Глава I

ВСТРЕЧА С ПСИХОТЕРАПЕВТОМ

Психотерапия сегодня популярна. Представление о ней

постепенно менялось в массовом сознании: от малоинте-

ресной области медицины к модному времяпрепровожде-

нию рефлексирующих интеллигентов и праздных богачей.

Однако и сейчас многие при слове "психотерапевт" пред-

ставляют себе некий гибрид незабвенного Кашпировского

с Чумаком, слитый с антуражем Юрия Лонго и Павла Глобы

и плавно перетекающий в лик бабушки Ванги. Может быть,

поэтому каждая вторая книга по психотерапии начинается

с определения того, что такое психотерапия и что ею не

является.

Последнее издание "Психологического словаря" (1996)

определяет психотерапию как "лечение человека (пациен-

та) с помощью психологических средств воздействия" и -

шире - как "оказание психологической помощи здоровым

людям в ситуациях различного рода психологических за-

труднений, а также в случае потребности улучшить качество

собственной жизни" (7, с. 312). Здесь хорошо показано раз-

личие между медицинской> немедицинской психотерапией.

Хотя их трудно четко отделить друг от друга, данная книга,

написанная психологом, естественно, относится к немеди-

цинской (личностно ориентированной) психотерапии.

Далее термины "психологическое консультирование", "пси-

хотерапия", "психологическая помощь" будут употребляться как

равнозначные, обсуждение различий между ними можно найти

в работах Ю.Е.Алешиной, А.Ф.Бондаренко, Ф.Е.Василюка,

В.В.Сголина. Взаимозаменяемы слова "терапевт", "психолог",

"консультант", а второй участник психотерапевтического про-

цесса будет именоваться клиентом или попросту невротиком.

Итак, целью психотерапии является помощь при психи-

ческих и личностных расстройствах легкой и средней сте-

пени тяжести, содействие в разрешении проблем и преодо-

лении психологических затруднений, в актуализации резер-

вов личностного роста. Психотерапия бывает краткосроч-

нои и длительной, групповой или индивидуальной, религи-

озно окрашенной или внеконфессиональной. Точкой при-

ложения усилий психотерапевта может быть бессознатель-

ная сфера психики (все виды глубинной, аналитической пси-

хотерапии), мышление и сознавание (когнитивная психотера-

пия, гештальт-терапия), эмоции и чувства, процесс сопере-

живания (роджерианство), итоги восприятия-сенсорно-пер-

цептивный опыт и его словесное воплощение (нейро-линг-

вистическое программирование), человеческое тело и про-

цессы в нем (телесно-ориентированные подходы).

Психотерапевт - это человек, получивший психологи-

ческое или медицинское образование и прошедший специ-

альную профессиональную подготовку в одной или не-

скольких отраслях психотерапии. В своей практике он опи-

рается на соответствующие научные знания и представле-

ния, имеет сознательную стратегию влияния на клиента,

владеет конкретными техниками воздействия и способен

эксплицировать, описать и объяснить психологические ме-

ханизмы собственной терапевтической деятельности.

Психотерапией не являются ворожба, гадания, хиро-

мантия, астрология, все виды экстрасенсорного целитель-

ства, чтобы там о себе ни думали занимающиеся ими люди.

Слово "магия" употребляется в психотерапии лишь как ме-

тафора, образное сравнение, или служит для описания оп-

ределенных действий в особых, измененных состояниях со-

знания. Снятие сглаза и порчи, наговорная вода, голодание

в полнолуние, хиропрактика по-прежнему проходят по ос-

нованному Остапом Вендором ведомству материализации

духов и раздачи слонов. Все это может быть действенным,

поскольку является психической реальностью для тех, кто

в это верит, но профессиональная психотерапия во всем

мире, так же, как и у нас, предпочитает брезгливо держать-

ся в стороне от подобных вещей.

Психотерапевты различной ориентации по-разному опи-

сывают содержание своей деятельности. Зигмунд Фрейд

говорит, что психоаналитическая терапия - это освобож-

дение человека от его невротических симптомов, запретов

и аномалий характера, Карл Густав Юнг называет ею со-

действие процессу индивидуации, личностного роста.

