (ехины), подвергавшиеся запечатыванию, после чего нельзя было уже пред­ставить новых доказательств, и при дальнейшем рассмотрении дела можно было ссылаться лишь на доказательства, заключенные в ехине.

По окончании анакризиса назначался день судебного заседа­ния. В заседании суда секретарь оглашал жалобу обвинителя (ис­тца) и возражения другой стороны. Затем стороны произносили речи. Для речей в большинстве случаев назначалось определенное количество времени, которое измерялось особыми водяными часа­ми (клепсидра). Обе стороны получали поровну времени, причем на время, когда читались законы, документы или оглашались сви­детельские показания, клепсидру приостанавливали. Ораторы имели обыкновение прерывать свою речь для оглашения документов, сви­детельских показаний или для обращения к свидетелям, находив­шимся на суде. Было принято воздействовать на судей всеми дос­тупными сторонам средствами, приводить в судебное заседание родителей, жен и детей, которые должны были своими просьбами

и плачем воздействовать на судей. Это, впрочем, воспрещалось за­коном.

Судебное заседание заканчивалось тайным голосованием, при посредстве которого судьи выносили решение. Голосование про­исходило без предварительного совещания судей между собой при помощи белых и черных камешков. При равенстве голосов, кото­рое могло получиться, если судья воздерживался от голосования (т. е. оба камешка клал в один и тот же сосуд), подсудимый счи­тался оправданным.

Так как не во всех делах наказание было предусмотрено за­коном, то нередко вслед за вынесением обвинительного приговора происходило голосование относительно меры наказания. Предло­жения могли делать как обвинитель, так и обвиняемый. В извест­ном процессе Сократа, когда последнему было предложено назна­чить себе наказание, Сократ вызывающе стал говорить о своих зас­лугах перед государством, за которые он достоин получить почет­ный обед в пританее. В крайнем случае, он соглашался уплатить сравнительно небольшой штраф. Судьи склонились в пользу нака­зания, предложенного обвинителем, и назначили Сократу смерт­ную казнь.

На судебные решения и приговоры допускалась апелляция (efesis) к гелиэе. К гелиэе можно было апеллировать даже на ре­шения народного собрания, которое выполняло в некоторых слу­чаях, как мы видели выше, судебные функции. Решения гелиэи были окончательными и обжалованию не подлежали. Добиться их пересмотра можно было лишь в том случае, если осужденному уда­валось доказать путем возбуждения нового процесса, что более по­ловины свидетелей дали ложные показания, или если обнаружи­валось, что он не был вызван на суд или не явился в суд по ува­жительной причине.

Для исполнения решения ответчику назначался срок. При не­уплате в этот срок истец мог захватить имущество должника, а если встречал при этом сопротивление, начинал процесс об исполне­нии решения (dike exoules), проигрыш которого ответчиком влек для него штраф в пользу казны, равный сумме иска.

Если по делу назначалась уплата денежных штрафов, осуж­денному давался срок, по истечении которого при неуплате винов­ный подвергался атимии и личному задержанию, если не пред­ставлял трех поручителей. Через некоторое время штраф удваи­вался и, кроме того, государство могло подвергнуть конфискации имущество осужденного.