1 Процессы диалектного взаимодействия и диалектообразования именно этого периода исчерпывающе проанализированы в работе «Образование северно­русского наречия и среднерусских говоров».

(т) — деятельность, взрывность, твердость, глухость, неназальность; (т') — дентальность, взрывность, мягкость, глухость, неназальность; (д) — дентальность, взрывность, твердость, звонкость, неназальность; <д' > — дентальность, взрывность, мягкость, звонкость, неназальность; (с)—дентальность, фрикативность, твердость, глухость, неназальность; (с') — дентальность, фрикативность, мягкость, глухость, неназальность; (э)—дентальность, фрикативность, твердость, звонкость, неназальность; W) — дентальность, фрикативность, мягкость, звонкость, неназальность; (м) — лабиальность, твердость, назальность; <м') — лабиальность, мягкость, назальность; (в) — дентальность, твердость, назальность; (н') — дентальность, мягкость, назальность; (р) — альвеолярность, твердость, вибрантность; <р') — альвеолярность, мягкость, вибрантность;

Диалектное членение языка великорусской народности

(Фонологические различия)

Северновеликорусские говоры					Восточно-средневели-корусские говоры		Юлшовелнкорусские говоры
заволжская группа	северо-запа­дная группа		северо-восто­чная группа				южная группа		западная группа
Очень сла­бое развитие корреляции согласных фонем по твердости ~ мягкости и глухости ~ звонкости	Сравни­тельно сла­бое развитие корреляции согласных фонем по твердости ~ мягкости		Последовательное развитие корре­ляции согласных фонем, парных по твердости ~ мягкости, глухости ~ звонкости						Сравни­тельно сла­бое развитие корреляции по твердос-ти~мягко-сти
Фонема (г); в опреде­ленных позиционных условиях— (у).		Фонема (г)				Фонема (y)
Фонема (\v)	Фонемы (w ~ w')	Фонемы (в ~ в')				Фонема (w)
Аффриката (ц")		Аффрикаты (ц —ч')						Аффрикаты (ц-ч)
Непоследо­вательное противопо­ставление (с' ~ш'> {з'~ж'>	Противо­поставление фонем (с' ~ ш') <з'~ж'>		Противопоставление фонем (с'~с~ш), ^з' ~ з ~ ж)						По говорам фонемы <с" ~з">
Устойчивый семифоне­мный вокализм		Переходное состояние от семифонемного к пя-тифонемному вокализму				Семифо­немный во­кализм под ударением		Пятифонем-ный вока­лизм под ударением
Отсутствие или слабое развитие фонологизации отношения (е ~ о) с ДП лабиализованность ~ нелабиализованность		Фонологизация отноше­ния (е~о) с ДП лаби­ализованность ~ нела­биализованность				Ограниченная фонологи­зация отношения (е~о) с ДП лабиализован­ность ~нелабиализован­ность
Последовательное разли­чение безударных гласных		Оканье с частичным неразличе­нием без­ударных гласных		Акаиье с умеренным яканьем		Аканье-яканье диссими­лятивного (или ассими-лятивно-диссимиляти-вного) типа

(ш) — альвеолярность, глухость, твердость; (жЛ — а.1ьвеолярность, звонкосчь, твердость; (ш':) — альвеолярность, глухость, мягкость; (ж':) — альвеолярность, звонкость, мягкость; (ц) —дентальность, аффрикатиость; (ч') — альвеолярность, аффрикатиость; (j) — среднеязычность;

<к) — заднеязычпость, взрывность, глухость; (г) — заднеязычпость, взрывность, звонкость; (х) — заднеязычпость, фрикативность.

Согласные фонемы реализовывались звуками, которые могли находиться в различных отношениях позиционной мены, представ­ленной двумя основными типами: параллельным и перекрещиваю­щимся. Если параллельный тип позиционной мены создавал фо­немную парадигму, все члены которой обладали одинаковой раз­личительной способностью, то перекрещивающийся тип мены опре­делял такую парадигму, члены которой обладали разной разли­чительной силой.

