2.2 Полярные горы посредине материка

Прежде всего следует отметить определенную закономерность в сакральной географии древнего мира. Все древние культуры, которые всплывают в памяти, когда мы говорим о древнем мире, располагались географически южнее горной цепи, пересекающей весь евразийский континент с Запада на Восток. Это очень важный момент. Конечно, и севернее этой великой гряды существовали народы и племена, культу­ры и цивилизации. Но эти "северные" территории — от Кельтиды до Сибири и Монголии — либо предшествовали более южным цивилиза­циям, либо сложились позже, как бы на окраине южного мира. Здесь мы не будем разбирать эту проблему, так как на этот счет существует различные мнения.

Для нас важнее следующий момент. Сакрально-географические мо­дели мирового устройства, которые стали более или менее универ­сальными в Древнем Мире, все без исключения выработаны в ареале, расположенном южнее евразийской гряды. И именно на основании этих южных моделей мира вырабатывались позднейшие географичес­кие представления вплоть до становления современной "шаровой гео­графии", резко (и видимо, слишком поспешно) порвавшей с древним наследием.

Полоса южных цивилизаций охватывает:

— средиземноморский ареал — от Магриба (Тунис, Марокко) и Иберийского полуострова, до Италии, Греции и Анатолии на Севере и Алжира, Ливана, Египта, Израиля, Щумера на юге;

— Междуречье и Персию (Элам);

— Индию;

— Китай;

— Индокитай.

На севере все эти культурные круги ограничены горами, играющи­ми неизменно важную роль в концепции сакральной географии соот­ветствующих цивилизаций. Каждая из цивилизаций особым таинствен­ным ареалом окружала северные горные гряды.

На крайнем западе Евразии севернее колон Геракла находились Пиренеи, отделяющие современную Испанию от Франции. Эти горы имели огромное мифологическое значение и связывались с подвигами Геракла в его сакрально-географических путешествиях. Пиренейские горы связывались в мифе с Пиренеи, возлюбленной Геракла, которую он оставил.

Эти же места считались сакральными для друидов, а в христианс­ком мире по ним пролегал важнейший европейский маршрут паломни­ков в Кампостеллу к могиле Святого Иакова.

Эти же Пиренейские горы приобретут важное сакральное значе­нии в эпоху альбигойской ереси, и древние легенды оживут в преда­ниях о катарах и их духовной столице — пиренейском замке Монсе-пор, где погибли последние представители "чистых" под предводитель­ством прекрасной дамы Эскларамонды де Фуа, обратившейся в после­дний момент — по словам лангедокских преданий — в голубку и улетевшей в загадочные земли Востока.

На Севере Италии расположены священные Альпы. На Севере Гре­ции — Олимп (обитель богов), Балканы и Карпаты, где были древней­шие и важнейшие святилища культа Аполлона.

Над Междуречьем и Анатолией (древней страной арийцев-хеттов), а также над западным Ираном высились горы священного Кавказа, с Эльбрусом, полярной горой арийской мифологии.

Восточнее простирались Памир, Тянь-Шань и Гималаи. И Север Индии и Китая упирался в пики Тибета, считавшегося обителью бо­гов, как в индуизме (особенно гора Кайласа, где пребывает Шива с шакти Парвати), буддизме и китайской традиции.

Все эти замечания ясно показывают, что в соответствии с опреде­ленной и довольно таинственной логикой все известные древние цивилизации оперировали с довольно схожей картиной сакральной географии, схожей, по меньшей мере, в том, что на крайнем севере земли (отождествлявшейся с крайним севером данного культурного региона) находилась гора или цепь гор, которая считалась Осью Мира, священным полюсом, волшебным истоком и высшей святыней. Свя­щенная гора индусов Меру имеет тот же самый смысл.

Этот относительный "север" или сакральный север был не только окружен почитанием и поминался в сложных культах и ритуалах. Он был окутан также в довольно тревожные легенды и мифы, ведь при­ближение к святыне означает одновременно усиление всех потусто­ронних энергий. И стражи порога, оберегающие подступы к Центру Мира, к Полюсу, естественно и логично стремятся отвратить любо­пытных и преградить путь недостойным.

Отсюда тревожные и зловещие темы, связанные с Севером в сак­ральной географии. В некоторых случаях тема "северного зла" стано­вилась самостоятельной, и тогда эта ориентация приобретала злове­щий негативный смысл. Так, в некоторых переднеазиатских культах существовало предание, что горы являются обителью "демонов", и что север — это ориентация зла.

Любопытно, что северная ориентация имеет отрицательный харак­тер в иудаистической традиции, где северная страна Рош, Мешех и Фувал связывается с приходом "гогов и магогов", демонических пле­мен, которые должны появиться на земле в конце времен.

К этой же категории относится демонизация североевропейских народов (варваров и особенно кельтов-пиктов) в греко-римской циви­лизации. Жители древнего Ирана на том же основании противопостав­ляли себя северному Турану. Китайцы видели в северных кочевниках — монголах, чжурчженях, маньчжурах, позже тюрках — демонопок-лонников и т.д.

Север в сакральной географии одновременно и сакрален и демони-чен.

Увы, это выражение не совсем корректно. Моралистическое деле­ние сферы сакрального на белое и черное появилось довольно по­здно. До определенного момента, а в случае некоторых архаических культов и до сего времени, сакральное не знало деления на "светлое" и "темное". Потусторонний мир воспринимался как нечто единое и одинаково противоположное миру обычному, профаническому. Пере­ход от профанического к сакральному во всех случаях предполагал столкновение с периферией сакрального, с его "темной", "негативной" стороной. И лишь по мере духовного пути к центру, к полюсу потус­тороннего, мрак "стражей порога" рассеивался и обнажался пресвет-лый мир полярного Сада, Рая.

Северная гора, ось мира рассматривалась в сакральной географии как раз как та точка, в которой происходит таинство перехода от посюстороннего к потустороннему. Поэтому эта точка внушала и бла­гоговение и ужас 'одновременно, была нагружена темным восторгом и светлым ужасом.

Итак, подытожим все соображения.

Традиционные цивилизации древности выработали довольно сход­ную в общих чертах картину, в которой северные земли, примыкаю­щие к Полярной Горе, наделялись сугубо двойственным значением — это были региона ада и рая одновременно, так как контакт с потусто­ронним, локализованным на Севере, означал вхождение в совершен­ную новую по сравнению с обыденным миром сферу, пугающую, опас­ную, но одновременно спасительную и духовную.

Заметим при этом любопытную деталь. Иранская традиция, вооб­ще отличающаяся заостренным дуализмом, акцентировала противоре­чие Иран-Туран (ярко выражено у Фирдоуси) очень строго, почти в моралистических терминах. Здесь демонизация Севера сопоставима с иудейской традицией (вообще между ними очень много общего). В Индии, отличающейся напротив, подчеркнутым Адвайтизмом, недуа­лизмом, зловещая сторона Севера была выявлена менее всего, если не считать связь с Севером и северной горой Шивы-Разрушителя, кото­рый, однако, в индуизме не является негативным или демоническим персонажем, но скорее трансцендентной ипостасью Абсолюта, разру­шающей посюстороннее, но открывающей потустороннее. Это пре­красно вписывается в ту модель сакральной географии, которую мы выявили.