4. Источники гражданского процессуального права. Роль судебной практики в совершенствовании действующего законодательства.

Источники гражданского процессуального права – нормативные акты, включающие нормы данной отрасли права.

По юридической силе источники делятся на:

1)  Конституцию РФ. Основной объем конституционных норм, действующих в сфере гражданского судопроизводства, содержится в гл. 7 «Судебная власть». Статья 118 Конституции РФ устанавливает принцип осуществления правосудия только судом, ст. 120 провозглашает независимость судей и подчинение их только Конституции РФ и федеральному закону. Статья 123 Конституции РФ раскрывает содержание принципа гласности судебного разбирательства, говорит о состязательности и равноправии сторон;

2)  международные договоры Российской Федерации с другими государствами. Статья 1 ГПК РФ устанавливает приоритет норм международных договоров РФ над правилами российского гражданского судопроизводства;

3)  Гражданско-процессуальный кодекс РФ – содержит основную часть норм, регламентирующих порядок судопроизводства по гражданским делам. Положения иных законов, регулирующих отдельные гражданские процессуальные отношения, должны соответствовать положениям ГПК РФ;

4)  иные федеральные законы: Федеральный Конституционный закон «О судебной системе Российской Федерации», Закон РФ «О статусе судей в Российской Федерации», Федеральные законы «Об исполнительном производстве», «О судебных приставах», «О мировых судьях в Российской Федерации», «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации», «О третейских судах в Российской Федерации» и др.

В настоящее время повышается роль де­ятельности судов значение их деятельности для формирования правовой системы.

Полагаем, что решения Конституционного Суда РФ, постановления Пленума Вер­ховного суда РФ, могут рассматриваться в качестве источников гражданского процес­суального права, в связи с чем проанализируем их правовую природу.

При всей очевидности того факта, что Конституционный Суд РФ (далее - КС РФ) является важной составляющей государственно-правовой действительности России, в том числе в обеспечительном механизме прав и свобод человека и гражданина, в науке отсутствует единое мнение по поводу правовой природы решений  КС РФ; весьма дискуссионным остается вопрос о том, являются ли эти решения источниками российского права, а, в частности, гражданского процессуального права.

Так, по мнению С.А. Авакьяна КС РФ «вы­ступает в роли второго законодателя». Б.С.Эбзеев рассматривает решения Конституци­онного Суда как источники права, формулирующие конституционно-правовые прецеденты.

В науке существует и противоположная точка зрения. Возражая против признания судебных ак­тов источниками права, В.С. Нерсесянц пишет, что решение судебного органа о несоответствии рас­сматриваемого нормативно-правового акта Кон­ституции, закону — лишь основание для отмены этого акта компетентным правотворческим орга­ном, а не сама отмена.

Оригинальную, но не бесспорную позицию по рассматриваемому вопросу занял О.Ю. Котов. Изу­чив юридическую природу решений КС РФ, касающихся гражданского процес­суального законодательства, он делает вывод о том, что решения КС РФ не являются источниками права, но они наделяются Конститу­цией общеобязательной силой вследствие того, что являются ее самостоятельным продолжением.

Мы полагаем, что решения КС РФ являются источниками права, и, в частности, такой отрасли, как гражданское процессуальное право. Признавая ту или иную норму неконституционной, КС РФ лишает ее юри­дической силы (ст. 79 «О Конституционном Суде РФ»), а значит, от­меняет ее. Следовательно, соответствующее решение КС РФ не лишено свойств нормативного акта, направленного, как известно, на установление, изменение либо отмену правовых норм или на изменение сферы их действия. Однако, несмотря на то, что в деятельности КС РФ данный способ конституционного контроля является преобла­дающим, его нельзя рассматривать в качестве единственного канала воздействия на процесс воплощения в жизнь конституционных пред­писаний, их конкретизации в текущем законодательстве. Осуществляя конституционный контроль и давая официальное, обязательное для всех субъектов права толкование положений Кон­ституции РФ, а также обеспечивая конституционализацию отрас­левого законодательства в порядке конституционного истолкова­ния отдельных его норм и институтов, КС РФ неизбежно выступает и в качестве «положительного законодателя», что имеет особое значение, в час­тности, в условиях установленного самой Конституцией весьма «жесткого» порядка ее пересмотра и внесения конституционных поправок, несовершенства законодательства переходного периода. Очевидно, что здесь речь идет не о праве законодательной инициа­тивы, которым КС РФ наделен в соответствии с ч. 1 ст. 104 Конституции РФ, а о возможности КС РФ совершенствовать смысл конституционных положений по­средством официального толкования, выносить решения, факти­чески развивающие, преобразующие содержание отдельных норм Конституции без изменения ее текста.