Ролло Мэй считает самым важным развитие человеческой

свободы, индивидуальности, социальной интегрированнос-

ти и духовной глубины. Фредерик Перлз учит сознаванию,

Антонио Менегетти-умению слушать голос своей сущнос-

ти {ин-се) и игнорировать идущие во вред здоровью лич-

ности влияния монитора отклонений (источника искажений и

помех в системе психики). Эрик Берн рассказывает о мани-

пуляциях и играх в отношениях между людьми, описывает

жизненные сценарии, которые дети наследуют от родителей,

Вильгельм Райх и Александр Лоуэн сосредоточены на телес-

ных коррелятах невротических нарушений характера. Джон

Гриндер и Ричард Бэндлер помогают распознавать ограниче-

ния в моделях окружающей реальности и расширяют возмож-

ности выбора и принятия решений, Вирджиния Сейтер устра-

няет неконгруэнтность в поведении. Виктор Франкл содейст-

вует процессу поиска и нахождения смысла человеческой

жизни, Носсрат Пезешкиан учит видеть позитивные стороны

жизненных событий, ПаульТиллих- мужеству быть.

В чем состоит специфика психотерапевтической деятель-

ности, что отличает ее от других видов психологической прак-

тики? Анализ деятельности в психологии предполагает выде-

ление ее источника (потребности), мотивов, целей и условий

осуществления и описание структуры - отдельных действий

и операций, входящих в ее состав. О потребности и мотивах

клиентов психотерапевтической деятельности написано до-

статочно - запрос на нее существовал всегда. В различные

исторические эпохи он удовлетворялся то жрецами, то шама-

нами, то священниками, то врачами, а ныне мы являемся оче-

видцами своеобразной "борьбы за клиента" между предста-

вителями всех этих групп. Однако, насколько мне известно,

практически не изучалась потребность в психотерапии самих

психотерапевтов, их мотивы.

Очевидна прагматическая сторона этой проблемы -

данная профессия, как и любая другая, позволяет зараба-

тывать на жизнь. Хотя здесь у психотерапии есть свои осо-

бенности, касающиеся платы за услуги профессионала. На-

иболее строгая регламентация существует в классическом

психоанализе, где оплата является одним из факторов те-

рапевтического процесса. Интересные соображения выска-

зывает А.Менегетти (6). Но что побуждает человека стать

именно психотерапевтом?

Даже такой признанный классик, как Карл Роджерс, опи-

сывая помогающее поведение и специфику помогающих

отношений - тех, "в которых по крайней мере одна из сто-

рон намеревается способствовать другой стороне в лич-

ностном росте, развитии, лучшей жизнедеятельности, до-

стижении зрелости, в умении ладить с людьми" (8, с.81),

хранит должную скромность в отношении своих мотивов.

Разумеется, у любого психотерапевта есть сложившаяся

система общегуманистических ценностей, в регистре кото-

рых интерес к людям и желание помочь другому человеку

занимают одно из ведущих мест. Образно говоря, сущест-

вуют три основных способа или пути обретения и сохране-

ния человеком своей сущности - путь долга, путь мысли

(или познания) и путь любви. Психотерапия соединяет их

вместе, превращаясь тем самым в способ не только обре-

тения и сохранения, но утверждения сущности - своей и

другой личности, пациента или клиента.

И все же можно выделить, по крайней мере, два типа

терапевтов, в зависимости от того, какие мотивы для них

являются ведущими - познавательные или связанные с че-

ловеколюбием, условно-"тип Юнга и "тип Роджерса". Это

не значит, будто "стремящиеся понять" менее гуманны, а

"стремящиеся помочь" игнорируют познание. Но вот для

сравнения описание практики двух выдающихся психотера-

певтов XX столетия, Карла Роджерса и Карла Юнга:

Если я могу создать отношения, характеризующиеся с

моей стороны искренностью и прозрачностью моих истин-

ных чувств, теплым принятием и высокой оценкой другого

человека как отдельного индивида, тонкой способностью

видеть его мир и его самого, как он сам их видит, тогда

индивид в этих отношениях будет испытывать и понимать

свои качества, которые прежде были им подавлены, обна-

ружит, что становится более целостной личностью, способ-

ной полезно жить, станет человеком, более похожим на

того, каким он хотел бы быть, будет более самоуправляе-

мым и уверенным в себе, станет человеком с более выра-

женной индивидуальностью, способным выразить себя,

будет лучше понимать и принимать других людей, будет

способен успешно и спокойно справляться с жизненными

про6лемами{в,с.80).