Перекрещивающийся тип позиционной мены согласных характе­ризовал два соотносительных ряда согласных фонем. Один ряд состоял из парных фонем, противопоставленных по твердости ~ мягкости, второй ряд образовывали согласные фонемы, парные по глухости ~ звонкости. Соотносительность этих рядов создавалась способностью указанных фонем противопоставляться по признакам твердости ~ мягкости, глухости ~ звонкости или по совокупности этих признаков в одних позициях и утратой этого противопостав­ления, его нейтрализацией — в других. Первые позиции можно назвать сильными, вторые — слабыми.

В соотносительный ряд по твердости ~ мягкости входило 12 пар согласных фонем: (п ~ п'), (б ~ б'), (ф ~ ф'), (в ~ в'), <м~м'>, <т~т'), <д~д'>, <с~с'>, <з~з'>, <н~н'>, <л ~ ~ л'), (р ~ р'). Непарными были (ц, ч'), фонетическая твердость^ мягкость которых не имела значения ДП (была фонологически нерелевантной), а также (ш, ж) и <ш':, ж':), которые можно ин­терпретировать и как парные по твердости ~ мягкости с избыточ­ным признаком долготы для мягких, т. е. как 6н ~ ш':), (ж ~ж':).

Ряд согласных фонем, парных по твердости ~ мягкости, имел сильные позиции: на конце слова и перед (и, у, о, а). Отдельные классы фонем этого ряда могли иметь сильные позиции перед согласными; так, фонемы <л ~ л') имели сильные позиции перед всеми твердыми согласными, парные зубные — перед твердыми заднеязычными. В сильной позиции твердость ~ мягкость соглас­ного реализовала соответствующий ДП фонемы.

Слабыми были позиция перед (е) и все позиции ассимилятивной твердости ~ мягкости согласных. В слабой позиции твердость ~ мягкость согласного была позиционной и не могла реализовать ДП фонемы.

Соотносительный ряд глухих ~ звонких согласных фонем имел сильные позиции: перед всеми гласными фонемами, перед сонор­ными (н, н', л, л', р, р'), а также перед (в, в'). Слабыми были позиции перед всеми шумными согласными, кроме (в, в'). В силь­ных позициях реальное качество глухости ~ звонкости согласного реализовало ДП фонемы, в слабых позициях глухость ~ звонкость были свойствами позиционно обусловленными и не могли реализо­вать ДП фонемы.

В пределах фонетического слова можно было выделить пози­ции, абсолютно сильные для твердых ~ мягких и глухих ~ звон­ких согласных фонем и абсолютно слабые позиции, где эти качества были позиционными, а также позиции сильные для одного соотно­сительного ряда, но слабые для другого. Так, в слове [з'д'есЧ звук [з'1 реализовал абсолютно слабую фонему, так как и звонкость, и мягкость [з'] позиционно обусловлены; звук [д'1 реализовал сильную звонкую, но слабую по твердости ~ мягкости фонему, поскольку признак мягкости [д'1 в этой позиции нерелевантен; звук [c'j реализовал сильную мягкую фонему, но слабую по глу­хости ~ звонкости, ибо признак глухости здесь позиционный и фонологически нерелевантен.

Непарные по твердости ~ мягкости или по глухости ~ звонко­сти фонемы также могли иметь позиционную мену по этим призна­кам. Так, фонемы (к, г, х), не противопоставленные по твердости ~ мягкости, обязательно смягчались перед гласными переднего ряда: [рука] — [рук'е! — [рук'и], [нога] — [ног'е] — [ног'и], [соха] — [сох'а] — [сох'и]. Как качество твердости у [к, г, х], так и мягкость [к; г', х'], характеризуя каждый из этих звуков, не входили в число ДП указанных фонем.

Варьирование согласных по месту и способу образования не вносило существенных черт в характеристику системы в целом.