К тому же решения, принимаемые КС РФ, общеобяза­тельны, причем не только для сторон по конкретному делу, но и для всех других субъектов права. Выработанная в нем правовая пози­ция становится нормативом, которым в обязательном порядке должны руководствоваться другие органы государственной власти, должностные лица при разрешении вопросов на основе ак­тов, содержащих положения аналогичные признанным неконсти­туционными нормам. Такой характер решений КС РФ имеет законодательное закрепление (ч.2.ст. 87 ФКЗ «О Конституционном Суде РФ»).

Таким образом, правовые позиции КС РФ подлежат обязательному применению при рас­смотрении соответствующих дел. Сам КС РФ в своих решениях неоднократно ссыла­ется на ранее сформулированные правовые пози­ции, в том числе относительно доказывания и дока­зательств. В этом смысле Постановление КС РФ можно рассматривать в качестве судебного прецедента. Поэтому нельзя согласиться с мнением, что только постановления КС РФ о признании акта неконституци­онным можно рассматривать в качестве источника гражданского процессуального права.

Неоднозначное отношение к судебной практи­ке в официальной доктрине и правовой реальности вызвало теоретическое обсуждение вопроса о пра­вовой природе руководящих разъяснений Пленума Верховного Суда РФ (далее – ВС РФ). По этой проблеме были высказа­ны различные точки зрения. Одни авторы полага­ют, что руководящие разъяснения Пленума не мо­гут сравниваться с подзаконными нормативными актами, они лишь разъясняют то, что содержится в тех нормах права, которым посвящено данное по­становление, и осуществляют судебное толкование, но не нормотворчество, оказы­вают огромное влияние на все направления судеб­ной практики и вместе с тем дают материал для из­дания новых законов. Двойственную оценку характера и значения постановлений Пленума Верховного Суда можно найти в работах Н.Н.Вопленко, П.Я.Трубникова, А.Т.Боннера. Так, А.Т.Боннер, признавая, что Пле­нум ВС РФ в известной мере занимается нормотворчеством, в то же время не относит его по­становления к источникам права и характеризует их как «своеобразный заменитель нормативного акта». Другие авторы исходят из того, что разъяснения Верховного Суда имеют нормативный характер.

Однако практическое применение постановлений Пленума судами об­щей юрисдикции позволяет нам отметить их импе­ративную силу для судов. Обязательность обусловлена тем, что в случае игнорирования постановления Пленума, решение суда может быть отменено вышестоящей судебной инстанцией. В таких случаях судебная практика постановлений Пленума ВС РФ служит для судов источником права в силу обязательности ее применения при рассмот­рении дел.

Таким образом, можно сделать сле­дующий вывод, что правоположения, содержащиеся в постановлениях Пленума ВС РФ, есть специфические судейские нормы, а постановления Пленумов — источники гражданского процессуаль­ного права. При этом надо учитывать специфику судебных (судейских) норм по сравнению с право­выми нормами, закрепленными в нормативных ак­тах. Она обусловлена местом актов судебных орга­нов в системе источников права. Постановления высших судебных органов носят подзаконный ха­рактер. Интересно в этом отношении замечание Р. Давида, который отмечает два различия между нормами, выработанными судебной практикой, и нормами, установленными законодателем. Первое он связывает с тем, что судебная практика действует в рамках, установленных для права законодателем, тогда как деятельность самого законодателя состо­ит именно в установлении этих рамок. Второе — правовая норма, созданная судебной практикой не имеет того авторитета, которым обладают законо­дательные нормы. Первое отличие можно при­знать справедливым и для российской правовой си­стемы. В отношении второго следует отметить, что вопрос об авторитете норм решать однозначно нельзя, поскольку современное законодательство России содержит немало норм, которые не находят применения на практике, в то время как судебные нормы отражают потребности правоприменения, а не основаны только на авторитете власти.