Я многим причинил боль; как скоро я видел, что меня не

понимают, я уходил. Мне нужно было идти вперед. Я был

нетерпелив со всеми, кроме моих пациентов. Я следовал

внутреннему закону, он налагал на меня определенные

обязанности и не оставлял мне выбора... С некоторыми

людьми я был очень близок, по крайней мере до тех пор,

пока они была как-то связаны с моим внутренним миром;

но затем могло случиться так, что я вдруг отстранялся, по-

тому что не оставалось ничего, что могло бы меня с ними

связывать. До меня с трудом доходило, что люди продол-

жают существовать - даже когда им уже нечего сказать

мне. Ко многим я относился с живым участием, но лишь

тогда, когда они являлись мне в волшебном свете психо-

логии; в следующий момент луч прожектора уходил в сто-

рону, и на прежнем месте уже более ничего не оставалось

(11, с. 351).

Цели психотерапии едины, несмотря на различие пара-

дигм, концепций и подходов. В истории становления данной

области научного знания существовали разнообразные, за-

частую альтернативные представления о том, к чему следует

стремиться практикующему психотерапевту. Однако, несмот-

ря на множество формулировок, все терапевты хотят помочь

своим клиентам (пациентам) обрести большую самостоятель-

ность, независимость и автономность, непротиворечивость и

цельность, уверенность в себе и веру в людей. Психологичес-

кая помощь адресована всей личности, а не отдельным труд-

ностям или проблемам, поэтому Психотерапия всегда избы-

точна по сравнению с запросом. Разделяемые терапевтами

гуманистические ценности предполагают постоянное расши-

рение пространства, где такие принципы справедливы и ес-

тественны. По мнению Абрахама Маслоу, достижение счастья

является главной целью человеческих отношений, и к этому

трудно прибавить что-нибудь еще.

Психотерапевтическая ситуация сама по себе достаточ-

но специфична. Сущность ее лучше всего раскрывается по-

нятием "встреча", взятым во всей его экзистенциальной

глубине. Встреча терапевта с клиентом - это встреча двух

личностей, отношения между которыми определены взаим-

ным интересом, открытостью и принятием. Их отношения

всегда будут отношениями Я и ТЫ в том смысле, как об

этом пишет известный философ и теолог Мартин Бубер. Он

говорит, что "всякая действительная жизнь есть встреча",

и терапевтическая ситуация тоже. Карл Роджерс считает

равенство позиций участников терапевтического процесса

необходимым условием его эффективности. Он пишет:

Я чувствую, что, когда моя терапия эффективна, я при-

сутствую в терапевтическом взаимоотношении как лич-

ность, а не как исследователь, не как ученый... И я полагаю

также, что в подобного рода взаимоотношении я ощущаю

действительную готовность к тому, чтобы другой человек

был тем, кто он есть. Я называю это "принятием". Здесь я

имею в виду, что я готов позволить ему обладать теми чув-

ствами, которыми он обладает, придерживаться тех пози-

ций, которых он придерживается, быть тем, кем он являет-

ся. И еще один аспект, для меня важный, состоит в том,

что в эти моменты я, кажется, способен с очень большой

ясностью чувствовать его опыт, по-настоящему переживать

его как бы изнутри, в то же время не теряя моей собствен-

ной индивидуальности.

И если в дополнение к этому движению с моей стороны,

мой клиент или человек, с которым я работаю, способен

хотя бы отчасти чувствовать мое отношение, то тогда, я

верю, мы переживаем подлинный опыт встречи личностей,

в котором каждый из нас меняется.(4, с.75).