Состав гласных фонем северо-восточных говоров, в велико­русский период приобретавших значение центральных, включал пять единиц с ДП:

(и) — верхний подъем, нелабиализованность; (у)—■ верхний подъем, лабиализованность; (е> —средний подъем, нелабиализованность; (о)—средний подъем, лабиализованность; (а) — нижний подъем, нелабиализованность;

Окающий вокализм центральных говоров основывался по преи­муществу на позиционной мене звуков параллельного типа (напри­мер: [а/а/ а/а]). Отсутствие позиционной мены перекрещивающегося типа как фактора, определяющего вокализм, связано с характером соотношения ударного и безударного вокализма. Безударный вокализм характеризовался противопоставлением пяти звуковых единиц с теми же ДП: различением трех степеней подъема, лабиа-лизованностью ~ нелабиализованностью.

Впрочем, в значительной группе центральных (исторически — северо-восточных) говоров с окающим вокализмом в течение ста­рорусского периода развивалась редукция гласных неверхнего подъема в безударных слогах, кроме первого предударного (т. е. частичное неразличение гласных неверхнего подъема). В этом случае частная система вокализма второго и других предударных слогов, кроме первого, характеризовалась составом слабых гласных фонем, звуковые реализации которых находились с гласными ударного или первого предударного слога в отношениях позицион­ной мены перекрещивающегося типа.

УСЛОВИЯ ФОРМИРОВАНИЯ ОРФОЭПИЧЕСКОЙ СИСТЕМЫ НАЦИОНАЛЬНОГО РУССКОГО ЯЗЫКА

ФОНЕТИЧЕСКАЯ СИСТЕМА МОСКОВСКОГО ПРОСТОРЕЧИЯ XVII—XVIII вв.

§ 72. Начальный период развития национальных отношений связан с формированием норм литературного русского языка, ориентированного на речь народа и стремящегося стать единым и универсальным средством общения нации.

Формирование национального русского литературного языка — это сложный процесс взаимодействия книжно-литературной язы­ковой традиции с живой речью московско го типа, оказы­вающейся в центре этого процесса. Соотношение двух основных источников литературного языка русской" нации неодинаково. В лексике, в синтаксисе, а отчасти и в морфологии вырабатываю­щаяся к началу XIX в. система в очень значительной степени вклю­чает в себя освященные длительной традицией черты книжно-славянского языка, остававшегося собственно литературным язы­ком великорусов на протяжении всего донационального периода. Что же касается фонетико-фоиологической системы, реализующейся прежде всего в повседневном устном общении, то здесь, при сохра­нении некоторых устойчивых особенностей традиционного книжного (исторически — церковного) чтения, ведущую роль, естественно, играла система произносительных норм москвичей, реализующая фонологическую систему московского просторечия, как она сло­жилась к концу XVII — началу XVIII столетия. Проблема форми­рования московского просторечия, таким образом, — это проблема источников орфоэпических норм национального русского литера­турного языка.

§ 73. Представляя собой исторически говор Москвы, выделив­шийся в составе северо-восточного великорусского диалекта, мос­ковское просторечие в значительно большей степени, чем окружав­шие его средневеликорусские говоры, впитало в себя черты других диалектов. И все же историческая основа северо-восточного типа проявляется в нем очень заметно. В частности, консонантизм ста­ромосковского просторечия полностью совпадал с охарактеризо­ванной выше системой согласных центральной (окающей северо­восточной) группы говоров. Вокализм также был пятифонемным.

Принципиально отличался от оканья безударный вокализм старомосковского просторечия; он характеризовался аканьем не­диссимилятивного типа, при котором [а, о] после парных твердых согласных совпадали в достаточно открытом гласном [а]: [ваШ, 1тра]еа при [во]ды, [тра]да. Во втором и остальных предударных, как и в заударных, слогах звучал редуцированный гласный типа [ъ]: [гълава], [гблъвы], [надъ].