Относительно опубликованной практики ВС РФ по конкретным делам, следует отметить, что она не рассматривалась и не рас­сматривается в качестве источника права, посколь­ку институт судебного прецедента в России не при­знается. Постановления Судебной коллегии по гражданским делам ВС РФ в боль­шинстве случаев можно рассматривать в качестве прецедентов толкования правовой нормы, основ­ное назначение которых состоит в разъяснении уже существующей нормы права. Они имеют большое значение в обеспечении единства судебной практи­ки.

Весьма немаловажным является рассмотрение влияния практики Европейского Суда по правам человека (далее – ЕСПЧ) на осуществление гражданского судопроизводства России.

5 мая 1998г. Европейская конвенция о защите прав человека и основных свобод 1950 г. вступила в силу в отношении Российской Федерации. Как ука­зано в Федеральном законе о ее ратификации от 30 марта 1998 г. № 58-ФЗ, «Российская Федерация в соответствии со статьей 46 Конвенции признает без специального соглашения юрисдик­цию Европейского Суда по правам человека обяза­тельной по вопросам толкования и применения Конвенции и Протоколов к ней в случаях предпола­гаемого нарушения Российской Федерацией поло­жений этих договорных актов, когда предполагае­мое нарушение имело место после их вступления в действие в отношении Российской Федерации».

Следовательно, обязательной для России является та часть практики ЕСПЧ, которая фор­мируется при рассмотрении дел с участием России. При этом нельзя отрицать значи­мость для отечественного судопроизводства преце­дентной практики ЕСПЧ, сформиро­ванной без участия России.

К тому же из соответствующих положений Федерального закона о ратификации Россией Европейской Конвенции о защите прав человека и основных свобод следует, что практика ЕСПЧ, формируемая при рассмотрении дел с участием России, также является источником гражданского процессуального права.

5. Стадии гражданского судопроизводства + 6. Виды гражданского судопроизводства.

Гражданское судопроизводство представляет собой движение гражданского дела в суде, определенную совокупность этапов, или стадий, его рассмотрения и разрешения.

Стадией гражданского процесса называется совокупность установленных законом процессуальных действий, объединенных или направленных к одной ближайшей процессуальной цели.

Стадии гражданского судопроизводства развиваются в строго определенной последовательности, одна стадия сменяет другую и становится возможной только после создания определенных условий.

Первой стадией процесса является возбуждение гражданского дела (ст. 4, 5, 133 ГПК РФ).

Суд возбуждает гражданское дело по заявлению лица, обратившегося за защитой своих прав, свобод и законных интересов. В определенных процессуальным законом случаях гражданское дело может быть возбужденно по заявлению лица, выступающего от своего имени в защиту прав, свобод и законных интересов другого лица, неопределенного круга лиц или в защиту интересов Российской Федерации, муниципальных образований.

Статья 133 ГПК РФ указывает, что в течение 5 дней со дня поступления заявления судья решает вопрос о его принятии. Исходя из смысла этой статьи действия суда по принятию заявления является фактом возбуждения гражданского дела.

Второй стадией процесса является подготовка гражданского дела к судебному разбирательству (гл. 14 ГПК РФ).

Подготовка дела осуществляется с целью обеспечения быстрого и правильного разрешения гражданского дела.

Третья стадия процесса — судебное разбирательство (гл. 15 ГПК РФ). Судебное разбирательство, как правило, происходит в открытом судебном заседании с целью разрешить дело по существу. Обычно эта стадия завершается вынесением решения. В некоторых случаях дело заканчивается без вынесения судебного решения.

Четвертая стадия процесса — апелляционное производство по обжалованию решений и определений мировых судей, не вступивших в законную силу (гл. 39 ГПК РФ).

В этой стадии гражданское дело повторно рассматривается по существу в судебном заседании районного федерального суда по жалобам лиц, участвующих в деле.