Однако в различных психотерапевтических школах су-

ществуют разные мнения по поводу внутренней психологи-

ческой позиции консультанта. Взгляды Роджерса, чей под-

ход известен как терапия, центрированная на клиенте

(ТЦК), могут быть противопоставлены точке зрения класси-

ческого психоанализа, для которого характерен не диало-

гический (партнерский) а, напротив, директивный, даже ав-

торитарный стиль деятельности. Анонимность и нейтраль-

ность являются профессионально значимыми качествами

психоаналитика, а в самом процессе лечения выделяют ре-

альные и терапевтические отношения (перенос и рабочий

альянс). Обсуждение проблем, связанных с регламентацией

отношений пациента и терапевта, можно найти в любом ру-

ководстве по психоанализу (см., например, переведенные у

нас работы Р.Р.Гринсона, П.Кейсмента, П.Кутгера, Х.Томэ и

Х.Кэхеле). Важно, что фигура аналитика, молчаливо сидящего

в изголовьи психоаналитической кушетки, невидимого паци-

енту, непроницаемого и бесстрастного, очень далека от

свойственного гештальт-терапевту или роджерианцу эмо-

ционально выразительного поведения и непосредственно-

го реагирования на то, что говорит и делает клиент.

Тщательно дозированные, хорошо обдуманные высказы-

вания психоаналитика обычно представляют собой интерпре-

тации бессознательного материала, проявившегося на сеан-

се. Еще Фрейд ввел основное правило, организующее пси-

хоаналитическую ситуацию: пациента просят говорить все,

что он думает и чувствует, ничего не выбирая и не опуская из

того, что приходит ему в голову, даже если кажется, что со-

общать об этом не принято, неуместно или попросту смешно.

Вооруженный теорией аналитик занят интерпретациями, что

позволяет ему сохранять позицию объективного наблюдателя.

Интересно, что, вопреки сложившейся традиции именовать

профессионала психотерапевтом, Фрейд сравнивал психоа-

налитика с хирургом, цель которого - сделать операцию как

можно лучше и эффективнее, не отвлекаясь особо на кровь,

крики и страдания пациента. Описывая так называемое пра-

вило воздержания, он указывал:

Аналитическое лечение следует проводить, насколько

это возможно, в условиях лишения - в состоянии воздер-

жания. Вы будете помнить, что больным пациент стал из-за

фрустрации и что его симптомы служат ему в качестве за-

менителей удовлетворения. Во время лечения можно на-

блюдать, что любое улучшение состояния снижает темп вы-

здоровления и уменьшает инстинктивную силу, толкающую

его к выздоровлению. Но эта инстинктивная сила необхо-

дима, ее ослабление ставит под угрозу нашу цель - воз-

вращение пациенту здоровья... Как бы жестоко это ни зву-

чало, мы должны следить за тем, чтобы страдания пациен-

та, которые в той или иной степени являются эффективны-

ми, не окончились раньше времени (цит. по 9, с.314).

Иными словами, психотерапевтическая встреча в психоана-

лизе-встреча исключительно с субъектом профессиональной

деятельности, реальная личность психоаналитика представле-

на в ней лишь опытом и мастерством. Черты личности и харак-

тера психоаналитика фрейдовской школы упоминаются только

в единстве с его профессиональными умениями, главное из

которых - способность соотносить сознательные мысли, чув-

ства, фантазии и импульсы с их бессознательными источника-

ми или предшественниками. При этом мастерство аналитика

во многом определяется тщательностью оценки того, сколь

сильную боль может вынести пациент, и в соблюдении такта

при передаче причиняющего боль инсайта.

Юнгианский аналитик, помимо всего прочего, должен

обладать обширной эрудицией в области этнографии, ми-

фологии, истории религий, литературно-художественного

творчества. Трудно представить себе специалиста в облас-

ти НЛП, не владеющего основами лингвистики (да и вообще

не бывает невелеречивых, косноязычных терапевтов). Те-

лесно ориентированные подходы предъявляют повышен-

ные требования к физической форме терапевта, его гиб-

кости, пластичности, изяществу движений. ФрицПерлз ука-

зывает, что в основе мастерства гештальт-терапевта лежит

умение руководствоваться разумом и здравым смыслом.