После парных мягких согласных безударный вокализм харак­теризовался еканьем — произношением типа: [н'есу], [п'ет'й], [с'ем'й] при [н'ос], [п'ат'], [с'ём']. В других предударных и заудар­ных слогах произносили звук типа Гь]: [вын'ьсу], [п'ьтач'бк]. Что касается конечных заударных слогов, реализовавших флексии имен (и другие аффиксальные морфемы), то в них после парных мягких согласных должны были произносить более задний и откры­тый гласный звук: [брат^ъ] — [брат'рм'и], [пбл'ъ] (т. е. поле и поля) — [пбл'ъм].

После непарных шипящих [ш, ж! гласные (а, е, о), не различаясь в безударных слогах, совпадали в первом предударном слоге в зву­ке типа [е^ы], параллельном гласному этой позиции после парных мягких согласных: [ше^ыг'й], [же'-'paj, [пше^ыно].

ОСНОВНЫЕ ТЕНДЕНЦИИ РАЗВИТИЯ ЗВУКОВОЙ СИСТЕМЫ НАЦИОНАЛЬНОГО РУССКОГО ЛИТЕРАТУРНОГО ЯЗЫКА

§ 74. Нивелировка диалектных различий в национальный период осуществляется за счет все увеличивающегося унифици­рующего воздействия системы литературного языка на местные говоры. Литературный язык при этом не только расширяет границы своего функционирования, но и определяет развитие произноси­тельных норм на различных территориях распространения русского языка, где под его воздействием на базе местных диалектов фор­мируются, по существу, «полудиалекты», сочетающие местные и общерусские черты. Закономерности, присущие развитию звуковой системы литературного языка, становятся, таким образом, законо­мерностями национального масштаба. Учитывая это, историческая фонетика русского языка, переходя к изучению истории языка национального периода, сосредоточивает свое внимание на тенден­циях развития орфоэпической системы, закрепляю­щейся в качестве национальной нормы ив своем образ­цовом варианте характеризующей литературный русский язык.

§ 75. Оформившись на базе звуковой системы московского просторечия, фонетико-фонологическая система национального рус­ского литературного языка продолжает развиваться как система консонантного типа. Это направление ее исторического движения проявляется прежде всего в актуальности противопоставления согласных фонем по твердости ~ мягкости. Причем в новое время корреляция по твердости ~ мягкости как бы расширяет свои возможности, охватывая новые согласные, формируя новые сильные позиции и сокращая число слабых позиций.

В новый период истории русского национального языка в парное противопоставление по твердости ~ мягкости входят задненёбные н средненёбные согласные [к, к', г, г', х, х']. Об этом свидетель­ствуют новые спрягаемые формы глаголов с основой на задненёбный в литературном языке: /п[к'о]ы/б, /п[к'о]/и, mW6\me; в просторечии и в диалектах: пс[к'6т], стерг\г'6т] и др. Ср. и некоторые словооб­разовательные формы: жере\х'6]нок (от жерех), киос[к'6р], пани-[к'бр].

Три пары фонем (к ~ к'), (г ~ г'), (х ~ х') не адекватны остальным парам в соотносительном ряду твердых ~ мягких со­гласных. Так, (к', г', х'> невозможны в конце слова — этой решающей сильной позиции ряда, не противопоставляются эти пары и перед (и). Однако на конце слова твердые задненёбные ведут себя как фонемы с фонологически значимым качеством твердости, поэтому на стыке слов возникают те же позиционные явления, что и на стыке слов с конечной парной твердой фонемой; ср.: ко[т-ы-п]овар и ро[к-ы-к]опыто.

В результате усвоения ряда заимствованных слов и топонимов в словарном составе оказались и формы с сочетаниями [к'а, к'у, г'а, г'у 1, что создает ситуацию сильной позиции перед фонемами (а, у) для задненёбных и средненёбных согласных: кяхта, кюре, гяур.

