Билет 2

1. Взаимодействие традиционной политической культуры и демократических институтов в политической жизни Востока: традиционное общество vs модернизация.

Проблемы синтеза традиционализма и модерна были еще до эпохи колоний, и традиционализм оказался более живучим, чем предполагалось. У него существует несколько форм, в том числе радикальных: коммунализм, фундаментализм, сепаратизм, терроризм.

Начиная с XIX в. предпринимаются попытки использовать традиционалистские структуры и институты ради модернизации (в таком случае ее часто назвают ретромодернизацией).

В последние десятилетия XX в. росло убеждение в том, что предлагаемые Западом Востоку марксистские концепции «некапиталистического развития» и «социалистической ориентации» не оказались эффективными в силу ряда особенностей Восточного мира. Для анализа проблем развития Востока важно учитывать внеэкономические факторы.

Цель и смысл модернизации – не только экономический рост, но также и рост культурный, достижение социальной гармонии, гарантии, защищенности; развитие личности и политической культуры.

Политическая культура – не просто часть общей культуры, не просто философские, политические, правовые, религиозные и др. убеждения. Она содержит в себе как материальные и квазиматеральные, так и духовно-информационные и эмоционально-психолоигические компоненты. Она зависит от уровня зрелости политической системы.

Л.М. Ефимова пишет следующее: «Политическая культура современных государств Азии и Африки являет собой причудливое переплетение черт и элементов, институтов, стереотипов мышления, норм и обычаев, традиционных для афро-азиатских народов, с заимствованиями из теорий и практики западного мира».

К середине 90-х гг. к новым индустриальным странам «первой волны» присоединяются страны «второй волны»: Малайзия, Таиланд, Индонезия, Китай и Индия. В политической модернизации этих стран найден достаточно гибкий вариант соотношения традиций и инноваций – опыт, изучение которого может быть полезно для многих других стран Восока и Юга, да и для современной России.

Современный этап переосмысления модернизационной парадигмы говорит об эрозии западно-центристских подходов к проблемам незападного мира. Без глубокого и серьезного изучения широких социокультурных и религиозных параметров современных восточных обществ немыслимо понять ни нынешнюю фазу их общественной трансформации, ни возможные пути их будущего развития.

2. Основные черты политической культуры Афганистана: государство и племя.

Спецификой афганского государства является слабость центральной власти, фактическая независимость пуштунских племен, местничество и клиентизм. Афганские племена до сих пор остаются военно-политическими объединениями ряда родов и возвысившихся над родом семейно-родственных групп – кланов. Сложные климатические и географические условия вели к сохранению традиционного для афганцев политического института племени и ретрибализации, т.е. восстановлению племени как социально-политической структуры при существовании в целом достаточно современной политической системы. Племенное деление характерно для всех этносов Афганистана (кроме таджиков). Характерна специфика племенного мироощущения: мир не имеет границ, ни центра, соответственно игнорируются любые государственные границы и отторгается система современного государственного устройства. В племенах власть не носит институционального характера, каждый член племени, соответственно и каждый афганец, связан предком по отцовской линии, принадлежа местному сообществу – каум. Власть хана – главы племени – зависит от консенсуса внутри клана. Каумы – властные центры, существующие независимо и параллельно от любой государственной власти. В качестве хана или каума воспримут только того, чьи предки были ханами. Властные отношения также основаны на патронаже, т.е. тот, кто больше раздает, дает, имеет больше влияние и власть. Политическая власть дается не на всю жизнь. Каждый глава семьи имеет худжру – дом для гостей. Если его худжра признана каумом, то он может стать ханом. Он должен будет обеспечивать других едой, выступать в качестве посредника в племенных спорах и защищать интересы племени перед лицом государства. В начале 20 века в Афганистане появляется новый политический институт – малик – хан, признанный государством в качестве руководителя племени и включенного в государственную администрацию, это официальный посредник между государством и деревней. В Афганистане группа, складывающаяся вокруг лидера, полностью подчиняется ему, поэтому позиция местных авторитетных лиц (хан, малик) оказывает сильное влияние на ситуацию в стране. Центральная политическая власть в Афганистане не может быть стабильной, если она не имеет поддержки со стороны локальных лидеров и не опирается на отношения родства и патронажа. Три попытки разрыва с прошлым и формирования государства в Афганистане (формирование племенной федерации в 1747 году, переворот 1978 года и победа моджахедов в 1992 году), проходившие под знаком универсальной идеологии (национализма, марксизма, фундаментализма). Есть институт полевых командиров, он возник в конце 70-х годов 20 века, когда в Афганистане вспыхнула гражданская война, в условиях которой лидеры каумов прибегли к созданию вооруженных отрядов, которыми они и командовали. Наиболее влиятельные традиционные лидеры начали создавать политические партии современного типа. Институт традиционных лидеров успел принять три новые формы: лидеры каумов стали выступать в роли депутатов, полевых командиров и руководителей современных политических партий. В Афганистане сложился симбиоз государства и племени, где государство сохраняло черты племенного объединения, государственная власть не достигла племен и исторически сложился дуализм власти – центрального правительства и племен. Надпарламентский орган власти – Лойи джирги – консультативный орган решения вопросов, связанных с провозглашением независимости, национального суверенитета, определения территориальной целостности и высших интересов государства, внесения поправок в конституцию, а также в случае выдвижения парламентом обвинений против президента. В настоящее время в Афганистане центральное правительство, этнорегиональные элиты, полевые командиры выступают как клиенты, получая ресурсы извне, и как патроны, распределяя ресурсы внутри страны.