Ролло Мэй подчеркивает важность личного обаяния и уме-

ния не смотреть на людей через призму собственных пред-

рассудков. Его ответ на вопрос "Что такое хороший кон-

сультант?" выглядит следующим образом:

Перечислим качества, лежащие, так сказать, на повер-

хности: умение привлекать людей к себе, умение чувство-

вать себя свободно в любом обществе, способность к эм-

патии и прочие внешние атрибуты обаяния. Эти качества

не всегда бывают врожденными, они появляются в резуль-

тате постепенного просветления самого консультанта и,

как следствие, проявляемого им доброжелательного инте-

реса к людям... Как избежать влияния собственных пред-

рассудков? Полностью избавиться от них невозможно, но

их можно осознать и быть настороже... Наличие значитель-

ного напряжения, опасение неуспеха даже в мелочах, чрез-

мерный педантизм - все это дает основание подозревать

существование сильных амбиций. Какой бы важной не счи-

талась работа по оказанию моральной поддержки людям -

может быть, даже самой главной в мире - это вовсе не

означает, что мир без нее не проживет (5, с.102-106).

Ролло Мэй говорит о четырех необходимых внутренних

требованиях, заключающихся в том, чтобы осознать и уме-

рить свои невротические ограничения, обрести умение му-

жественно принимать неудачу и собственное несовершен-

ство, научиться радоваться не только достигнутым целям,

но и самому процессу жизни и проявлять интерес к людям

ради них самих, а не во имя каких-то высших целей и цен-

ностей (религиозных, нравственных или связанных с об-

щественным прогрессом).

Антонио Менегетти подчеркивает важность умения пол-

учать всеобъемлющую и разностороннюю информацию о

психическом состоянии и здоровье клиента, как душевном,

так и телесном. Характерной особенностью онтопсихотера-

пии является требование воспринимать знание на органи-

ческом уровне, способность онтотерапевта иметь доступ к

внутреннему миру другого человека с помощью своего со-

бственного тела, его внутренних органов. "В процессе пси-

хотерапии, - пишет Менегетти, - недостаточно видеть кли-

ента и слышать его слова. Для получения полной картины

терапевт должен как бы дотронуться до него взглядом, а

затем всем телом прислушаться к резонансу от этого при-

косновения" (6, с.29). Полагая, что клиентом человека де-

лает его неспособность понять и почувствовать собствен-

ную природу (в онтопсихологии она называется ин-се -

"сущность в себе"), Менегетти учит терапевта ориентиро-

ваться прежде всего на первичный язык организма. Он ука-

зывает, что достижение точного знания невозможно без

внутренней свободы, и это знание легко потеряет терапевт,

скованный традиционными представлениями.

Пожалуй, внутренняя свобода - это качество, которое

считается атрибутом эффективного терапевта в самых раз-

личных, порой диаметрально противоположных по своим

концептуальным представлениям школах и направлениях

психотерапии. Свобода и спонтанность, называемые также

интенциональностью, аутентичностью, а иногда конгруэнт-

ностью, основываются на соответствии между чувствами,

мыслями и действиями психотерапевта. В своей работе он

постоянно сталкивается с людьми, которые думают одно,

говорят другое, а делают третье. Не являясь примером цель-

ности и единства душевной жизни, консультант будет далек

от сопровождающих эту цельность переживаний благопо-

лучия и гармонии. Только свободный человек может помочь

освободиться другому.

Внутренняя свобода психотерапевта проявляется в уме-

нии доверять себе - своим побуждениям, интуиции, вне-

запно возникшим желаниям или догадкам. Хорошо усвоен-

ной теории и систематических знаний в избранной области

недостаточно для успешной работы. Еще в 1926 году Аль-

фред Адлер говорил о том, что психотерапевтический ин-

струментарий является второстепенным по сравнению с

умением понимать внутреннюю динамику процесса роста и

развития личности. Он сравнивал мастерство терапевта с

умением дирижера понимать сложные мелодии и руково-

дить их исполнение, внимательно следя за звучанием каж-

дого отдельного инструмента в едином оркестре челове-

ческой психики. Эффективный консультант-это психолог,

который легко ориентируется в динамическом потоке чувств,

мыслей, влечений и установок другого человека, одновре-

менно воспринимая во всей полноте сложную систему его

жизни и любую подробность этой системы, как и связанных

с нею внешних обстоятельств. Работать с личностью и ее

проблемами "можно не иначе, как только поняв сначала

целое и проследив единую связь, проникающую во все час-

тности. Эта связь, эта линия должны показать нам душев-

ную жизнь, в которой ничто не находится в состоянии покоя,

в которой всякий движущийся элемент есть завершение пред-

шествующего движения и начало нового" (1, С.205-206).

Эффективная психотерапия ведет к тому, что простран-

ство свободы, ограниченное поначалу рамками психотера-

певтического сеанса, неизбежно расширяется для клиента.

В связи с этим некоторые, достаточно далекие друг от друга

по теории и методам направления (скажем, аналитическая,

клиент-центрированная и гештальт-терапия), склонны рас-

сматривать терапевтическую ситуацию сходным образом,

проводя аналогию с древнейшими видами ритуальных

практик. Психотерапевтический сеанс создает особое про-

странство-убежище, где клиент может-в условиях полной

безопасности, под заботливым присмотром терапевта и с

его участием и помощью - пережить и испробовать новый

опыт переживания, новые способы чувствовать, думать и

действовать. Кабинет психотерапевта представляет собой

некий теменос, замкнутое огражденное пространство, на-

ходящееся под покровительством и защитой божества. Си-

туация конфиденциальности, доверия и безопасности по-

буждает к развитию и росту, а забота консультанта создает

необходимую поддержку и опору.

Можно сказать также, что психотерапия есть своего рода

метакса, срединная область между крайностями экзистен-

циального одиночества, недоверия и безысходности, пол-

ной открытости миру, принятия и любви, взаимопонимания

и доверия, расчетливости и коварства, искренности и про-

стоты, эмоционального напряжения и душевного покоя.

Психотерапевт посредничает между всеми этими (и многи-

ми другими) интенциями личности, предоставляя широкий

спектр возможностей для их безнаказанного осуществле-

ния. Само терапевтическое отношение (безоценочное при-

нятие, эмпатия, доброжелательное участие, позиция

профессиональной заинтересованности, помощь, поддер-

жка роста и позитивных изменений) позволяет клиенту сде-

лать осознанный выбор, опирающийся на реальный опыт.

Цель терапии - привести клиента к принятию ответст-

венности за свои поступки и принимаемые решения, на-

учить следовать этим решениям и осознанию той бесконеч-

ной цепи выборов, которые и есть жизнь. Теоретические

знания (скажем, о том, что такое самоактуализация, лич-

ностный рост или свобода для) ни в коем случае не способны

заменить реальные действия и поступки личности, живущей

в мире, среди других людей. Для того, чтобы такие знания

стали частью экзистенции, подлинного существования, кото-

рое описывают как бытие в мире (Ж.-П .Сартр), бытие с миром

(М.Хайдеггер) и бытие перед лицом другого (Э.Левинас), не-

обходим не только мир, но и Другой, Значимый Другой. Эф-

фективный психотерапевт способен с одинаковой свобо-

дой как стать Другим, так и перестать быть им - после того,

как исцеляющая работа закончена.

ЛИТЕРАТУРА

1. Адлер А. Наука жить. - К., 1997. - 288 с.

2. Алешина Ю.Е. Индивидуальное и семейное психологи-

ческое консультирование. - М., 1993. - 172 с.

3. Встреча с Декартом / ред. В.А.Кругликов, Ю.П.Сеноко-

сов. - М" 1996. - 438 с.

4. Диалог Карла Роджерса и Мартина Бубера / МПТЖ,

1994, № 4, С.67-94.

5. Мэй P. Искусство психологического консультирования.

- М" 1994. - 144 с.

6. Менегетти А. Введение в онтопсихологию. - Пермь, 1993.

-64 с.

7. Психологический словарь / ред. В.П.Зинченко, Б.Г.Ме-

щеряков. - М., 1996. - 440 с.

8. Роджерс К.Р. Взгляд на психотерапию. Становление че-

ловека. - М., 1994. - 480 с.

9. Тома Х" Кэхеле X. Современный психоанализ. T.I. - М"

1996. - 596 с.

10. Хиллман Д. Архетипическая психология. - СПб., 1996. -

158 с.

11. Юнг К.Г. Воспоминания. Сновидения. Размышления. -

К., 1994. - 405 с.