В ряд парных по твердости ~ мягкости фонем, очевидно, во­влекаются и краткие твердые ~ долгие мягкие шипящие звуки: [ш, ш':] и [ж, ж':]. Это происходит в литературном языке и в тех диалектах, в которых сохраняется мягкость долгих шипящих. В этом случае краткость тзердых и долгота мягких шипящих зву­ков оказывается признаком дополнительным, сопровождающим признак твердости ~ мягкости, который и выступает в роли диф­ференциального. Можно считать, что, например, слова [шур] (Р мн. ч. от Шура) и [ш':ур] {Щур — фамилия) различаются про­тивопоставлением (ш ~ ш'). Такого же типа отношения наблю­даются в словах шит и щит: (ш)ит ~ (ш')ит (фонетически [шыт], [ш':ит]).

В новый период истории русского языка, прежде всего языка литературного, формировалась и новая сильная позиция для пар­ных по твердости ~ мягкости согласных фонем — позиция перед <е). Это изменение в области фонологических отношений связано с определенными тенденциями в развитии словарного состава языка (усвоение заимствованных слов и пополнение словаря слож­носокращенными словами).

Уже на рубеже XIX — XX вв. лингвисты заметили, что закон обязательного смягчения согласных перед [el в русском языке перестал быть актуальным. Его утрата сделала необязательной фонетическую модель с сочетанием типа fet: появилась возмож­ность в системе языка и для фонетической модели слова с сочета­нием типа t-e или te. И хотя слова, вошедшие в словарный состав до рубежа XIX — XX вв., сохраняли прежнюю фонетическую модель, а новые слова по мере усвоения их носителями русского языка приобретали этот же звуковой вид с сочетанием fe, все же возникла возможность сохранять и слова с сочетанием t-e. Так, при обязательном произношении [апт'екъ], [в'ес], [в'ет'ьр], [д'ева], [д'елъ], [л'ентъ], [ман'етъ], [партф'ел'], [с'ел], [с'ено], [т'ело], [т'емъ], [хл'еп] возможны двоякие формы: фо\н'ё]ма и фо[нё].ча, фо\п'ё]тика и фо[нё]тика или только: а[те].гьё, е[тё]/с, каш[пё], [ней], шо[с:ё], э\сё\р и др. Возникла возможность путем противо­поставления (t ~ t") перед (е) различать пары слов: (пас'т'ёл') <пастёл'), <с'ер> ~ (сер). В результате оказалось, что в современ­ном русском языке для парных по твердости ~ мягкости согласных фонем позиции перед всеми гласными фонемами — силь­ные.

Определение позиции перед <е> как енчыюй для согласных фонем, парных по твердости ~ мягкости, заставляет пересмотреть статус мены согласных в конце основы перед (е) при словоизмене­нии или формо- и словообразовании, т. е. в таких случаях, как бе[лъ]й — бе[л'ё]/пь, кове[р\—на ков[р'е], ок[но] — на ок[н'е]. В системе, где оказывается возможным противопоставление (t ~ t') перед (е), такие формы должны рассматриваться как образованные не только флексией или суффиксацией, но и чередованием парных (твердый ~ мягкий) согласных.

Сокращение числа слабых позиций для парных по твердости ~ мягкости согласных фонем происходит в результате утраты ассими­лятивного смягчения согласных перед мягкими согласными. Дело в том, что в соответствии со старомосковскими орфоэпическими нормами (соответствовавшими диалектным нормам северо-восточ­ного типа) губные и зубные согласные перед мягкими губными, зубные перед мягкими зубными, губные перед мягкими средненёб­ными и все согласные перед [j] произносились как мягкие: на ла[м'п']е, [з'в'крь, 3aWu)umb, сМф'кЧи, \с'))ехать. В последние десятилетия в русском языке активно осуществляется процесс утраты мягкости согласных перед мягкими согласными. С непол­ной мягкостью произносятся лишь зубные фрикативные перед мягкими зубными носовыми (типа [сн'кг, [с-нЧять); в остальных случаях преобладает произношение твердых согласных перед мяг­кими: в р«1фм']е, заЬчЛить, [зв'крь, [зм'кя, Лю[^л'\ила, АЫтв'кй, на ла[мп'к, по\щ)езд, [тв'о]рдый, хотя в речи старых москвичей и сейчас еще можно услышать: вр«[ф'м']е, Лю\^ш\ила, [т'в'о]р<Зьш. Губные перед мягкими средненёбными уже устойчиво не смяг­чаются: ли[пк']им, ло[фк']«е, не[мк']«.

