32. Стилистические функции слов, не имеющих лексико-стилистической парадигмы (терминов, номенклатурных слов, историзмов, лексических неологизмов и экзотизмов)

К словам, не имеющим лексико-стилистической парадигмы, от­носятся термины, номенклатурные слова, историзмы, экзотизмы и лек­сические неологизмы.

Термины — это слова и словосочетания, обозначающие научные по­нятия, в которых отражены существенные свойства и характеристики объекта. Характерной особенностью термина является то, что он обя­зательно входит в определенное терминологическое поле/система. Это означает, что понятие, которое обозначает термин, может быть раскрыто только с позиций определенной теории.

Так, например, общеупотребительные слова «речь», «язык» в по­вседневном общении многозначны и могут являться синонимами, но в соответствии с теорией Ф. де Соссюра и теориями других ШКОЛ они выступают только в одном конкретном значении.

Термины в различных областях знаний очень часто образуются в результате метафорического переноса. Так, в теоретической физике употребляются такие термины, как «голый электрон», «мезонная шуба», «электронное облако», «магические ядра», «спящий волчок», «очарованность квар­ков». Кстати, само слово «кварки» заимствовано физиками из романа Дж. Джойса «Поминки по Финнегану».

К терминам примыкают номенклатурные слова, которые обозна­чают специфические предметы и объекты, относящиеся к определенной области человеческой деятельности, чаще всего профессиональной, как, например, названия мышц и костей человеческого тела, назва­ния образцов флоры и фауны, минералов, химических элементов, ти­пов машин, станков, автомобилей и т. д.

Сходны с номенклатурными словами историзмы и экзотизмы. Ис­торизмы — слова, которые обозначают предметы, явления, понятия, относящиеся к далекому прошлому; экзотизмы — слова, обозначаю­щие малоизвестные, редко встречающиеся объекты реальной действи­тельности. Несколько упрощая, историзмы можно определить как слова, обозначающие денотаты, отдаленные от нас во времени, а эк­зотизмы — как слова, обозначающие денотаты, отдаленные от нас в пространстве. Естественно, что экзотизм определяется как таковой только с точки зрения определенного языкового коллектива — то, что воспринимается англичанином как экзотизм реальной действитель­ности, не является экзотизмом для русского и наоборот.

Лексические неологизмы, большинство которых является терми­нами или номенклатурными словами, представляют собой новые (или старые) слова для обозначения новых предметов, явлений, понятий.

Если слово или лексикализованное сочетание, традиционно отно­симые в качестве названия к определенному явлению, событию дале­кого прошлого, начинают вновь входить в речевой оборот и получать другую предметную отнесенность, то они вначале воспринимаются как «неологизмы», обладающие яркой выразительностью новизны, хотя новым является лишь объект номинации.

Так, например, словосочетание «отечественная война» в словаре Ушакова имело помету «истор.». Но вот, что пишет К. Федин в романе «Костер».

В специальной литературе данные слова не обладают стилистиче­ской значимостью — их употребление детерминировано номинативной функцией — четко и недвусмысленно обозначить предмет речи. В ху­дожественной речи они могут приобретать стилистическую значимость благодаря тому, что они вступают в синтагматические отношения со словами иных стилистических слоев или со словами нейтрального сти­ля. В языке художественной литературы их обычная функция — ха­рактерологическая, они как бы «привязывают» описываемые события к определенному месту и времени.

Так, употребление номенклатурных слов из области горного дела в рассказе С. Чаплина «Тонкий пласт»: low-side conveyor — нижний конвейер, high-side conveyor — верхний конвейер, gathering chain — сборочный конвейер, puller — стойковыдергиватель, picks — зубки врубовой машины, brow-edge — бровка уступа, remote — дальний штрек, filler — навальщик и пр. обусловлено необходимостью прав­диво передать обстановку, в которой происходят события рас­сказа.

Такую же функцию выполняют и экзотизмы: I had a glass of Prune Magic in a bistro (маленькое парижское кафе) and reflected on my lot (L. Durrell); That evening after supper — they had dolmas (голубцы из виноградных листьев) — her father had a taste for Middle Eastern food (D. Garnett); The prahu (малайская лодка) was to start at dawn on Thursday (W. Maugham).'

Характерологическую функцию выполняют и историзмы. В том случае, когда историзм употребляется в контексте, который является для него нехарактерным (стилистический прием, основанный на кон­стелляции), он может служить средством создания юмористического, иронического или саркастического эффекта: «Неге I am beside myselî with troubles and that manumitted mooncalf sends people to spy on m(» (L. Durrell), где сочетание историзма manumit — отпускать на волю, давать вольную, освобождать от рабства с грубовато-разговорным mooncalf — идиот, создает юмористический эффект.

Многообразные функции выполняют эти слова в поэзии. Здесь возможно выделить два основных случая:

Слова, не имеющие лексико-стилистической парадигмы, чаще всего термины, номенклатурные слова, экзотизмы, употребляются в своем прямом значении для описания объектов и понятий действитель­ности, соотнося описываемые события с определенным местом и вре­менем. Так, у Е. Евтушенко: «Девчонки в развалившихся сабо! / Дев­чонки в ореолах из ромашек!»; «Тут сохранен классический канкан. / Но он рождает разве лишь участье, / И, говоря по-нашему, все чаще / «Фоли—Бержер» не выполняет план»; «И под луной, / оранжевой, как манго»; / «Каким-нибудь ажаном толстым тщательно / Он с надписью давно, наверно, стерт».

Слова, особенно термины и номенклатурные слова, включаются в состав стилистического приема. Неожиданность их употребления в поэтическом тексте, неожиданность их включения в стилистический прием создает сильный выразительный эффект. Употребление данной лексики нашло яркое выражение в поэзии А. Вознесенского: