13.Циркулярное интервью.

Циркулярное интервью. Это основная и широко используемая техника (см. Tomm, 1981; Hennig, 1990).

Психотерапевт задает по очереди членам семьи особым образом сформулированные вопросы или один и тот же вопрос. Для того чтобы эта техника “работала” не только на терапевта, то есть была не только диагностическим инструментом, но и инструментом психологического, психотерапевтического воздействия, нужно владеть ею виртуозно. Обычно обучение этому требует не менее ста часов практики под наблюдением супервизора.

Обратилась мама с жалобой на то, что ее одиннадцатилетний сын после школы не идет домой, а где-то проводит время, в основном на Арбате, иногда даже не приходит ночевать. Семья состоит из трех человек — мамы, папы и сына.

Я опускаю начало беседы и привожу пример собственно круговых вопросов.

Психолог (вопрос сыну): Кто обычно тебя встречает дома, когда ты все-таки возвращаешься?

Сын: Обычно мама.

Психолог: Как мама тебя встречает, что она делает?

Сын: Она сердится, кричит на меня, иногда плачет.

Психолог (вопрос маме): Ваш сын вернулся поздно, вы сердитесь и плачете. Что в это время делает Ваш муж?

Мама: Он меня успокаивает и ругает сына.

Психолог (вопрос папе): Что делает сын, когда Вы его ругаете?

Папа: Он хлопает дверью своей комнаты, уходит, обижается.

Психолог (вопрос сыну): Когда ты сидишь в своей комнате, что делают твои родители?

Сын: Сидят на кухне, разговаривают, чай пьют. Папа утешает маму.

Психолог (сыну): Раньше, пока ты еще не начал пропадать из дому, в каких случаях твои родители сидели на кухне вдвоем, пили чай, разговаривали?

Сын: Да чего-то я не знаю... Папа мало дома бывает. Не помню.

Последний вопрос задается и маме и папе. Из ответов становится ясно, что такие беседы на кухне бывали крайне редко. Супруги часто ссорились.

Этот простой пример показывает, как с помощью круговых вопросов становится понятной функция нарушения детского поведения. Уходы сына сплачивают родителей и стабилизируют систему. Дети часто приносят себя в жертву стабильности семьи. Обратите внимание, что вышеприведенные круговые вопросы не выходили за рамки поведенческих реакций. Психолог не спрашивал ни про мысли, ни про чувства. Если в круговые вопросы вовлекается еще и этот пласт психической реальности, они становятся еще более сложными.

Обратились молодые супруги с жалобами на частые ссоры. Ссоры возникали по разным поводам, но наиболее часто из-за того, что жена надолго задерживается на работе, поздно приходит домой.

Психолог (мужу): Как вы себе объясняете, почему ваша жена задерживается на работе?

Муж: Она просто не хочет идти домой, не хочет меня видеть.

Психолог (мужу): Когда эта мысль приходит вам в голову, что вы чувствуете?

Муж: Ну, неприятно...

Психолог: Вам одиноко, обидно, вы сердитесь?

Муж: Вот, вот.

Психолог: Когда вы рассержены и обижены, как вы обычно себя ведете?

Муж: Я ничего не делаю, не скандалю, я просто молчу и все.

Жена: Вот, вот, неделями.

Психолог (жене): Когда ваш муж не разговаривает с вами, как вы себе это объясняете?

Жена: Что он не хочет со мной общаться.

Психолог: Что вы чувствуете тогда?

Жена: Обиду. Незаслуженно, несправедливо. Потом еще мне не нравится оправдываться, я ничего плохого не делаю. Да, обиду и какую-то безнадежность.

Психолог: Когда вы все это чувствуете, что вы делаете?

Жена: На работе сижу. Чего дома-то делать?

Как видно, круг замкнулся. Каждый из супругов своим поведением положительно подкрепляет то поведение своего партнера, которое ему не нравится. Вопросы о мыслях и чувствах помогают понять супругам механизм образования этого “снежного кома”.

Начинающему системному семейному психотерапевту полезно будет выучить наизусть список тем, которые необходимо затронуть в беседе с семьей с помощью круговых вопросов:

·  С какими ожиданиями пришла семья? Задаются вопросы о том, кто их направил на консультацию, к кому они обращались прежде.

·  Как семья видит свою актуальную проблему? (Например, ребенок не справляется со школьными требованиями.)

·  Какая ситуация в семье в настоящее время?

·  Как раньше семья справлялась с трудностями и проблемами? Какие были способы решений?

·  Как семья взаимодействует по поводу текущей проблемы? Необходимо прояснить круги взаимодействия на уровне поведения, на уровне мыслей и чувств.

·  Какая в семье существует система понимания проблемы и причин ее возникновения?

·  Какие существуют ключевые, триггерные ситуации? (Например, обязательно будет скандал всех со всеми, если ребенок получает двойку.)

·  Как может развиваться ситуация наихудшим образом? Как можно усугубить проблему?

·  Какие есть положительные стороны проблемы? (См. пример с мальчиком, который уходил из дома.)

·  Вопросы о психологических ресурсах каждого.

·  Вопросы о том, как каждый представляет себе будущее с проблемой и без нее.

·  Какая была бы жизнь семьи без проблемы, без симптома?

Разумеется, весь этот круг тем невозможно затронуть за один сеанс. Обычно его можно пройти за две-три встречи. После этого системная гипотеза становится достоверной. Конкретная формулировка вопросов в круговой форме определяется индивидуальным мастерством и творческим потенциалом психотерапевта, его способностью строить контакт с семьей.

14.Виды циркулярных вопросов.

Циркулярные вопросы — особенно полезный способ интервьюирования, если терапевт хочет получить непредвзятую информацию о взаимодействиях в семье и не стать жертвой навязываемого ему семейного мифа. Прослеживая циркулярные последовательности взаимодействий, терапевт, во-первых, обычно заменяет глагол “чувствовать” глаголом “делать”, а во-вторых, задает вопрос не самим участникам событий, а кому-то третьему: “Что сделает Борис, когда, придя домой, увидит, что его жена расстроена?”. Чтобы высветить различия в разного рода отношениях между членами семьи, терапевт может попросить кого-нибудь из них прокомментировать, как он видит отношения между двумя другими, например, мать могут спросить, как она видит отношения между отцом и одним из детей. Потом терапевт задает тот же самый вопрос отцу по поводу отношения матери с другим ребенком и т.д. Эти триадические вопросы представляются очень эффективными, они обеспечивают более ясной информацией о паттернах взаимоотношений и помогают преодолеть сопротивление. Они ведут к нарушению “золотого правила”, обычно действующего в симптоматических семьях, а именно, запрета на вербализованную метакоммуникацию.

Другой тип циркулярного вопроса использует сослагательное наклонение “если бы”. “Если бы отец был здесь, то что бы он ответил на этот вопрос?”; “Если бы мама так самоотверженно не пыталась помочь дочке, было ли бы у нее больше времени для контактов с мужем?”, “Кто больше всего страдал бы в семье, если бы сын уехал учиться в другой город?”, “Если бы мы не говорили о проблеме твоего брата, то о чем бы нам стоило здесь поговорить?” и т.д. Последний вопрос вскрывает другие важные темы в семье, кроме проблемы идентифицированного пациента. Часто на этот вопрос кто-нибудь из членов семьи скажет, например, что родители совсем не разговаривают друг с другом, если не обсуждают проблему ребенка, или что другой член семьи совсем забыт на фоне помощи кому-то еще.

Еще один вид циркулярного вопроса — так называемый вопрос, “читающий мысли”: кого-то из членов семьи спрашивают, что, по его мнению, думает об этом другой член семьи. То есть вопрос задается не прямо, а через мнение кого-то еще.

Задавая циркулярные вопросы, терапевт обращает особое внимание на невербальное поведение членов семьи, так как оно может дать важный ключ к пониманию того, задевает ли данный вопрос деликатную область на семейной карте. Если это так, терапевт задает дополнительные специфические вопросы об определенной области, что может быть входом в систему для раскрытия семейных секретов и скрытых коалиций.

Циркулярные вопросы не только собирают данные о семье, но и вводят в систему новую информацию о ней самой. Природа задаваемых вопросов позволяет членам семьи осознавать последствия своего поведения. Создавая новые связи, процесс циркулярного интервьюирования позволяет семье “открыть” новую реальность в своих отношениях, что запускает изменения в системе верований семьи.

15.Структурная теория психики.

СТРУКТУРНАЯ ТЕОРИЯ – концептуальные представления о функционировании психического аппарата и взаимодействии психических структур.

   В рамках психоанализа структурная теория была предложена З. Фрейдом в работе «Я и Оно» (1923). Она служила дополнением к топическим, динамическим и экономическим представлениям основателя психоанализа об организации и функционировании психического аппарата.

   Согласно этой теории, психический аппарат представляет собой систему взаимосвязанных между собой структурных образований, названных З. Фрейдом Оно, Я и Сверх-Я. Психическое Оно – неузнаваемое и бессознательное, на котором поверхностно покоится Я, являющееся измененной частью Оно. Если Оно содержит страсти, то Я олицетворяет собой рассудок и осмотрительность. Внутри самого Я образуется Сверх-Я, отображающее значительные черты развития индивида и развития вида. Сверх-Я – наследник эдипова комплекса, репрезентирующий отношения человека к родителям, выступающий в качестве совести и включающий в себя бессознательное чувство вины. По словам З. Фрейда, «такое бессознательное чувство вины экономически играет решающую роль в большом числе неврозов и сильнейшим образом препятствует лечению».

   Структурная теория с ее делением психического аппарата на Оно, Я и Сверх-Я способствовала более глубокому, по сравнению с топической моделью психики, пониманию динамических соотношений психической жизни. Оказалось, что Я испытывает давление не только со стороны бессознательных влечений Оно, но и со стороны карающей совести Сверх-Я. «Ему удается подавить только самые грубые действия обоих, и результатом является прежде всего бесконечное терзание самого себя и дальнейшее систематическое терзание объекта, где таковой доступен». Более того, Я становится своего рода несчастным существом, страдающим от угроз со стороны трех опасностей – от внешнего мира, либидо Оно и суровости Сверх-Я. Ввиду этих угроз Я представляет собой очаг боязни, тройственного страха, соответствующего трем опасностям. В нем возникает реальный страх, вызванный опасностью со стороны внешнего мира, страх совести, как угроза от Сверх-Я, и невротический страх, порождаемый угрозой, исходящей от бессознательных влечений Оно.

   В «Новом цикле лекций по введению в психоанализ» (1933) З. Фрейд подчеркнул, что предложенная им структурная теория позволила направить внимание психоаналитиков с вытесненного на вытесняющее. Предметом исследовательского и клинического интереса стало не столько Оно, то есть вытесненное бессознательное, которому уделялось особое внимание до введения структурной теории, сколько Я, то есть та психическая инстанция, которая осуществляет вытеснение. Клинический материал и исследования Я показали, что Я расчленимо, в нем может обособляться и принимать самостоятельное существование инстанция Сверх-Я, которая может преследовать собственные намерения и обладать энергией, оказывающей воздействие на мышление и поведение человека. Сверх-Я не просто персонифицирует совесть, идентификацию человека с родителями и другими людьми, но в значительной степени определяет структурное соотношение в функционировании психики. Если до введения структурной теории вытеснение рассматривалось с точки зрения его осуществления со стороны Я, то теперь стало очевидным, что оно является делом Сверх-Я. Вытеснение исходит от Сверх-Я и осуществляется или им самим, или Я, но по его поручению. Отсюда вытекало положение, согласно которому Сверх-Я и сознательное, вытесненное и бессознательное не совпадают друг с другом. В конечном счете основатель психоанализа пришел к мысли, что «значительные части Я и Сверх-Я могут оставаться бессознательными, обычно являются бессознательными».

   Благодаря структурной теории психоаналитическое понимание внутрипсихических конфликтов, с одной стороны, выявило сложные зависимости функционирования психики, а с другой стороны, способствовало прояснению направленности аналитической терапии. Терапевтические усилия психоанализа стали сосредоточиваться не просто на стремлении оказать помощь пациенту путем его осознания бессознательного, а на укреплении его Я посредством как освоения новых частей Оно, так и перестройки организации Я в плане его большей независимости от Сверх-Я.

  

16.Основные теоретические положения школы объектных отношений.

Школа объектных отношений-группа  психоаналитиков, включая Карла Абрахама, Мелани Клейн и Дональда Уинникотта, которые развили утверждение Фрейда о том, что индивидуум нуждается во "взаимодействии с другими (людьми и вещами), чтобы достичь осуществления инстинктивных потребностей. Важность объекта  (в том числе и других людей) отражается человеком эмоционально или умственно. Подходы Школы объектных отношений в Европе, в отличие от психологии Эго в США, показывают большую амбивалентность и обладают большей глубиной в изучении личности и социализации.

Объектным отношением в широком смысле этого тер­мина называют отношение субъекта к миру в целом, а также к отдельным частям и аспектам окружающей дей­ствительности. Это способ восприятия реальности, осно­ва для формирования эмоционального и когнитивного опыта личности, устойчивый порядок взаимодействия с другими людьми. В такой интерпретации объектные от­ношения выступают модусом целостной личности и мо­гут использоваться в качестве единицы анализа ее актив­ности. Тип или форма объектного отношения могут быть обусловлены стадией психосексуального развития (ораль­ное отношение) или специфической психопатологией (нарциссическое отношение). В наиболее продвинутых теориях (у М.Кляйн, Г.С.Салливана) понятия "депрес­сивный" или "шизоидный" тип объектных отношений фиксируют оба эти признака, поскольку между фиксаци­ей на той или иной стадии и психическим расстройством существует взаимосвязь.

В узком смысле слова объектные отношения — это отношения с другими людьми, особенно близкими и зна­чимыми, родственниками и друзьями. На самом деле от­ношения с людьми являются главной сферой онтологизации, "овеществления" объектных отношений, так что реальные эмоциональные связи с другими и понимание их чувств, мыслей и мотивов поведения (проблема кау­зальной атрибуции, т.е. приписывание причин действиями и поступкам другого человека) чаще всего обусловлены двумя основными интенциями личности — проективной и возвратной.

Объектные отношения в качестве фактора, определяю­щего социальные взаимодействия, принадлежат к сфере бессознательного. Их анализ удобнее всего начинать с по­нимания трансферентных отношений, поскольку терапевт в той или иной степени всегда выступает как заместитель или символический аналог матери или отца. Уже при пер­вой встрече, на которой обычно обсуждаются ожидания клиента и его представления о том, в чем, собственно, бу­дет заключаться психотерапевтическая помощь, можно выяснить, какой тип выбора объекта у него доминирует. Если клиент видит в аналитике помощника и защитника, пытается опереться на его знания и авторитет, рассматри­вает его как человека, у которого можно попросить сочув­ствия или совета, это указывает на аналитический (или опорный) тип выбора объекта. Противоположный (нарцис­сический) тип выбора представлен в тех случаях, когда ана­литик ценится клиентом в зависимости от сходства с соб­ственной личностью. В этом случае пациент высоко оценивает моменты общности во вкусах и предпочтениях, активно интересуется внутренним миром терапевта, стре­мится к партнерству в отношениях и бывает сильно удив­лен и разочарован тем, что последний не склонен зани­мать позицию его Я-идеала.