Неактуальность законов ассимилятивного смягчения имела и фонологические следствия. Позиции, в которых оказались воз­можными сочетания типа W, перестали быть слабыми. Это не означало их одновременного превращения в сильные позиции, но потенциальная возможность для такого преобразования возникла. Некоторые исследователи звукового строя современного русского языка считают, что в настоящее время уже сложились отдельные сильные позиции на месте недавних слабых и к числу их можно отнести позицию для твердых ~ мягких зубных перед мягкими губными. Нормированность произношения одних слов с твердыми зубными перед мягкими губными, а других с мягкими зубными перед мягкими губными создает данную позицию; ср.: [л'ез'в'щъ] — [разв'ь]. Совокупность всех рассмотренных явлений заставляет считать актуальной для современного русского языка тенденцию к дальнейшему развитию корреляции твердых ~ мягких согласных фонем.

§ 76. В развитии русского вокализма прежде всего требуют внимания процессы, связанные с закреплением в говоре Москвы, а вслед за тем и в качестве общенациональной орфоэпической нормы аканья после парных твердых согласных с реализацией ('а) после парных мягких согласных в звуке «не-а», противопос­тавлявшем в первом предударном слоге фонему (а) слабым фонемам верхнего подъема (и, у).

Упрощение системы безударного вокализма после парных мягких согласных имело следствием замену старомосковского еканья так называемым иканьем, распространяющимся в говорах лишь в новый период истории русского языка.

Объяснить распространение иканья как частного случая реализации акаю­щего произношения после парных мягких согласных можно с точки зрения общих законов развития русской фонологической системы.

Как подчеркивалось ранее, аканье-яканье обобщило в первом предударном слоге в одной слабой фонеме гласные неверхнего подъема. Поэтому развиваю­щееся в этой позиции при усвоении аканья произношение [ej (наряду с ['а]) в качестве реализации (а) после парных мягких согласных вполне закономерно; в первой позиции формируется система трех слабых фонем — противопостав­ленных по признаку лабиализованности ~ нелабиализованности гласных верх­него подъема (и ~ у) и унифицированнойфонемыневерхнегоподъема (а). Однако, как фоьологическая тенденция, аканье-яканье стремится к полной унифика­ции ДП безударных гласных, а при активном усложнении системы консонантизма (в первую очередь за счет дальнейшего развития корреляции согласных фонем по твердости ~ мягкости) эта тенденция получает благоприятные условия для реализации, что и осуществляется за счет ликвидации противопоставления (а ~ и) в первом предударном слоге и объединения их в одну слабую фонему (а), противопоставленную (у) в этой позиции только по признаку лабиализован­ности <■«- нелабиализованности. Результаты этого изменения отмечены во мно­гих акающих говорах¹, а в местных памятниках они получают отражение с конца XVII в. в виде написания и для обозначения гласного неверхнего подъема в первой позиции после мягких согласных (тина двинацати, пичалица). Таким образом, в собственно диалектном произношении [и] как фонетическая реали­зация (а) после мягких согласных распространяется с середины XVII и на про­тяжении XVIII в.

Нормализация иканья является интересным событием в исто­рии русского языка, так как показывает, что даже «непрестижное» в социальном отношении явление может занять положение норми­рованного, если его движение по пути к норме совпадает с основ­ными тенденциями развития фонологической системы. Еще в на­чале XX в. иканье определялось как черта городского, мещанского просторечия, а в 30-е и особенно в 50—60-е годы оно становится орфоэпической нормой.