Пятая стадия процесса — производство в суде кассационной инстанции по обжалованию не вступивших в законную силу решений и определений, вынесенных федеральными судами по первой инстанции (гл. 40 ГПК РФ).

Шестая стадия процесса — производство в суде надзорной инстанции по пересмотру судебных решений, определений и постановлений, вступивших в законную силу (гл. 41 ГПК РФ).

Гражданский процессуальный кодекс РФ предусматривает еще одну, седьмую стадию процесса — пересмотр по вновь открывшимся обстоятельствам решений, определений и постановлений суда, вступивших в законную силу (гл. 42 ГПК РФ).

По ранее действовавшему процессуальному законодательству существовала еще одна самостоятельная стадия — исполнительное производство. Однако в связи с реформированием порядка исполнения судебных решений, принятием Закона об исполнительном производстве и Закона о судебных приставах, а затем и нового ГПК РФ исполнительное производство как самостоятельная стадия гражданского процесса перестала существовать. Дело в том, что служба судебных приставов-исполнителей вошла в состав Министерства юстиции РФ, т.е. ветвь исполнительной власти, а в ГПК РФ был включен раздел «Производство, связанное с исполнением судебных постановлений и постановлений иных органов».

Опыт исполнительного производства в России, расширение и усложнение отношений по исполнительному производству привели к зарождению новой отрасли права — гражданского исполнительного права России и работе над проектом Исполнительного кодекса Российской Федерации.

Однако тесная связь между гражданским процессуальным и гражданским исполнительным правом сохраняется. Так, в Постановлении Европейского Суда по правам человека по делу «Бурдов против России» отмечается, что исполнение судебного решения должно рассматриваться как составляющая «судебного разбирательства» по смыслу ст. 6 Европейской конвенции о защите прав человека и основных свобод. Иными словами, исполнительное производство является продолжением процессуальной формы защиты субъективных интересов.

Разбирательство гражданского дела не всегда проходит все перечисленные стадии. Обязательны только первые три. Например, после рассмотрения дела по существу в суде первой инстанции (3-я стадия) судебное решение может быть добровольно исполнено сторонами; тогда отпадает необходимость рассмотрения дела в последующих стадиях процесса.

В этой связи следует отметить, что гражданский процесс — не простая совокупность процессуальных отношений, а их система, отражающая многообразие причинностей и связей данных отношений. Эти отношения не существуют все одновременно с начала процесса. Они возникают одно за другим, последовательно сменяя друг друга. И эта последовательность заранее предопределена нормами гражданского процессуального права.

Помимо стадий гражданского процесса необходимо различать и виды производств. Вид производства обусловливается материально-правовой природой дел и характеризуется самостоятельными средствами и способами защиты прав и интересов, а также вытекающими из этого особенностями судебной процедуры1.

Анализ ГПК РФ позволяет назвать следующие виды производств:

исковое производство;

дела, возникающие из публичных правоотношений;

дела особого производства;

дела об оспаривании решений третейских судов и о выдаче исполнительных листов на принудительное исполнение решений третейских судов;

дела с участием иностранных лиц.

ГПК РФ при выделении вида производства в судах первой инстанции учел материально-правовую природу дела, особенности судебной процедуры, а также специфику субъектов возникающего правоотношения (органы государственной власти, иностранцы и т.д.).

В исковом производстве, учитывая особенности судебной процедуры, можно выделить: заочное производство, когда без уважительных причин в судебное заседание не является ответчик; приказное производство, когда суд выдает судебный приказ без возбуждения гражданского дела.

Вызывает некоторые сомнения самостоятельность вида производства по делам, связанным с решением третейских судов. Здесь дело по существу суд не рассматривает, а проверяет законность этих решений. Но ведь то же, по сути, происходит и по делам, вытекающим из публичных правоотношений, где суд также проверяет законность действий органов государственной власти, управления и должностных лиц.

Увеличение числа видов судопроизводств, с одной стороны, значительно усложнило судебный процесс, но с другой — процесс стал более гибким, он лучше учитывает особенности отдельных категорий гражданских дел.