10. Представление об экспериментальном факте как результате принятия решения.

Экспериментальный факт – это не кристально чистый слепок реальности, а результат принятия решения. Принимает решение сам экспериментатор на основе эмпирических доводов. Соответственно он может оказаться правым, а может ошибиться. Ошибка приводит к артефакту. Артефакт – это не только «носитель культурного начала высших функций» (по Коулу) и даже не «молот тьмы плюс 100500 к силе», но ошибочно признанный факт.

11. Экспериментальный метод и метод наблюдения в психологии.

Традиционно считается, что экспериментальный метод – это вершина наблюдения как метода, его наиболее продвинутый вариант. Если присмотреться повнимательнее к этим двум методам, то можно увидеть, что они так далеки друг от друга, как это кажется на первый взгляд. Эксперимент кажется чем-то активным, но разве включенное наблюдение «пассивно»? Разве здесь исследователь не влияет активно на испытуемых? И да, и нет. Все-таки фишка в том, что при эксперименте исследователь строго варьирует свое влияние, используя как минимум два варианта этого «влияния» (два уровня НП). В наблюдении же такого нет.

Есть еще один аспект взаимосвязи эксперимента и наблюдения: наблюдение – это не только метод, но и методика. Как метод, наблюдение проверяет описательную гипотезу (хотя я хз что это), а как методика – это способ измерения психологических показателей. В той или иной степени в любой методике есть наблюдение, однако, наблюдение как методика касается обычно протоколирования всяких реакций испытуемого, нудное и скурпулезное. Такая методика вполне может операционализацией переменных в эксперименте.

12. Индуктивные законы. Место индукции при экспериментальном и качественных методах в психологии.

Индукция – это обобщение (путь от частного к общему): если каждый из виденных мне лебедей был белым, то все лебеди белые. В науке вообще этот метод не очень любили и с Аристотеля до Возрождения считали, что дедукция (от общего к частному) надежнее. И в этом они были правы, но с помощью дедукции очень сложно придумать какое-нибудь новое знание кроме очередного комментария к Библии. И потом уже Юм добил всех утверждением, что индукция никогда не обоснована. Поэтому индукции в сурьезной психологии всячески хотят избежать: новое знание получается на основе проверок дедуктивно выводимых гипотез и т.п. А если вы нашли в исследовании красивую численную закономерность, то никаких радостей это может не вызвать, ибо всегда нужно теоретически обосновать, что это новый закон и что закономерность распространяется на людей и за стенами психфака.

Индуктивные законы в психологии пытались пропихнуть как в варианте Милля, так и в варианте Карнапа, но все безуспешно и гипотетико-дедуктивный метод победил со счетом 49,32%.

Однако есть и несмелая оппозиция, которая говорит о том, что нормативы психологического исследования неправильные. Это качественные исследования – совершенно другая методология, иногда противопоставляющая себя тому, с чем отождествляет себя Корнилова. И вот они-то как раз и используют индуктивные законы, начиная исследование без какой-то гипотезы. Проводя исследование, представители качественных методов могут вывести новые гипотезы и теории, что есть страх и ненаучность для экспериментальной психологии. Подробнее см. 68.